Русальная ночь ( археологи )

Ууууххх забористо

Размещено через приложение ЯПлакалъ

— Нельзя, — объяснил Денис.

Блин, ну не томи, выкладывай скорее!

Размещено через приложение ЯПлакалъ

глава 17

Игра на тройках шла уже шестой кон подряд. Ведьма стонала от боли и невыносимого напряжения. Кости отбирали силы, а они были так нужны ей, она их так тщательно берегла! Ублюдок! Проклятый ублюдок сводил её с ума бессмысленным упрямством и по-прежнему не собирался сдаваться. Сидит! Корчится! Одежда уже на нём вся истлела, превратившись в сухую спёкшуюся корку, кости все переломаны, а правая рука всё одно - играть тянется. Мразь! Обезьяна тупая! Да не бывает у человека столько силы. Он жулит! Неизвестно как, но точно жулит.

Тётушка не выдержав машинально сняла свой рыжий парик, обнажив лысую уродливую голову, покрытую пульсирующими синими венами. Черты лица у неё заострились и миловидный нос, сам собой, начал увеличиваться пока не стал размером с большую картофелину. Ведьма сбрасывала своё обличие. А чего стесняться? Всё равно макияж давно потёк.

— Вам жарко? — хрипло спросил Валера. — Так вы не стесняйтесь, всю личину снимайте...Тут...кхе...все свои...тьфу!

У него выпал очередной зуб. Уже четвёртый за всё время, пока они играли на тройках. Он не нашёл в себе сил подобрать его и положить в пустой бокал, как делал до этого, и теперь с грустью наблюдал, как зуб катится по полу и теряется где-то в щели между досками.

— Милейший, я всё-таки женщина. Я должна соблюдать приличия. А вы тоже хороши — зубами плеваться при дамах.

— Я не шпециально. Это всё ваша игра. Продолшаем?

— Может уже сдадитесь? Или вы признаетесь, что вы мазохист и вам нравится испытывать такие страдания?

— Меня утешает тот факт, что вам тоже плохо...кхе...кхе...Играйте!

Тётушка кивнула водителю и тот понял её без слов. Из бездонной глотки появилась новая бутылка вина. На этот раз особенная. Её горлышко было залито сургучом.

— Выпьете Валерий? Это столетнее, из Италии. Я купила его, когда в честной схватке победила свою наставницу. Честно говоря, не думала, что настанет такой день, как тогда...Но похоже, он настал. Как я понимаю - двойки будут последними цифрами до которых мы опустимся.

Валера чуть заметно кивнул. Он старался поменьше шевелиться. От сильного жара его тело уже давно покрылось сухой коркой соли и при каждом лишнем движении лопалась кожа, обнажая глубокие раны. Одежда понемногу начинала осыпаться. Валера походил сейчас на гипсовую статую в мелкой сетке кровавых трещин. Он даже не стал вынимать из бокала свои зубы и терпеливо дождался, пока водитель нальёт ему.

— Тогда, почти сто лет назад, я обыграла наставницу на двойках, — почти торжественно произнесла Старшая ведьма, поднимая наполненный бокал, — она была стара, а я молода и зубаста. Она превратилась в мумию прямо во время броска, а потом я торжественно сожгла её бренные останки. В те времена я была задириста и не знала цену своих сил. Сила пёрла наружу. Я убивала бандитов, соблазняла офицеров, заставляя их стреляться ради меня. Белогвардейцев Деникина, Красных комиссаров, Махновцев, Петлюровцев, кого только не встречала я на своём пути. Время было лихое и сама я была лихой бабёнкой. Потом даже в эмиграции побывала. Дааа... Франция, Италия, Англия. Хотела осесть в Греции…

Валера не притронулся к выпивке и делал вид, что продолжает слушать.

—… Ну, ты понимаешь...роковые 40-ые. Немцы помешали с их ужасным Аненербе. Пришлось вернуться на родину, от греха подальше. Тем более, что всех церковников, 8-й отдел к тому времени, в подполье загнал. Получила ведьмин билет и жила себе спокойненько в лесной глуши пока СССР благополучно не развалился. Но замечу: ни разу с того времени я ни с кем не доходила до двоек!

— Спасибо...Польщён… — кое-как выговорил Валера, прикидывая хватит ему сил выпить или нет?

Тётушка успела осушить свой до половины, а он всё неловко возил руками по столу. Пальцы почти не слушались.

— Эх, тяжело пить с переломанными пальцами. Может предложить вам соломинку, — посочувствовала она ему.

— Я...справлюсь.

— Всё-таки, жаль мне вас. Уходите во цвете лет. Вам ведь 33 года? Возраст Иисуса Христа. А когда мне ещё доведётся случай: вот так, сыграть в кости? Когда мне ещё попадётся такой упрямый противник? — размышляла вслух Старшая ведьма.

— Больше никогда! Я ваш последний противник! — прохрипел Валера.

Он прилип к вину, словно голодный вампир к нежной девичьей шее. Ведьма пристально наблюдала за тем, как он пьёт и в тот самый момент, когда он сделал свой последний глоток, резко и подло бросила игральные кости. Они с гулким стуком покатились по доске. Валера машинально опустил взгляд: два-два. Осторожно поставил на стол опустевший бокал и подобрал многогранники.

— Настала пора прощаться, — попыталась улыбнуться тётушка. Эта улыбка далась ей с большим трудом и больше напоминала гримасу. Гадкий противник отнял у неё уйму сил. Три года диеты пошло коту под хвост. Добился таки своего, потравил ведьмину душеньку.

И был, как суша, сух песок,

Была мокра вода.

Ты б не увидел в небе звезд —

Их не было тогда.

Не пела птица над гнездом —

Там не было гнезда…

Рука Валеры зависла над доской. Он пытался разжать кулак, но пальцы сопротивлялись. Они отказывались разжиматься. Сил больше не оставалось. Всё. Только губы продолжали шептать.

— О! Кэролл! Кха... Да вы голубчик совсем обезумели... — снисходительно начала ведьма и тут... Следующие слова застряли у неё в горле. Кулак разжался. Кости покатились по доске.

Ведьма диким взглядом мазнула по костям и взревела от негодования. У противника выпали две двойки.

— Как?!!

Она перевела взгляд на Валеру и тут обратила внимание, что у него осыпался рукав пиджака. На правом предплечье ведьма отчётливо увидела шрам.

— Красная линия? Подстава! Предательство! Жулик! — вскрикнула она, указывая пальцем на шрам. — Ты же поклялся! Ты на доске поклялся!

— Вы о чём, бабуля? — устало отозвался Валерий.

— О шраме твоём. Он же защищает тебя — я вижу! Я насквозь тебя вижу. Ты применил усиливающее колдовство!

— Значит вы глупее, чем я думал. То, что у меня на правой руке, это проклятье. Доска - свидетель.

— Но оно не даёт тебе умереть! — взвилась Тётушка. — Это нечестно!

— Аааа. Кто бы говорил о честной игре? Помереть оно не даёт, это точно, но больно мне, пиздец, по-настоящему, — белая статуя оскалилась в жуткой ухмылке. — Так что, играем дальше? Я ещё единиц не видел.

Старшая ведьма заткнулась и принялась лихорадочно просчитывать различные варианты исхода игры. Как ни крути, а дальше единиц они не зайдут. Дальше всё! Каждый новый кон будет забирать на единицах сил ровно столько, сколько было на всех предыдущих цифрах. Сложить вместе двойки, тройки, четвёрки, пятёрки и шестёрки и получится, что больше одного-двух конов ей не продержаться. Дальше наступит её смерть от истощения.

— Умрём мы - умрут и они. Ты забыл о судьбе заложников? — тихо сказала Тётушка.

— Кто это - мы? Вы, что ли хором с племянницей произносили заклинание? — вопросом на вопрос ответила белая статуя.

Тётушка помрачнела ещё больше.

— Иоанн! Проверь, как там дела у моей племянницы! — приказала она.

— Только...челюсть подбери... Иоанн. — добавил вслед водителю Валера, после чего повернул голову и посмотрел ведьме прямо в глаза. — Кидайте! Игра продолжается.

— Неет! — вскрикнула Тётушка, но её рука сама против её воли потянулась к игральным костям.

— А я вам пока...расскажу одну историю. Однажды, мы с моим напарником Дениской, ввязались не в своё дело...От любопытства кошка сдохла...Вот и мы тогда едва коньки не отбросили...от любопытства. А может и отбросили? Каждый из нас в наказание получил по этой отметке, по красной линии. А может и не в наказание...Может в качестве награды...Много мы тогда крови попортили владыкам пятого измерения…

— Что?!!

Тётушкина ладонь накрыла игральные кубики и сжала их до громкого хруста.

