Про иронию судьбы

Прадовод

ЕГЭ - сдан!

Какая мука, какие петухи - у каждого наверняка наган за пазухой, попробуй тут не нарисуй...

В 1921 году Петр Капица и Николай Семенов полушутя предложили Борису Кустодиеву написать их портрет, заверив художника, что перед ним будущие знаменитости и даже нобелевские лауреаты. "И такие они бровастые, краснощекие (им и голод нипочем), такие самоуверенные и веселые были, что пришлось согласиться", – рассказывал Кустодиев Шаляпину.

В качестве гонорара за картину вручили художнику мешок пшена и петуха. Их добыл Капица за починку мельницы у одного крестьянина.

Молодые люди не обманули Кустодиева: спустя годы оба стали нобелевскими лауреатами: Николай Семенов – по химии в 1956 году, а Петр Капица – по физике в 1978
via

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Зелень!

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Плюсую.

Профессор Семёнов, основатель той самой Черноголовки, из которой напитки

Размещено через приложение ЯПлакалъ

О сколько нам открытий чудных...
…
Готовят просвещенья дух,
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель.

Это сообщение отредактировал enshteyn - 23.12.2024 - 12:59

"Согласно завещанию П. Л. Капицы, картина была передана его вдовой Анной Алексеевной Российской академии наук и находится в Мемориальном музее-кабинете академика П. Л. Капицы в Москве.

В 1960-х годах Пётр Леонидович Капица, которому принадлежала картина, подарил на юбилей Н. Н. Семёнову копию портрета с надписью на обороте: «Портрет хорошо сохранился, а мы здорово постарели. Но в душе мы оба такие же молодые и глупые, как выглядим на портрете»"

Это его сын Капица Сергей Петрович вел передачу, Очевидное Невероятное. А так да слова АС.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

В Обнинске практически на каждом доме старого города висит табличка, что здесь жил и работал такой то выдающийся физик. Советский Союз взращивал человека разумного. Сейчас же общество пластиковых потреблядей.
Очень любил передачу "Очевидное и невероятное"

Это сообщение отредактировал Moloh1976 - 23.12.2024 - 13:06

Сергея Петровича , будучи сопляком , мог слушать часами . Он как Пушкин , говорил простыми , доходчивыми словами .

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Вот цвет нации. Гордость народа. А не эти академики...

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Очевидное невероятное было моей любимой передачей.

И что, никто даже про бульбулятор не пошутит? о_О

Где полушутя, там, соответственно, и полусерьезно. Значит, уже кое-что из себя представляли молодые ученые, раз Кустодиев их взялся писать.

Я хотел. Не успел)

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Пётр Леонидович Капица родился 26 июня (8 июля) 1894 года в Кронштадте (ныне административный район Санкт-Петербурга) в семье русского военного инженера Леонида Петровича Капицы и его жены Ольги Иеронимовны, дочери топографа Иеронима Стебницкого[12].

В 1905 году поступил в гимназию, но через год из-за слабой успеваемости по латыни перешёл в Кронштадтское реальное училище. Окончив училище, в 1912 году поступил на электромеханический факультет Петербургского политехнического института. Способного студента быстро заметил А. Ф. Иоффе и привлёк его на свой семинар и работу в лаборатории

Первая мировая война застала молодого человека в Шотландии, которую он посетил на летних каникулах с целью изучения языка. В Россию он вернулся в ноябре 1914 года и через год добровольцем отправился на фронт. Капица служил водителем на санитарном автомобиле и возил раненых на польском фронте. После демобилизации в 1916 году возвратился в Петроград продолжать учёбу[11]. Зимой 1919—1920 года в течение месяца от испанки умерли его отец, двухлетний сын, жена и новорождённая дочь[14].

Ещё до защиты диплома Иоффе приглашал Капицу на работу в Физико-технический отдел недавно созданного Рентгенологического и радиологического института (преобразованного в ноябре 1921 года в Физико-технический институт). Капица опубликовал свои первые научные работы в ЖРФХО и начал преподавательскую деятельность[13].

Иоффе считал, что перспективному молодому физику необходимо продолжить учёбу в авторитетной зарубежной научной школе, но организовать выезд за границу долго не удавалось. Благодаря содействию Крылова и вмешательству Максима Горького[13][15], весной 1921 года Капица в составе комиссии Академии наук отправляется в страны Западной Европы. В Ревеле он полтора месяца ожидал немецкую или английскую визу и, получив английскую, в середине мая 1921 года отправился пароходом в Лондон[14]. Благодаря рекомендации Иоффе ему удалось устроиться в Кавендишской лаборатории под начало Эрнеста Резерфорда, и с 23 июля Капица начал работать в Кембридже[13][15].

