236
Все началось с того, что у меня умер дядя. Покончил с собой. Бывает, конечно. Для тех, кто его не знал.
Мне сейчас двадцать пять лет, самый обычный молодой человек. Я родился, как раньше бы сказали, в рабоче-крестьянской семье. Мама медсестра, отец работает на заводе. Семьи у родителей большие, поэтому рядом всегда толклись родственники, дяди, тети, двоюродные братья и сестры. Раньше мы были дружной семьей, потом мои родственники погрязли в череде мелких свар.
Мой дядя в семье был всегда на особом положении. К нему относились со странной смесью неприязни и уважения. Неприязнь уходила куда-то в сложные переплетения уже полузабытых семейных конфликтов. А уважать его было за что. Он, единственный из моих близких родственников, получил высшее образование. После того, как дядя закончил вторую вышку, он защитил кандидатскую диссертацию и преподавал в нашем главном городском университете.
Я думаю, дядя вполне мог защитить и докторскую, но почему-то не захотел. Но дело не только в его образовании. Даже два его диплома были нетипичны. Одно математическое, другое историческое. Мой дядя был из той редкой породы людей, кто может сочетать и гуманитарный и естественнонаучный стиль мышления. Он был настоящий энциклопедист. Человек эпохи Возрождения. Проще было бы сказать, чем он не интересовался. Математика, физика, программирование, нейрофизиология. Ну, и история, конечно.
Он написал кучу статей, выпустил несколько монографий. Постоянно участвовал в разных научных проектах, ездил в этнографические и археологические экспедиции, в том числе и заграницу. Ходили смутные слухи, что дядя время от времени работал на спецслужбы. Знал несколько языков.
Когда я его спрашивал, почему он при его способностях не поедет делать карьеру в Москву, или даже на Запад, он улыбался и отмалчивался. Как-то сказал - «Лучше быть первым в Галлии, чем вторым в Риме».
К нам дядя приходил часто. Меня он любил, пожалуй, единственного из родственников, да еще тепло относился к маме, которая как-никак была его сестрой. Я же его обожал. Как еще может относиться любопытный пацан к человеку, который, казалось, знает все. Мы разговаривали с ним и о космосе, и о средневековом оружии. Он приохотил меня к чтению серьезной литературы. Мы ходили в кино, иногда в театр, где я честно боролся со скукой. Ездили на природу, там то взрывали самодельные петарды, то стреляли по банкам из пневматического пистолета.
Когда я был в подростковом возрасте, я начал расспрашивать дядю о «серьезных вещах». Религии, политике, смысле жизни. Как и любому юноше, мне нужны были четкие ответы на вопросы, над которыми человечество бьется веками. Я сердился, когда дядя, как мне казалось, подшучивал надо мной. Атеист и человек со строгим мышлением, он мог иногда рассказать, что видел вещи очень странные, даже сверхъестественные. Например, он любил в экспедициях на север общаться с шаманами, и говорил, что они знали вещи, которые никак не могли узнать обычным путем.
После школы я поступил в университет, в чем мне дядя, конечно, помог. Сначала мы виделись довольно часто. Но на последних курсах я был плотно занят учебой и личной жизнью, так что наши встречи становились все реже. Моя жизнь после университета сложилась вовсе не так, как я рассчитывал. Я унаследовал от дяди жадный интерес ко всему на свете. Но мне не передались ни его целеустремленность, ни трудолюбие.
В университете я звезд с неба не хватал, брался за разные темы и забрасывал их на полдороге. После выпуска я поступил на унылую мелкую должность и тянул эту лямку с отвращением к миру и себе. От родителей я съехал на съемную квартиру. Жил там с девушкой, но спустя год мы начали ругаться, и вскоре расстались. Серьезных отношений после этого я не завел. Часто проводил одинокие вечера, запойно читая, да поигрывая в разные стрелялки. В последний год с дядей мы совсем не виделись, он ко мне не заезжал, только изредка звонил.
И вот я узнал, что он покончил с собой. Застрелился на даче. Понятия не имею, где дядя раздобыл пистолет, впрочем, с его связями, это было нетрудно. С детства я очень редко плакал. Но когда узнал о смерти дяди, слезы потекли сами собой. Он был мне самым близким человеком после матери. С отцом у меня были холодные отношения, тем более, после моего поступления в университет он ушел от матери.