— С тех пор наша жизнь разделилась на - "До и После"... Знаю, что звучит не очень понятно...Проклятие красной линии дало нам огромную силу и великое бессилие...Мы стали клоунами и шутами среди людей...Мы бродим среди упырей и ведьм и никто, никто нас не воспринимает всерьёз, пока не столкнётся с нами нос к носу...Да и тогда...До самого последнего момента не верят...Вот и вы мне не поверили, что я убивал Яг...А ведь я, лично убил старейшую...Я убил Северную Хозяйку...Ту самую, которой вы все поклонялись...Вы до сих пор думаете, что она спит...Вы, всё правильно думаете...Кидай!!!

— Нет! — всхлипнула Тётушка.

Её рука разжалась и кости поскакали по доске, словно два весёлых бесёнка. Доска засияла синим светом и вокруг костей заискрились, замигали колдовские символы. От циклопической потери сил у тётушки впервые в жизни отнялись ноги. Стараясь помочь самой себе, она заскребла ногтями, оставляя на столе глубокие борозды.

— Вы правы...Вы до самого последнего момента уверены, что всё происходящее с вами реально, но жили ли вы всё это время? Столько лет прожили, а жили ли по-настоящему? Презирали людей, ненавидели, уничтожали, издевались, пытали, жрали людей, считали, что от людей мерзко пахнет и они всего лишь, вонючий скот...и представляете...Напротив вас сидит свинья и пятачком обыгрывает вас в кости. В вашу любимую игру...Каково это? Претерпеть позор от свиньи? — шептал Валера.

— Прекратите...хватит...я вас умоляю! Давайте договоримся…— взмолилась Старшая ведьма.

— Так мы же ещё не договорили. Кости всё прыгают...Вы, наконец, поняли, что вся эта вонь всю вашу жизнь исходила вовсе не от людей, а исключительно от вас...Вы, наконец, поняли, что это был ваш запах мертвечины? Вы всю жизнь пытались увеличить в организме количество некроклеток...Думали, что так вы возвыситесь над стадом, упивались собственным величием...А вы всего лишь мертвечина...Вы гниющий заживо труп, страдающий от собственной вони...А напротив вас свинья, которая таких как вы очень любит. Хрю-хрю-хрю...хрю-хрю-хрю!

— Я отдам вам всё...Отдам феромоны...Вы разумный человек! — от невыносимой нагрузки на тело глаза у ведьмы выскочили из орбит. Из носа потекли чёрные сопли. А напряжение всё нарастало и нарастало.

— Неее...Я не человек. Я свинья и моя награда поедать сладкую гнойную падаль в обёртке из белых личинок, — белая фигура нависла над столом, словно каменный командор над загнанным в угол Дон-Жуаном.

— Я буду служить вам! Господин! — выкрикнула Тётушка. — Пощады!

Кости остановились и замерли. Мир остановился и всё вокруг стало серого цвета. Время остановилось. Только доска договора сияла синим светом. Белая статуя засмеялась и начала хлопать в ладоши. Старшая ведьма очумело уставилась на кости и ничегошеньки не понимала. На одной грани было пусто, а на другой честная единица.

— Меньше - просто не может быть! Вы выбросили меньше, чем позволяют правила. Для костей нет числа меньше, чем две единицы. Увы. Свезло же вам — Тётушка.

— Я ничего не понимаю, — прохрипела Старшая ведьма.

— А и не надо! — Валера схватил кости правой рукой и затряс в кулаке. — Самой умной считали себя, ага? Ваши кости и значит, ваши правила. Мне было нельзя у вас выиграть, только оттянуть неизбежный конец. Ну так - смотрите!

И Валера бросил кости на доску. Они покатились и замерли двумя единицами кверху.

— Ой! А у меня 1:1. Самое меньшее число. Однако же, вы и здесь, обошли меня на пол шишечки. Вот что означает настоящее мастерство. Снимаю шляпу. Я бы снял для вас и трусы, но тут уже не до церемоний.



— Где мы? — прохрипела Тётушка, оглядываясь по сторонам. Мир изменился. Ведьма обнаружила, что стол вместе с игроками и доской оказались в ином пространстве. Тут ничего не было кроме бесконечных рядов точно таких же столов за которыми играли она и проклятый археолог. И вверху и внизу - ничего нет только они. Стол, они и кости. И везде играли. Это было совершенно немыслимо.

— А мы там, где нет времени и пространства. Мы с вами сейчас существуем и не существуем - одновременно. В квантовой запутанности, если вам так будет удобно. Вокруг нас одновременно играется бесконечное количество партий, где вы практически всегда выигрываете. Красная линия дала мне шанс выбрасывать кости таким образом, что у нас получалась ничья. Вероятность маленькая согласен, но она существует. Аааа, вот ваше 1:0, это, конечно, моё почтение...Уделали, так уделали. Поздравляю!

— Выходит, я победила? — неверяще, произнесла Тётушка.

— И да и нет. Я же вроде объяснил? Нет? — поморщилась статуя Валеры. — С точки зрения вероятности вы победили, а с точки зрения ваших костей - нет.

— Я не понима…

— Сейчас поймёте, — Валера опустил ладонь правой руки на доску и на ней вновь начали открываться потайные ящички. — Тут у нас одна проблемка, уважаемая моя. Дело в том, что лично я, против вас ничего не имею, но вот тот кто во мне, вы понимаете о ком я? Вот он, великий любитель различных парадоксов. Вы надеялись выиграть при стопроцентной вероятности вашего выигрыша и он постарался вам подыграть. Ну уж как сумел, не обессудьте. Ах-да, вернёмся к моей любимой части. Вернёмся к суду.

Из ящичков наружу пополз густой белый туман.

— Я спецом ослабил вас и в тоже время усилил призрачных судей доски. Вся моя сила, всё это время уходила к ним, а я, простите, становился слабее мухи. Теперь у них достаточно сил, чтобы… Как вы там сказали? Пусть руки отсохнут? Щас, они вам всё быстренько сделают.

Тётушка, взвизгнув, попыталась вскочить со своего места, но ноги не слушались и она лишь, неуклюже завалившись набок, поползла в бесплодной попытке спастись от неминуемой гибели.

Туман вокруг неё становился всё плотнее, оттуда потянулись костлявые руки.

— Идиот! — визжала старшая ведьма. — "Умрём мы — умрут и они!" Забыл? Они жизнью своей заплатят!

— Не забыл, — торжественно заявила, скрестив на груди руки, белая статуя Валеры. — Пока мы с вами в бирюльки играли, мой напарник оприходовал вашу племянницу. А, чё? Дело молодое. Обещал жениться на ней через триста лет, когда она из армии домой дембельнётся. Обещал ждать. Писать письма неровным почерком. Так что всё! Не действует больше твоё заклинание. Племянница перевербована. По всем вопросам просим обращаться в нашу веру.

— Аааааа!!!

От старшей ведьмы осталась только тень на полу. Валера поколупал носком ноги эту тень. Глубоко въелась. Придётся всё-таки сжечь мельницу. Он немного постоял, задумчиво наблюдая, как судьи доски возвращаются обратно к себе в жилище, и, когда закрылся последний ящичек, начал неистово чесаться о ближайшую деревянную стену. Белая корка сыпалась с него, словно рыбья чешуя, а под ней показалось чистое розовое тело. Он чесался так несколько минут, виновато поглядывая в сторону столба, на котором висели бывшие заложники, потом опомнился.

— Блин! А что зря что ли они баню топили? Ну-ка!

И кинулся наружу, где застал Дениса и голово-лапов, занятых важным делом. Они разбирали водителя на запчасти.

— А ну, бля! Живо сняли Лёньку и Машку и по домам их! Чтоб ни одна живая душа не прознала!

— А ты куда? — крикнул ему Денис, когда облезлая статуя пробежала мимо.

— В баню!

— Там банник злой!

— Да мне уже похуй! Ты не представляешь как чешется! Мельницу сжечь! — кричал на бегу Валера.

Через пять минут он уже был в бане. А ещё через десять секунд из дверей кубарем вылетел банник и побежал добывать свежий веник.

Через пять минут он уже был в бане.

Я думал баня недалеко. :)

Это сообщение отредактировал VladimirovD - 27.11.2024 - 15:30

условность. Да и не считал никто

Продолжаем ждать новых глав...
Закладочку оставлю.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Походу ещё раз придётся изменять последнюю главу. Чтобы стало окончательно ясно как археолог обманул тётушку.

ТС, ты не Выродок, упырь, самый настоящий, джва дня ждал продолжения, и щас не сплю, дочитываю.
А мне утром вставать рано, блять. Пеши исчо. 🤪😁

Размещено через приложение ЯПлакалъ

И как там наша русалка в открытом купальнике?

