3
Платон Ибрагимович расслабился в компьютерном кресле, от чего живот пришел в движение и упруго обрел новое равновесное состояние. Подергав мышью, нашел курсор на одном из трех огромных экранов, нацелил его на иконку Дзена и, прищурившись в предчувствии, дважды щелкнул, как подзатыльник дал. Дзен он тихо ненавидел, но просто не было другого места, где по непонятной прихоти модеров появлялись самые разные типажи и можно было стравиться с кем-то подходящим для текущего настроя его в целом не злобной души. В окне поверх ленты по очереди принялись проявляться разные мольбы ресурса типа “ну, установи наш крутой Яндекс-браузер” и глупые уточнения вроде “Ваш город Самарканд?”. Наконец все утряслось, кроме одного делового предложения: “А хотите больше не видеть рекламы?”. Платон по очереди чисто автоматом погасил все баннеры и плашки, чтобы ничто не мешало выбрать очередную его жертву. Он скрупулезно открывал страницы блогов, попутно гася: “Хотите видеть больше таких публикаций?”.
Внезапно во весь экран распахнулось что-то очень большое и яркое, как было в детстве, когда в саду он увидел большую серую бабочку, подкрался, чтобы схватить, а она распахнула ярко-красные крылья с черным черепом и маленький Платоша в ужасе отпрянул попой навзничь прямо в лужу от поливающего цветок шланга, кольцами похожего на зеленую змею.
После этого случая мама неделю водила Платона к дяденьке в белом халате и тот глупо, но хитро спрашивал его: “а что бы ты сделал первым делом, если бы знал, что завтра конец света?”. Мама корчила ему морду из-за белой спины, Платоша потупился и молчал, а дяденька задавал все новые странные вопросы. ”У тебя есть тайная суперсила? Расскажешь какая?” – настойчиво допытывался дяденька и когда озорно спросил: “А где спрятался твой самый главный секретик?” мальчик всхлипнул и насквозь промочил штаны и белый диван под ними.
Теперь, когда в Дзене внезапно распахнулся во весь экран переливчатый банер, Платон Ибрагимович в реликтовом ужасе откинулся назад и почти справился с позывом переполненном пивом пузыря.
- Охренеть! Да они совсем угорели, что ли?!... – Платон погасил суперплашку рекламы, быстро наливаясь хейтерством, но вместо огромной рекламы опять возник особо назойливый баннер, который нагло ощеривался когда на него наводилась мышь: “Хотите навсегда избавиться от рекламы?”. Идея стала очевидно понятной. Так это дзеновцы специально изводили его недолеченные с детства нервы рекламой, чтобы получать бабло за тишину, когда он подпишется на это! Точно по той же логике можно было бы устраивать синие экраны смерти, в случае неуплаты или показывать отвратительные до блевотины картинки или...
Платон Ибрагимович качнулся и со второй попытки экстрагировался из кресла, потянулся к верху шкафа, достал чемоданчик перфоратора, попутно прикидывая как воткнуть в патрон железяку с коварно смещенным центром тяжести, которая бы гремела эксцентрично как жигули в колесах электропоезда. С разумной осторожностью скачал на телефон приложение для замера шума в помещении и, приставив железяку перфоратора к бетонной стене, коротко попробовал устройство. Свирепый апокалипсический вой потряс его самого. На часах было три – время позволительное для шума в пределах 55 децибел.
Через каких-то пяти минут воя устройства в дверь позвонили. В тапочках и футболке на волосатом теле стоял лохматый озадаченный сосед.
- Что за звуки такие странные?
- Ну, это достаточно личное, я не могу сказать, что это именно... – вежливо опустил глаза Платон Ибрагимович и шумно вздохнул, осознавая свою монументальную вальяжность, - Я контролирую уровень шума, он в переделах допустимого днем в эти часы.
- А... ясно... а долго еще?
- У меня каждый день теперь будет по 10 сеансов по 3-4 часа, я приношу извинения.
- Тогда ставим вопрос ребром на собрании, - погрустнел мужик и повернулся.
- Ладно, я скажу в чем дело. Мне психиатр прописал вот такую шокотерапию, могу справку показать. Тут или принимать курс очень дорогого лекарства, или такая терапия. У меня на лекарство нет бабла, так что... Я буду соблюдать все нормы зашумления в отведенные часы, ничего не поделаешь.
- Бред какой-то... – хмыкнул мужик, - так просто решил навариться?
- Нет, ты не понял. Я строго не делаю ничего незаконного, в определенные часы, определенные децибелы, а про тональность и обертоны в законе ничего не говорится.
- Ахренеть... – мужик явно заинтересовался - а сколько лекарство стоит?
- Сегодня триста шестьдесят тысяч, но оно дефицитное и быстро дорожает.
Мужик воздел глаза к потолку, совершая арифметические действия обоими глазами, - это с каждой квартиры по пятере.... Ладно, будем решать.
Минут через пятнадцать застывшая на лице Платона ухмылка начала сползать. Он принюхался и натужно закашлялся от едкого дымка намертво пригорелой картошки, который бодро расходился по домовой вентиляции.
yaplakal.com