Спустя пару месяцев боль утраты сгладилась. Дядя был холостяком, детей не имел. Но я все-таки удивился, когда узнал, что он завещал мне все свое имущество - квартиру, дачу и крупную сумму денег. Когда я уладил все формальности у нотариуса, он передал мне письмо. Последнее письмо от дяди. Я приехал домой и открыл серый конверт.
«Привет, племянник. Очень жаль, что так вышло. Желаю тебе счастливой жизни. Не вини в моей смерти ни меня, ни кого бы то ни было. Выполни мою последнюю просьбу. Сам я не смог этого сделать. Квартирой распорядись, как хочешь. Но перед этим уничтожь мой ноутбук. Не пытайся его включать, не продавай никому. Просто увези куда-нибудь и сожги. Очень тебя прошу. Он находится в кабинете. Прощай».
2.
Ключи были у мамы. Я заехал к ней, посидел пару часов. Перед тем, как я вышел от нее, она, помявшись, спросила – Что ты будешь делать с дядиной квартирой?
-Не знаю, – ответил я. - Наверное, перееду туда. Не снимать же дальше, когда есть собственная квартира.
-Продай ее. Я там была после смерти брата. Нехорошо там. - Она отвела взгляд.
-Ладно, мам. Я подумаю.
Я не придал словам мамы особого значения. Она у меня человек суеверный, верит в гороскопы и читает книжки про инопланетян. Я пошел к остановке. Ехать было довольно далеко.
3.
В квартире у дяди я бывал очень редко. Он крайне не любил звать к себе гостей. Предполагаю, что его холостяцкое логово было для него вещью очень интимной. Последний раз я был у него года три назад. Квартира находилась в слабо застроенном районе города, в старом доме. Я поднялся на десятый этаж и открыл дверь.
Квартира была большой. Дядя неплохо зарабатывал. Я разделся и прошел сразу в кабинет. В детстве я мечтал стать крупным ученым и работать в уютной и красивой обстановке. Кабинет дяди полностью соответствовал моим мечтам. Одну из стен полностью занимали книжные полки. Я подошел и окинул взглядом корешки. Фрэзер, Ксенофонт, Хомский, Солсо. Многие имена мне были известны, но, в основном, я этим и ограничивался.
Кабинет был украшен по вкусу дяди. С одной стены африканская маска недоуменно смотрела на скандинавскую секиру на другой. В углу стояла этажерка, на которой, видимо, были археологические находки. Каменные наконечники и обломки керамики лежали рядом с полуистлевшими гильзами.
Примерно так я все и помнил. Однако были странности. На полу было несколько бумажек, а на столе валялась упаковка от готового бутерброда. Дядя был большой аккуратист. Но главное, на подоконнике стояла целая батарея пустых бутылок. Разный виски, водка, коньяк, текила.
Дядя пил очень мало. Ему это было просто неинтересно. Что же такого надо было дяде топить в алкоголе? Я еще раз посмотрел на бутылки. Надо же, даже в пьянстве дядя не терял любознательности.
Ноутбук стоял посередине огромного письменного стола. Я смотрел на него и размышлял. Что делать? Дядя попросил его уничтожить. Но почему? Последняя воля умирающего закон. Или…
С детства я был ужасно любопытен. Хотя и был всегда замкнутым человеком, но это сочеталось во мне с несколько болезненным интересом к скрытой жизни окружающих. Помню, как обмирая от удовольствия, читал найденный дневник двоюродной сестры. Сегодняшняя моя жизнь была ужасно скучной. Здесь же скрывалась какая-то тайна.
Что там может быть? Личные записи? Секреты спецслужб? Может быть, дядя был маньяком, и там подробности его преступлений? Господи, какая чушь может прийти в голову. Я усмехнулся. Кто угодно, только не дядя. Если там файлы ФСБ, или кого уж там, они бы уже давно изъяли ноутбук из квартиры.
Скорее всего, там какие-то личные записи. Многие из нас скорее умрут, чем позволят кому-то прочитать подобное. Если там действительно личный дневник, я удостоверюсь, и читать не буду. Но там могут быть черновики последних дядиных работ. Творческие люди иногда уничтожают свои работы по самым странным причинам. Но это не значит, что для других они не ценны. В таком случае, спасти работы гениального дяди мой долг! Решено.
