166
ПрологЮлия ат’Илиас склонилась над столом-картой, с расставленными на ней деревянными фигурками. Треугольники – пехота ближнего боя, квадраты – кавалерия, овалы – лучники. Черные – фигурки Лесных, красные – фигурки королевской армии. Красных было намного больше, чем черных. Но расставлены они были равномерно вдоль западной границы Сентерии. А судя по количеству и расположению черных фигурок, в течение недели, максимум – двух, войска нежити предпримут очередную попытку прорвать границу. И если у них получится, то деревни будут сожжены дотла раньше, чем подтянется регулярная армия.
Так происходило регулярно. По крайней мере, раньше. И было логично слегка ослабить несколько гарнизонов, чтобы перевести по паре отрядов ближе к скоплению нежити, но что-то смущало Юлю в раскладе на карте.
Раньше она никогда не вникала в тонкости решений, принимаемых отцом – королем Сентерии Илиасом Долговязым. И до вчерашнего утра считала, что это просто: перед тобой вор – приказать отрубить ему руку; гонцы донесли о вторжении – отправить армию на войну; неурожай на востоке – распорядиться о том, чтобы другие территории снарядили обозы с провиантом для голодающих. Но двое суток назад отец исчез вместе с ведьмой Чапперон.
Они, конечно, пропадали и раньше. Но всегда предупреждали перед исчезновением. А в этот раз просто исчезли.
И теперь принцесса стояла, склонившись над столом-картой, сомневаясь в том, что приказ о перегруппировке войск – это правильное решение.
Человек в балахоне терпеливо ждал. И, видимо, ждал очень долго, потому что, наконец, осмелился напомнить о своем присутствии:
– Так каким будет ваш приказ, принцесса? – спросил он.
– Время ещё есть, – ответила Юлия. – Мне необходимо всё еще раз взвесить. Решение будет вынесено на утреннем совещании.
– Как прикажете, ваше высочество, – советник поклонился и отступил на шаг, встав в ряд с двумя другими.
– Что еще на сегодня?
Вперед выступил второй советник:
– Темноделы на подъезде к замку.
– Пусть отдохнут с дороги. Переговоры проведем завтра.
Советник открыл, было, рот, но принцесса, упредила следующий вопрос:
– С мальчишкой тоже разберемся завтра. Не бить, не пытать, но и глаз не спускать, – задумалась на миг, – покормить. На сегодня все?
– Если все отложено на завтра, то на сегодня все, – подал голос третий советник.
Ох уж этот третий. Никогда не смолчит. Неужели он не понимает, что вот так, без подготовки, взять и начать руководить целым королевством, принимать решения которые будут менять чьи-то судьбы или отнимать жизни, очень тяжело? Ноша, кажущаяся неподъемной. Но Юля сдержала себя, сделав вид, что не поняла язвительного укора или даже не услышала последней фразы.
– Благодарю вас, – поклонилась советникам девушка.
Троица отвесила поклон в ответ и покинула зал совещаний. А принцесса, дождавшись, когда огромные двери закроются, выскользнула через потайной ход, о котором знали все, но по привычке продолжали называть потайным.
Выйдя из кладовой второго этажа, девушка поднялась по ступенькам, вошла в свою комнату и, закрыв за собой дверь, выдохнула:
– Покусай меня дракон, как же я хочу отвечать только за свои поступки и не решать, что нужно делать другим.
Гревшийся у камина Вэртенлор поднял мордочку и зевнул, издав тихий писк.
– Ох ты ж, – пробормотала Юля, с интонациями человека, чуть не упустившего самое главное. Подошла к окну и распахнула его. – Вэрти, сюда.
Дракончик, вытянутый как такса, но грациозный как кот, нехотя встал, потянулся, сделал несколько быстрых шагов, оттолкнулся задними лапами от пола и, помогая себе крыльями, запрыгнул на подоконник. Принцесса взяла его мордочку в ладони и что-то долго шептала. Дракончик время от времени утробно порыкивал, то ли соглашаясь с ее словами, то ли просто наслаждаясь теплом хозяйкиных ладоней.
– Понял? – строго спросила принцесса.
Вэртенлор пропищал в ответ, потоптался на подоконнике, расправил перепончатые крылья и, оттолкнувшись от подокнника, растворился в вечерних сумерках.
Принцесса немного постояла у окна, а затем закрыла его и оглядела комнату. Взгляд Юлии упал на письменный стол. Там лежала массивная, в кожаном переплете, книга – «Кодекс Тёмных».
В принципе, хорошие ребята. Слово держат. Но иногда требуют за свои услуги странное. И это странное, обычно оборачивается большими проблемами, чем проблема, которую темноделы помогают решить. Другой вопрос, что разбираться с результатами завтрашнего договора, если чернокнижники отвергнут золото и потребуют странного, возможно, будет уже не она.
