The Cure-альтернатива

10
Роберт Смит сам озвучивал своего персонажа в мультфильме «Южный парк», куда его позвал большой фанат The Cure Трей Паркер. Смит появляется в очень запоминающемся эпизоде, где The Cure героически дают отпор гигантской механической Барбаре Стрейзанд (сезон 1, эпизод 12). В финале серии Кайл произносит, что Disintegration — лучшая пластинка всех времен.

11
После записи крайне невеселого альбома Pornography группа отправилась в турне, используя новую форму макияжа — красную тушь под глазами. На сцене от жара софитов мейкап начинал стекать вниз, и зрителям казалось, будто группа плачет кровью.



Это сообщение отредактировал zeppelman - 20.12.2019 - 19:16

12
В начале девяностых The Cure стали даже слишком популярными, по мнению Смита. К примеру, на стадионное шоу в Нью-Йорке были проданы 44 тысячи билетов, причем 30 тысяч куплены в первый же день. В итоге Смит стал ненавидеть свои самые раскрученные хиты: «На долгое время я невзлюбил некоторые песни за то, что они сделали меня популярным. Friday I'm in Love — самый яркий пример».

13
На один из концертов The Cure в Аргентине организаторы исхитрились продать 110 тысяч билетов, хотя стадион вмещал лишь 60 тысяч. Как следствие, начались бунты и беспорядки, в ходе которых был убит продавец хот-догов.

«Это было некрасиво. И то был единственный раз, когда мы всей группой реально были напуганы. Нас ведь заперли в подвальном помещении, и мы чувствовали запах дыма, слышали вой сирен и реально гадали, выйдем ли мы отсюда живыми», — вспоминал Смит.

Это сообщение отредактировал zeppelman - 20.12.2019 - 19:19

14
В какой-то момент на Роберта Смита снизошло откровение, и он вдруг решил, что в огромной дискографии The Cure некоторые пластинки существуют не просто так, сами по себе, а составляют единую сущность.

Такой сущностью он объявил трилогию из альбомов Pornogrpahy, Disintegration и — неожиданно — Bloodflowers. В 2002 году команда даже организовала несколько выступлений, на которых от начала до конца отыграла содержимое всех трех пластинок. Вышло и соответствующее живое видео The Cure: Trilogy.

15
Точно известны те три песни, которые The Cure наиболее часто отыгрывали на концертах. По состоянию на 2016 год — Forest (1016 раз), Boys Don't Cry (859) и In Between Days (776). Но некоторые вещи на концерте играли всего лишь один раз — это A Thousand Hours (с альбома Kiss Me, Kiss Me, Kiss Me) и Just Say Yes (записанная для альбома Greatest Hits 2001 года).

Впрочем, некоторые вещи вообще никто живьем не слышал ни разу. В мае 2016 года на шоу в Новом Орлеане были сыграны две совершенно новые вещи, что вселяет оптимизм и веру в будущее группы.

Это сообщение отредактировал zeppelman - 20.12.2019 - 19:18

Вот интересное исследование:

Клип просто до мурашек. Удивительно гармоничен.

CURE - ОХУЕННЫЕ!!!

вот самый мрак. обожаю

Как то проводил эксперимент среди любителей В.Цоя, ставил отрезок темы с 4м.05 сек. до 4м.20 сек.,все признали Кино.
1984 г. New Order

Большое Спасибо ТС за тему. Я старый любитель The Cure , слушаю уже больше 30 лет . С огромным удовольствием прочитал тему и хоть много знаю об этой группе , что то новое узнал для себя.

Это сообщение отредактировал Sparks - 20.12.2019 - 22:47

В Jethro Tull Ди Палмер такой был в конце 70х состав...клавишник,потом писюн отрезал. Может с ним путаете?

Цой этой группой очень вдохновлялся. Есть у него мелодии, прям местами очень похоже на CURE

Это сообщение отредактировал ПРИБОР - 20.12.2019 - 23:52

И они очень близко играли на концерте, прям как на альбоме... или это уже пересвели для блюрея

©Galina Marcus
2012-06-20

The Cure. Первый концерт в Москве.

ОНИ НАСТОЯЩИЕ!!!
Это было то, что слышалось со всех сторон, когда под проливным дождем, то и дело поскальзываясь на размытом грунте аэродрома Тушино, я покидала MAXIDROM.