Молодой учёный быстро заслужил уважение коллег и руководства благодаря таланту инженера и экспериментатора. Работы в области сверхсильных магнитных полей принесли ему широкую известность в научных кругах. Поначалу взаимоотношения Резерфорда и Капицы складывались непросто, но постепенно советскому физику удалось завоевать и его доверие, и вскоре они стали очень близкими друзьями. Капица дал Резерфорду знаменитое прозвище «крокодил»[13][15]. Уже в 1921 году, когда Кавендишскую лабораторию посетил известный экспериментатор Роберт Вуд, Резерфорд поручил провести эффектный показательный опыт перед знаменитым гостем именно Петру Капице[16].

Темой докторской диссертации, которую Капица защитил в Кембридже в 1922 году, стало «Прохождение альфа-частиц через вещество и методы получения магнитных полей». Он также получит стипендию Кларка — Максвелла (это крупная и почетная стипендия, выдаваемая на три года лучшему из работающих в лаборатории)[17]. С января 1925 года Капица — заместитель директора Кавендишской лаборатории по магнитным исследованиям. В 1929 году Капица был избран действительным членом Лондонского Королевского общества[13]. В ноябре 1930 года Совет Королевского общества принял решение о выделении 15 000 фунтов стерлингов на строительство в Кембридже специальной лаборатории для Капицы. Торжественное открытие Мондовской лаборатории (по имени промышленника и филантропа Монда) состоялось 3 февраля 1933 года. Капица был избран Мессельским[что?] профессором Королевского общества. Лидер консервативной партии Англии, бывший премьер-министр страны Стэнли Болдуин в своей речи на открытии отметил:

Мы счастливы, что у нас директором лаборатории работает профессор Капица, так блестяще сочетающий в своём лице и физика, и инженера. Мы убеждены, что под его умелым руководством новая лаборатория внесёт свой вклад в познание процессов природы.


Капица поддерживал связи с СССР и всячески содействовал международному научному обмену опытом. В «Международной серии монографий по физике» издательства Оксфордского университета, одним из редакторов которой был Капица, были опубликованы монографии Георгия Гамова, Якова Френкеля, Николая Семёнова. В Англию по его приглашению приезжали на стажировку Юлий Харитон и Кирилл Синельников[18].

Ещё в 1922 году Фёдор Щербатской высказывался о возможности избрания Петра Капицы в Российскую Академию Наук. В 1929 году целый ряд ведущих учёных подписались под представлением на избрание в АН СССР. 22 февраля 1929 года непременный секретарь АН СССР Ольденбург сообщил Капице, что «Академия наук, желая выразить своё глубокое уважение к учёным заслугам Вашим в области физических наук, избрала Вас на Общем собрании Академии наук СССР 13 февраля с. г. в свои члены-корреспонденты»[18].

К тому же 1929 году отец его жены предостерегал Капицу от поездок в СССР. Через своего друга-математика Якова Викторовича Успенского он в том году передавал Капице: «Положение сейчас таково, что никаким гарантиям того, что Вас по истечении некоторого срока выпустят обратно, доверять нельзя. Приехав однажды в СССР, Вы рискуете остаться там навсегда. Но, допустив даже, что этого не случится, всё-таки можно очень сомневаться, что Вам удастся вести работу при таких условиях, какие Вы имеете в Кембридже»[17]. С. П. Тимошенко вспоминал, что через него А. Н. Крылов также передавал Капице предупреждение не возвращаться в СССР

Возвращение в СССР

XVII съезд ВКП(б) оценил значительный вклад учёных и специалистов в успехе индустриализации страны и выполнении первой пятилетки. Однако одновременно с этим правила выезда специалистов за границу стали более строгими, и за их исполнением теперь следила специальная комиссия[20].

Не остались без внимания многочисленные случаи невозвращения советских учёных. В 1936 г. В. Н. Ипатьев и А. Е. Чичибабин были лишены советского гражданства и исключены из состава Академии наук за то, что остались за рубежом после командировки. Широкий резонанс в научных кругах имела аналогичная история с молодыми учёными Г. А. Гамовым и Ф. Г. Добжанским[21].