Пересилив минутную слабость, принцесса села на стул, переставила лампу на левый край стола, пододвинула к себе книгу и погрузилась в чтение.
Кодекс был не такой уж и доступной книгой, однако, благодаря папиной инициативе, собирать и систематизировать книги, в замке появилась своя библиотека. Настоящая, а не состоящая из любовных романов придворных писак да их стихов, всячески восхваляющих королевскую семью. Там стали появляться и такие вот, редкие, но, порою, полезные экземпляры.
День выдался невероятно тяжелым, а ночь – бессонной. Юля просидела за книгой почти до рассвета, да так и уснула, уткнувшись лицом в страницы. Однако, следующее утро не задалось еще больше.
Глава первая: Волк из головыГенеральный директор воодушевленно рассказывал что-то о «темпах роста», «благоприятных прогнозах рыночных сегментов» и о том, что «нужно только поднапрячься». Слушало его от силы человек пять, по глупости занявших места в первом ряду. Все остальные пытались развлечь себя по мере возможности. Кто-то ковырялся в телефоне, кто-то выводил бессмысленные загогулины в блокноте, а кто-то попросту пялился в окно. И только Иван, шипя сквозь зубы, очень тихо ругался.
– Серый, заткнись.
– А чего «заткнись»? – возмутился флегматично почухивающий задней лапой за ухом Серый Волк. – Тебе самому вся эта муть нравится? Ты ж ни работой, ни зарплатой, ни жизнью... ты ж даже собственной внешностью недоволен! А знаешь, почему?
– Сука, не отвлекай, – все так же сквозь зубы проговорил Иван.
– От чего, стесняюсь спросить? От вот этого вашего цирка, почему-то именуемого совещанием? – не унимался Волк. – Ты сам-то веришь в полезность происходящего?!
– Да заткнись! – заорал Иван, прервав речь начальника отдела. – Задолбал ты со своим потоком сознания за сегодня!
В зале воцарилась тишина. Все, от системного администратора и начальника отдела сбыта до выступавшего директора, в недоумении повернулись к Ивану. А тот растерянно замер с открытым ртом.
Ну, в самом деле, как ты объяснишь вполне реальным людям, с которыми работаешь уже не первый год, что кричал ты не на начальника (хотя тот, если положить руку на сердце, с самого начала тебе не нравился ни как человек, ни как руководитель), а на громадного серого волка? Ведь, кроме Ивана, этого зверя никто не видел.
Процесс увольнения уложился в полчаса. Даже отрабатывать две недели не потребовали. Фактически, мирно отпустили, выплатив всё причитающееся за неиспользованные отпуска. И то ли на радостях, что стал свободным, то ли для того, чтобы скрасить горечь увольнения, Иван зашел в салон мобильной связи. Благо, денег на приглянувшуюся еще в начале зимы модель смартфона теперь хватало.
– Не нужен тебе новый телефон, – тут же вмешался Серый Волк.
– Это почему? Я его очень хотел. Полгода деньги копил. Полезная вещь!
– Чем полезная?
Ваня не нашелся, что ответить. А Волк развивал мысль:
– Вот с этим телефоном да в сказку тебя. Ты им жар-птицу приманить сможешь? Или Горыныча победить? Им же даже орехи колоть нельзя!
Ваня молчал, не зная как парировать. А Волк все продолжал задавать вопросы:
– А в твоей реальности он тебе зачем? Чего такого может это устройство, если сравнить с тем, которое у тебя в кармане?
Иван задумался.
– Вот видишь, – продолжал наседать Серый Волк, – никакой разницы. Абсолютно. Знаешь, я рядом с тобой всего несколько часов, а в моей голове уже не укладывается количество идиотов, тебя окружающих. Их же на квадратный метр чуть более, чем много. Все словно помешались на том, что подумают другие: новые модели, брендовые вещи, статус. А отними ты у человека всё это, что останется? Да и сам ты, откровенно сказать...
Иван, видя, что продавцы уже косятся на него, счел разумным выйти из магазина. Серый Волк потрусил за ним.
– Ну, почему идиотов? – спросил Иван, когда они вышли на улицу. Ему было обидно не столько за окружающих, сколько за самого себя, причисленного Серым Волком к той же категории. – Люди тут так живут. Так тут повелось.
– Поправь меня, если я ошибаюсь. Ни ты, ни вот эти вот все, в договорах об устройстве этого мира не участвовали, но всё неукоснительно выполняете?
– Ну, не неукоснительно, конечно, – Иван замялся. – Есть общепринятые нормы, их в основном придерживаются.
– В основном? – продолжал допытываться Серый Волк. – А в частных случаях?