Шок, восторг и то щемящее чувство в груди, когда ты не знаешь, что принесет облегчение - крик, рыдания или смех, такое чувство бывает обычно перед оргазмом - это, пожалуй, были самые звенящие ноты моего тогдашнего состояния. Пожалуй, я до сих пор еще не могу поверить, что была - на самом деле была, стояла, прыгала, пела - на концерте The Cure.
Давно-давно на одном из концертов Роберт Смит перед тем, как спеть Close To Me, сказал, что посвящает эту песню России, в которую он никогда не приедет. Пусть так, но я дала себе слово, что если когда-нибудь это случится, я сделаю ВСЕ, чтобы не пропустить этот концерт. Возможно, потому что если он когда-нибудь состоится, вероятно, он будет единственным за всю историю группы...
Этот пост для тех, кто был там и разделяет мои эмоции, и для тех кто это пропустил - наслаждайтесь рассказом и плачьте! Хотя я сильно сомневаюсь, что смогу передать словами даже десятую часть того, что было тогда в воздухе. Запах грозы (возможно даже гремел гром, никто не слышал), та музыка и тот голос, которые как ничто другое на Земле выражали когда-то твои противоречивые подростковые чувства; нервозность, передающаяся от человека к человеку в толпе (особо слабые готовы были толкаться и ругаться) - всего этого электричества, которое сгущалось все плотнее, пока солнце садилось и надвигались тучи, кажется, было бы достаточно, чтобы осветить средних размеров город.
У меня не очень большой опыт посещения разного рода концертов и фестивалей. Прямо скажем - никакого опыта у меня нет. Поэтому я честно приехала в Тушина ко времени, которое было указано в моем билете, к 14:00. С одной стороны мне досталось удачное место в фан зоне прямо перед сценой, с другой я отчетливо понимала, что стоит мне отойти, и больше я сюда не вернусь. Как хорошо, что я не пожалела времени и отстояла очередь в самый популярный в мире общественный туалет на букву М в МакДональдс! Но зато, придя на поле, мне пришло в голову купить ужасного качества сувенирную футболку за 1000руб., но даже не ёкнуло купить бутылку воды. А так как хэдлайнеры всегда выступают в конце, мне пришлось отстоять на ногах 10 часов без еды и воды, и последние 2 из них под сильным дождем.
Не берите с меня пример, никогда! Но даже будучи настолько лохом, я все же была счастливейшим лохом на Земле в тот момент.
Аэродром Тушино - чрезвычайно удобное место для подобного рода мероприятий. Открытое ничем не занятое пространство, которое не нужно даже асфальтировать, потому что всем наплевать. Пройдя 2 кордона, которые заставили меня даже зонтик открыть, я минут 15 еще добиралась до места по размытому после вчерашнего дождя грунту, отбиваясь от дюжины промо девочек и мальчиков, которые впихивали посетителям сигареты. Что за пропаганда вообще?
Самые активные фанаты стояли рядом со мной. Трое ребят из Питера (2 девочки и мальчик) делали себе начесы и подводили глаза прямо здесь, на поле. Как я потом узнала, было очень много людей из других городов (Саратова, Твери, Нижнего Новгорода и др.), которые приехали специально на The Cure. Слава Богу! Иногда приятно не чувствовать себя одиноко в своем сумасшествии.
Не буду описывать всех, кто выступал, просто перечислю их. Все они по-своему хороши, но даже Ноэль Галлахер сынок по сравнению со Смитом. Итак...
Maroon 5. Когда я пришла, они уже играли. Хорошие ребята, только драйва им не хватает.
She wants the revenge. Совершенно не представляю, кто они... Какая-то команда из Калифорнии. Они опоздали на полчаса, объяснив это тем, что в аэропорту потеряли их багаж и инструменты, и теперь они вынуждены пользоваться тем, что предоставили им организаторы.
Нормальные ребята, второй гитарист потом вышел со стаканом пива в пресс-зону и раздавал автографы.

