Никогда еще ни один крот не уживался с себе подобным, будь этот другой одного с ним пола или нет. Два крота, встретившись во всякое, кроме спаривания, время, тут же сразу начинают борьбу, которая в большинстве случаев ведет к смерти одного из них, а иногда даже и обоих. Понятно, что свирепее дерутся между собой кроты одинакового пола, и
исход такой драки предрешен: слабейший бывает тотчас же съеден. Поэтому ясно, что крот живет в своем жилище исключительно один и сам для себя, полновластным хозяином, наслаждаясь работой, едой, сном и отдыхом.
Иная жизнь начинается в пору любви. В это время жаждущие любви самцы и самки часто оставляют по ночам свои норы и рыскают в поисках чертогов других кротов, чтобы напроситься к ним в гости. Доказано, что гораздо чаще случается встретиться двум самцам, ищущим любви, чем самцу с самкой. Как только соперники сойдутся, начинается жестокая борьба. Наконец, после немалых драк самец находит самку и тогда все свои старания направляет на то, чтобы силой или добровольно склонить ее к любви. Он вместе со своей милой направляется в свое или в ее жилище и пролагает новые ходы, которые напоминают обыкновенные охотничьи, хотя и предназначаются для другой цели, для того, чтобы спрятать самку и спасти ее от посягательств других искателей.
Устроив свою дрожайшую половину в безопасном убежище, крот возвращается к сопернику, если таковой имеется.
Оба расширяют проход, в котором встретились, для места сражения и затем начинают драться не на жизнь, а на смерть. Тем временем заключенная самка старается освободиться и, прорывая новые ходы, уходит все далее и далее; победитель гонится за ней и возвращает на место; здесь тоже не обходится без борьбы; однако оба угрюмых отшельника мало-помалу привыкают друг к другу. Они сообща начинают работать над устройством проходов для обеспечения безопасности и для добывания пищи.