Иван достал пачку сигарет, повертел в руках и спрятал обратно в карман, тяжело вздохнул и пошагал дальше. Волк, встретивший его сегодня возле детского сада и видимый только одному Ивану, бежал чуть впереди, повернув голову и стараясь заглянуть парню в лицо, ожидая ответа на свой вопрос. Но вместо ответа Иван с тоской в голосе спросил:
– И откуда ты на мою голову взялся-то?
– Я не на голову, а из головы.
– В смысле, из головы?
– В прямом!
– Я ж и говорю, галлюцинация. А знаешь, как страшно идти к психиатру? Что я ему скажу? Здрасьте, у меня волк головного мозга? – пожаловался Иван. – Господи, а мне надо к психиатру. Я ж разговариваю с галлюцинацией о том, как мне избавиться от галлюцинации.
– Да какая я тебе галлюцинация?!
– Тогда почему, кроме меня тебя никто не видит?
– Потому что я из твоей головы!
– Ты просто... – Иван возмущенно замолк, подбирая подходящее слово, чтобы описать волчью манеру общения, – ...ужасен!
– Я милый! И полезный!
– Пипец, приехали! Милая и полезная галлюцинация.
– Да не галлюцинация я!
– Ну а кто?
– Бли-и-и-ин... – протянул Серый Волк. – Ты хоть раз про материальность мыслительных процессов слышал? Зеланд, там, Лао-Цзы… знакомые имена?
– И что?
– И то!
– Ну что «то»?
– Вот скажи, Ваня, какую сказку ты в детстве больше всего любил?
Парень немного подумал и сказал:
– Про Ивана-Царевича.
– А почему?
А потому, что там много приключений было. Сначала жар-птица, потом конь златогривый, за ним – Василиса, а потом в обратную сторону – тоже приключения. И братья кровожадные, и ворон, который живую воду с мертвой принес...
– Вот! – обрадовался Волк. – А ты хоть раз задумывался над тем, кто главный герой в этой сказке?
Ваня так увлекся спором, что не замечал, как от него шарахаются люди, и совсем не обратил внимания на то, что переходит оживленную трассу не там, где это делают те, кто не разговаривает с невидимыми животными.
Заскрипели тормоза. Кто-то на тротуаре испуганно завизжал. Иван ощутил толчок, потерял равновесие и упал на асфальт. Сверху, врезавшись в ребра локтями и вышибив весь воздух из легких, на него рухнула девушка, столкнувшая парня с траектории автомобиля.
– Господи, – досадливо пробормотала она, – как же я хочу обратно. Я согласна раздавать приказы, рубить головы, решать, кто пойдет в атаку, распутывать интриги, лишь бы не вот это вот всё...
Ваня ещё не успел удивиться, а девушка уже помогла ему подняться и отвела с проезжей части на тротуар.
– Сильно я тебя об асфальт грохнула? – спросила незнакомка.
– Спасибо, что грохнула, – поблагодарил он. – Если б не ты, то меня бы джип грохнул.
– А это было бы гораздо больнее, – вставил свои пять копеек Серый Волк.
Иван, стараясь, чтобы девушка не заметила, скорчил злую гримасу и погрозил зверю кулаком. Не мешай, мол.
– Меня Юлей зовут, – представилась она, то ли не обратив внимания на странные мимические ужимки парня, то ли не придав им значения.
– Иван, – ответил новоиспеченный безработный и протянул ей руку.
– И теперь, Ваня, – вновь встрял Серый Волк, – твоя жизнь принадлежит ей. Потому что она тебя от смерти спасла. Традиция такая в Японии есть.
Ваня пропустил слова Волка мимо ушей. Девчонка была симпатичной. Ситуация нетривиальной.
– Я могу сказать спасибо как-то еще, не только на словах?
Девушка оценивающе посмотрела на него. Улыбнулась.
– Кофе, – не то сказала, не то предложила Юля, кивнула на ларек в форме кофейного стакана и зашагала в указанном направлении.
– А она ничего так, – сообщил свое мнение Серый Волк, труся рядом с Иваном, идущим вслед за девушкой. – Мне вообще блондинки нравятся.
В ближайшем скверике Иван с Юлей присели на скамейку. Серый Волк почему-то улегся у ног девушки.
– Так как ты докатился до жизни такой, – насмешливо поинтересовалась она, – под машины кидаться?
– День как-то не задался, – пожал плечами Иван, глядя, как мимо снуют люди.
Кто-то спешил, кто-то гулял. Чуть поодаль бабулька кормила голубей, собравшихся вокруг нее шевелящимся грязно-серым покрывалом.
– Это ж насколько должен день не задаться, чтобы под колеса лезть?
– Я не специально. Отвлекся и вот...