Everlast. Разочаровал меня, честно. Не тем, что пел как-то не так, хотя и начинал некоторые композиции по 2 раза (неужели саунд чек нельзя было сделать заранее?), а тем, что был довольно груб с персоналом, совершенно не стесняясь ругаться в микрофон.
Noel Gallakher's High Flying Birds. Молодец, Ноэль, уже столько лет сочиняет и исполняет качественный заводной бритпоп. Только все народ равно ходит, чтобы услышать старые хиты Oasis.
В перерывах между выступлениями ведущие радио Максимум всех приглашали на дополнительную сцену скоротать время всякими глупостями. Может кто туда и ходил... Но те люди, которых я видела в ближайшем окружении, не двигались с места. Все понимали, что место перед сценой пусто не бывает.
Перерыв между Галлахером и The Cure был самым длинным и самым мучительным. Когда ребята из команды техподдержки, настраивая гитары, наигрывали знакомые аккорды, когда из-за сцены было слышно, как распевается Смит, аэродром Тушино взрывался воплями нетерпеливого восторга. Толпа уплотнилась по моим субъективным ощущениям раза в три. Без двух минут восемь техподдержка расставила на сцене стаканы с пивом.... и вот в восемь часов один за другим, начиная с ударника, вышли они. Последним вышел Роберт, и Тушино утонуло в исступленных воплях фанатов.

Я заметила две забавные вещи: одну про Смита, другую про фанатов. Как это ни странно, но 90% людей в фан зоне были абсолютно трезвыми. Это нисколько не уменьшило накала эмоций, возможно даже наоборот. А Смит... он, конечно, уже не восторженный юнец, он пьет пиво на сцене, он толстоват и носит теперь только черное... В тот момент, когда он, робко сложив руки у груди, вышел на сцену, его аутично-смущенная фигура напомнила мне Пугачеву с ее начесами и балахонами от Юдашкина. Но уже с первыми нотами противный образ бабы Аллы испарился, как сигаретный дым - и слава Богу! Было бы катастрофически обидно позволить ей испортить вечер.
Три часа. Три часа потрясающего взаимного удовольствия! Я уверена, что это было именно так, и я уверена, что как музыканты, так и зрители превзошли ожидания друг друга. На языке вертится банальная для таких случаев фраза, что Смит работал с отдачей, но это совершенно, абсолютно и непререкаемо неверно! Он установил с нами связь. Я намеренно говорю "с нами", потому что к началу выступления толпа уже превратилась в нечто единое. Когда приветственный шум немного немного стих, Смит сказал в микрофон "спасибо" (по-русски!) и этим покорил нас! Шум не стихал еще минут 5.
Но нужно было видеть лицо самого Смита в тот момент, когда стадион запел. И запел даже не слова, а ноты вступления первой песни! Настолько разборчиво читались эмоции на его лице: удивление, радость, восторг, благодарность и, кажется, даже сожаление, что он не приезжал в Россию раньше. С этого момента между сценой и полем установилась настолько прочная связь, что ее можно было дергать, как натянутую струну.

Уже через полчаса все забыли про Максидром, все были на концерте The Cure. Свет и дым спрятали задник с логотипом фестиваля и динамично следовали музыке. Не было никакой единой стилевой линии выступления, идеологии, философии и прочей ерунды, Смит прошелся по всей своей дискографии, включая даже Parnography. Часам к девяти пошел дождь, который дальше только усиливался. Смит как знал (а может он и специально это сделал) спел несколько песен из своего депрессивного периода.
К концу второго часа, насквозь мокрая, уже немного охрипшая, я поймала себя на мысли, что у меня достаточно сил и желания стоять и петь здесь всю ночь под проливным дождем. Последний час лично для меня прошел в исступлении. Я уверенно могу сказать, что не помню дня, когда я испытывала что-то подобное, или события, которое могло такое чувство вызвать. Это был вызывающий слезы оргазм. Оргазм мозга, если можно так сказать.
Если сравнивать толпу с живым организмом, то, пожалуй, это был секс между музыкантами и фанатами. Секс на одну ночь со всеми его прелюдиями, сменами поз и темпа, короткими перекурами, потрясающе эмоциональный сверх всяких ожиданий - такой, который не повторяется и не забывается.

Это сообщение отредактировал zeppelman - 21.12.2019 - 09:28

The Cure «Live in Moscow 2019»


Это сообщение отредактировал zeppelman - 21.12.2019 - 09:30

Роберт Смит и другие музыканты THE CURE — о своём творчестве


Р. Смит, 1996:

Все песни что-нибудь значат, хотя в разной степени. Они обычно создаются по отдельности — у меня есть мешок полный слов, и когда один из нас приходит с хорошей музыкой, я заглядываю в свой мешок и ищу там что-нибудь подходящее. Если ничего нет, я сажусь и пытаюсь написать на бумаге то, что навевает мне музыка. Очень редко стихи вызывают написание музыки..

