141
Я еду из отеля в сторону дома. Водитель такси на редкость молчалив, его явно раздражает неказистая жизнь таксера, но другой у него нет. Почему нет? Потому что другой он не хочет. Если бы хотел, нашел в себе силы изменить всё. Наша злоба на окружающий Мир, обсолена нашим нежеланием влиять на это самый Мир, обусловлена ленью и страхом перед переменами. Жить по течению проще, грести против него – утопия. Нет, по течению жить в определённой мере тоже сложно, постоянно надо приспосабливаться, пригибаться, унижаться, соглашаться, но, проживя хотя бы годик, в состоянии: против течения, понимаешь, что течение – это Рай. Это как быть постоянно в бухом виде или трезвом. В первом случае тяжко, а во втором еще тяжелее. Но, так или иначе, рано или поздно, ты делаешь выбор: быть в течении, или плыть против него, или искать свою «реку», где хозяин ты и только ты определяешь, куда она течет.
Раздается звонок телефона. Какого только телефона? Не понятно. В начале 2000-х у каждого козырного пацана должно было быть несколько трубок, желательно самых дорогих, типа, ты такой охуенный, что всегда должен быть на связи, и ты пиздец как всем нужен, поэтому все тебе названивают. Сейчас с высоты лет, все эти понты с Нокиями 8910 в титановом корпусе, в стиле «Бригады» и фразы: «Кабан перезвони» вызывают лишь милую улыбку о том, какой же я был идиот, проебывая десятки тысяч на телефоны, костюмы, сотни тысяч на казино и игровые автоматы и баб.
- Да, Иннуська - хрюска, зазноба души моей – нахожу я в портфеле нужную трубу и отвечаю
- Чего делаешь, заяц?
- Еду…
- Куда?
- Корове по муда…
- А серьезно?
- Home, sweet home…
- Может, выпьем?
- Можно… Хотя я уже посидел в Китайгородской…
- Да, ладно тебе. Мне так плохо. Давай в нашем ресторанчике?
- Лады. Через 20 минут буду – закрываю я телефон, и говорю водиле о том, что маршрут меняется.
- Плюс 500, за крюк – бурчит он
- За 500, ты мне еще отсосешь – зевнул я
- Ты, это…не охуел?! – повернулся он ко мне, когда остановился на светофоре.
- Не больше, чем ты. За лишние 2 км, ты две цены херачешь. Я таких обсосов хитроумных каждый день пачками наблюдаю, хотите наебать на пустом, ибо мозгов на большее нет. 200 накину… - открываю я кошелек, и кидаю пару купюр на переднее сиденье.
- Ладно…- бурчит он
Мог ли я 500 рублей отдать? Мог. Просто мне было интересно он хотя бы раз жизни возмутиться за то, что его на хер посылают? Хрен там. Чувак плотно плывет по течению. И при виде двух сраных бумажек в 200 рублей он молча закивал гривой. Погоду они ему сделали бы? Нет, конечно. Натура, рабская психология, у таких в глазах все написано. Батва. Дали, лишнюю сотку рублей и заебись, по хую на честь и самоуважение, такие на тюрьме по двору ходят и бычки собирают.
Чем я лучше его был? Да, ничем. Только тем не сотки тысяч собирал, а не сотни рублей. Приносили они мне счастье? Нет. Одни сплошные проблемы и горе. Я не лучше был, чем этот таксер. Богаче – да, круче – да. Лучше? Нет, конечно. Но свинская природа тех, кто плывет по течению, заключается в утопление тех, кто гребет по нему хуже. Так стадо само утверждается, ты в этом течении, вроде как главный баран, который идет по головам других менее успешных баранов. Но от этого ты не перестаешь быть бараном.
Мы подъехали к ресторану. Я желаю ему попутного ветра в жопу и выхожу из машины. В ресторане она уже сидит в VIP зоне. Ресторанчик принадлежит нашему общему знакомому. На районе он развернулся по полной – ресторан, сауна напротив, пару баров и несколько пиццерий. Инна не просто подруга моей бывшей девушки. Она самая красивая девочка, которую я видел в своей жизни. Но, она подруга и не более. Переспав с ней, я понимал, что в одночасье из розы, которой можно любоваться, она превратиться в гербарий, засохший и не нужный я пресекал все попытки сблизиться с ней, как с ее стороны, так и со своей. Плюс в довесок у нее был брат, который держал пол района, после смерти отца. Имел какой-то гешефт с лавочников и рестораторов, влияя на них с помощью связей в Юго-Западном УБЭПе и Префектуре. Начало вертикали, которая вбила осиновой кол в грудь русского народа. Он был против всех ухажеров своей сестры. Иногда мы с ней смеялись, что она очень похожа, на одну из сестер произведения: «Женитьба Бальзаминова».