– На что отвлекся-то? – поинтересовалась девушка.
И тут Ивана прорвало.
– Знаешь, как-то замотался я в последнее время. Физически оно вроде б то и нормально, но морально – капец. Работа, работа, работа. Жена после развода на почве денег окончательно с катушек слетела. Выходные с боем у нее каждый раз отвоевываю, чтобы с сыном побыть. Обеспечивать должен, а увидеться – это еще выпросить надо. А для меня это очень важно. И тут подарок такой, на конференцию она уезжает, видите ли. Я и устроил праздник ему вчера. Карусели, кафе-мороженое. А потом в осаду замка играли. Построили крепость из книжек, солдатиков расставили и из самодельной катапульты расстреливали... Я ж сам-то детдомовский. У меня развлечений в детстве не было. Тем более, таких. Наверное, поэтому каждый раз и стараюсь по максимуму. Потом сказки ему читал и сам не заметил, как уснул. Всю ночь муть какая-то снилась. Проснулся, малого разбудил. Оделись, в садик отвел... – Иван сделал паузу, будто восстанавливая последовательность событий. – На руки воспитательнице сдал, выхожу за ворота... и накрыло.
Юлия слушала, на удивление, очень внимательно. Наверное, потому и проще открывать душу незнакомцам: случайным попутчикам в поезде, внезапным собутыльникам на лавочке заброшенного парка или вот таким, спасающим тебя от автомобиля, незнакомкам. Для них твоя история – это что-то абсолютно новое, ведь детали чужой жизни незнакомцам неизвестны и потому, в каждую они вслушиваются гораздо внимательнее, чем коллеги по работе на пятничных посиделках. Внимательнее, чем сосед, пришедший с пивом посмотреть футбол, чтобы не отрываться на шум и гам, создаваемый в его собственной квартире стиральной машиной, женой, тещей, двумя детьми и собакой.
Иван рассказывал о галлюцинации, встретившей его в воротах детсада и поздоровавшейся человеческим голосом. О том, что считает себя душевно нездоровым, потому что галлюцинация весь день следует за ним по пятам, комментируя действия и давая советы. Рассказал и о том, как накричал на воображаемого волка посреди речи генерального директора, потеряв в итоге работу.
– Вот так я стал безработным и чуть не попал под машину. Но зато у меня есть личный глюк, – закончил Иван.
– Ну почему же сразу глюк? – спросила Юля и, протянув руку, почесала Серому Волку загривок.
Пальцы её проходили сквозь зверя, словно через голограмму, но это не помешало ему блаженно закрыть глаза и вытянуть морду, подставляя то одну, то другую часть головы под руку девушки.
– Боже ж мой, хорошо-то как!
Иван поперхнулся давным-давно остывшим кофе.
– Ты его тоже видишь?!
– Да. Так же как и ты Вэртенлора, – спокойно ответила Юля, кивнув в сторону деревьев.
Там, среди опадающей листвы, рассекая крыльями воздух, дурачился самый настоящий дракон. Точнее, не дракон, а дракончик, размером с перекормленную белку. Существо то кувыркалось в воздухе, то шмякалось оземь, зарываясь в листья, то вновь взмывало вверх и начинало петлять меж деревьев, словно догоняя кого-то или от кого-то убегая.
Глава вторая: Сменить поездИван растерянно переводил взгляд то на волка, сидящего рядом, то на дракона, воюющего с опавшей листвой, то на девушку.
– Я его извлекла, – пояснила она, – как и ты Волка.
– Извлекла? – еще больше удивился Иван. – Как это возможно?
– Не «как», а «откуда». Из головы, – и постучала пальцем по виску.
– Тогда почему...
– Его не видят другие, но вижу я? – Юля закончила вопрос за Ивана. – В твоём мире нет магии, потому что она заперта. Но это не значит, что здесь нет потенциальных магов. Образно выражаясь, каждый человек – ключ. Проблема в том, что замки у большинства заржавели. А ты смог провернуться в своем.
– Вот сейчас вообще непонятно стало, – нахмурился Иван, подумав о том, что день становится еще более сумасшедшим и, вероятно, это еще не конец.
– Это нормально. У нас до недавнего времени точно так же было. Слышал про воображаемых друзей?
Иван кивнул.
– В моем мире их зовут призрачными. А допускал, что они не такие уж и воображаемые?
– До сегодняшнего дня, – Иван кивнул на волка, – нет.
Все его мысли, словно мотыльки вокруг фонаря, крутились вокруг единственного слова – сумасшествие. Что-то внутри противилось этому слову, находя логические связи в происходящем, но ведь так и сходят с ума, с твердой верой в то, что ненормальное нормально? И то, что он не один такой, служило слабым утешением.