Деятельность Капицы в Кембридже не оставалась незамеченной. Особое беспокойство советских властей вызывал тот факт, что Капица оказывал консультации европейским промышленникам. По мнению историка Владимира Есакова, ещё задолго до 1934 года был разработан план, связанный с Капицей, и о нём знал Сталин.

До 1934 года Капица с семьёй жил в Англии и регулярно приезжал в СССР на отдых и повидать родных. Правительство СССР несколько раз предлагало ему остаться на Родине, но учёный неизменно отказывался[22]. В конце августа Капица, как и в предыдущие годы, собирался навестить мать и принять участие в международном конгрессе, посвящённом 100-летию со дня рождения Дмитрия Менделеева[23]. В начале сентября Капица с женой приехал в Ленинград и принял участие в конгрессе, а в конце сентября ему официально сообщили, что вернуться в Англию он не сможет[24].

20 сентября 1934 года Куйбышев и Каганович проинформировали Сталина, отдыхавшего в Сочи, о приезде Капицы и о том, что по поручению ЦК ВКП(б) Пятаков вёл с ним переговоры о работе на Родине, но Капица отказался. Авторы письма настаивали: «такому положению, когда наш гражданин снабжает чужую страну изобретениями, имеющими военное значение, надо положить конец». Они предлагали любым способом удержать учёного в СССР, «в крайнем случае применить арест». Сталин на следующий день ответил согласием, добавив: «Капицу… нужно обязательно задержать в СССР и не выпускать в Англию на основании известного закона о невозвращенцах»[23]. С августа по октябрь 1934 года был принят ряд постановлений Политбюро, подписанных Л. М. Кагановичем, предписывающих задержать учёного в СССР[25].

Капицу отправили на приём к Валерию Межлауку. По воспоминаниям Н. Хрущёва[26], Сталин инструктировал Межлаука так: «Передайте Капице, что мы сделаем всё, чтобы создать ему желательные условия, построим для него специальный институт, но объясните твёрдо, что в Англию он не вернётся, мы не разрешим ему выехать туда». Председатель Госплана сообщил учёному, что выезд за границу невозможен, и виза аннулирована.

Капица был вынужден переехать к матери, а его супруга, Анна Алексеевна, уехала в Кембридж к детям одна[24]. Английская пресса, комментируя случившееся, писала о том, что профессора Капицу принудительно задержали в СССР[27].

Капица был глубоко разочарован. Поначалу он даже хотел уйти из физики и переключиться на биофизику, став ассистентом Ивана Павлова[28][29]. Обращался с просьбой о помощи и вмешательстве к Полю Ланжевену, Альберту Эйнштейну и Эрнесту Резерфорду. В письме Резерфорду он писал, что едва пришёл в себя после шока от случившегося и благодарил учителя за помощь его семье, оставшейся в Англии. Резерфорд письмом к полпреду СССР в Англии обратился за разъяснениями — почему известному физику отказывают в возвращении в Кембридж. В ответном письме ему сообщили, что возвращение Капицы в СССР продиктовано запланированным в пятилетнем плане ускоренным развитием советской науки и промышленности.

1934—1941 годы

Первые месяцы в СССР прошли трудно — не было работы и определённости с будущим. Жить пришлось в стеснённых условиях коммунальной квартиры у матери. Очень помогли ему в тот момент друзья Николай Семёнов, Алексей Бах, Фёдор Щербатской. Постепенно Капица пришёл в себя и согласился продолжить работу по специальности. В качестве условия потребовал перевезти Мондовскую лабораторию, в которой он работал, в СССР. Если Резерфорд откажется передать или продать оборудование, то необходимо будет приобрести дубликаты уникальных приборов. Решением Политбюро ЦК ВКП(б) было выделено 30 тысяч фунтов стерлингов на закупку оборудования[30].

23 декабря 1934 года Вячеслав Молотов подписал постановление об организации в составе Академии наук СССР Института физических проблем (ИФП). 3 января 1935 года газеты «Правда» и «Известия» сообщили о назначении Капицы директором нового института. В начале 1935 года Капица переезжает из Ленинграда в Москву — в гостиницу «Метрополь», получает в распоряжение личный автомобиль. В мае 1935 года началось строительство институтского лабораторного корпуса на Воробьёвых горах. После довольно сложных переговоров с Резерфордом и Кокрофтом (Капица не принимал в них участия) удалось прийти к соглашению об условиях передачи лаборатории в СССР[18]. В период с 1935 по 1937 год постепенно было получено оборудование из Англии. Дело сильно стопорилось из-за нерасторопности чиновников, занимавшихся поставкой, и понадобилось писать письма высшему руководству СССР, вплоть до Сталина. В итоге удалось получить всё, что требовал Капица. В Москву приехали два опытных инженера, которые помогали в монтаже и настройке — механик Пирсон и лаборант Лауэрман[31][32][13].