- Сашулик, мой – привстала она и обняла меня.
- Здорово, «корова» моя - поцеловал я ее в щеку
- Я потолстела? – осматривала она свою идеальную фигуру
- Угу… Беременная может? – усмехнулся я
- Да, ну тебя… - присела она на диван – Выпьем?
- Чего пьем? - поставил я портфель возле стола и присел, напротив нее.
- Сегодня…Абсент! Как Ван Гог! - показала она бутылку и куски рафинада
На весь ресторан «Моральный кодекс» вещал: А Матисс и Ван Гог распивали грог, светотени свои плели…Первый луч, первый дождь, по весеннему Арбату ты идешь…»
- Убьемся!
- И пофиг! – разлила она по стопкам зеленую Фею.
Мы выпили…
- Что случилось, Инн? – посмотрел я ей в глаза
- Ничего, Сань, ровно счетом ничего…Устала просто. Знаешь, чувствую себя овцой на заклане.
- Забей. Планида у тебя такая….- разливая я еще зеленой дряни
- Ты ее любил? – смотрит она на меня?
- Кого?
- Веро?
- Ну, так… Она больше моему отцу нравилась. А мне как-то – выпил я
- А меня?
- Нет…
- Почему? Ты брата боишься?
- Смеешься? Я на Хуссейна Джибраилова работаю. Там за косяк живьем муруют, при этом отрезая все конечности, вплоть да ушей. Я свой страх давно уже потерял. Да… И твой брат лишь сошка в этом мирозданье
- А что тогда?
- Ты в музее была?
- Каком?
- Не важно…Там висят очень красивые картины, к примеру – Пушкинский музей. Когда картина висит там, ты приходишь и наслаждаешься, а если спереть эту картину или купить, во-первых тебе будет постоянно страшно ее показать, чтобы не сперли, да и надоест она быстро.
- Ты настолько не уверен в себе?
- Нет. Просто не хочу проблем, и не хочу потерять, что есть… Выпьем?
- Выпьем – опрокинула она стопку
- Чего на тебя нашло, милая? – подозвал я рукой официанта…
- Так….- промямлила она
- Кальян принеси, заряди только… Оёставшиеся себе оставь – сунул я в карман пакетик травы официанту
- Спасибо - он поклонился и ушел
- Афганка? – зевнула Инна
- Поника…
- Убьет…
- Шалуха – не наркотик
- Так есть, так есть – разлила она еще абсента
Нам принесли кальян, и графин воды, пару бутылок шампанского и еще абсента.
- Может, поешь что? – спросил я выдыхая дым….
- В купе свое не влезу, если жрать буду, да и в гроб тоже – усмехнулась она
- Ой, дура…- вздохнул я и , сменив мундштук, передал ей трубку от кальяна
- Знаешь, Саш. Я поняла, что в 23 года я плыву по течению. Я не хотела в этом МГИМО учиться, я вообще не шарю ничего в международном праве, я не хочу всей этой жизни. Я…. Я…Мне один молодой человек предложения сделал. Он не такой как ты и все вы… - взяла она стакан и выпила воды - Я хотела учить детей, быть матерью. Разве этого много? Я всего лишь …
- И что с ним? – улыбнулся я
- Не знаю… Я не люблю его, но он другой, не такие как ты, или брат, понимаешь?
- Иннуська, понимаю…
- Ты не понимаешь…. Помнишь, ты говорил по течение и реки. Я не хочу больше по течению плыть, я хочу сама решать куда плыть. Саш, поддержи меня? Помоги!!! Я чувствую…
- Чем? Я право вето на округе не имею. Могу только два района блокировать – рассмеялся я и закурил – Инусь, расслабься, давай еще бахнем… - налил я еще
- Саша!!! – чуть не плакала она
- Пей и забей….
