34
"Ковпаку требовалось хоть на двенадцать часов задержать напор гитлеровцев с севера, чтобы получить возможность сделать шестидесятикилометровый бросок в район реки Тетерев, в леса под Киев.
Выиграть время Ковпак мог, только применив какую-то умную диверсию. Предполагалось взорвать мост под Коростенем и, этим задержав фашистов часов на восемь, сделать усиленный бросок на восток, а со стороны Житомира закрыться заслоном. Все было подготовлено. Командир 9-й роты Мурзин получил задание взорвать мост под Коростенем. Ковпак спросил его, уверен ли он в успехе и продумал ли все мелочи. Мурзин заверил Деда, что все будет сделано.
—Смотри,— предупредил его Ковпак.— Мы простили тебе несколько невыполненных заданий. Сейчас соединению грозит опасность. Если не сдержишь слово, пеняй на себя.
Мурзин увел роту под Коростень. Приближался рассвет. Ковпак спрашивал каждого, кто подходил к его тачанке, не слыхал ли он взрыва на севере. На железной дороге Коростень — Житомир, которую в ночь переходили ковпаковские партизаны, слышна была только ураганная стрельба. Взрыва не было.
Из-за горы поднялось багровое солнце.
—Не выполнил задания, сучий сын! — подытожил Ковпак.— Не взорвал мост.
Руднев молчал.
И Ковпак тут же изменил маршрут движения. Если рота Мурзина разбита, враг мог узнать маршрут партизанского соединения и подготовиться к атаке. И вместо того, чтобы идти на юго-восток, к Фастовскому железнодорожному узлу, Ковпак повернул колонну на восток. Связные бросились во все подразделения с приказом идти к деревням Яновка и Межеричка на реке Тетерев. Нужно было уходить, и как можно быстрее. Через полчаса после того, как был изменен маршрут, Дед приказал идти при солнечном свете. Все поняли, что обстановка изменилась к худшему.
Мурзин, как оказалось, пьянствовал всю ночь в деревне, невдалеке от моста. Было уже светло. Из Коростеня пошли поезда. Время было упущено.
И вот рота Мурзина вернулась. Встреча Ковпака с Мурзиным произошла на берегу речки, через которую вброд переправлялась колонна. Как только люди выходили на берег, их одежда на морозе покрывалась льдом.
Протрезвевший Мурзин предстал перед Дедом.
—Я не выполнил задания,— понуро сказал он.
Ковпак сдвинул шапку на затылок и пристально посмотрел на Мурзина.
—Немного времени не хватило,— соврал Мурзин.
—Так,— сказал Ковпак.— Подойди ко мне. Так. Дыхни на меня.
Мурзин дыхнул. Ковпак поморщился и повернулся к комиссару.
—Судить мерзавца! — крикнул он.
Пока шла переправа, Руднев, собрав роту, расследовал причины невыполнения задания. Когда он закончил следствие, то прежде всего приказал забрать из роты Мурзина всех лошадей.
Потом он подошел к Деду, сидевшему на тачанке, и коротко сказал:
—Расстрелять шарлатана!
Дед достал из-за голенища валеного сапога карту и развернул ее.
—Из Коростеня,— говорил он,— гитлеровцы тронулись. Из Житомира тоже выступили. Расстрелять!
Руднев пришел в роту Мурзина. Бойцы сидели на поваленной бурей сосне. Завидев комиссара, они поднялись. Мурзин сидел.
—Встать! — закричал комиссар.
Мурзин встал.
—Предателей и изменников,— сказал Руднев,— мы караем смертью. Командование вынесло тебе приговор.
Руднев повернулся к ординарцам и, указав на Мурзина, сказал: —Расстрелять!
Те подошли к приговоренному, расстегнули на нем шинель, потом повернулись к Рудневу.
—Не можем, товарищ комиссар. У него орден и медаль.
Руднев подошел к Мурзину, заставил его снять орден и медаль и, вынув пистолет, выстрелил в Мурзина. Тот, как глядел в землю, так и упал в снег лицом.
—Закопать, как собаку! — сказал Руднев.
Стоявшие кругом бойцы роты Мурзина задвигались. Откуда-то появились лопаты.
Вскоре вся колонна была на том берегу.
Разыскивая Базиму, я нагнал тачанку Ковпака. Дед сидел, уставив взгляд на широкую спину своего ездового. Плеть, как всегда, спускалась из откинутого рукава его шубы. Рысаки прядали ушами, и Политуха, сидя на передке тачанки, изредка посматривал по сторонам.
—Сидор Артемьевич! — обратился я к Ковпаку.
Ковпак поднял голову, и я увидел грустные его глаза. Он опустил голову. Я шел рядом с тачанкой, не зная, то ли идти вперед, то ли оставаться с ним. Дед снова поднял голову, вытер слезы рукавом шубы и, посмотрев так, словно просил извинения, сказал:
—Мурзин испортился, подлец, успех голову вскружил. Ты что же пешком? Садись ко мне.
Я сел в тачанку. Ковпак молчал часа два.
—Орден-то сняли перед расстрелом? — спросил он вдруг и, услышав мой ответ, опять замолчал.
Колонна двигалась медленно. Черная извилистая лента повозок, пушек, людей растянулась по степи, насколько видел глаз. Рысаки Деда, опустив головы, мерно шли в колонне.
—Да,— сказал Дед, как бы очнувшись от полудремотного состояния, и с беспокойством взглянул на восток,— придется многое теперь изменить".
Коробов Леонид. Фронт без флангов. Изд. 1972 г.
yaplakal.com