В своих письмах конца 1930-х годов Капица признавался в том, что возможности для работы в СССР уступают тем, что были за рубежом — это даже несмотря на то, что он получил в своё распоряжение научное учреждение и практически не испытывал проблем с финансированием. Угнетало то, что проблемы, решавшиеся в Англии одним телефонным звонком, погрязали в бюрократизме. Резкие высказывания учёного и исключительные условия, созданные ему властями, не способствовали налаживанию взаимопонимания с коллегами по академической среде[33].

Положение угнетающее. Упал интерес к моей работе, а с другой стороны, товарищи-учёные так возмутились, что были, хотя бы на словах, сделаны попытки поставить мою работу в условия, которые попросту надо было считать нормальными, что без стеснения возмущаются: «Если <бы> нам то же сделали, то мы не то ещё сделаем, что Капица» … Помимо зависти, подозрений и всего прочего, атмосфера создалась невозможная и прямо жуткая … Учёные здешние определённо недоброжелательно относятся к моему переезду сюда.
— [18]

В 1935 году кандидатура Капицы даже не рассматривается на выборах в действительные члены АН СССР. Он неоднократно пишет записки и письма о возможностях реформы советской науки и академической системы представителям власти, но не получает внятной реакции. Несколько раз Капица принимал участие в заседаниях Президиума Академии Наук СССР, но, как сам вспоминал, после двух-трёх раз «устранился». В деле организации работы Института Физических Проблем Капица не получил сколько-нибудь серьёзной помощи и полагался, в основном, на свои силы[15].

В январе 1936 года из Англии возвращается Анна Алексеевна с детьми, и семья Капицы переезжает в коттедж, построенный на территории института. К марту 1937 года закончилось строительство нового института, перевезена и смонтирована большая часть приборов, и Капица возвращается к активной научной деятельности. В это же время при Институте Физических проблем начинает работать «капичник» — знаменитый семинар Петра Леонидовича, который вскоре приобретает всесоюзную известность[30].

В январе 1938 года Капица публикует в журнале Nature статью о фундаментальном открытии — явлении сверхтекучести жидкого гелия и продолжает исследования в новом направлении физики[34]. Одновременно коллектив института, возглавляемого Петром Леонидовичем, активно работает над важной задачей разработки воздухоразделительных установок для производства кислорода, при этом он старается внедрить относительно новую технологию производства криогенных температур на базе турбодетандера. Это новшество вызывает бурные дискуссии в СССР, за рубежом его работа тоже не остаётся незамеченной.

На общем собрании Отделения математических и естественных наук АН СССР 24 января 1939 года единодушным голосованием Капица был принят в действительные члены Академии наук СССР.

Не думаю. Скорее был очарован их задором. Им было по 25-27, они были молодые, дерзкие, собирались горы свернуть в науке.
Да и не забывай, 1921 год - это гражданская война, с продуктами швах, "жирные" клиенты эмигрировали, а художнику кушать надо. Почему бы и не написать этих молодых, румяных, с горящими глазами?
А петух и мешок пшена - это, как ни крути, петух и мешок пшена!
Картина получилась классная.

Ну не скажи, согласно биографии учитель Капицы - Иоффе считал, что ему нужно учиться в хорошей западной лаборатории, год написания картины 1921:

Иоффе считал, что перспективному молодому физику необходимо продолжить учёбу в авторитетной зарубежной научной школе, но организовать выезд за границу долго не удавалось. Благодаря содействию Крылова и вмешательству Максима Горького[13][15], весной 1921 года Капица в составе комиссии Академии наук отправляется в страны Западной Европы. В Ревеле он полтора месяца ожидал немецкую или английскую визу и, получив английскую, в середине мая 1921 года отправился пароходом в Лондон[14]. Благодаря рекомендации Иоффе ему удалось устроиться в Кавендишской лаборатории под начало Эрнеста Резерфорда, и с 23 июля Капица начал работать в Кембридже

В 1920 году Б. М. Кустодиев из-за туберкулёза позвоночника был парализован уже четыре года, поэтому практически не выходил на улицу[3]. Зимой 1919—1920 года П. Л. Капица в течение месяца потерял умерших от эпидемии «испанки» отца, двухлетнего сына, жену и новорождённую дочь[4]. В мае 1921 года Капица писал матери из Англии: «Когда я оглядываюсь назад и вижу всё мною пережитое, меня берёт страх и удивление — неужели же, в самом деле, я всё это мог перенести?»[5].