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Норм. Чё ей сделается

баня была рядом, но её же приготовить надо.. 5минут и баня готова - жар, вода, веники :)) а с русалкой то что??

Нуссс.... Продолжение... Почитали. ждем дальше

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Ух-х, хорошо то как!
И злой банник, в финале мухой метнувшийся за свежим веником, прям вот самое оно!
Что ж, ждем-с продолжения с чудовищным нетерпением!

а мне хорошо, в ночь на работе...

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Ух, зачитано! Спасибо Автор!
Принимаю позу Ждуна и жду продолжения

В ожидании продолжения

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Глава 18

В то самое время, когда Валера и Тётушка играли в смертельную игру в кости, ведьма Дарьица пряталась в погребе. Увидев, как изменилось небо над Благовещенском, она быстро сообразила, с какой стороны дует ветер и ей пришлось перебраться под землю, от греха подальше. Она, как и Тётушка, испытала приступ внезапной потери сил, отчего в срочном порядке пришлось лечиться. Дарьица сидела в погребе, в своей личной лаборатории, где занималась изготовлением ведьминских эликсиров, настоек и блюд. Ведьма была запасливой, как и всякая деревенская баба. Она выгребла с полок самые сильные и действенные стимуляторы, открывала их по очереди и жадно пила. В отличии от своих товарок, она человечиной не пробавлялась - сказывались корни бабушки-лихорадки. У неё были свои способы: настойки из бычьих яиц, бобровой струи, выжимки из насекомых и ядовитых грибов да и кроме того, много чего хорошего. Смешанные в определённых пропорциях стимуляторы оказывали быстрый и полезный эффект.

Через час она поняла, что со страху облопалась и совершенно не было никакой возможности сдвинуться с места.

Ведьма ещё долго сидела на стуле перед своими банками и бутылками, икая от сытости в ожидании приятного облегчения. Всё равно ведь Тётушка победит. А наверх сейчас, ей никак нельзя, если там такие страсти творятся! Может уже и села-то нет? А ну как село сгорит - куда ей на старости лет тогда? В Америку переезжать? Два дома она там сдаёт, в Майями, доход приличный, да только тоскливо, чай, на чужбине и народишко там чужой.

Дарьица вздыхала, прикидывая про себя и так и этак. Всё одно, зародыш водяного уплывал из её рук, а она так старалась. Столько труда вложила. Ведь не всякая девка подойдёт для такой судьбы, ой не всякая. Ну да, а что теперь остаётся? Залетит русалка от одного из туристов, благо погода хорошая, а по зиме, когда в спячку впадёт, Дарьица и придёт за ней. Возьмёт с собой пару крепких мужиков, они ей русалку из убежища-то и вытащат. Русалка-то, в положении снулая будет. Бери её за дыхло да в мешок пихай. А дальше операционный стол и брюхо ей... Как в песне Высоцкого: "А у дельфина, взрезано брюхо винтом". Жаль, Тётушке отдавать половину. Ой, как жаль! В спячку она впасть надумала. Барыня! Госпожа! Старая шкура ты, а не барыня! Сама не живёшь - дай другим пожить.

Сельская ведьма чувствовала приближение неминуемой старости и оттого переживала, завидуя более сильной и удачливой старшей ведьме. Да, ведьмы живут долго. Очень долго. Главное мозги сохранить, остальное-то отрастает, где надо. Фигура, как у манекенщицы - сиди на одной диете. Титьки, как у порноактрисы - сиди на другой. Хочешь шелковые длинные волосы, как у соседки? Да делов-то. Пришла ночью, скальп срезала вместе с волосьями да пересадила себе. Заживёт, как на собаке. Вот с органами сложнее. Их лучше есть в сыром виде, чтобы свои быстрее регенерировали и обновлялись. Некроклетки творят чудеса, им главное, чтобы их постоянно подкармливали. Тогда пуля, нож, огонь, даже радиация - всё это не страшно. Только одна беда - развитие у ведьмы идёт по своему принципу. Некроклетки растут медленно, словно раковые опухоли и меняют тело, всё это верно, но они постоянно стремятся сделать всё шиворот навыворот. Деформируются кости, сушится кожа, ногти растут с сумасшедшей скоростью, а вот то что тебе хочется, за то изволь заплатить. Силы приложить то бишь. Хочешь больше силы - плати внешним видом. А так, всё одно будешь выглядеть старой каргой. Пусть все зубы у тебя будут в порядке, но они же, тоже будут расти! Их будет перекручивать. Им тесно будет торчать на челюсти. И это только зубы, а всё остальное? На теле появляются карбункулы, гнойные струпья. Ведьмы называют такое состояние — зрелостью. Но Дарьица называла по другому — старость.

В свои годы она выглядела максимум на 50, а ведь ей было намного больше. Зародыш водяного мог решить множество проблем. Взрывной рост некроклеток вызовет в её организме состояние покоя. Наступит инкубационный период лет на тридцать, а за это время она подготовит себе очередную порцию. Сила даст ей возможность выглядеть хорошо и как ей самой вздумается. Ведьмы, пользующиеся таким методом, со временем могут делать тела пластичными. Можно обрести способность Доплера, воровать чужие личины и судьбы. При одной только мысли об этом Дарьице становилось хорошо. Она уже давно мечтала стать Доплером. Этакая "доярка из Хацапетовки" — отправится покорять большой мир. Сегодня ты актриса, а завтра директриса, ну, а послезавтра - вдова очередного миллионера. Впереди прекрасная, интересная жизнь, нужно только дождаться исхода сражения Тётушки с наглыми упырями.

Дарьица не утерпела. Ей до чёртиков надоело томиться в подвале и она решила сходить до ветру. На минуточку поглядеть, что в селе делается, да не стало ли небо привычным, только и всего.

Стражи договора напали на неё, когда она поднималась по лестнице. Они были неумолимы. Им было мало Тётушки, ибо та сама сказала им, что является руками Дарьицы, нарушившей договор. Тётушка сама указала им путь и они явились вершить правосудие.

Ведьма неожиданно для себя начала падать на спину. Её собственные руки оторвались от туловища и повисли на лестнице безжизненными плетьми. Падая вниз, Дарьица закричала безмолвно от горя и ужаса. Она упала на спину. Банки и склянки полетели в разные стороны. Послышался звон разбившегося стекла. Лёжа на мокром полу, она засучила ногами, словно гигантский жук, неловко упавший на спину. Она пыталась подняться, но тщетно. Руки, оставшиеся без хозяйки, высохли прямо на её глазах и осыпали её голову серым пеплом.

*****

Поскольку Валера сбежал в баню и наотрез отказался выполнять свои обязанности, его товарищу пришлось в одиночку наводить порядок. Голово-лапы извлекли Лёньку и Машу, по-прежнему находившихся в бессознательном состоянии на свежий воздух и Денис лично проверил их самочувствие. Убедившись, что они здоровы, он приказал своим подчинённым, как можно бережнее и аккуратнее унести их домой. Затем Денис сбегал на мельницу, забрал оставшиеся после игры артефакты и, плюнув напоследок на пятно оставшееся после Тётушки, совершил поджог.

В другой раз, он бы лично проконтролировал уничтожение мельницы, но у него было ещё много других, более важных дел. Артефакты он спрятал в микроавтобусе, а потом пошёл с ревизией по селу. Пока люди в оцепенении, домовые должны были навести порядок, чтобы никто ничего не заподозрил. И только убедившись, что всё хорошо, домовые выполнили свою работу, а люди уже все давно в кроватях, даже те, которые до этого были на улице, он снял защитный контур.

Природа ожила, запели птицы, замычала спросонья очнувшаяся под забором корова, а ночной ветерок окружил прохладной лаской уставшего археолога. Он гулял по селу мимоходом прислушиваясь, что там в избах? Кто-то из сельчан просыпался, матерясь от неожиданности и удивления, но многие продолжали сладко дремать.

Денис продолжал бродить по улицам, пока не натолкнулся на автомобиль брошенный ведьмами. Очень хорошая и очень дорогая машина, и поскольку старым хозяйкам она больше была не нужна, он долго не раздумывал. Машина по праву стала его военным трофеем и он её быстренько отогнал к дому Ставриды. После этого он снова обошёл всё село, навестил дом Маши, а потом проверил, как дела у Лёньки Морозова. В доме последнего он оставил несколько подслушивающих устройств. Семейство Морозовых безмятежно спало. Завтра у них у всех будет болеть голова, ну да это легко лечится анальгином. Тут уж ничего не поделаешь. Побочные эффекты.

В последнюю очередь он отправился проверить дом сельской ведьмы. Осмотрел круг. Всё было в порядке. Денис принюхался и с сожалением прошептал:

— Жива. А всё-таки жива мерзавка! Какая несправедливость.

