Получилось чуть позже. чем собиралась - слишком много навалилось дел, часть главы вообще дописывала, сидя в машине - хорошо хоть, не за рулем))) Поэтому даже толком не знаю, что у меня в итоге, получилось... Выложу, и заодно почитаю тоже
___________
Сказка шестаяПробуждение было муторным. У Димки ныло, болело, зудело и чесалось всё тело. Особо возмущались голова и спина, настойчиво требуя, чтобы их оторвали и выбросили, куда подальше. Желудок тоже не остался в стороне, напоминая, что в него неплохо бы, в конце концов, закинуть чего-нибудь съедобного. Ощущение было преотвратным, но зато оно несло крайне важную информацию: здесь и сейчас у Димки есть и голова, спина, и желудок. Впрочем, руки голосили лишь чуточку потише, ноя, словно он таскал ими целый день, без передыху, Елену Палну из бухгалтерии. А та, между прочим, весит центнера полтора, не меньше! Но тут до парня (а парня ли?!) дошло: у него есть голова и руки! А это значит, что он, по крайней мере, больше не Колобок. Там вообще была одна сплошная голова...
Уже по привычке не открывая глаз, Димка, трепеща, протянул вниз вновь обретённую руку и, молясь всем богам и феям, осторожно сжал пальцы. Есть! Признак мужественности находился на своём законном месте! И неважно, что размеры сильно отличаются от привычных, главное - он вообще присутствует.
Вне себя от радости, Димка открыл глаза. В предрассветных первых лучах пробивающегося сквозь мутное оконце солнца, он разглядел вздымающееся вокруг него нечто. Оно тёмной массой окружало его, охватывая со всех сторон, слегка сжимая в своих мягких и невероятно колючих объятиях. Совершенно очевидно, что именно оно и вызывало тот невероятный зуд по всему телу, от которого он уже готов был выскочить из очередного организма. Затаив дыхание от ужаса, накрывшего его с головой, и от непередаваемого запаха, исходящего от этой мягкой тёмной массы, Димка, осторожно приподнявшись на локтях, пригляделся, и понял, что он, видимо, лежит в толстом спальном мешке, невероятно, охренительно крупной вязки. Создавалось впечатление, что он сделан из рыболовной, но жутко колючей сети.
С трудом выкарабкавшись из отвратительного спальника, Димка, жмурясь от норовящего выжечь его глаза настырного лучика, пробившегося сквозь дыру в полупрозрачной коже, распяленной на оконной раме, с трудом утвердился на трясущихся ногах и огляделся.
Жалобно вспискнув, парень снова зажмурился, укусил себя за язык и, подпрыгнув от резкой боли в укушенном органе, вновь распахнув ошалевшие от увиденного очи.
Он находился в доме – это было ясно. Но в каком! На ум Димке пришло жилище людоеда из фильма про Джека – то ли потрошителя, то ли покорителя великанов. Такое всё вокруг было... Огромное. Охренительно, невероятно громадное. Уходящие куда-то, очевидно, в небесную высь, стены: мрачные, тёмные, обшарпанные. Посередине необъятного зала стоял покосившийся, колченогий, колоссальный стол, под ним валялся очень гармонирующий с ним размерами и колченогостью табурет с фигурной дырой в центре. У стены же испускала жар громаднейшая, как торговый центр, русская печь, вызвавшая нехорошие ассоциации с прошлым воплощением Димки. Сам же попаданец находился на какой-то бесконечной широченной полке, играющей заодно и роль подоконника, примыкая к ободранному, затянутому мутной прорванной пленкой - бычьим мочевым пузырём, окну.
Растерянно шаря взглядом по окружавшему его миру, Димка повернулся на 180 градусов и упёрся глазами в тот самый спальный мешок, из которого он только что «вылупился». Вытянувшийся во всю длину вязаный предмет был смутно узнаваем, особенно всё тем же назойливым, противным запахом и выступающим истёртым краем... Да это же...
- Носок! – ахнул Димка. – Я спал в носке!
- Где эта маленькая дрянь? – громом пролетел чей-то противный, дребезжащий голос. – У меня репа будет сегодня прополота или нет?
На Димку надвигалось нечто. Оно не упиралось головой в потолок только благодаря расположенному на спине горбу, приплюснутый, "уточкой" нос, громко шмыгал, будто непрестанно принюхивался, из шамкающего рта выглядывал единственный зуб, а близоруко сощуреные глаза под нависшими бровями, делающими честь дорогому Леониду Ильичу, искали его. Димку.