***
Р. Смит, «Poster Rock», 1989:

Я должен говорить, что я счастлив, иначе весь мир посчитает меня горемыкой, несмотря на то, что я как раз нормальный. Я не менее спокойный, чем другие, но у меня нет показных перепадов настроения, стиля плаксы, который может тотчас лопнуть от смеха Это всё — преувеличение, и есть группы, часто поддерживающие это преувеличение. Трудно объяснить людям, что большую часть времени я очень сдержанный..

***
Р. Смит:

Это моя жизнь. Но я направляю свое воображение на разные вещи, которые меня также волнуют. Так, большинство ситуаций действительно имели место в жизни. Но — с другими людьми, не со мной. Половина песен автобиографического характера. Разумеется, я уже давно бы умер, если бы пережил то, о чем пою.

Это сообщение отредактировал zeppelman - 21.12.2019 - 11:47

***
Р. Смит, из интервью журналу «The Times Metro Music», 12.02.2000 г.:

Я совершенно не мрачный,-говорит Смит усаживаясь поудобней в потёртое, изодранное комками кресло в отделанной клёном репетиционной студии. — Мне по-настоящему нравится то, чем я занимаюсь, у меня фантастичная жизнь, и я не променяю её ни на что. Когда у меня иногда случаются депрессии, чувство бесполезности всего переполняет меня, но я не живу в таком состоянии всегда. Некоторые песни написаны в мрачные моменты, но судить обо мне, моей личности по тому, что я пою в песнях — это неверное отражение того, какой я. Около 10 процентов меня отражается в песнях, остальные 90 процентов довольно нормальны. Даже 10 процентов в песнях в общем-то нормальны, просто они немного подавлены.
…Мы представляли некую темную, сатанинскую сторону жизни для некоторых людей там. Парень, порезавший себя, был среди публики. Он встал на кресло и стал резать себя, когда мы еще даже не вышли на сцену. Он сделал это, потому что у него была публика. И я подозреваю, что большинство самоубийц не слушают The Cure, но по статистике кто-нибудь будет слушать The Cure, когда покончит с собой. Но это избранные случаи за двадцатилетний период. Я хочу сказать, люди умирали на наших концертах, но я не чувствую личной ответственности. Это странно, потому что публика по всему миру знает группу по их видеоклипам, которые в большинстве своем светлые и веселые, со слегка странными и запоминающимися мелодиями. И другая сторона группы, это по-настоящему темное преданное поклонение, где каждый всегда на пороге того, чтобы сброситься со скалы. Странно, что эти две стороны не могут быть примирены, но группа существует довольно счастливо в пространстве между этими двумя полюсами..

***
Р. Смит, из интервью, «MEAN STREET MAGAZINE», март 2000:

Песни, а вернее их стихи, отражают только часть меня. Они не покажут, что я на самом деле за человек. Все «мое» отсутствующее в песнях на 90 процентов это всего лишь скука. Это не заставляет меня писать. Когда я в меланхолии, ностальгии или же просто грустен как обычный человек — вот это в наибольшей степени заставляет меня писать. Утром классно все это почитать..

***
Роберт Смит ,
из интервью для канадского телеканала «Much Music» (август 1989 г.):

Я не помню большую часть лирики, написанной мною за эти годы. Потому что 75% этих слов я сочиняю в изменённом состоянии сознания. Я сочиняю эти слова либо самопроизвольно, либо в полусонном состоянии. Или часто бывает так, что я нахожу какие-то клочки бумаги со словами лирики в моём кармане, сидя в автобусе или дома под подушкой. И очень редко бывает так, что я сажусь и сочиняю целую песню. Также очень редко я могу сочинить что-то сходу — за один присест. Как правило, я состыковываю два-три отрывка лирики воедино, поэтому моя лирика не может иметь какой-то один смысл. И за все эти годы я налепил так много необъяснимых фрагментов, что, разбирая что-то из моих старых сочинений, мне трудно понять смысл собственной лирики.


Это сообщение отредактировал zeppelman - 21.12.2019 - 11:49

***
Из интервью Р. Смита, Folha de Sao Paulo, 10.03.2000:

Folha: Как происходит процесс написания песен?

RS: Это не только мыслительный процесс, это просто происходит. Но чтобы написать слова, требуется другой тип усилий. Это намного больше связано с мозговой деятельностью. Вот почему сначала всегда появляется мелодия, и только после этого я пытаюсь понять, что звук заставляет меня чувствовать, и пытаюсь перевести это в слова..