– Когда здесь, в этом мире, родители узнают о появлении у своих детей таких вот друзей, то либо сами убеждают их в том, что это всего лишь фантазия, либо ведут к психологам, чтобы те сделали это за них.
– И? – спросил Иван, допуская мысль о том, что девушка, ведущая с ним беседу, и ее дракончик, тоже галлюцинация.
– Вы не знаете, что нас можно сделать материальными, – встряв в беседу, пояснил Серый Волк.
– Призрачные друзья сродни экзотическим растениям. Их нужно беречь, им нужно уделять внимание, кормить своей верой в то, что они реальны, – увлеченно рассказывала новая знакомая, – и тогда, в конце концов, они смогут проявиться. Но это у нас, там.
– А здесь?
– А здесь магия заперта.
После этой фразы Иван смирился с тем, что с головой у него непорядок. Ему стало интересно, куда это всё приведет и до чего докатится.
– А может, – решил озвучить свою теорию вслух Иван, – ты тоже глюк?
Девушка протянула к нему руку и ущипнула.
– Глюк? – спросила она.
– Больно! – парень потер ладонью место, за которое его ущипнула Юля. – Но не бывает же говорящих волков!
– А я тогда кто? – возмутился Волк.
Происходящее все больше напоминало комедию абсурда. Несмешную комедию.
– Допусти, что бывают, но не всем дано их видеть.
Иван вспомнил, как шарахались в стороны прохожие, когда он спорил со своим призрачным другом.
– Ну да. А тем, кто видит, или сдаваться психиатрам, или делать вид, что ничего не происходит, – согласился он.
– Выбор за тобой, – предложила девушка.
– Знаешь, – неожиданно согласился с ней Иван, – наверное, ты права. В дурдом сдаться я всегда успею.
– Ну вот! – облегченно сказала Юля. – Поверь, к тому, что Волк с тобой, ты быстро привыкнешь. Это тебя еще из мира в мир не перекидывало. А у меня, представь, война вот-вот начнется, на завтра – мальчик, который непонятно шпион или нет. Темноделы-чернокнижники... Я почти до рассвета не спала, кодекс их читала, чтобы хоть немного понимать, как вести себя и чего от них ожидать. Чуть придремала под утро и вдруг, бац! – просыпаюсь в какой-то комнате, где живут еще несколько девушек – в общежитии. Они меня о чем-то спрашивают, а я не понимаю, о чем. Ни замка, ни дракона. Другой мир. И я в нем студентка. Будущий политолог. Ирония...
***
Поставь Ивана перед Юлей и попроси её рассказать свою историю еще сегодня утром, парень наверняка бы подумал, что где-то рядом спрятана скрытая камера. Или, что перед ним человек, сбежавший из заведения, в котором галоперидол есть альфа и омега. Однако, проведя полдня в компании Серого Волка, которого не видят окружающие, Иван уже не воспринимал историю девушки как что-то выходящее за грани возможного.
С чудесами всегда так, если их ждешь. Поначалу ты хочешь увидеть чудо в каждой мелочи, но со временем узнаешь, что ветер дует не от того, что деревья качаются, а наоборот, деревья качаются от того, что ветер дует; что радуга – это всего лишь рефракция и никакого горшочка с золотом на ее конце нет; что яркая полоска, на мгновение разделяющая ночное небо напополам, – это не падающая звезда, исполняющая желание, а кусок камня, ворвавшийся в атмосферу из пустого, холодного вакуума, чтобы сгореть, стираясь об воздух. И постепенно ты привыкаешь искать всему объяснение, скептически относясь к любому явлению.
А потом приходит что-то, не укладывающееся в картину мира. И у тебя не остается выбора, кроме как принять чудо как нечто, само собой разумеющееся. Без удивления и восторга. Не нашлось объяснения? Ну, хорошо, убедили. Пусть это будет чудо.
– Вот так живешь-живешь, мечтаешь на месте какого-нибудь Ивана-царевича оказаться, чтобы от рутины отдохнуть да подвиг совершить, а в итоге выясняется, что наоборот, сказочные персонажи попадают сюда.
– Это как посмотреть, – возразила девушка. – Для меня здешний мир сказочный, для тебя будет диковинным мой.
Иван хмыкул. Уж каким, а диковинным этот мир он назвал бы с большой натяжкой. Хотя, вчерашняя принцесса – сегодняшняя студентка, чем не сказка наоборот.
– Ну, этот мир точно не сказочный, – заверил Иван Юлю. – Диковинный, может быть. Но не сказочный. Сказки должны заканчиваться хеппиэндом, а в этом мире хеппиэнды либо грустные, либо их нет.
– Хеппиэнды ему подавай, едрен корень, – подал голос Серый Волк, – на блюдечке с каемочкой. А никто тебя не учил, что ради хепиэндов нужно самому филейными частями шевелить?
