21
Наконец, любопытные жители дачного поселка увидели молодую хозяйку. Целый год они ждали этого момента, пока строился дом.
Дом был деревянный, но основательный, с террасой, большой, три этажа. С квадратной башенкой, над которой установили флюгер – птицу. Самые зоркие разглядели, что на металлической птице – виньеткой загадочные буквы Н.Н.
«Не нравятся они мне», сказала Валентина Сергеевна, дама шумная, которая в этом поселке жила уже тридцать лет, с момента его основания.
«Валь! – спросили ее. – Тебе кто не нравится – буквы или хозяева?»
«Да все они! – ответила. – Участок на двадцать четыре сотки, дом огромный. Явно бандюганы или еще хуже, начнут баранов тут резать».
«Валь, да брось. Вон у Шумиловых дом еще больше, и ничего».
«Они свои, – резко сказала Валентина Сергеевна. – А эти чужие».
Молодая хозяйка оказалась худая, стройная, в майке и джинсах. Она стояла на крыльце, разговаривала с водителем, который привез деревца для посадки.
Их участок был на возвышении, у леса, но вокруг дома не было трехметрового забора из профнастила – просто деревянный, невысокий, так что со вторых этажей домов в округе можно было легко наблюдать жизнь «чужих».
Дядя Гриша, майор в отставке, достал бинокль.
«Хм, красивая девка», пробормотал.
«Чо? – сморщилась жена. – Иди уже, проводку доделай! Хотя дай бинокль…»
Она изучила девушку:
«Ишь какая. Ну ясно, отхватила богатого мужа, теперь имением занимается. Он помрет, ей все останется».
«Ага, кивнул муж, одно не пойму – чего они тут поселились? Для богатых есть Рублевка, Новая Рига. Не, явно криминал. Хотят затаиться».
Нового хозяина никто из поселка не видел. Замерами, покупкой, оформлением занимались холодные юристы, доверенные нового хозяина. Они быстро договорились с владельцами нескольких участков, выкупили, не торгуясь. И все соединили в один.
Хотя нет, хозяина видел председатель всего этого дачного сообщества, но один раз, когда документы подписывали.
Того звали Евгений Петрович, фамилия совершенно невзрачная. За пятьдесят, немногословен, выглядел усталым.
Председатель спросил, хочет ли Евгений Петрович жить там постоянно, тот кивнул.
Дальше началась стройка, Евгений Петрович заезжал, но быстро и незаметно. Даже отставной майор не успевал бинокль расчехлить.
Кто он был, этот Евгений Петрович? Загадка.
Председатель сообщил любознательным сельчанам, что слышал телефонный разговор того с кем-то, говорили о поставках столов.
«Ну ясно, усмехнулась Валентина Сергеевна, подпольное казино. Ох, кончилась наша спокойная жизнь».
_________
Молодая хозяйка уже развернулась вовсю.
Командовала завозом новой мебели, садовыми работами, строительством уличной печи.
«Барбекю делают», сказала жена отставного майора, глядя в бинокль.
«Документы будут жечь», – ответил майор.
«Мерзкая она какая-то, сказала жена, тощая».
«Не, ну там есть на что посмотреть».
«Проводку доделал, а?»
Новая хозяйка сама завела разговор, когда на своем внедорожнике ехала мимо отставного майора, тот катил на дряхлом велосипеде за пивом.
«Ой, здравствуйте! Мы же соседи. Меня Кристина зовут».
«Здрасьте. Да, мы тут живем, вон тот дом, ну его не видно за забором. А где ваш хозяин, чего не приезжает?»
«Занят, работы много, – улыбнулась. – Пока я тут всем управляюсь, он мне доверяет. Очень рада знакомству!»
«Да пошла ты!»
Нет, так майор не сказал. Но подумал. Девушка была очень красивой, майор даже забыл про пиво.
А жене сказал: «Вот если у тебя бабки, ты даже жену юную можешь купить, да еще с таким именем».
«Не завидуй. Подумай, ей каково. С этим старым хреном. Так что она тоже платит. А если он еще тридцать лет проживет?».
Неугомонная Валентина Сергеевна тоже захотела познакомиться с этой Кристиной. Придумала очевидный предлог: их рабочие слишком рано начинали на участке, а тут люди отдыхают.
Нет, они не мешали на самом деле, работали тихо и справно, не включали радио шансон, в отличие от майора, тот как раз любил, и погромче.
Но иного предлога Валентина Сергеевна найти не могла.
«Добрый вечер! – она подошла к воротам, те были открыты. – Можно спросить?»
«Конечно, – улыбнулась Кристина. – Заходите!»
Кристина была в легком сарафане, с бокалом вина. Что совсем огорчило Валентину Сергеевну.
«Я ваша соседка, – начала она. – Меня просили вас не шуметь».
«Что, извините?»
«Ну чтобы вы не шумели с вашими рабочими по утрам».
«Они же вроде тихо и по выходным не работают».