***
Р. Смит:

Мне нравится музыка, в содержании которой отсутствует реальность. Музыка КЬЮЭ не отражает материальный мир слишком явно, что, на мой взгляд, составляет ее силу. Музыка общественной или политической направленности вызывает у меня чувство смущения: ее настолько разбавляют, чтобы сделать приемлемой, что она теряет всякий смысл..

***
журнал «Q», №4, 1993 год:

«Иногда я чувствую себя никчемным и пустым человеком, — признается Роберт, — и мне необходимо что-то делать, чтобы как-то оправдывать свое существование. Поэтому и пишу песни. В это время я пребываю в очень странном эмоциональном состоянии, которое не опишешь словами. Но постоянно находиться в нем невозможно. Большую часть времени я такой же, как все, чем очень расстраиваю своих поклонников, считающих почему-то, что я должен быть трагичным и загадочным»..

***
Р. Смит:

Я надеюсь, я сознаю, сколько иронии включает The Cure. Я надеюсь, что сохранил свое чувство иронии. Мне кажется, что ирония недалеко ушла от цинизма. С возрастом ирония часто превращается в цинизм, и я с настороженность отношусь к этому. Когда стремишься обострить положение, какое-то количество иронии теряется. Я считаю, в этом беда New Order. Балансирование — вещь трудная и деликатная. Это не делается для чьего-либо удовольствия. Но я не хочу проснуться утром весь в слезах. В то же время я не хочу беспокоиться о том, кто меня сегодня фотографирует. Это балансирование между общественным мной и частным мной. Вопрос в том, кто какую часть меня видит.

.

***
Р. Смит, «VOX», 28 июня 1996 года:

Не знаю… Иногда мне кажется, что я в определённом смысле отталкиваю людей. Когда затрагиваешь эти темы, рискуешь стать эдакой идиотской смесью, вечно-расстроенным клоуном. Когда говорят: «О, мне уже всё-равно, я не выдержу, я сдамся…», ты думаешь — хорошо, если ты действительно думаешь, что всё уже так плохо, так не пой об этом, а пойти и спрыгни с моста. Пожалуйста, сделай это сейчас же!..Так что, вся эта напускная грусть внушает людям недоверие, я это понимаю….

***
Р. Смит, «Rock City» ноябрь 1996:

Когда я читаю свои же собственные тексты, я всегда ловлю себя на мысли, что обнаруживаю в них какие-то новые, скрытые мысли, я бы даже сказал — подводные течения, о которых в момент написания стихов я даже и не думал. Слушатели тоже это замечают, и каждый истолковывает их по-своему.
…я понимаю, что не так уж плохо сидеть в кругу друзей и пить до упаду. А еще лучше жить в неком детском мире, где тебе ничто не угрожает, и никакой реальности как бы не существует..

***
Р. Смит, из интервью, «Stereo & Video», Июнь 2005:

Полагаю, что это слишком необдуманно — называть весь спектр чувств и эмоций подростковой тоской. Все это из-за расхожего мнения, что, мол, когда ты переваливаешь за тридцатник, ты по-всякому уже все знаешь. На самом деле процесс «взросления», в результате которого ты разучиваешься задавать вопросы, ужасен. Я не стесняюсь признаваться, что иногда совершенно теряюсь — теряюсь от незнания того, что происходит вокруг. Если это подростковая тоска, то я очень рад, что она у меня есть. Нашу аудиторию карикатурно изображают, как измученных тинэйджеров, сидящих по своим спальням и вопрошающих: «Что я здесь делаю?» Но и Кафка никогда не переставал задаваться этим вопросом. Возможно, что более «по-взрослому» будет волноваться из-за потери работы, но я бы не хотел терять это чувство неизвестности..

***
Р. Смит, Музыкальное приложение «Звук» к журналу «Hi-Fi & Music», № 5, 1996:

Я просто никак не могу написать хорошего текста. Наши ранние песни я даже слушать не могу, там не слова, а сплошной бред. От альбома к альбому мои стихи становятся все яснее и четче, но все равно, ни одного настоящего стихотворения мне написать пока не удалось..

***
Р. Смит:

Я хочу, чтобы мои слова что-то значили, им недостаточно одной лишь рифмы..

***
Р. Смит:

Я предпочитаю слушать инструментальную музыку, потому что довольно критически отношусь к текстам. Иногда слушаешь вступление к какой-то песне и думаешь: «Поразительно!». А потом начинается сама песня и — «О, fuck!»