Он чувствовал, как ведьма ворочается у себя в погребе, как она беззвучно кричит, надеясь на помощь. Эх, сюда бы Валеру, тот бы уже не стал церемониться. Особенно после смертельной игры со Старшей. Дарьицу спасло только то, что у Валеры кончились силы, а так бы он уже ломился в её дом с топором и обещаниями скорой смерти нарушителю договора.

На всякий случай Денис подстраховался. Нарисовал вокруг защитного круга несколько тайных колдовских построений. Если Дарьица всё же сумеет перейти черту, её будет ждать очень неприятный сюрприз. На всю жизнь запомнит, если выживет конечно. Ну да это уже как Сатана решит. А все знают, он товарищ злопамятный.

Только после этого он отправился домой отдыхать.

*****

Проспав до обеда на чердаке, Денис спустился в дом и обнаружил Валерия в передней комнате. Тот лежал, как король на диване, на двух пуховых перинах, обдуваемый вентилятором, стоявшим у изголовья. Валерий Васильевич курил прямо в постели, стонал и требовал к себе повышенного внимания. Денис только хмыкнул, наблюдая как Ставрида мечется на кухне, разрываясь между обязанностями хозяйки и медсестры. Больной постоянно в чём-то нуждался. Сейчас например, его организму не хватало кока-колы, кваса, чесалки для спины и конечно же свежей пепельницы. Заметив проснувшегося товарища больной встрепенулся и приказал подать ему чемодан для диагностики здоровья. Денис застонал, но спорить было бесполезно. Пришлось тащиться за чемоданом в микроавтобус, а потом долго и муторно подключать к Валере различные медицинские датчики.

— Давление у меня зашкаливает и лихорадка, — жаловался больной, не забывая делать очередную затяжку.

— А может ты просто надумал? Вон — зырь! Нормально всё у тебя. Сердце в норме. Печень увеличена.

— Тошно мне. Голова бо-бо. Посмотри, можно там мозг проверить? — косясь в сторону монитора, просил Валера.

— Ага, раскатал губу-то. Я говорил в Восьмом отделе нужно было новый чемодан воровать, а ты старый спёр. Нет у этого столько функций.

— Но, хоть, чё там? Жить буду?

— Только общая статистика, а по ней: ты здоровый. Ну, не считая переломов, конечно. Только зря оборудование носил. У тебя на правой руке три пальца сломано. Кстати, не пойму отчего. Юдекс должен был сделать тебе полную регенерацию.

— Да это я потом. Банника проучить хотел, а в темноте поскользнулся, — Валера грустно посмотрел на правую руку и попросил. — Дай мне шприц со звёздочкой. Разок приколоться.

— Банник живой? Иначе ни хрена не получишь!

— Да чё ему сделается. Так, пнул разок...Для профилактики. Чё ты...Как этот?

Денис укоризненно покачал головой и, пошарив в чемодане, достал из потайного отделения несколько одноразовых шприцев.

— Ага! И вон ту, с витаминками! — обрадовался Валерий Васильевич, подставляя больную руку.

— Не жирно ли вам будет? Целый день от наркоты балдеть?

— Деня, я на Колчаковских фронтах ранен! Не спорь с пациентом. А то в запой уйду, ты меня знаешь!

Денис вздохнул и вколол больному шприц со звездочкой. Жуткое средство. Два раза на себе применял. Боль просто адская, но зато любые закрытые переломы срастаются буквально за сутки. Вторая ампула была нужна, чтобы ослабить боль. Кроме того, так называемые, витаминки, были сильнейшим тонизирующим.

Получив необходимое лекарство, Валера откинул голову на подушку и тоскливо проговорил.

— Нет. С такими шутками надо завязывать. Человеческая психика не приспособлена для таких столкновений с ведьмами. Они обыгрывают нас во всём. Ещё две таких игры и ты меня можешь смело отправлять в изолированный бункер. Как особо опасного.

— Нервишки шалят?

— Не то слово. Нервы мои не в дуду. Как говаривал артист Задорнов…

— Понятно, — пробормотал Денис, не забывая отлеплять от головы Валеры датчики на присосках. — Ну ничего. Сейчас наркота подействует и ты с розовыми слонами в шашки будешь играть. Всё в порядке.

— Вот и мне непонятно. Видение мне было во время игры. На самом пике, когда у старшей единица и ноль выпали. Видел я третью красную линию.

Денис насторожился. Валера не врал и это были уже не шутки.

— И чё? Нет же её. Мы же её...От неё избавились.

— Жива она и здорова, но, если проанализировать то, что я увидел...У неё похоже проблемы… — голос Валеры слабел. Его начало клонить в сон.

— Предлагаешь броситься ей на помощь? Забыл чего будет, если мы встретимся? Ты лучше спи, спи...Потом расскажешь.

— А ещё я видел Мессира…хррр.

Валера крепко уснул. Денис дрожащей рукой выхватил у него тлеющую сигарету, затушил бычок в пепельнице, после чего посмотрел на раскрытый портсигар, лежавший на подоконнике и, вопреки своим привычкам, впервые за несколько лет закурил по-настоящему. Что вот теперь делать? Что? Оставалось надеяться, что последние слова Валеры ему померещились.

— Денис, разве вы курите? — всплеснула руками появившаяся в комнате Ставрида.

— Только, когда в карты много проигрываю, — пробурчал Денис.

— А, что было-то? Что? Я ить, проспала, когда вы явились. Валерочка, словно кот после драки вернулся: ободранный, злой, сметаны, ой, то есть водки выпрашивал. Зубы, говорит, болят, а я смотрю у него зубов не хватает...

— Ой, не спрашивайте меня. Было и было. Отойдёт, поправится наш Валера. Завтра утром будет здоров, — Денис был сейчас не в настроении вести разговоры.

— А что за машина перед домом? Такая красивая? Нешто ваша?

— Продадим, будет наша. Не отвлекайте меня, пожалуйста, я думаю.

— Всё. Ухожу, ухожу.

Едва она только ушла, как зазвонил Валерин смартфон. Заиграла весёлая мелодия.

Кто на свете всех сильней,

Кто не знает страха,

Кто повсюду знаменит,

Кого хочешь победит

С одного размаха

Денис поморщился. Валера опять поставил издевательскую песню на Николая Николаевича, главы аналитиков 8-го отдела. Ему пришлось самому ответить на звонок.

— Алло. Здравствуйте Николай Николаевич.

— Привет Денис. А где Валера?

— Я за него.

— Ясно. Занят значит. Вы, как я понимаю, всё ещё в Благовещенске?

— Да. На каникулах. Рыбов ловим, купаемся.

— Вот на счёт купаться, как раз и звоню. Дело есть. Не в службу, а в дружбу.

— Говорите...Я передам.

— Ну...хм. Поблизости работает группа биологов. На речке Великуша. Наблюдает за местной фауной. Нужно съездить, проверить, как у них дела.

— Так, а зачем они сюда приехали? — с подозрением в голосе спросил Денис.

— За тем же зачем и вы. Да не бойтесь, они только собирались понаблюдать. В наши планы не входило забирать русалку. Только изучение среды обитания. Формирование заложных в естественных условиях. Там младший научный персонал и парочка военных для охраны. Позавчера высадились. Сегодня выходили на связь, а вот завтра, по нашим прогнозам они на связь почему-то не выйдут. Раз вы всё равно поблизости, я решил не поднимать лишнего шума. Скатайтесь, проверьте их. Очень прошу.

— Так, а вы нам, что за это? — Денис попытался войти в образ Валеры.

— А я за это, снова глаза закрою, на то что вы духоборов применяли. У нас спутник на орбите из-за вас чуть с ума не сошёл. В следующий раз, надо такие вещи опасные, согласовывать. По рукам?

— По рукам, — вздохнул Денис. Он совершенно не умел торговаться.

— Сейчас сброшу координаты. Очень прошу - нужно проверить биологов. До связи.

Послышались короткие гудки. Денис вздохнул и тоскливо посмотрел на спящего товарища. Конечно, дрыхнет без задних ног. Сны радужные вовсю рассматривает, а ему снова за двоих работать.

Ух ты, новая глава, да так быстро! Ты смотри, а ожидание с чудовищным нетерпением приносит свои результаты!

Faermen2011

Ну не многие в отличии от многих,меня знают.
Немногие за справедливость И многие за справедливость!
За справедливость влепил вАМ 911 и уверен запомниЩ
Ибо оскорбительно идти в хуй(Не знание Русского языка!)Типа возвратиться в мужкие яички? Заново потом родится? И это (Хотел приколоться, для повышения рождаимости?) Я понимаю если автор *Заглох* и другим читать охота.
Но бля мы дружно за Автора и нех
Возьми себя за ручки и: Как там? Ну сам понял.
Скоро в отпуск не отгулянный и оценю вАШЕ отношение к авторам. Недогуланых дней вроде 5-Отпуска и 7-по семейным обстоятельствам.Которые обязан отгулять. Будет время.