Юля шумно выдохнула.
– Ох и язва он у тебя, Ваня.
– Я? У него? – возмутился Волк. – Это еще надо посмотреть, кто и у кого! Да если б не я, он бы все сбережения на фигню пластиковую спустил сегодня.
– Если бы не ты, – парировал Иван, – меня бы с работы не уволили, я бы под машину не попал...
– ...и с принцессой бы не познакомился, – закончил за него Серый Волк, расплываясь в довольной улыбке.
Иван замолк на полуслове, а Юля звонко рассмеялась.
Ее история была увлекательнее Ваниной.
Юля проснулась от голосов, но глаз не открыла. Кто-то хозяйничал в кабинете принцессы, как у себя дома. Голоса были незнакомые, говор странный. Однако насторожило не это. Ложе, которым принцесса пользовалась, чтобы не идти в свои покои, когда засиживалась здесь, было... другим. Ткань, касавшаяся тела, странно скользила под пальцами, подголовник был слишком мягким, одеяло – плотным и вместе с тем легким. Она не помнила, как растаяло окончание прошлого дня. Вот вроде бы только перевернула страницу, прочитала название главы, а вот – проснулась от того, что кто-то хозяйничает в ее кабинете. Что-то было не так.
Подбирая слова, чтобы раздраженно поинтересоваться, кто настолько обнаглел, что может позволить себе бесцеремонно хозяйничать в ее покоях, принцесса открыла глаза и передумала устраивать нагоняй. Это был не ее кабинет, о чем свидетельствовали стены, изрисованные однообразными цветочными узорами, нелепая мебель и не менее нелепые предметы гардероба, развешенные на веревке вдоль помещения.
– Представляешь? – спросила Юля.
– Как это выглядело, примерно, да, – подтвердил Иван, вспоминая свою молодость в общежитии, – а вот, что должна чувствовать принцесса в такой ситуации, наверное, не совсем.
– А представь, что мне пришлось вливаться в чужую жизнь с отличающимися правилами и непривычными вещами. Хорошо хоть, в этой реальности я была первокурсницей, да к тому же, еще и забитенькой. И чего ее потянуло в политологи?
Рассказывая историю вливания в новый коллектив и мир, Юля иногда пропускала эпизоды, а иногда детально расписывала те или иные мелочи.
Она разобралась с тем, что такое банковская карточка и как пользоваться этим пластиковым прямоугольником – поход с соседками по общежитию в магазин был первым путешествием по новому миру, и Юлия прилагала все усилия для того, чтобы замечать мелочи, сопоставлять их, делать выводы и искать им подтверждение. Она разобралась, для чего нужен паспорт, попутно узнав, что ее настоящее имя не очень отличается от имени аватара, как выглядят деньги и что они бывают невидимыми.
– У меня, точнее, у нее, была банковская карточка, но я понятия не имела, какие кнопки нужно нажимать, чтобы обменять ее содержимое на товар. Поэтому приходилось пользоваться тем, что было в кошельке. А там было не так уж и много.
Однажды, складывая в уме цифры на продуктовых ценниках и вычитая полученную сумму из той, которая имелась в кошельке, Юля осознала, что оставшегося хватит ненадолго.
– Где взять денег? – спросила она соседку по комнате.
– Я тоже об этом думаю, – ответила Наташа. – У предков на шее долго не просидишь. Работу надо искать. Пойдем завтра со мной?
Так принцесса устроилась в ресторан, мыть по вечерам посуду. Там же и смогла материализовать дракона.
Он появился, когда Юля домывала очередную тарелку. Точнее, сначала послышался писк, который большинству напомнил бы попытки маленького котенка позвать маму-кошку, но вчерашняя принцесса, волею судеб моющая посуду в забегаловке, гордо именующей себя рестораном китайской кухни, знала этот писк лучше остальных. И уж точно не спутала бы его с кошачьим.
– Слышала? – обратилась она к тете Вале, своей напарнице, дородной женщине лет за сорок.
– Что? – удивилась та.
– Вот, опять, будто молодой... – начала девушка, но вовремя себя одернула, вспомнив, что это не ее мир и драконы здесь не водятся.
– Да что!? Где? – вновь спросила Валентина.
Юля отложила только вымытый столовый прибор в стопку таких же, и пошла туда, откуда по ее мнению доносился звук. А доносился он откуда-то из кладовой. То, что кроме нее настойчивого писка никто не слышал, могло означать, что звук этот живет только в ее голове. Но могло быть и иначе. И это «иначе» вселяло в сердце сегодняшней посудомойки надежду вновь стать завтрашней принцессой.
