Один эпизод Ленинградской Блокады в книге Саймона Паркина

Из 6 частей

Книга Саймона Паркина «The Forbidden Garden of Leningrad: A True Story of Science and Sacrifice in a City under Siege» («Запретный сад Ленинграда: правдивая история науки и жертвоприношения в осажденном городе») вошла в шорт-лист Премии Королевского общества имени Триведи за научную книгу 2025 года , стала финалистом Премии Оруэлла за политическую литературу 2025 года и была назван лучшей книгой года 2024 года по версии журналов Scientific American и The Economist.

Критики практически единодушны: Эта невероятная история о человеческой стойкости и преданности делу спасения семян любой ценой заставит вас испытывать глубокую благодарность за каждый съеденный кусочек пищи ещё много дней или недель после прочтения.

Среди трагедий и подвигов замерзающего города особое место занимает история сотрудников Всесоюзного института растениеводства. Ученые умирали от голода, хотя были в буквальном смысле окружены едой: в здании института хранилась огромная коллекция семян со всей планеты. Но биологи не притронулись к этим запасам — и сберегли научное наследие.

Коллекция семян Всесоюзного института растениеводства была уникальна. Николай Вавилов организовал более 180 экспедиций, из которых более 40 проходили за пределами СССР. Вавилов сам объездил полсвета: его увлекательные приключения в Афганистане, Китае, Корее, Сирии, Эфиопии, Японии и многих других странах читаются как дневники Индианы Джонса, если бы тот вместо археологии увлекся ботаникой и селекцией.

На момент ареста Вавилова в коллекции института было 250 тыс. образцов семян. Одних только пшениц — 36 тыс. сортов.
К концу августа стало понятно, что вокруг Ленинграда может замкнуться кольцо блокады. Сотню сотрудников ВИРа с семьями включили в официальный список на эвакуацию в уральский Красноуфимск, туда же предполагалось отвезти коллекцию семян. Но все эти планы пошли прахом. Немецкие солдаты заблокировали железную дорогу — и биологам с семьями после нескольких дней ожидания в неотапливаемых вагонах пришлось вернуться в Ленинград.

Город душила блокада. Людей убивали голод и холод: температура опускалась до –40°С. В институте хранились тонны съедобных семян, которые могли бы спасти жизни сотрудников и их семей. Особый драматизм ситуации придавал тот факт, что директор института Йохан Эйхфельд, эвакуированный в Красноуфимск, прислал сотрудникам разрешение использовать семена для пропитания.

Но коллектив института принял героическое решение – сохранить коллекцию любой ценой. Многие сотрудники института умерли от голода, охраняя бесценные образцы. Эти люди понимали, что сохраняют будущее мирового сельского хозяйства. Ведь экспедиции Вавилова проходили в самых труднодоступных уголках планеты. А семена многих диких растений уже невозможно было собрать заново — их экосистемы навсегда изменило сельское хозяйство. Так что коллекция института без преувеличения была достоянием всего человечества. И ученые были готовы сберечь ее ценой собственной жизни. Они опломбировали 18 комнат, где хранились семена, и установили непрерывное дежурство с графиком ежедневных обходов.

Зима, город под постоянными обстрелами, температура опускается до -40°C, а ученые должны поддерживать температурный режим хранения семян около +2°C и ежегодно высаживать 380 тысяч образцов.

Ответственный хранитель коллекции клубнеплодов Ольга Воскресенская к середине зимы уже не смогла выходить из дома из-за истощения. На посту ее заменил муж, блестящий специалист по клубнеплодам Вадим Лехнович. Ему пришлось ухаживать не только за больной женой, но и за уникальной коллекцией картофеля. Каждый день Лехнович искал топливо и прогревал комнаты, где хранились клубни. Ведь если бы они промерзли, то труды нескольких поколений ученых оказались бы напрасными.

В первые дни 1942 года коллектив института начал стремительно терять людей. Ответственный хранитель коллекции арахиса Александр Щукин, старший научный работник Николай Леонтьевский, ответственный хранитель коллекции риса Дмитрий Иванов, заведующий библиотекой ВИРа Георгий Гейнц — их нашли мертвыми на рабочих местах. В своем кабинете в окружении образцов семян скончалась от голода Лидия Родина, ответственный хранитель коллекции овса.

В феврале 1942 года наконец была организована эвакуация. Но это не гарантировало спасения. Старший научный сотрудник отдела плодовых культур Григорий Рубцов погиб от дистрофии в больничном пункте всего через несколько часов после перехода через Ладогу. У него на шее, как и у всех других эвакуировавшихся сотрудников ВИРа, висел небольшой мешочек с семенами.
Дорогу в вагонах-теплушках не перенесли еще три истощенных работника ВИРа. Позже полтонны образцов из коллекции удалось вывезти из Ленинграда на самолете — около 40 тыс. упаковок семян и почти полный дубликат коллекции картофеля добрались до Красноуфимска.

В мае 1942 года власти Ленинграда распорядились засаживать овощами каждый свободный участок земли. Для ученых ВИРа, которые остались в городе, этот день стал настоящим праздником.