Автор извени что редко отмечаюсь. На работе аврал да и времени маловато:Работа и подработки а денег не было- и нет.

Спасибо! ЖдусЪ продолжения!

Глава 19

Первым делом он загрузил координаты лагеря в бортовой компьютер микроавтобуса. Изучил данные, после чего пришлось убрать из салона лишние вещи. Там остался валяться только полуразобранный Иоанн. Денис планировал сделать из него автопилот на случай непредвиденных обстоятельств. Почему бы и нет? Штука удобная. Буратины, они же големы, были распространенными игрушками среди ведьм. Живучие, надёжные, неприхотливые и очень дорогие игрушки. Их делали на заказ из людей, к которым ведьмы испытывали особую привязанность. В сущности, в процессе их переделки, от человека-то, мало что оставалось. Буратино - это всегда манекен. Он сделан из костей, папье-маше, ниток, цветных металлов и редких пород дерева. Поговаривали, что для новых моделей ведьмы использовали резину и силикон, но вживую Денис с новыми ещё не сталкивался, а верить одним только слухам, значит не уважать самого себя. В любом случае, этот голем был полезным приобретением: нужно только было поработать с ним, сменить прошивку, а если его функциональность не будет устраивать нового хозяина, то Валера всегда сможет продать Буратину на чёрном рынке.

Денис завёл машину и хотел было уже отправляться, как неожиданно заметил Машку. Вид у девушки был растерянный и помятый. Она возвращалась со стороны бани и, судя по всему, направлялась к дому Морозовых. Ему стало очень любопытно. Денис поехал за ней и остановив микроавтобус на безопасном расстоянии, включил подслушивающие устройства. Машка робко постучалась в окно комнаты, где спал Лёнька.

— ...Лёнь, а Лёнь? Ты дома?

На её стук выглянул Морозов-Старший и не замедлил выразить своё дружелюбие.

— Эге, здорово Маха! Как тётка поживает?

— Здрасьте Иван Иванович, нормально. Голова только болит у неё. Давление... А Лёни нет дома?

— Чой-то, нету? Щас пригоню. Чаю, кстати, зайди, потрескай, а то вид у тебя, словно мухомором подавилась.

— Да не...спасибо. Мне бы Лёню.

— Минуточку…

Дед скрылся в окне, а Машка нервно оглядываясь по сторонам присела на лавочку.

Заскрипела входная дверь. Это Иваныч лично выгнал всклокоченного Лёньку судорожно заправляющего майку в спортивные штаны.

— Привет Маш…

— Вот-те, твой Лёнька. Живой и больной на всю голову. Все сегодня хворают, как я погляжу. Болтайте в волю, а если чё, чайник на столе. Там печенье, сахар, конфеты, варенье разное, а если мало, я вам из погреба ещё накопаю, — сообщил Иван Иванович.

Лёнька робкой мышкой сел рядом с Машей на лавочку. Дед, это их поведение, понял по-своему и только махнул рукой.

— Я вам не соглядатай. Пойду лучше здоровье поправлю. Вон, к археологам…

Денис при этих словах напрягся, но было уже поздно. Дед заметил его машину, причём совершенно не вовремя. И точно. Через минуту Иван Иванович стучался в переднюю дверь, требуя, чтобы его впустили. Пришлось подчиниться.

— О как хорошо у тебя, прохладно. Где кстати Валерыч-то? Мне бы коньячку щас. Не помешало бы.

Дед бесцеремонно залез на переднее сиденье и запустил в бардачок свои крепкие колхозные руки.

— Не там ищите. У Валеры нычка под сиденьем, — убавив громкость приёмного устройства подсказал археолог.

— Ага! Нащупал! — Иваныч завладел фляжкой. Открутил колпачок и понюхал прежде чем пить. Запах ему так понравился, что он немедленно присосался к фляжке и жадно забулькал.

— Оооо! Бальзам!

— Сидите тихо, пожалуйста. Мне послушать надо.

Ленька и Маша некоторое время сидели и просто молчали. Первой не выдержав заговорила девушка.

— Ты помнишь, что вчера было?

— Помню, что в баню шли, а потом я в кровати проснулся... И голова болит, — честно ответил Лёнька.

— Засада. Я тоже ничего не помню. Мы с тобой точно мылись?

— Блин! Хоть убей не помню! Одежда на мне...Может мы угорели?

— Тогда бы последствия были другие: тошнота, ломота в теле. Нет. Точно нет.

— А голова-то болит, — признался Лёнька.

— У меня тоже. А ещё купальник в бане оказался отдельно от меня. Об него кто-то ноги вытирал, а ещё об полотенца, — поведала девушка.

— Серьёзно? — не поверил Лёнька.

— Да , я только что там убираться закончила. Весь пол в бане в чём-то... Не знаю, в мелких кусочках глины что ли, а может и в рыбьей чешуе? Короче, в чём-то таком, и кровь повсюду засохшая. Еле отскребла. И кровавые отпечатки ладоней. И веника три, свежих…Все разные. Берёзовый, дубовый и эвкалиптовый.

— Фига себе.

— Поэтому и спрашиваю: ничего такого не помнишь?

Лёнька задумался и только отрицательно покачал головой. Слушавший всё это Денис хлопнул себя по лицу ладонью. Конечно! Валере же религия не позволяет после себя уборку устраивать. Так, стоп. А как этот жук заставил банника найти в этой местности эвкалипт?

— А ещё там три бутылки водки, пустые… — задумчиво продолжала Маша.

— Интересно откуда? Я с собой водку не приносил, — обиделся Лёнька.

— Да я тебя разве обвиняю? Там вообще что-то страшное произошло! Мельница старая сгорела и никому дела нет. Может маргиналы какие забрались? Не могли же мы с тобой мельницу спалить? Или могли?

Лёнька почесал затылок.

— Пойдём, может ещё раз посмотрим?

— Пойдём. А то я одна что-то туда возвращаться боюсь. До сих пор не верится.

Молодые люди поднялись с лавочки. Машка подхватила Лёньку под руку и они пошли так, словно бы уже давно были парой. Глядя им вслед, Иван Иванович даже присвистнул.

— Эге. Быстро они, однако, сговорились.

Но тут же опомнился и строго посмотрел на Дениса.

— А ну-ка рассказывай!

Денис страдальчески закатил глаза.

*****

В то же самое время автомобиль с одиноким водителем, который покупал молоко у Дарьицы, въехал в цыганский поселок и остановился возле пузатого трехэтажного дома. Водитель оставил машину и покачиваясь подошел к крыльцу. Нажал на дверной звонок и не убирал руку, пока ему не открыли дверь. Старая седая цыганка, увидев, что за гость объявился на пороге дома, плюнула ему под ноги и закричала:

— Бахти! Бахти!

Высоченный кудрявый цыган вооружённый топором встревоженно появился у неё за спиной, но глянув в глаза гостю расслабился и кивком головы разрешил войти.

— Опять твои дела с этой шувани! Опять! — запричитала старуха, закрывая дверь.

— Я ей должен, даэ. Это мужское дело.

— Ой, горе! От неё нам всем горе!

— Молчи, — велел ей цыган и повернулся к гостю. — А ты давай, что принёс.

Мужчина молча полез в карман и, достав оттуда бумажку, протянул цыгану. Тот прочитал, после чего усмехнулся:

— Задаток. Иначе никуда не поеду.

Мужчина молча мотнул головой в сторону выхода и повёл цыгана к своей машине. Всё так же молча открыл багажник, где лежали его связанная живая спутница и убитая собака.

— Зачем собаку грохнул? Э? Такая порода хорошая, — досадливо покачал головой цыган. Мужчина ему не ответил. Да цыган мог и не спрашивать. Солитер, подсаженный Дарьицей, в первую очередь старается избавиться от собак, находящихся рядом. Собаки его чувствуют, поэтому они всегда погибают первыми.

— Ладно. Бери бабу и тащи её в дом. Даэ, скажет куда.

Женщина в багажнике протестующе замычала. Она ничего не понимала. Сначала её жених зверски убил свою любимую собаку, а потом связал её и куда-то повёз. Зачем? Зачем он это сделал? Что с ним произошло? Почему его глаза стали такими пустыми и безжизненными.

Солитеру было всё равно. Он не испытывал угрызений совести. Его хозяйка приказала найти цыгана Бахти и он выполнил её приказ. Он выполнит любой приказ ради своей хозяйки. Мужчина выволок свою невесту из багажника, взвалил на плечо и потащил в дом. Его больше не волновала её дальнейшая судьба. Главное, чтобы хозяйка была довольна.

