📉 Почему Кремль не сунется помогать Ирану по-крупному
1. Сирийская реальность: красивая обёртка, тухлый результат
В Сирии Россия выставлялась как «властелин неба» с С-400, С-300, «Панцирями» и всем прочим железом.
На деле: Израиль наносил сотни ударов, и ни один израильский самолёт не был сбит российскими средствами ПВО. Это не просто позор —
это молчаливое признание бессилия и зависимости от политических договорённостей с Тель-Авивом.Кремль не рискнул ни разу реально применить силы ПВО против Запада или Израиля, даже когда били рядом с базой Хмеймим или уничтожали иранские колонны в 2 км от российских войск.
Результат: Россия там — как мебель в чужом доме, охраняет свои базы, имитирует геополитику и боится задеть интересы всех сильных игроков сразу.
2. Путин не пойдёт по сценарию прямой конфронтации с Израилем и США
Израиль и США — это не Украина, где можно бахать в сторону ВСУ под видом «СВО».
Здесь речь о прямом конфликте с государствами, имеющими технологическое превосходство, разведданные, дипломатические рычаги и опыт уничтожать режимы.
Поставить гиперзвук Ирану = самому встать под прицел.
Кроме того, в Сирии Израиль и США показали, что способны безнаказанно оперировать в зоне, где формально доминирует Россия.
Путин это понял. И второй раз наступать на те же грабли он не станет.
3. Экспорт оружия ≠ союз
Кремль всегда продавал оружие исходя из выгоды, а не ради «братской помощи».
Даже Белоруссия и Иран получают либо старьё, либо образцы на поводке — без полного доступа и без систем, которые могут нарушить стратегическое равновесие.
Товарищей у Кремля нет. Есть клиенты. А клиенты — не получают гиперзвук.
🧨 Итог:
Сирийский провал показал пределы кремлёвской "мощи" — много понтов, мало зубов.
Теперь, в куда более опасной ближневосточной обстановке, Путин не станет:
Влезать в прямую конфронтацию с Израилем или США,
Раздавать гиперзвук, ПВО или наступательные комплексы направо и налево,
Передавать Ирану технологии, которые могут потом «всплыть» у других (в том числе у Китая или даже у американцев через третьи руки).
Максимум — символические поставки, риторическая поддержка и пара дронов для обмена на нефть.