Скоро Исаакиевскую площадь украсили стройные ряды ростков капусты. Для ленинградских ученых самой тяжелой задачей было сберечь клубни картофеля. Если семена томата, например, могут храниться без потери всхожести и 10, и 20 лет, то клубни так долго держать не получится, их нужно высаживать уже на следующий год.

Вадим Лехнович и Ольга Воскресенская смогли рассадить две тонны картофеля. Во время посадки на поле разорвался снаряд. Взрыв сорвал таблички и перемешал клубни разных сортов. А Ольга Воскресенская получила сильную травму головы и потеряла зрение, но даже это не заставило ее прекратить работы. Лаборанты подробно описывали ей каждую картофелину — чтобы Воскресенская по памяти восстановила названия сортов.
За время блокады погибли по разным данным около 20 сотрудников института. Когда война закончилась, ученые провели ревизию семенного фонда. Выяснилось, что безвозвратно потеряно почти две тонны семян, они были уничтожены обстрелами, утеряны или утратили всхожесть. Но основная часть фонда оказалась спасена.

Когда после войны журналист спросил руководителей института, почему они решили умереть от голода, будучи окруженными едой, они выглядели озадаченными. Вадим Лехнович ответил за всех: «Невозможно было есть дело своей жизни, дело жизни своих друзей и коллег».
Книга Паркина вызвала дискуссию западного сообщества: была ли преданность ленинградских учёных образцам оправданной, или же семенной банк можно было с большей пользой использовать для спасения голодающих? В защиту учёных Паркин утверждает, что к 1979 году треть всех пахотных земель СССР была засеяна семенами из этой коллекции.

Из книги Паркина Саймона: На сегодняшний день девяносто процентов семян и высаженных растений, хранящихся в коллекции Санкт-Петербурга, не встречаются ни в одной другой научной коллекции мира. Более тысячи гибридных сортов этих растений носят имя своего первооткрывателя – «Вавилова». На кухнях и в столовых по всему миру люди продолжают вспоминать о жертвах мужчин и женщин, отдавших свои жизни во время блокады.
Сейчас Вавиловская коллекция насчитывает более 320 тыс. образцов — и работы по ее развитию продолжаются. В 2022 году на ее основе был создан Национальный центр генетических ресурсов растений. (стр. 272)

На этом все

сильные люди,я считаю что зря они так сделали, надо было себя для растениеводства сохранить,коллекцию новую бы собрали, а вот специалистов нет.что и вышло в итоге, селекционная работа вРоссии умерла.

Если такие ценные семена были, чего их не вывезли заранее?

Ну умерла селекционная работа уже в России, в СССР нормально она велась.

Потому что никто не ожидал, что немцы так быстро смогут окружить Ленинград.

Статья была где-то, какой-то ишак из правительства хотел загнать англичанам эти семена, оказывается это стратегический запас из которого можно возобновить культуру, чистую не загаженную. вопрос: за какие плюшки ему пришла такая идея?

Семена вы говорите, а то что женщина бегемота всю блокаду выхаживала.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

ну да.. питер минус 40..... там у нас в холодную погоду минус максимум _5

дурной, Сидорок вы это просто ляпнули или нам искать инфу где.
Серьёзное утверждение, надобно подтвердить.

Это сообщение отредактировал Sericpai - 27.10.2025 - 19:49

Температура в блокадную зиму 1941-го опускалась ниже 41 градуса. Эти рекордные для XX века морозы синоптики объясняют морскими ветрами. По данным синоптиков, так холодно в городе больше не было.

Из блокадных дневников: «Вода в трубах замерзла. Город заледенел. Дом на Лиговской улице догорает сам по себе, пожарные все уехали – нет воды».

Мы привиты "прививкой от фашизма". Дайте почитать книгу "коалиции желающих"...

Что конкретно подтвердить, что она умерла или временной промежуток умирания? В чём конкретно сомнения?

Не умерла сегодня в России селекционная работа.
Делают, в том числе, мои одногруппники.
Иное дело, что нафиг никому не надо из госструктур, "закупим на западе" же до сих пор, только "запад" на восток поменяли.
Я вот только что подумал, а чего бы мне не высадить каштаны, озаботился, спросил, и таки да, есть каштаны морозостойкие в Подмосковье, продаются.
Тут скорее, дело в том, что нет уже необходимости в таком героизме, да и за 20-30 тысяч зарплаты нафиг надо МНСу хранить сорта картофеля или риса, когда дети с такой зарплатой папы если не голодают, то не жируют уж точно.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Это, конечно, радует, но вы же понимаете, что мне, как рядовому гражданину, нужен результат. А работа ради работы - ну, такое... Претензии, естественно, не к вашим одногруппникам, а к тем, кого вы указали в своём комментарии.

Безусловно, к ним претензии.
И у меня есть претензии. Я понимаю, мало кого интересует фауна пещер восточного Кавказа, но меня она интересовала. Но не за 18 тысяч рублей с ребёнком на руках.
Сейчас наукой ради науки занимаются единицы, которым есть, что покушать без зарплаты, даже профессорской, (а она не прям маленькая).
Но я не готов был 15 лет назад, не готов, тем более и сейчас.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Идея дорого стоила раз люди так делали

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Если не ошибаюсь, эта коллекция в 90-х уехала на запад