Цыган Бахти пощёлкал языком, проверил уровень бензина в машине. Полбака. Машину нужно было заправить перед поездкой, избавиться от трупа собаки, а в багажник положить свои инструменты. Хотя, нет. Там слишком много крови. Перепачкаются. Дарьица просила приехать как можно быстрее, значит придётся складывать вещи в салон. А ещё земля эта... С Кудеярова молища... Давненько он про такое не слышал.

Не стал я Faermen2011у жамкать за то 911, так этот поц теперь письмами завалил.
Злобной очень буратиной оказался.

Ладно, хватит мусолить эту тему. Я когда ругался был сильно не в духе. Тут ведь просто ссылка, а я в тот же день столкнулся с челом, который тупо присвоил себе моё авторство. Вот и взбесился.

Глава 20

Денис рассказал деду о вчерашней вылазке на затопленные склады и про стычку с ведьмами. Умолчал только об одном: о причинах головных болей у местного населения. Ну просто на всякий случай. Дед кряхтел, переспрашивал и под разговоры умудрился опустошить Валерину фляжку.

— А Дарья-падлюка, как жо? Надо бы ей башку за такие дела открутить! — справедливо возмутился Иван Иванович, едва только Денис закончил рассказывать.

— Бог ей судья. Не берите греха на душу. На старости, это самое паскудное дело, — посоветовал рассказчик.

— Тьфу! Да чтоб у неё руки отсохли, у свинищи этой!

— Так уже.

— Чего уже? — переспросил дед.

— Уже отсохли.

— Хмм. Ну ладно...А вот мельницу...слышь? Сжечь бы надо. Давно она всем глаза мозолит, чтобы нечисть там не поднялась, — предложил Иваныч.

— Так уже сожгли. Ещё ночью.

— Ааа.. А вот…

— Вторая фляжка в двери под тряпкой спрятана.

— Понял не дурак. Дурак бы не понял.

Иваныч завладел новой фляжкой и наотрез отказался уходить.

— Мне работать надо. Может уже пойдёте? — начал упрашивать Денис.

Иваныч вместо ответа кивнул на монитор на панели приборов.

— А чё у тебя за карта на телевизоре? Это Великуша что ли?

— Ну, Великуша. Идите уже домой!

— Угу. Кхм. Не проедешь ты по этой дороге...А тебе, значит, вот сюда ехать...Угум…

Дед случайно коснулся рукой экрана и карта сместилась вызвав у него неподдельный испуг:

— Ух ты! Она шевелится! Смотри - до чего техника дошла!

— Много вы понимаете, это карта со спутника, — проворчал недовольно Денис, возвращая картинку на место.

— Конечно не понимаю. В армии у нас таких карт сроду не было.

Дед приложился к фляжке и, сделав приличный глоток, добавил:

— Однако, как местный житель, могу с уверенностью сказать - говно твой спутник! Дорога через болота идёт, а по ней КрАЗы лес таскают. Две недели назад там один, как раз и застрял, вместе с брёвнами.

Денис нахмурился. Иваныч говорил чистую правду. А тот хитро посмотрел на него и продолжил:

— Баррикада получилась там знатная. До сих пор не вытащили.

— Может уже вытащили? — робко возразил археолог. — Всё-таки, две недели?

— Это на повороте, у Фимкиной вешки...Вот тута, — Иваныч снова ткнул пальцем в экран. Он сделал новый глоток и произнёс:

— А насчёт вытащить, даже не сомневайся. Обязательно вытащу, в июле, когда запчасти на бульдозер придут. Ну и, дай бог...дождей не будет…Место-то, куда ты собрался, оно вроде, как островок в камышах. Не подберёшься, но можно близко подъехать. Только той дороги на карте не наблюдается.

Денис скрипнул зубами. Дед, явно набивался в помощники. И дорогу-то он знает, только не озвучивает раньше времени, а приглашения ждёт.

— Это может быть опасно, — предупредил он.

— Не в моём возрасте бояться смерти, — парировал дед.

— Учтите, это секретное мероприятие! — сопротивлялся Денис.

— Да я разве спорю? Вон, к мосту ехай, а потом до развилки и направо, прям в лес. Поедем по тропке, где мох собирают и я покажу дорогу. Главное, до Двухколокольной просеки доехать, а там свернём и уже близенько будет. Глазом не успеешь моргнуть. Пока Валерыч на больничном, я тебе буду напарником

Денис вздохнул и вынужден был подчиниться. Где же этот Валера, когда он так нужен?

*****

Ох уж эти люди деревенские. Такую лёгкость и непринужденное отношение в разговорах только на селе и встретишь. Где угодно встреть: на улице ли, на кладбище или даже в лесу - сразу заведут разговор. Это в городе люди живут в тесных многоэтажках и при встрече в лифте даже не здороваются, а на селе, без общения, никак нельзя. Кто у кого родился, да кто где умер, да отчего - это обязательно. Ну и про родню всю выспросят: здоровы ли, отчего лечатся и сколько раз? Как дети учатся? Как выросли?!! Как годы летят! А тут всё работа, работа, покос, поросей по осени не надо ли? Пойдёмте, покажу - тут недалеко.

Тут, недалеко.

Денис десять раз покаялся, что взял Иваныча с собой в качестве навигатора. "Маршрут построен" — превратился в настоящий лесной поход по лесам и болотам. У каждой кочки, каждой ямки, каждой просеки - тут было своё название и целая небольшая история. Разгорячённый коньяком Иваныч не затыкался ни на минуту и всё рассказывал, рассказывал, рассказывал.

— ... А вот Беспоповская просека, там тропа была на старый скит...Монашки, вроде как, жили...Точно не помню, ни одной не видел. Во! А вон там — Акулину искали две недели, соседку нашу, в 1986 году! Думали медведь задрал, а она волчьих ягод обожралась. Нашли живую. В психушке потом лежала пять лет. Щас ничего. Заикается только. Наверное, врачи в городе напугали. Чё молчишь-то? У вас в Москве врачи хорошо лечат? А то по телевизору говорят, что щас новый закон негласный выпустили: пенсионеров залечивать насмерть, чтобы пенсионному фонду поменьше пенсий платить. Может сговор? Этот, как его, картельный? А?

— Не знаю, — сквозь зубы цедил Денис. — Долго ещё?

— Да, херня! Два поворота! Лучше расскажи: сколько твой драндулет на сотню бензина жрёт?

— Это дизель.

— Да ну? А почему мотора не слыхать? Я, когда трактор завожу, так у нас всё село знает: - "Иван Иванович пахать собрался", а тут...ни хрипов, ни тарахтения, даже скучно… У этих японцев, чё? Вообще воображения нету? Включи хоть музыку?

— Ни за что! Она для вас слишком молодёжная.

— Дык, я тоже молодёжью был. Комсомольцем. Таких делов помню...Вот приезжала к нам делегация из Чехословакии по обмену опытом, а среди них была одна... Злата. Коса у нее с руку толщиной была. Веришь? А грудь! Глаза...Словно вода в колодезном роднике. Тожа поначалу от меня нос воротила, а я вечером в клуб на тракторе прикатил. Сапоги хромовые до блеска, кепка набекрень. Как танцевал, как отплясывал, потом ей наше поле повёз показывать. Три раза показал, за ночь. На всю жизнь она Благовещенских парней запомнила...Да...Письма мне из заграницы писала. Люблю, говорит, не могу... И сердечки с розочками синими чернилами на каждом листочке. Да поздно написала, я уже свою-то, замуж позвал. Клавка моя, как письмо-то одно прочитала, так с ухватом за мной и бегала по всем улицам. Кричала, что я предатель родины...Едва ведь до абсурдного разрыва отношений маленечко не дошло. Хорошо хоть старый председатель, тестяга мой, ей вразумление сделал: объяснил ей, что я не ударил в грязь лицом раз о нас заграницей такая добрая память. И вообще лучше мы их, чем они нас. И что самое интересное - столько лет прошло, а она меня нет-нет да этой заграницей и попрекает, по старой памяти...А ты говоришь, молодёжь…Как считаешь - жива она ещё? Помнит меня, эта Злата?

Денис в ответ только всхлипнул. Вот зачем ему про такое знать? Зачем? Захотел бы всё про старую зазнобу Иваныча узнать - сумел бы и без тайного знания. У деда на роже всё нарисовано. С кем он, когда и кто ему в 1978 году глазки строил. А Иваныч во хмелю и не думал молчать: всё рассказывал и рассказывал.

— Щас будет самая просека. По левую руку. Двухколокольная. Знашь, почему так прозывается?