"Баба Яга" - понял он, уже почти не паникуя. Привык.- "Гранд баба Яга. Бабаёжная матка. Вот почему она такая огромная, ну, и обстановочка того. Соответствует. Такой избуха не на курьих ногах нужна, а на слоновьих... И куда же меня эти психопатки закинули? Неужели к циклопам?" - продолжал невозмутимо размышлять Димка, устроившись на мягком носке поудобнее, и глядя, как монструозная старуха с ворчанием копается в сундучище, стоящем за печкой, и оттого не был замечен вначале. - "Но у этой вроде оба глаза на месте... Не припомню я сказки про бабку-великаншу... Интересно, а в чьих я теперь сказках-то, а? Хоть бы не у той бешеной, что замуж за меня собралась! Фея эта Крёстная, хоть и зараза мстительная, но своя, родная, и сказки у неё родные и насквозь знакомые. А у той мегеры что? Эльфы с троллями да орками? И драконы..."
Димку ощутимо передёрнуло: он очень явственно вспомнил свои последние мгновения в предыдущем мире. Оказаться в теле дракона было... Жутко. Но при этом - до чего же круто! Вот бы ещё разок..."
- Малой! - угрожающе проскрипела старуха, с таким жутким грохотом захлопывая крышку сундука, что у Димки едва не остановилось сердце. - Если ты нонеча же не покажешься, я тебя снова продам татям! Снова, стало быть, будешь замки этим извергам открывать, да денежки нам носить!
- Не след пужать пострелёнка, а то в следующий раз до хаты не воротится! - в комнату вошёл такой же громадный дед. - Чем мы тогда оброк отдавать будем?
- Мне думу думать, что делать с козявкой! Мой перст был, а не твой, стало быть, я и есть его хозяйка! - затряслась от гнева старуха.
Димка забился подальше за носок, чтоб его не обнаружили эти ненормальные.
"Перст, перст... Палец? О каком ещё пальце речь? - недоумевал он, зажимая руками уши, чтоб не оглохнуть от громовой ругани престарелых великанов. - Пацана они, что ли, так зовут, в чьё тело меня занесло? Тело ж, вроде, пацанячье? Только возраст, не понять какой... Так, валить отсюда надо! - решил он. - Там по ходу дела разберёмся, что и где. К нормальным людям пробиваться буду, обычного сайза... Знать бы, что за сказка, только... А ну как, тут великанья страна?"
- Мальчик-с-пальчик! Выходи, малыш! Хватит играть с матушкой в прятки! - громоподобно засюсюкала вдруг бабка, решившая сменить манеру поведения, и призывно тряся грязным подолом, с надорванным карманом. - Иди до меня, от, я тебе сладенького дам! Глянь-ка, а что это в кармашке у матушки? Крошки от леденечика! Ну, скорей беги сюда, скорей! Куть-куть-куть!
Ошарашенный Димка бессильно привалился к оконной раме: - «Мальчик-с-пальчик, сука! Мальчик-долбанный-с-пальчик! Твою ж дивизию! Только этого мне недоставало!»
- Ты вылезешь, наконец, мшица мелкая? – бабка не смогла более выдерживать елейный тон, и взъярилась вновь. – Репа не полота, ярочки не присмотрены, поле не пахано, а в округе волк, говорят, опять шастает. Вылазь, живо, пока Котофеича не натравила на тебя! Лишь бы заздря нищих стариков объедать, шлында бесстыжая!
***
Сбежать было нетрудно - старики видели плохо, в хате царил вечный полумрак, а щелей вокруг хватало. Да и стимул у беглеца был хороший - неведомый Котофеич пугал до чертиков, к тому же, если он размером подстать хозяевам, то... Роль крысы, или, скорее даже мыши, Димке вовсе не улыбалась.
Только на улице парень окончательно убедился в том, что он действительно теперь Мальчик-с-пальчик. С трудом, но пришлось поверить в то, что это не мир великанов, с громадными - выше него самого, воробьями, невероятными курами и... Травой. Высящейся над его ныне тщедушным телом, цепляющейся за его ручонки и ножонки, не позволяющей сделать ни одного шага без того, чтобы не споткнуться, запутаться или упасть, вездесущей травой – от крохотного, едва выглядывающего из земли листочка, до шумящих над головой, непроходимых джунглей. А тут ещё и деловитые муравьи, размером с небольшую собаку, то и дело натыкались на Димку, чувствительно ударяясь своими литыми головёшками с жуткими жвалами о его голени, и вообще, отчаянно мешая жить. Почему об этом не говорилось в сказках про пацана размером с кошачью какаху?! Нет, в принципе, Димка практически ничего и не знал об этой, несомненно, захватывающей истории, но что он чётко помнил, так это то, что дед с бабкой тут были положительными персонажами, а не эдакими уродами, и что о проблемах с насекомыми ничего существенного сказано не было.