Из интервью с Р. Смитом, The Hit, 21.09.1985:

Роберт Смит, как певец.
Я никогда не считал себя певцом. В ранние дни существования группы не заботился о. Исполнении, я просто доводил себя до нужного состояния и всё. Кое-что из того, что я пел, было неплохо, но многое пелось фальшиво.
В какой-то момент моё пение стало очень предсказуемым и с тех пор я стараюсь петь разными голосами. Мне кажется, что петь голосом, не похожим на тот, которым ты говоришь, очень трудно, потому что со стороны это кажется не правдоподобным.
Мой голос стал намного лучше за все эти годы, но дальше этого я вряд ли пойду. Если выбирать, то я, возможно, буду лучше слушать Билли МакКензи, но я не могу представить, чтобы кто-нибудь, кроме меня, пел песни The Cure.

Роберт Смит, как автор песен.
Я думаю, что в своё время написал несколько великолепных песен — и также несколько совершенно ужасных. В общем я пишу песни лучше, чем 99% тех, что находятся сейчас в чартах. Я мог бы писать настолько же плохие песни, как Wham, если бы захотел, но зачем? Сейчас так много посредственных песен.
Мне противна мысль о том, что некоторые группы облагораживают процесс написания песен. Я могу запросто написать сингл – это как упражнение в игре. Многие из наших так называемых «песен» на самом деле музыкальные отрывки – разница в том, как мы их пишем.
Я честно не считаю себя сочинителем песен. У меня в паспорте написано «музыкант», что ещё смешнее.

Роберт Смит, как гитарист.
Опять же, я никогда не считал себя таковым. Я не слишком хорошо играю, но, по-крайней мере, я играю по-своему. Для меня смысл быть музыкантом не заключается в том, насколько мастерски ты играешь, но нужно иметь определённый уровень, чтобы облечь свои идеи в музыку.
По-моему, важно почувствовать себя комфортно с инструментом. Нужно уметь учиться – большинство людей остаются на прежнем уровне и их скучно слушать.
Не думаю, что я когда-либо сидел один и играл на гитаре просто для своего удовольствия. Я так играю на пианино, что более интересно для меня, потому что я только недавно начал учиться на нём играть.
Могу с уверенностью сказать, что никогда не хотел быть барабанщиком или бас-гитаристом. Это худшее занятие для меня.

Роберт Смит, как исполнитель.
Пять лет назад я был совершенно неподвижен на сцене, потому что музыка была такой напряжённой. Сейчас я чувствую себя удобнее, но всё-равно я веду себя не совсем естественно. Я должен забыться в том, что происходит. Иногда, я заканчиваю песню, открываю глаза и вижу все эти лица, направленные на меня. Это довольно жутко.
Я не надеюсь совершенно расслабиться на сцене. Если бы это было так, я бы сидел и дремал.
Наши живые выступления, наверное, и создали нам такую армию последователей – я всегда считал, что мы на сцене хороши. Теперь наш репертуар так обширен, стало гораздо проще, мы не чувствуем никакого давления.
Если бы я был молодым, я бы хотел быть в только в одной из 3 групп в этой стране и The Cure была бы одной из них. Это единственное оправдание, которое я нахожу тому, что я делаю и почему я всё ещё делаю это.

.

***
Из интервью Р. Смита американской «USA Today», 19.05.2000:

— Что побудило Вас к тому, чтобы отказаться от принятия спиртного до выхода на сцену?

— Я не хотел снова оказаться в той же повседневности, в которой я был четыре года тому назад. Я подумал, что если я хочу дожить до 50, то мне лучше больше думать о реальности моего тела, нежели чем о моем воображаемом неуязвимом теле. Концерты в Европе были первыми, когда я вообще не пил перед тем, как выйти на сцену. Если я не могу забыться в этих песнях без помощи спиртного, то тогда я не должен вообще организовывать турне.

— Был ли алкоголь средством от страха перед сценой?

— Да. Это звучит странно, но я не прирожденный сценический исполнитель. Я до сих пор не знаю, где мне надо стоять на сцене. Когда я накладываю много макияжа и выпиваю несколько бутылок вина, то я чувствую себя как поп-певец, и тогда я думаю, что я действительно хорош. Проблемой была огромная пропасть между тем, как я себя чувствовал на сцене и реальностью от прослушивания концерта на следующий день с головной болью и осознанием того, что это все никуда не годится.
Выпивка всегда играла большую роль в The Cure; ныне же я вношу новую культуру трезвости.