— Не знаю и знать не хочу!

— А я тебе всё-таки расскажу.

Пока доехали до просеки и свернули на неё, Денис вынужден был выслушать грустную и печальную историю о бедной крестьянской девушке. Девушка была очень красивой и у неё была очень большая грудь. В той стороне, где кончалась просека раньше была деревня. Нынче там этой деревни давно уже нет по причине сильнейшего лесного пожара, зато раньше, все знают, эта деревня была. И драли там лыко. Оттого и название у неё такое было — Лыково. Как ту девушку звали доподлинно уже давно неизвестно, может быть Татьяна, а может и Капитолина. Однако все в округе доподлинно уверены - она была очень красивой. Эта просека тому доказательство. Один из Благовещенских парней влюбился в неё по уши, но Лыковские с Благовещенскими всегда на ножах были. Ну и она, на свою беду, в него тоже втюрилась. И вот, этот парень, ради своей любви, лично, в одиночку, прорубил целую просеку. Три года топором махал, а прорубил, чтобы к своей любимой втихушку бегать. А для связи он где-то спёр два колокола. Один повесил в начале просеки, а другой в конце. И любовники так оповещали друг друга. Звонили в колокол, каждый на своей стороне. Мол - ждешь или нет? Если колокол откликался, то они бежали друг к другу со всех ног и где-то на середине встречались. Очень красивая и старинная история. Там их и похоронили.

— Не понял, почему похоронили? — переспросил Денис.

— Ааа...Забыл рассказать. Девка-то была за одного барина сосватана. Он пообещал огромный калым, горы золотые её бедным Лыковским родственникам, а те от жадности клювы-то и пораскрывали. Стерегли девчонку. Барин-то, уехал на заработки. У него, где-то в Сибири, дело своё было. Золото добывал. Короче ждали, пока он вернётся, а наш, местный, просеку под шумок и прорубил. Благовещенские, ну ты хоть Лёньку моего возьми, если в какую девку влюбятся то достанут её с самой высокой ёлки, а раньше-то и того наглее дела творили. Любовь же, понимаешь-нет? Барин приехал и доброхоты ему настучали о том, что невеста ему не верна. Он взбеленился, рассвирепел, подкупил целую ватагу мужиков и подстерёг нашего парня прямо на просеке. Выманил его, значит, условным звоном. Хотели побить, а в результате убили до смерти. Девушка узнала, что барин её парня убивать пошёл, из-под надзора вырвалась и в вдогонку помчалась, да ещё выкрала пистолет. Увидела, что парень мёртвый, а барин с толпой рядом с ним, ну и пальнула. Сначала в нелюбимого жениха, а потом и себя порешила. Ну, народ здраво рассудил, что это знак божий и вообще как-то не по людски: любовников прямо на просеке и похоронили.

— А барин? Его тоже там?

— Неее. Он, сказывают, выжил. В столицу уехал жить. В Петербург. И после того случая стали сельчане эту просеку беречь. Расширили её. Дорогу хотели сделать, но потом советская власть началась и она щас вроде, как противопожарная. Ну, ты ж видишь по краям земляные отвалы.

— Вижу, — проворчал Денис, выкручивая руль, чтобы объехать росшую посреди просеки ёлку.

— Щас направо и выезжаем к поляне откуда уже до твоего островка секретного рукой подать, — через минуту скомандовал дед.

— А с чего вы решили, что он секретный?

— Да карту правильно посмотрел. Там в углу шифр: ЦБ-С7-888-03-ХР. Значит с военного спутника снимок. Мы такие обозначения ещё в 60-х использовали в армии. А ты разве не в курсе?

"Вот блин! Николаич — халтурщик. Столько хвастался о секретных технологиях, о новейших разработках. Какая тут может быть секретность, если любой русский дедушка ваш шифр разгадать может?" — с грустью подумал Денис. Прошло ещё минут двадцать и они выехали на нужную поляну.

Микроавтобус остановился. Дальше дороги не было.

Пьяный навигатор Иван Иванович пожелал лично сопроводить археолога к месту назначения, однако тот решительно отказался.

— Хватит с вас и этого. Будете сидеть в машине и не высовывать носа. Понятно? — тоном не терпящим возражений, приказал Денис.

— Чё, даже отлить нельзя выйти, что ли? — обиделся дед.

— Я вас предупреждаю: мы сюда не на прогулку приехали! От машины ни на шаг! Если будете выпендриваться, я включу режим злого Валеры. Он бы с вами не церемонился, а после его добрых слов, лежали бы вы сейчас вприсядку!

— Тю.

Иваныч хотел было выразить по этому поводу законный протест, но вовремя припомнил, как его давеча на лестнице скрючило. Он поразмыслил и, скрипя сердцем, пообещал слушаться археолога, как родную маму.

Денис выскочил из машины, огляделся и, прежде чем идти к лагерю биологов, нацепил перевязь с титановыми штырями. Средство для работы универсальное, да и привыкли они уже к ним. Что против людей, что против всякой нечисти, хотя против людей они старались оружие не применять, а с огнестрелом на мертвецов ходить слишком шумно. Если надо - под сиденьем водителя был спрятан обрез, но это так, на крайний случай. Для людей - лучше всего дымовухи или гранаты с раздражающим газом. У него как раз было при себе две штуки. Денис предпочитал работать тихо. Он вообще любил тишину и незаметность.

Николай Николаевич дал чёткие инструкции: "Проверить состояние группы, если всё в порядке - войти в контакт. Затем, сообщить о возможных неприятностях и попросить связаться с отделом аналитики".

Николай Николаевич не хотел поднимать шум раньше времени, ведь биологи ему не подчинялись. Это было чем-то вроде профилактической работы на упреждение. Биологи приехали изучать заложных мертвецов (утопленников), а значит была вероятность, что на них могли совершить нападение.

Денис сделал несколько шагов по поляне и вдруг исчез к полной неожиданности наблюдавшего за ним Иваныча. Тот даже глаза протёр - не показалось ли? Дед обалдело опустил стекло и, высунув голову из машины. Поискал археолога глазами, покрутил головой. Нету! Растворился! Что за Мать честная?

Комары с радостным визгом повалили в салон.

— Тьфу ты, срань такая!

Отплёвываясь и махая руками, он поспешил закрыть окно. Ну, ушел и ушёл, подумаешь. Фляжка-то тута! И пожилой навигатор поспешил наградить себя хорошеньким глотком коньяка.

Денис и не думал прятаться. Просто, когда он сосредотачивался на работе, люди вокруг, переставали его замечать. Валера не раз жалел о чрезмерной честности своего напарника. Другой бы давно уже сколотил состояние на мелких и крупных кражах, любой бы другой, но только не он. Денис бы скорее предпочёл умереть от голода или взяться за самую низкооплачиваемую работу, но только не воровать. Валере приходилось идти на разные уловки, чтобы в нужный момент воспользоваться талантом своего честного напарника. Обычно он просто вгонял товарища в долги, указывая ему на упущенную коммерческую выгоду с очередного заказа, и обязывал отработать недостачу незаконными методами. Денис признавал, что в их работе итак мало законного, поэтому старался быть честным во всём и со всеми, кроме врагов, конечно. Но долги почему-то копились и он никак не мог понять: почему? Валера обязательно припомнит ему его поход на Великушу по просьбе Николаича, но что поделать? Денис просто не смог отказать.

В лесу он чувствовал себя как дома. Ещё бы. Всё детство прожил с дедушкой и бабушкой в глухой деревне посреди леса. Так бы и жил себе, если бы дед не надумал отдать его в школу-интернат, когда внучку исполнилось девять. Захотел, чтобы внук получил какое-никакое среднее образование. Хоть Денис и покинул родные леса, сам дух леса из него никуда не делся. Он шёл легко и быстро. Ни одна ветка не сломалась под его ногой, ни один куст не шевельнулся, когда он перешёл с шага на бег трусцой. Через несколько минут он почувствовал свежий речной запах, Великуша была близко, ещё несколько шагов, ещё чуть-чуть и между деревьями блеснуло. Вот она речка - рукой подать.

Денис остановился и начал принюхиваться. Люди всегда пахнут сотнями резких запахов. Великуша - речка болотистая. Она кругом заросла осокой, а биологи спрятались на маленьком островке где-то поблизости. Ветер донёс до него тяжёлый табачный запах, а воображение быстро нарисовало раздавленный сигаретный окурок. Денис усмехнулся и начал пробираться сквозь высокие заросли осоки. Если что, то до островка можно будет добраться и вплавь, но сначала нужно убедится, потому что ни голосов ни различного шума с той стороны не доносилось. Блуждая в зарослях, он дошёл до воды, пришлось снять обувь и закатать брюки выше колена. Дальше он шёл босиком. Ноги глубоко утопали в речном иле.

