Притча о двух мирах

Притча о двух мирах

Сознание, взращенное в Мире Единства и Свободы, зрело в убеждении, что развитие человека — высшая цель, а труд на общее благо — основа нравственности. Но извне всё громче доносился шепот из мира, который сам себя называл Миром «Возможностей».

Однажды Сознание шагнуло за Стену. Его встретило ослепительное великолепие, где воздух дрожал от гимна торговле. Всё — от хлеба до мечты — имело бирку, а слово «выгода» звучало чаще, чем «совесть».

Оно наблюдало, как знание, призванное лечить, ставило диагнозы исходя из толщины кошелька. Как мастерство, способное творить вечное, сознательно ковало хлам, обреченный на скорую смерть. Талант здесь не служил истине, а лишь аукционировался тому, кто предложит больше.

«Разве в самом акте творения не заключена награда?» — спросило Сознание.
«Творение — это затраты, — прозвучал ответ. — Награда — лишь в валюте. Всё остальное — романтический бред».

И Сознание с неотвратимой ясностью увидело суть. Этот мир был гигантским рынком, где торговали душами. Он производил не личностей, а функциональные детали для машины потребления. Его возможности были лишь правом выбрать себе клетку по вкусу.

Но когда оно попыталось отступить, вернуться — оказалось, что возвращаться некуда.

Стена, когда-то казавшаяся неприступной, была разъедена изнутри. Тихий, настойчивый шепот догм Мира Возможностей просочился в щели и проник в умы. Он говорил на языке простых и соблазнительных истин: «бери от жизни всё, что ты можешь купить», «твоё — это только то, что ты можешь купить». Идея единства и свободы отступала, сжималась, вытравливалась, как устаревший код.

От Мира Единства и Свободы остались лишь немногие, хранящие в памяти его образ. Искра, которую не смогли погасить. Они уже не строили всеобщего будущего — они просто помнили. Помнили, что человек может быть больше, чем потребитель. Что труд может быть служением, а не проклятием. Что слово «мы» может быть сильнее слова «я».

И пока жива эта память, тлеющая под пеплом чуждой реальности, остаётся шанс. Слабый, как первый вздох, но неугасимый. Шанс, что когда-нибудь искра вспыхнет вновь — не как возвращение к прошлому, а как новый огонь, рождённый из самой сути человека, который никогда не станет товаром.

.


сознанию не свойственны материальные препятствия, да и духовные в сущности тоже не критичны

никакие стены ему не могут стать преградой