Р. Смит, «Радио России», Программа «Напрямую с запада», 1996 г.:

Все эти годы я пытался начать писать что-то серьезное. Но сочинительство песен сильно отличается от писательской работы. Во-первых, мне намного легче как бы наполнить музыку словами, а написание книги забирает у меня много энергии. Это оставляет меня подавленным. Не забывайте также, что мой дом постоянно наполнен людьми, шумом, музыкой, а для сочинительства нужна спокойная, концентрирующая обстановка. И вообще, я не настолько уж хорош в этом. Для меня самое большое удовольствие — это сочинение песен и исполнение их.
…Своим любимым писателем я, пожалуй, могу назвать Патрика Уайта. Все его книги настолько разные, все одинаково хороши. Я, конечно же, люблю Сэлинджера, поэзию Шекспира… Мой отец не мог поверить, что я в моем возрасте, при моем образовании не прочитал все произведения Шекспира, и на прошлое рождество он подарил мне полное собрание его сочинений. Так что я сейчас работаю над этим. А в отношении русских писателей, я прочитал все произведения Набокова, некоторые из них считаю хорошими, некоторые — просто замечательными. Нельзя не упомянуть Достоевского, особенно его «Идиота». Должен сказать, что никогда не читал крупных русских произведений, как «Война и мир», например. Я, правда, прочитал «Братьев Карамазовых», но не смог осилить «Войну и мир».. Подожду, пока постарею еще немного, и тогда, может быть, сидя у камина в домашних тапочках, смогу оценить и этот известный роман..

***
Из интервью с Р. Смитом, «Rock & Folk Magazine» (Франция), 2003:

R&F: На бис были исполнены две песни с “Kiss Me” – “If Only Tonight We Could Sleep” и “The Kiss”. В 1988, после записи этого альбома, вы говорили, что работаете над сборником новелл. Что из этого получилось?

Роберт: Да ничего. Я писал рассказы для своих племянников и племянниц. Некоторые из них потом превратились в песни – “To Wish Impossible Things”, “The Last Day of Summer”, “Lovesong”… Тогда я хотел доказать себе, что могу быть писателем. Просто петь в the Cure мне было мало; я сравнивал свои тексты с произведениями своих любимых авторов и приходил в ужас. Я успокаивал себя, что они не пишут песни, но это довольно горькое разочарование – понять, что ты никогда не поднимешься до их уровня, что я никогда не смогу достичь высот Хорхе Луиса Борхеса….

***
О вкусах Р. Смита:

Любимая музыка: Depeche Моdе, Джими Хендрикс, Joy Division, Nirvana, Led Zeppelin и старые Rolling Stones; а также Бах, Бетховен, Шопен, Моцарт, Чайковский и Хачатурян плюс индийская музыка и фламенко. Терпеть не может Duran Duran, Def Leppard, Моррисси и Джорджа Майкла.

Любимые писатели (поэты): Шарль Бодлер, Жан Кокто, Герман Гессе, Марсель Пруст, Салман Рушди, Жан-Поль Сартр, Дж. Д. Сэлинджер, Дилан Томас, Альбер Камю и Франц Кафка (под влиянием последних были созданы песни «Killing an Arab» и «At Night»).

Любимые фильмы: «Таксист», «Апокалипсис сегодня», «Леон», «JFK», «Общество мертвых поэтов», «Криминальное чтиво» и «Лолита» Стэнли Кубрика..

***
Р. Смит, из интервью американской «USA Today», 19.05.2000:

Многие фэны очень великодушны. Им может не нравиться что-то из наших вещей, но они ценят нашу независимость. Мы имеем склонность реагировать противоположным образом на то, что мы делали до того. Когда мы выпустили «Kiss Me Kiss Me Kiss Me» в 1987 году, то это был коммерческий прорыв в Америке. «Disintegration» был следующим, и я в то время думал, что это будет самоубийством с коммерческой точки зрения перейти от яркого и дерзкого поп-звучания к этому громкому и невероятно мрачному звучанию. Но он оказался даже лучше, чем «Kiss Me». Я думаю, что если бы мы возвратились назад и попытались бы нажиться на прошлом успехе, то это бы разочаровало фэнов. Это разочаровало бы и меня, что более важно. У меня старомодное понятие о честности. Я никогда не позволял нашей музыке коммерциализироваться. Это та малая часть, которой мы отличаемся.

.

Из интервью Р. Смита, «MEAN STREET MAGAZINE», март 2000:

— Билл Грэхем как-то сказал по поводу The Grateful Dead «Они не лучшие в том, что они делают, они единственные делают то, что они делают». Можно ли это применить и The Cure?

