"
Место действия - Южные рубежи нашей некогда необъятной Родины, недалеко от границы с дружественной нам демократической республикой. Аэродром, на котором готовятся к вылету истребители - бомбардировщики.
Время действия - ранняя весна по их меркам, дикая жара с трудом переносимая нормальными людьми, термометр днем уже зашкаливает, поэтому полеты рано утром, а подготовка к вылету еще раньше. Подъем в 3, хотя нет в 5. В 5 минут четвертого.
Действующие лица - По 8 ФАБ-100 (на каждом СУ) выпуска примерно 1944 года с взрывателями примерно того же года. Бомбы эти были замечательны тем, что рикошетили об каменистый грунт, иногда почти до высоты сброса, взрыватели у них тоже были с причудой - иногда самопроизвольно взрывались. Это за ними это замечалось еще в годы ВОВ и попозже в годы недавней войны в Кавказских горах, наиболее часто это происходило в момент отделения бомбы от самолета (Ил-2, или Су-25, неважно). Короче, обращения к себе они требовали очень и очень аккуратного.
Наш герой - экс-студент, только что попавший на теплый весенний юг с заснеженного севера. Авитаминоз жуткий, акклиматизация тяжелая, кормежка просто "блеск". Всю ночь "старики" и "деды" пили спирт в каптерке, и били кого-то в сортире.
Итак, это присказка, сказка впереди.
"Еще не рассвело, но в Стране Дураков уже никто не спал" - этим добрым приветствием из "ЗОЛОТОГО КЛЮЧИКА, ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО", нас встретил наш капитан Дронов, оружейник полка, добрейшей души человек, что страшно мешало ему в службе (он так и не стал майором). Пошли от КамАЗа к стоящим СУ, там во всю кипела работа, механики, радисты, заправщики, водители... Перематюкивались прапора, сигналили летучки, шум, гам. Жизнь кипела. По пути капитан озадачивал:
- Я пойду кресла проверять. Вы еще молоды. Ответственность большая, а то вдруг что случится и катапультироваться нечем. Гришенька, - это он ко второму воину, - вы пушечки зарядите, да поаккуратнее. А то всяко бывает. Ну, а вы, - он обратился ко мне, - соизвольте, бомбочки уже висят, видите ли, взрыватели из ящичка взять надо и вкрутить, да, знаете ли, поаккуратнее, контровочку проверьте, ветряночки, штырьки осмотрите.
С этими словами капитан ушел. У крайнего СУ мы с Гришей принялись за работу. (пообще-то, это делали прапора, но наши уже были за "речкой".) Гриша забрался на крыло, открыл люки и начал заряжать 30-мм пушку, я залез под крыло и вкрутил дрожащей рукой первый взрыватель в ФАБ-100. Дрожа, отошел, осмотрел, по студенческой привычке достал из кармана "шпору" повторил по пунктам: "1. Рукой "А" (см. схему) взять взрыватель..."
И так далее, далее, все вроде бы правильно. К восьмому самолету острота момента прошла, хотелось жрать и, самое главное, спать... Теплело на глазах, так в сон и укладывало. Закончив работу, я начал отходить от самолета, но мне что-то мешало, я дернулся сильнее и увидел в руке сорванную чеку от взрывателя, ту самую чеку, после срыва которой взрыв происходит "через 6.. 60 секунд независимо от падения бомбы".
Проснулся мгновенно, крутнул установку часового взрывателя на 60 секунд и бросился от самолета вдаль. Гриша среагировал также мгновенно - спрыгнув с крыла, он побежал по бетонке. Догнав меня, он хлопнул меня по плечу, в ответ я показал ему чеку. Казалось, бежать быстрее невозможно, но он добавил еще скорости. Так как я и он бросились бежать вдоль строя СУ, то, пробегая, мы оказывали на окружающих действие необычайное.