«Ну есть жалобы…»
«Да? Извините тогда. Постараемся еще тише. Да они уже через три дня закончат. Вот сирень высаживают, хотите посмотреть?»
«Да сдохни ты с этой сиренью!»
Нет, так Валентина Сергеевна не крикнула. Но очень хотела. Ходит эта девка, ничего в жизни тяжелей бокала не держала, почему ей все, а она пашет всю жизнь в бухгалтерии, и у нее только давление. Муж умер три года назад от ковида, дочь вышла замуж за турка, укатила в Анкару, матери вообще не звонит, а тут надо дом ремонтировать, денег нет, все дорого адски, почему так в жизни подло все.
Валентина Сергеевна удалилась. Гордо, как ей показалось.
Ночь не спала. Утром зашла к майору с женой, но те были с похмелья, не готовы обсуждать эту мерзкую девку.
Возилась с цветами на жаре, устала, вспотела. Легче не стало, померяла давление, в целом нормальное, но все равно скверно.
И вдруг поняла. Она должна этой Кристине все в лицо высказать. Потому что с вином, потому что хваткая, потому что чужая.
_________
Кристина сидела в шезлонге на террасе, смотрела в телефон, улыбалась.
«А можно поговорить?» – крикнула Валентина Сергеевна.
«Да, заходите!» – Кристина поднялась.
Валентина Сергеевна вошла на участок, тут все было аккуратно, саженцы, новая печка.
«В дом, конечно, не позовет, оне ж баре», подумала Валентина Сергеевна.
«Хотите в дом?» – спросила Кристина.
«Не, я в грязном, упахалась… И я быстро…»
«Тогда давайте вина на террасе? У меня очень хорошее, легкое, итальянское».
«Нет, какое вино, у меня давление огромное…»
Через пять минут Валентина Сергеевна в шезлонге сидела напротив Кристины, на маленьком столике перед ними бокалы, Кристина наливала вино, достав мокрую бутылку из ведерка со льдом.
«Красиво у вас», – сказала Валентина Сергеевна.
«Спасибо, но это только начало, я тут потом все хочу засадить, чтобы цветы и деревья, я же по образованию ботаник».
«Как это?»
«А что? – Кристина засмеялась. – Есть такое образование. Университет закончила».
«А, ну да. Ой, вино какое вкусное! И холодное, в жару самое то».
«Конечно! Так что вы хотели, Валентина Сергеевна?»
«Я? А, да… Хотела спросить, когда муж ваш приедет?»
«Муж? Я не замужем пока, мне всего двадцать три, успею».
«Погодите… А этот… Евгений Петрович?»
«Так это мой папа!»
_________
Они жили на Новорижском шоссе, в большом доме. Еще в нулевые купили.
Евгений Петрович был коммерческим директором фирмы, производили мебель.
Жили втроем: Евгений Петрович, жена и дочка Кристина.
«Лет через тридцать мы тут будем старичками вдвоем, – говорил жене Евгений Петрович. – У Кристины будет своя уже жизнь. Тогда займусь садоводством. Хочу сирени побольше, ее знаешь, сколько разных сортов?»
«Ой, много, – отвечала жена. – А помнишь, как мы с тобой на первом свидании искали цветок сирени с пятью лепестками, на счастье?»
«Ага, и нашли с шестью, – усмехнулся Евгений Петрович. – Так я и не понял, что это значит».
«Просто счастья больше, я же тебе объясняла».
«Надо такой сорт вывести».
Кристина училась в десятом классе, когда у мамы нашли онкологию.
Потом было три года больниц. Евгений Петрович возил ее в Израиль и Швейцарию. Хотел даже с работы уйти, но жена не позволила: «Ты что?! Это вся твоя жизнь».
«Ты и Кристина моя жизнь, – говорил он. – Остальное так, хобби».
Они проиграли жизнь мамы, она умерла.
Евгений Петрович не мог жить в доме, где на его руках умирала жена, где он хотел вокруг посадить сирень с цветками в шесть лепестков.
Он решил переехать туда, где никого знакомых, где даже ландшафт не напоминал бы о ней. Кристина тут же с ним согласилась.
Риэлторы нашли это место, они с Кристиной приехали, им все понравилось, надо было только соединить три участка.
Так эти чужие и возникли в поселке, где отставной майор с биноклем наблюдал за их чужой жизнью.
________
«И моему Игорю тут нравится, – улыбнулась Кристина. – Хотя он пока всего раз приезжал».
«Это кто?» – спросила Валентина Сергеевна.
«Молодой человек мой. Представляете, и он тоже ботаник!»
…Валентина Сергеевна уходила, глуповато смеялась, они выпили на двоих еще бутылку сухого, говорила, что у нее на участке тоже сирень, она поделится лепестками, то есть черенками…
Посмотрела на остывающее вечернее небо. И вдруг спросила: «Ой, а птица вон та… ну флюгер… Там что за буквы?»
Кристина повернула голову, взглянула на птицу: «Это Н.Н. Мамины инициалы. Ее звали Надежда Николаевна».
Алексей БЕЛЯКОВ
yaplakal.com