Нажав на выключатель, девушка отодвинула щеколду, потянула дверь на себя и увидела внутри, на ящике с помидорами, своего последнего воспитанника. Тот при виде хозяйки расправил крылышки и радостно запищал.
– Тихо! – зашипела на него Юля. – Сейчас увидят тебя и всё! Проблем не оберешься.
Существо захлопнуло пасть, неуклюже переступая, подошло к краю полки и вытянуло шею навстречу девушке, которая, с помесью восторга и страха стала задавать вопросы:
– Как ты сюда попал? Ты понимаешь, почему я сюда попала? Потерпи до конца смены и веди себя тихо, хорошо? В этом мире таких, как ты, не существует, поэтому...
На последней фразе дракон возмущенно заскрежетал зубами.
– Чего ты там услышала? – спросила Валентина, заглядывая через плечо Юли в кладовую.
Сердце девушки заколотилось еще быстрее, будто напарница уже истошно кричала, увидев безобидного Вэртенлора.
Но женщина, оглядев комнату, только пожала плечами и посоветовала:
– Новенькая, ты б прекращала с помидорками разговаривать, – и уже возвращаясь обратно к раковине с грязными тарелками, – я-то, ладно, привычная. Мой, когда напьется, он и с обоями, и с холодильником беседы вести может. А вот если кто из начальства тебя застанет, хорошо, если скорую не вызовут, а просто уволят.
Расправившего зеленые с золотистым отливом крылья дракона на фоне помидоров да при включенном свете не заметить было невозможно, но Валентина его не видела. Это могло означать лишь то, что собранной энергии Юлии ат’Илиас хватило, чтобы создать призрачного друга. А значит, магия, пусть и в мизерных количествах, проникает в этот мир и наверняка есть люди, знающие, как расширить канал для того, чтобы ею пользоваться. Нужно только их и убедить помочь.
Ночь окончательно заполнила опустевший сквер, придавливая апельсиново-желтый свет фонарей к земле, удерживая его в маленьких пятнах под столбами. Серый Волк и Иван вели беседу о сказках, Юля слушала, а Вэртенлор, демонстрируя возможности своего вестибулярного аппарата и вызывая невольные ассоциации с котом на заборе, дремал на спинке лавочки.
– Так вот, – продолжал рассуждать Серый Волк, – снова вернемся к твоей любимой сказке, теперь уже помня то, что мысль материальна, как бы ты этому не противился. Кто, по твоему мнению, главный герой в сказке про Ивана-Царевича?
– Ну, Иван-Царевич, конечно же!
– А вот и нет, Ваня! Главный герой в этой сказке – Серый Волк. Он, конечно, сначала съедает коня у Ивана-Царевича, но потом заглаживает свою вину, помогая Ивану раз за разом, даже тогда, когда Царевич поступает не так, как Волк его просит.
– Ну, и?
– И мало кто может объяснить настоящий мотив Волка в этой сказке.
– Исправить содеянное?
– Не только. Понимаешь... как бы тебе это объяснить. Съев лошадь, Волк, сам того не желая, запускает цепочку событий, которые в итоге приводят к смерти Царевича. Волк-то его потом оживляет, но я не об этом сейчас. Скажи, что ему мешало с самого начала превратиться в копию своего напарника и самому умыкнуть жар-птицу?
– Ну, Волк же не ожидал, что Ваня ослушается и клетку попробует прихватить.
– Хорошо, – гнул свою линию Серый, – зная, что однажды Царевич всё испортил, почему воровать коня не сам пошел, а опять Царевича отправил?
Иван открыл было рот, но задумался.
– А ведь действительно...
– И только в третий раз, когда Василису воровали, Волк, наконец, сделал всё сам.
– Ну да...
– Он, заметь, и дальше все сам делал: в Василису оборачивался, в коня златогривого.
– Так ты скажешь-то, наконец, почему? Или мы сказку до утра разбирать будем?
– Потому что карму восстанавливал. Он ведь семь раз Царевичу помог.
Серый Волк замолчал, ожидая реакции. А Ваня стал считать, зажимая пальцы.
– Жар-птица, конь, Василиса, превратился в Василису, превратился в коня, заставил ворона принести живую и мертвую воду... шесть.
– Раскрыл глаза на братьев, которые его грохнули ради коня да ради бабы. Так что, как тут говорят, семь бед – один ответ.
– А это-то тут причем?
– Притом, что Волк помог преодолеть главному герою семь бед, неся ответ за один свой плохой поступок. Всё по фен-шую, Ваня, – хихикнул волк на последней фразе.
– И откуда ты такой умный взялся-то? – спросил Иван, не особо ожидая ответа на этот вопрос.
– Из твоей головы. Ты меня холил и лелеял. Как любимого героя. Вот, сегодня я созрел.