По воспоминаниям дочери Кустодиева, Капицу и Семёнова впервые привёл в их дом знакомый семьи, учившийся на архитектора, Пётр Иванович Сидоров. «П. Л. Капица бывал неоднократно на наших вечерах, участвовал в шарадах, шалил, веселился, показывал фокусы — „глотал“ ножи и вилки»[6]. Весной 1921 года[1][2] Капица и Семёнов полушутя предложили Кустодиеву написать их портрет: «Вот Вы пишете портреты уже знаменитых людей. А почему бы Вам не написать портрет будущих знаменитостей? Художник тоже шутя поинтересовался, не собираются ли молодые люди стать Нобелевскими лауреатами, на что молодые люди сразу же ответили утвердительно»[7].

Необычный для Кустодиева сюжет привлёк и заинтересовал художника — возможно, он заметил в молодых людях нечто, придавшее вес озорному словцу о «будущих знаменитостях». Лишённый возможности писать портрет в привычной для учёных обстановке — на рабочем месте в Рентгеновском институте, художник попросил принести какой-нибудь атрибут — символ их науки. Молодые учёные принесли рентгеновскую трубку[1][2].

По воспоминаниям Кустодиева, Капица и Семёнов в качестве гонорара за картину вручили художнику мешок пшена[8] (по другим сведениям, примерно два пуда муки) и петуха — это была хорошая по тем временам цена[1][2]. Продукты были заработаны у крестьянина за починку мельницы[3] — Капица, живший у него за городом, рассчитал, построил и установил в хозяйстве небольшую турбинку[1][2] (водяную мельницу[9]).

Позднее Капица и Кустодиев подружились, вели активную переписку[10], молодой учёный присылал художнику из Кембриджа масляные краски, а Кустодиев в 1920-х годах написал несколько портретов Капицы[11]. Оба молодых учёных со временем стали академиками, а затем и Нобелевскими лауреатами — Н. Н. Семёнов в 1956 году по химии, а П. Л. Капица в 1978 году по физике.

Этот портрет (который нравился и самому художнику) — одно из значительных произведений русского портретного искусства первой половины XX века наряду с такими известными работами Кустодиева, как «Русская Венера», «Портрет Ф. И. Шаляпина» и другие[12].
Портрет П. Л. Капицы, Кустодиев (1926)

Как следует из переписки Капицы, Кустодиев обещал писать его портреты каждые пять лет. В 1926 году, во время приезда Капицы в Ленинград, Кустодиев написал ещё один его портрет — «быстрый», «а ла прима» — который Капица привёз в Англию. В 1935 году этот портрет был передан его женой Анной Алексеевной в кембриджский Музей Фицуильяма

Если профессор не может объяснить пятилетнему ребёнку, чем он занимается, то это шарлатан, а не профессор.

"Очевидное невероятное" - любимой передачей была.

ну, пошутить никогда не помешает

Но речь-то не об Иоффе или Крылове, а о художнике, от физики весьма далёком. Вполне вероятно, что Кустодиев был наслышан о способностях Петра Капицы, но в самом портрете нет академизма, нет пиитета перед "светилом", там просто два молодых счастливых человека, к которым Кустодиев явно испытывает большую личную симпатию.
И полагаю, если бы он тогда уже "что-то такое чувствовал", то и в воспоминаниях своих говорил бы именно что писал портрет, будучи уверенным, что перед ним двое будущих великих учёных. Но он написал про брови и щёки, про "голод нипочём", про весёлость и самоуверенность.
Спорить, конечно, смысла нет, и Кустодиева уже не спросишь, предвидел ли он их великое будущее. Но на мой взгляд, по портрету такого не скажешь.

Скорее всего элита знала друг друга по рекомендациям, иначе сложно объяснить как они пересекались.
Думаю рекомендации Иоффе было достаточно, чтобы их пускали в элитные круги, Иоффе сам учился у Рентгена и знал на что способны его ученики - Капица, Семенов, Курчатов и другие, он был один из немногих основателей советской школы физики.

Приборы для курения гашиша?

Размещено через приложение ЯПлакалъ