Впереди, в тридцати метрах от него, точно были люди, он уже знал это, только они вели себя очень странно. Просто стояли на месте и не двигались. Четверо. Денис не торопился, он хотел лично посмотреть на них и изучить обстановку, прежде чем выходить на прямой контакт. Помимо обычной осторожности, добавлялась другая: Денис искренне считал биологов Восьмого отдела ёбнутыми на всю голову. Особенно после того случая с кладбищем леших, где любопытные исследователи, работая под прикрытием, разворошили древние могилы гибридов, вызвав стихийное бедствие сравнимое с проснувшимся от спячки Лихом или Ягой. Тогда, чтобы избавиться от взбесившихся леших Восьмому отделу пришлось в спешном порядке устраивать грандиозных размеров лесной пожар. А тут они чего задумали? Не по их ли вине местные утопленники вдруг стали такими умными? Экосистему они изучать приехали...Знаем. После вашего изучения вся рыба в реке кверху брюхом.

Денис высунул нос из осоки и окинул пытливым взглядом лагерь биологов. Шесть купольных палаток зелёного цвета, две резиновые моторные лодки, над палатками натянута маскировочная сетка. Зачем?

Денис пригляделся и заметил белую спутниковую тарелку: судя по всему, так биологи прятали станцию спецсвязи. Опять, наверное, секретное ноу-хау из Сколково. Он крадучись подобрался к ближайшей палатке и заглянул внутрь. Никого. Немного вещей, ноутбук и оранжевый комбинезон, рядом с которым валялась на боку открытая банка тушёнки. Денис машинально опустил палец в жирную лужу вытекшую из банки и попробовал на вкус.

"Двадцать минут назад открыли, так-так", — задумчиво подумал он. После чего сам себе задал вопрос:

"А почему след биологов такой неясный? Они же рядом, а ощущение будто бы я нахожусь в тумане".

Тут до него дошло.

"Точно! Они снаряжены мимикритами".

Восьмой отдел выдавал разные амулеты защиты своим полевым агентам. Мимикриты, например, защищали от случайного внимания постороннего наблюдателя, а также от сверхъестественного ясновидения. Если бы не его нюх, то он бы искал этот лагерь до посинения. А так, при помощи нюха было понятно - в лагере четыре человека. Все находятся в одном месте. Стоят рядышком. Все четверо научные специалисты. А палаток шесть…

"Так, а где ещё двое?"— снова принюхался Денис. Биологи тут, а охранники отсутствуют. Непорядок.

Он перешагнул через шнур крепления палатки и крадучись перебрался поближе к станции спецсвязи. В центре лагеря он обнаружил опрокинутый складной столик и несколько сухпайков. Хорошие пайки у Восьмого отдела, нигде больше таких не найдёшь. Денис даже замешкался, прикидывая — забрать их себе или нет? Потому как ИРП были целые, в пластиковой упаковке, а Валера требовал тырить их у безопасников при каждом удобном случае. Ибо, это святой трофей и на природу брать можно. На всякий случай, Денис сложил коробочки рядом, рассчитывая прихватить их на обратном пути, и только потом пошёл проверять биологов.

Биологи стояли на берегу и не шевелились. Они все словно уставились в одну точку и не могли оторвать свой взгляд от неё. Денису хватило нескольких секунд, чтобы понять причину их странного поведения.

Русалка.

Тут побывала русалка и спела несчастным сладкую чарующую песню. Все четверо были молодыми мужчинами. Вот почему они побросали еду и дружно бросились к речке. Видимо они не понравились русалке в качестве любовников и она оставила их в оцепенении. Если бы это был акустический удар, биологи бы уже лежали мёртвые, а тут просто временно превратились в овощи. Денис смело покинул своё укрытие и подошёл к бедолагам. На исследователях из Восьмого отдела были оранжевые комбинезоны, двое даже успели немного раздеться.

Денис вздохнул. Оставлять их в таком месте и в таком состоянии было нельзя. Что делать? Он проверил смартфон, связи не было. Посмотрел на станцию — а что толку? Всё равно он не знает ни паролей, ни шифров. В микроавтобусе была радиостанция, но туда нужно было ещё дойти… Чтобы сделал Валера в таком случае? Правильно: Валера транспортировал бы биологов в микроавтобус, а потом потребовал бы с Николаича мзду за услуги спасателей. Денис почесал затылок — идея была хорошая.

Он аккуратно уложил беспомощных биологов по очереди на землю и, взвалив на плечи первого, потащил на другую сторону лагеря, где находились резиновые лодки. Ему и лодка была нужна всего на пять минут: пересечь небольшой участок воды, а оттуда уже перетаскивать пострадавших - всё равно больше одного на себе не утащишь. Только неясно, а где ещё двое?

Кроме биологов в лодку поместилась дюжина сухпайков, найденных на скорую руку в лагере. Долго копаться в их барахле он не стал. Завёл мотор и повёл лодку поближе к месту, где находился микроавтобус.

Иваныч ошалел, когда Денис приволок на себе первого.

— Это чё с ним? Твоя работа? Он хоть живой?

— В нирване он. Пострадавший от русалки, — коротко объяснил Денис.

— Пострадавший? Да он очумевший какой-то. Может первую помощь оказать?

— Не поможет, — утирая со лба пот, вздохнул Денис. — Некоторые в таком состоянии и год проваляться могут. Ты присмотри за ним, ладно?

— А ты? — встревоженно спросил Иваныч.

— А мне ещё три ходки надо сделать.

И Денис испарился.

Иван Иванович суетливо начал возиться с неподвижным телом. Перетащил его поглубже в салон, похлопал по щекам. Биолог не реагировал. Просто тупо смотрел на Иваныча снизу вверх. Иваныч подумал, открутил крышку с фляжки и поводил у лежавшего перед носом. Ничего.

— Да ты русский ли? — сокрушённо пробормотал дед. — Эх, дела. Ещё один мужик из-за одной гадской бабы всякий человеческий вид потерял. Жил бы себе, работал, выпивал, как все, иногда... А вот попался под каблук и лежишь, теперича, подстилкой соломенной…

Он покосился в сторону и заметил безногую ведьминскую куклу Иоанна.

— И этот туда же. Лежит без движения. Ног нет. Хайло на меня раззявил. Тоже чтоль из-за бабы?

Иоанн не ответил. Он был послушной куклой, а кроме того Денис во время демонтажа повредил ему челюсть.

— Ну, значит, за вас выпью, горемыки! — принял решение Иваныч и торжественно поднял фляжку.— Нас как раз трое. Самое оно.

— Четверо, — пропыхтел появившийся из леса Денис, затаскивая в салон следующего биолога. Иваныч от неожиданности поперхнулся коньяком. Денис оценил это по-своему.

— Что вы всё без закуски-то пьете? На-те вот, — с этими словами он бросил под ноги деду два пластиковых контейнера.

Иваныч был не дурак. Он сразу понял, что там в контейнере. Быстренько перетащил следующего биолога поближе к первому товарищу и занялся изучением сухпайка.

— Ух. Даже жалко такой гастроном есть. Я бы на праздники оставил лучше, на Новый год. Слышь, Дениска?

— Не стесняйтесь. У меня ещё есть, — ответил Денис, кряхтя под тяжестью третьего биолога. Следом в салон полетели ещё контейнеры. Денис умудрился связать несколько штук верёвкой и припёр с собой целую гирлянду.

— Да у меня коньяк кончился! — крикнул ему вслед Иваныч.

— Под сиденьем! — откликнулось лесное эхо.

Денис торопился. Лагерь биологов ему очень не понравился. Что-то тут явно было не так. Два человека пропали и никаких следов борьбы, вот что его встревожило. Нужно было поскорее уносить отсюда ноги. Оружия в лагере нет. Биологи живы, но в оцепенении. Значит пропала охрана. Причём вместе с оружием. Ой, не хорошо.

Он почти уже добрался до берега, где оставил резиновую лодку, когда до него донёсся знакомый рёв мотора. Денис выскочил из леса. Так и есть. Лодка уходила от него на всех парах вместе с последним биологом, а на руле был один из братьев Поликарповых.

— Куда? Стой сука! — не сдержав чувств закричал Денис.

Он нечаянно выдал себя, выскочив на открытое место, и за что едва не поплатился своим здоровьем. Уже через секунду по нему открыли огонь из автоматического оружия.

Ну так-то оно так, вот только надысь очередной пасквиль прилетел.
Дойче ни как не угомонится, зря в службу спасения не жмакнул, бесится шлимазл.
Приходится ж отвечать,а то Гейропа слабость прочувствует
Чел много грубит да и матом кроет.
Это типа Апа, новые читатели да прибудут.