Мы пили и пили, курили все подряд. Утром я проснулся от звона одного из телефонов. Посмотрел направо и увидел лицо Инны, спящей на диване. Осмотрелся вокруг и понял, что мы в ресторане. Кто нас там оставил и зачем, известно было только Богу. Костюм Dutti после спанья в позе эмбриона стал как из жопы, галстук вообще был непонятно где. Мы заснули с ней валетиком на диване, прижавшись, друг к другу как воробьи. В дверь ресторана барабанили менты, какие-то мужики и еще пару рыл, больше похожих на бомжей, чем на людей.
Я подошел, качаясь, и понял, что изнутри я не могу открыть дверь, там был какой-то неебический замок. Я лишь развел руками и вернулся обратно за столик, осознавать что будет. Кое-как растолкал Иннку.
- Ща, милый – обняла она меня и засопела на плече
- Что ща? Вставай!
- Я проснулась с тобой… Я счастливая….- промурлыкала она и упала на диван
В этот момент с черного входа кто-то открыл дверь, и вся толпа хлынула в ресторан. Менты, администраторы этого говно ресторана, брат Иннки со своими уебками, и еще несколько человек, которые как я сказал, были похожи на бомжей.
- Это они! Они! Мы их в окно видели! – кричал один из «бомжей»
- Ты охуел? Я тебя размотаю к херам, уебок, за сестру - орал брат Иннки
- Руки на стол, на корты встал, тварь… Руки, Руки, чтобы я видел - орал мент достав ПМ
- Пристрелишь … Сядешь… Я крестник Пучкова – зевнул я
- Мне насрать уебок! Что украл все из карманов – подошел он ко мне и ударил рукоятью от пистолета в голову, в результате чего пошла кровь, я упал под стол - Оружие ! – орал он
Из оружия у меня оказалась только заточка, подаренная приятелем, который отбывал срок на Явасе, аккуратно сделанное чудо из куска арматуры и изоленты. Носил ее на фарт.
Приехал хозяин ресторана и сказал, что вчера он закрывал последним и, зная нас, просто хотел, чтобы наконец-то провели ночь вместе. Он был грек, по национальности. Поэтому разговаривал с ментами со своим колоритом:
- Идиотка! - орал он на сотрудницу, которая подняла панику…. Алкаши! - орал он на бомжей, которые околачивались возле ресторана, они и заметили наше шевеление.
- Выводи! – скомандовал мент, заковав меня в поручни
Сержанты исполнили
- Я тебя еще достану и раком поставлю за сестру – ударил мне по голове, пока вели на выход, брат Иннки
- В очередь встань, уебок – огрызнулся я
- Рот закрой, сука – пнул меня мент
- Для ума ему выдай! – усмехнулся сержант
- Лови, сука…- и мент развернув меня затылком к задней двери, несколько раз ударил головой об стойку ПГшки, из затылка пошла кровь. – Ударился? Так голову надо прижимать – рассмеялся он
- Смотри, чтобы кровью не залил сидения – рассмеялся второй мент
- Пиджаком вытрет, богатый…. – рассмеялся сержант
- Они не виноват! – кричал грек
- С нами поедете, показания дадите. А у него уже сопротивления и холодное оружие - пригласил во вторую машину мент грека
- Саш!? Саша! – крикнула Инка, когда я уже был в ментовской машине
- Да! Извини меня! – крикнул я
- Заткнись – прошипел мент
- Я больше не хочу быть в течении, я люблю тебя! - прокричала она
- И я, милая, и я….Буду реку искать… - все, что успел я ей сказать
Двери захлопнулись, и мы поехали в отделение. Были долгие разбирательства. Но в конечно итоге я вышел. По выходу. Я написал заявление об уходе из гостиницы. Я ушел туда куда и мечтал, но и там не было того, что я хотел. Потом было миллион работ и бизнесов…..
2015 год, я иду по Востряковскому кладбищу и сворачиваю на аллею. В руках пару роз. Я подхожу к ее могиле. Она улыбается с фотографии, она так же безумно красива, даже десяток лет спустя. Их застрелили год после тех событий, ее и брата…Страна строили вертикаль, и в ней они оказались лишние. На могиле написано: Нашедшая, свою реку. Я кладу цветы. Медленно иду к машине…. Звонит телефон
- Саш?
- Ай, мам?
- Настенка хочет сказать…
- Ну, давай ей трубку
- Я тебя люблю, пап. Пиезжай в Твегрь…Тут ека, самая касивая…
- Как и ты Насть, как ты...
Наверно я нашел свое течение и создал свою реку….А больше и желать нечего.
via top_lap
yaplakal.com