Первое - удивление - "Оружейники бегут", - 0, 2 секунды, второе - ужас - "Оружейники бегут!!!", - 0,2 секунды, третье - бежать. С крыльев, из кабин, из-под фюзеляжей, из-под крыльев, из кабин заправщиков - вылетали, выскакивали, десятки солдат, прапорщиков, офицеров. Мы не успели добежать до последних самолетов, как кричать и бежать стали уже впереди нас.
"Оружейники бегут!!!"
Не забуду выражение лица "деда", честно спящего в кабине КрАЗа-заправщика, проснувшись от топота сотен ног, он с диким ревом "Оружейники бегут" помчался куда-то вдаль.
Как потом рассказывали, еще более грандиозная картина была видна с вышки - отовсюду выбегали все находящиеся на аэродроме и бежали в разные стороны, и как бежали, крика не было слышно, но по размерам бедствия стало ясно, что "Оружейники бегут".
Пробежав метров триста, мы с Гришей свернули в сторону и упали на землю, обхватив голову руками, ведь по инструкции разлет осколков - 850 метров.
Тишина.
От стоянки на большой скорости отъезжало все, что еще могло ездить, и только от вышки медленно двигалась одинокая фигура капитана Дронова. Подойдя к нам, он присел на корточки и сказал:
- А я смотрю - все бегают, развлекаются, ну, думаю, это "мои" - народ веселят, не иначе учудили что-то. Пока к вам шел, все соображал, раз пушки не стреляют, значит бомбу уронили, хотя как вы ее могли уронить? Подошел ближе, и точно - не уронили, раз по бетонке не катается, а что тогда?
Показываю чеку.
- А, бывает. Вторую-то не снял? Знать, не успел, раз все тихо.
Киваю, что, дескать, не успел.
- Эти разбегаются, - он широко обвел взглядом окрестности - а я рассчитываю, раз сразу не взорвалось, время еще есть. Иду. На часы глянул, минута прошла, а все еще живы. Ну, значит, ложная тревога. Тогда отлично, пошли на место ставить, покажу как. Вторая чека как раз для таких случаев и предназначена.
Пошли, показал, поставили.
- Ну, вот и хорошо. Иди дальше взрыватели вкручивай.
И все.
И пошел дальше капитан по своим оружейным делам. И только после этого зашевелился народ, начал из щелей выползать, к самолетам подбираться, стараясь от нас с Гришкой БОЛЬШУЮ дистанцию держать. Нас не только не побили, нам не сказали ни единого слова упрека, только потом у самолетов, когда мы работали, очень-очень мало народу оставалось. И вдобавок к нам с Гришкой клички приклеились "Незнайка" и "Гунька", капитан Дронов постарался.
Через полгода после моего дембеля пришло письмо. Нашему капитану в лоб из 30-ти мм пушки нечаянно стрельнули, да, слава Богу, жив он остался, уже и из госпиталя вышел. Еще пять снарядов угодили в летную столовую, угол снесли начисто, и на этом снаряды кончились. Виновники, пока столовую не восстановили, на "дембель" не попали. Только это уже отдельная история.
- дело было так - вернулся Су-17М, а у него 6 снарядов в одной пушке осталось. Это бывало, еще хуже бывало у МиГ-27, там никогда ГШ-6-30 полностью боезапас не растреливала. Капитан сел на место пилота и начал там возиться, доблестный воин второго года службы стоял с монтировкой на крыле у открытых люков пушки, капитан шарился в кабине пытаясь перезарядить пушку. Она не перезаряжалась, доблестному воину это надоело и он монтировкой легонько подправил снаряд (затем он утверждал, что капитан сказал, но это навряд ли все таки в отличии от воина капитан знал НР-30) пушка выстрелила - первый снаряд взорвался об стремянку, капитан получил 40 осколков в голову (что торчала выше борта), остальные пять попали в угол летной столовой. Всех дембелей бросили на ее ремонт, а капитан - затем вышел из госпиталя и уволился.
"
Дьяков Сергей Петрович "Оружейники бегут"
yaplakal.com