Я открыл и включил ноутбук. Черт, так и есть, требует пароля. Я опробовал несколько распространённых вариантов. Не подходит. Знакомых хакеров у меня не было. Придется выполнить дядину волю.
Или? Я вспомнил, что при всем своем мощном интеллекте дядя страдал бытовой забывчивостью. Поэтому он всегда записывал имена, телефоны и адреса. Если пароль сложный, значит, он где-то записан. Но где? Я пошарил в ящиках стола. Никаких записных книжек. В унынии я опустился на диван. Захотелось спать. Я укрылся пледом и задремал.
Мне снились кошмары. Кое-как разорвав липкие путы сна, я встал с дивана. Так, где же искать пароль? Дядя книжный человек, как и я. Следовательно… Я подошел к полкам, начал снимать книги на уровне глаз. Из четвертой или пятой перелистанной книги выпал листок. Я поднял его. Там был бессмысленный набор букв и цифр. Я снова включил ноутбук и забил этот набор в поле пароля. Открылся рабочий стол.
4.
Рабочий стол, как и квартира, был очень аккуратным. Несколько ярлыков программ, пара из которых была мне незнакома. В верхнем углу файл изображения. Незнакомая женщина лет сорока грустно улыбалась с фотографии. Несколько папок. Литература. Источники. Работа. Я открыл «Работу». Названия файлов. «Математический анализ раннесредневековых хроник», «Язык и сознание», «К вопросу о проблеме свободы воли по последним экспериментам». «Отчет проекта Н». Посмотрим, что за проект. Я открыл файл.
И встал с кресла, когда уже начало светать. Выпил две чашки кофе и поехал на работу. Мне нужно было срочно кое-что сделать. Когда вернулся, сил уже ни на что не было. Я лег на тот же самый диванчик и уснул.
5.
Лучи восходящего солнца били в глаза. Я сварил кофе, налил туда щедрую порцию коньяка и подсел к столу.
Получить отпуск за свой счет оказалось не так трудно. Повод, придуманный для начальника, звучал как из романов девятнадцатого века. «Мне нужно разобраться с делами по наследству». Если подумать, вполне честно, только разбираться предстояло с наследством иного рода, чем обычно представляют.
Оказывается, я ни черта не знал, ни о дядиной работе, ни о его жизни. Мы ленивы и не любопытны, как сказал классик.
Я взялся перечитывать дядин отчет, на этот раз более медленно и вдумчиво. Документ на самом деле представлял собой смесь дневника и научных заметок. Рассуждения и расчеты, слишком сложные для меня, приходилось пропускать.
Отчет о проекте Н.
20 января
…странные мы существа. Вот я сейчас пишу эти строки и думаю, что делаю это сознательно. И вместе с тем, понимаю, что многие мои мотивы и действия неподвластны мне. Некоторые современные психологи считают, что сознание осмысливает и контролирует только часть психики. Жутковато думать, что твои желания и даже мысли приходят откуда-то извне.
Некоторые психологи и вовсе считают сознание иллюзией, эпифеноменом. Надеюсь, что это не так. Приходится признать, что мы слабы, и наш интеллект замутнен. Прав Ницше, что человек не более чем мост между зверем и сверхчеловеком. Но кто сказал, что сверхчеловек будет прямым нашим потомком?
Несмотря на наши слабости, мы создаем потрясающие по сложности вещи. Усложняется человечество, но отдельный человек уже не может осмыслить структуры, которые творит общество. Государство, рынок, наука. И вот сейчас Интернет. Он становится вполне материальной матрицей человечества. Возможно, он совершит, и даже уже совершает качественный скачок, который перерастет человечество, по крайней мере, каким оно сейчас является.
Я решил предпринять попытку, вероятно, преждевременную, исследовать Интернет с необычной стороны. Я попробую создать программу, исследующую метапроцессы сети. Аналогия: можно снимать энцефалограмму человека, а можно с ним поговорить.
Слабо представляю, как это реализовать математически и программно. К счастью, есть крупные специалисты, которые кое-чем мне обязаны. Моя задача сформулировать направления. Есть кое-какие задумки.
Продолжение здесь Это сообщение отредактировал Акация - 6.11.2023 - 19:50
yaplakal.com