74
Это происходило в хирургическом отделении госпиталя имени Бурденко в Москве. Командованием была поставлена передо мной боевая задача вырезать паховую грыжу.
В палате грыженосцев личный состав подобрался холостой и жизнерадостный. Санитарками в госпитале работали девушки-солдатки, имеющие лимитную московскую прописку и учившиеся в вечернем медучилище.
Палату грыженосцев в качестве санитарки обслуживала девица редкой красоты с явными садистскими наклонностями. Она кокетничала со всеми пациентами одновременно, но доступа к телу не позволяла.
Госпиталь тогда являлся военным учреждением, и в нём соблюдался режим секретности. Поэтому никто не знал, когда его возьмут на операцию. График операций висел в комнате врачей.
Садистка-санитарка подглядывала, когда кто идёт на операцию, и в ближайшую после операции ночь обещала отдаться. Будучи девушкой не только исключительно красивой, но и честной (такой её воспитал комсомол), она пребывала вечером в день операции в вызывающих одеждах.
После операции по поводу грыжи, когда у человека разрезан живот, ему больно не только любить, но даже кашлять и глубоко дышать.
Красавица-санитарка объяснений никаких не принимала, отсутствие взаимности связывала с недостатком любви и расставалась навсегда. Ослабленные потерей грыжи военнослужащие очень переживали, клялись в любви, и при воспоминании о ней им было мучительно больно.
Я не спал два дня и старался не смотреть на неё, пока не выписался из госпиталя.
Но эти опасные игры с офицерским составом элитных подразделений Советской армии не могли продолжаться бесконечно долго.
Однажды один старший лейтенант спецназа откликнулся на её зов. Она точно знала, что его операция закончилась два часа назад, и поэтому безбоязненно провела его в операционную и позволила себя раздеть, а так же положить на операционный стол.
Разошедшиеся швы послеоперационной раны и обильная кровопотеря не помешали спецназовцу с честью выполнить свой солдатский и человеческий долг.
Когда голая, залитая кровью с головы до ног, только что лишившаяся невинности, проживающая в столице своей родины по лимитной прописке, редкой красоты санитарка вбежала в комнату дежурного хирурга и сообщила ему, что ее суженый истекает кровью на операционном столе, у врача с двадцатилетним стажем выпала из руки уже поднесенная ко рту рюмка с неразбавленным спиртом.
В госпитале имени Бурденко такого не случалось со дня его основания.
PS. Этим стулом мастер Гамбс… Это был мой первый литературный текст, который ровно двадцать лет назад я написал и выложил в интернет.
А сегодня чего-то под операционным швом побаливало. Неужели снова грыжа формируется? Старею, блин. С моим то диабетом на операцию теперь не ляжешь.
Добрый санитар из психушки
yaplakal.com