– Значит так, – вклинилась в их разговор Юля, – предлагаю перебраться туда, где тепло и есть чай. Ты ведь недалеко живешь? – девушка встала с лавочки и добавила, глядя на Ивана: – У меня есть предложение, и я бы не хотела, чтобы ты от него отказался.
***
– Я так понимаю, предложение будет необычным? – осторожно начал Иван, разливая чай из пузатого заварника в чашки.
Девушка насыпала сахар в свою чашку и пододвинула сахарницу к Ивану.
– Сахар сыпь, – то ли предложила, то ли посоветовала она.
– Так все-таки? – Иван присел на табурет и погладил волка, уютно расположившегося под столом, словно большая домашняя собака.
Юля набрала воздуха в грудь и начала.
– Ты особенный. Не такой, как все.
– Внезапное начало.
– Не перебивай, пожалуйста. Мне сейчас очень сложно подойти к сути так, чтобы ты понял. Я сперва, как дура, по объявлениям мага искала. Ты не представляешь, сколько у вас шарлатанов!
– Сколько? – с иронией спросил Иван.
– Все.
– Ну, я приблизительно так и предполагал.
– Да покусай тебя дракон, ты можешь не перебивать?!
Дождавшись, пока Иван кивнет, принцесса из другого мира продолжила:
– Я даже ходила в походы «по местам силы». Тоже, кстати, по объявлениям – сплошное надувательство. И, в конце концов, решила искать кого-то с призрачным другом. Раз есть друг, значит, есть потенциал. Но у каждого, кого я находила, ауры призрачных друзей были фиолетовыми или оранжевыми, а у Вэрти – красная.
– Погоди, – выставив ладонь перед собой, прервал девушку Иван. – Во-первых, я начинаю понимать, куда ты клонишь. Во-вторых, некоторые вещи мне все-таки придется объяснять.
Теперь кивнула Юля, давая понять, что ждет вопроса.
– У Серого Волка аура тоже красная?
– Да, – подтвердила она. – Можешь проверить.
– Как?
– Слегка прикрой глаза и смотри будто сквозь него. Это как плавать: получится один раз – будет получаться всегда.
– И Волк нужен тебе для того, чтобы ты могла вернуться в свой мир? – задал очередной вопрос Иван, разглядывая Серого Волка сквозь прищуренные веки. Или Ване казалось, или от Волка действительно исходило бледно-красное свечение.
– Понимаешь, цвет ауры – это как билет на поезд. В зависимости от того, на какой поезд у тебя билет, ты можешь побывать на определенных станциях.
– Станциях?
Девушка взяла сахарницу и перевернула ее над столом. Разгладила рассыпавшийся сахар ладонью и провела в нем пальцем несколько параллельных.
– Каждая линия – это поезд. В нашем случае – мир, – пояснила она. – И у каждого мира-поезда свой цвет. Можно попасть в миры смежных цветов, где мы сейчас с тобой и находимся. Это как будто два состава остановились на станции друг напротив друга, и ты перескочил из своего поезда в поезд на соседних рельсах. Но чем дальше ты от своего цвета, тем сильнее тебя будет тянуть обратно. Это могут быть странные сны, идеи. Кто-то начинает книги писать о выдуманных вселенных, кто-то странные песни поёт, которые слушаешь и кажется, что автор не от мира сего. Слышал же такое выражение? А они не выдуманные, просто тянут человека к себе таким образом. Вот он и выражает эту тягу, как умеет. Двое со-мирцев могут объединить усилия, и всё будет даваться им проще.
– Чего-то не успеваю за мыслью.
– Генри Лайон Олди – знакомое имя?
– Ну да! Олег Ладыженский и Дмитрий Громов под этим псевдонимом пишут.
– Вот они тоже не здешние. Но, наверное, не понимают этого. И всю энергию на книги тратят. А может им и тут хорошо, – развела руками Юля. – Но я хочу вернуться домой. И могу помочь вернуться тебе.
– Так я, вроде бы, дома, – обвел рукой кухню парень.
– Ну ты же понял, о чем речь, – скривилась принцесса. – Мы с тобой из одного поезда. И внутренне ты всегда это чувствовал. Не отрицай. В одиночку собирать энергию я буду дольше, чем дракон яйцо высиживает, а вместе мы справимся очень и очень быстро.
Некоторое время Иван молчал, переваривая услышанное. А Юлия ат’Илиас не торопила его с ответом. Затем, ткнув пальцем в нарисованные в сахарном песке линии, парень спросил:
– Ты предлагаешь мне сменить поезд?
© VampiRUS
уведомления в телеге для тех, у кого нелады с ЯП-почтой ->
https://t.me/nokidtales Это сообщение отредактировал VampiRUS - 6.07.2021 - 10:27
yaplakal.com