Димка в очередной раз споткнулся и остановился, усиленно ковыряя давно закаменевшие пласты памяти, пытаясь вспомнить сказку, в которой оказался. В ушах зазвучал размеренный голос сестрёнки, читающей сказки сынишке: "Рубила старуха капусту, да отрубила себе случайно мизинец. Завернула его в тряпку и оставила на лавке. А утром нашла она на месте пальца мальчика..."
- Твою ж мать! - заорал во всю глотку, дрожа от отвращения, Димка. - Так я, получается, не только ростом с палец, я ещё и ИЗ пальца?! Охренеть... Фубля, мерзость какая... Вот уж точно – пальцем деланный... Фея, зараза, убери меня отсюда! Ты куда меня запихнула?
Ответа не последовало. Димка, тяжело вздохнув, подождал, пока пронесётся мимо истошно орущий петух, и пошёл дальше.
«Ладно, что мы имеем?» - продолжил размышлять парень. – «Я в теле пацана. Хоть что-то. По ощущениям, ему лет десять. Это уже хуже. Он ростом с Дюймовочку. Это уже полный аут. Его владельцы бешеные сволочи, судя по всему, пользующие бедолагу в хвост и в гриву. Как только кони не двинул...»
Тут Димка припомнил, что вроде бы и в сказке, что читала сестра, был такой момент: старики продавали пацана – то богачам, то ворам, а он всё время возвращался домой, как бумеранг. И при этом, они да, таки считались положительными персонажами!
«Во, попал!» - подумал Димка, и решил отвлечься, насладившись тем, что в последнее время ему было недоступно. Приспустив свои затертые, явно из наволочки или простыни, штаны, он, СТОЯ – наконец-то! – пустил долгожданную струю. Пусть хозяйство маленькое, мальчишеское, пусть применить его, кроме как для справления нужды пока нельзя, но оно есть! Какое же это счастье, просто помочиться так, как ты привык! Говорите, у души нет пола? Ха-ха, три раза! Димка с этим утверждением категорически не согласен!
Кивнув самому себе, парень натянул штаны, отступил назад и провалился в какую-то яму, заполненную водой. Его закрутило, завертело, и понесло прочь, по маленькому, но стремительному ручью. Димка пытался плыть, барахтаться, бороться с течением, но стремнина уносила его все дальше и дальше. Из последних сил он уцепился за какой-то плавучий мусор, и держался за него, стараясь не макать лицо в воду. Когда, наконец, его, вконец замерзшего, нахлебавшегося H2O выбросило на илистый бережок, то сил у него хватило лишь на то, чтобы приподнявшись, откашляться и вновь упасть, распростершись по мокрой грязи, как лягушонок, подумав при этом: «Что-то у феи нет никакой фантазии... Утопить, что ли, решила? Нафига тогда из Колобка перекидывать было...»
- Ой, мамочки, что это? – послышался прямо над Димкой звонкий женский голосок. – Это же... Человечек! Он что, живой?
Мальчишку осторожно потыкал розовый девичий палец. Не в силах уклониться, Димка еле слышно застонал, и вяло трепыхнулся, показывая, что ещё жив. И тут его чуть не оглушило:
- Ой, какая прелиииисть! Ой, не могу! Какая лапочка! Это, наверно, феечка! мальчик – феечка! Ути, какой хорошенький! Ути, какой сюсечка – лапусечка! Крошечка – хаврошечка ты моя!
Димкино тело осторожно и совсем не больно сжали двумя пальцами и поднесли к курносому носу, усыпанному веснушками.
- Бедняжечка, он же мокренький! И совсем задубел!
Его положили на большую, и самое главное – тёплую ладонь, без церемоний стянули мокрую одежду, накрыли мягким платочком и очень аккуратно вытерли. Стало легче, хотя озноб бил Димку всё сильнее.
- Мёрзнет ещё, бедненький! Как же мне тебя согреть, малипусенька? А, придумала!
Димку, всё так же завернутого в платочек, подняли повыше и принялись укладывать... Между молодых, упругих, крепких грудей.
- Вот тут тебе будет тёпленько, малыш!
- О, да-а... – простонал, прижимаясь щекой к бархатной коже, Димка. – Мне тут будет очень, очень тепло... Я в раю...
yaplakal.com