— Полагаю, что да. Забавно, ведь я провел столько времени, доказывая, что не только Cure делают музыку Cure. Я всегда считал нечестным, ведь мы играли в различных стилях, порой очень успешных. Однако за последние два года я понял, что мы играем в особенном стиле… и делаем это лучше всех..

***
Р. Смит:

Как в конце 70-х создавались рок-группы? Собирались несколько человек, довольно посредственно владеющих инструментами, как правило, даже без музыкального образования. Зато объединенные какой-то романтической идеей, будь то спасение мира или смерть за рок-н-ролл. О том, что будет дальше, никто не думал. Люди занимались творчеством. Так в 1978 году собрались мы. Сейчас же группы сначала обдумывают концепцию и составляют бизнес-план. Хорошо это или плохо — не знаю. Но это факт..

***
Р. Смит, «Ровесник» №10 (460) 2000:

Панк был гениальной музыкой, но он был еще более гениальным образом жизни и мысли -я мог купить в одном магазине новый диск The Clash, в другом — старый альбом Pinк Floyd, а после послушать их оба в компании незнакомых людей, которые радовались бы и The Clash, и Pink Floyd. Это был панк, это была свобода и честность твоего выбора. Сегодня, покупая в музыкальном магазине пластинку Quееn, я должен долго оправдываться перед продавцом и другими покупателями и врать, что беру «Ночь в опере» для своего олигофрена-племянника. Если меня заподозрят в том, что я люблю Queen, мне никто этого не простит. Да, панка больше нет, да и я стал лживым..

***
Р. Смит, из интервью The Drum Media, 10.03.2000:

Я достиг того, что хотел в жизни. Я прожил до 40 лет и ни одного дня не ходил на работу. Я тяжело работал, но, мне кажется, когда тебе нравится то, что ты делаешь, это на самом деле не работа как таковая. 15 лет назад меня беспокоило то, что я не знал, чем же я буду заниматься в конечно итоге. Я знал, чего я хочу, но не знал сумею ли приблизиться к достижению своих желаний.»

.

Из телефонного интервью С. Гэллапа журналу «Ровесник», № 03/2008:

— …как вам «готика» XXI века?

С.Г.: Сегодня она совсем иная, не такая, как была во времена, когда мы начинали. Я понимаю, что это эволюция, прогресс и всё такое, но со стороны больше напоминает мутацию.

— Поясните?

С.Г.: Лично я слышу, так сказать, две готики. Одна классическая, традиционная, и играют её группы со стажем, вроде нашей – The Cult, Sisters of Mercy, Christian Death. Это – подлинный готический рок, его форма полностью соответствует содержанию, его структура плавает и «подвисает». Можно даже сказать, что для классической готики характерна некоторая нестабильность: тональность «плывёт» в пределах композиции, а это неправильно с точки зрения законов гармоники. Зато правильно эмоционально!

— А теперь то же самое для тех, у кого нет музыкального образования!

С.Г.: В настоящем готическом роке должен быть диссонанс, именно он цепляет слушателя, создаёт конфликт и драматургию. В джазе это называется синкопированием.

— А вторая готика?

С.Г.: Она ушла в «металл», главным образом в скандинавский и германский.

— И это неправильная готика?

С.Г.: Я этого не говорил, это просто другая музыка, замкнутая на форму. Точнее, здесь форма является целью, и по форме это часто готический рок, но вот содержание обычно хромает.

— Примеры приведёте?

С.Г.: Ну, хотя бы шведы Tiamat и Therion, наши My Dying Bride, португальцы Moonspell: в погоне за безукоризненной формой они, как правило, забывают об идее, и в результате получается музыка, внешне похожая на готику, но слишком тяжёлая и риффовая, чтобы быть настоящей готикой.

— И что же это за идея?

С.Г.: Очень простая: готика – это предчувствие смерти, а не сама смерть, предвосхищение ужаса, а не сам ужас. Это правило готической литературы, которое справедливо и в музыке.

— Кто же играет по таким правилам?

С.Г.: The Cure, Cult – те немногие, кто собрался в конце 70-х – начале 80-х и выжил.

— По-вашему получается, что если сводный хор скаутов пропоёт отрывки из «Джейн Эйр», это будет готика, а, скажем, «Убийственные баллады» Ника Кейва – НЕТ?

С.Г.: Удачное сравнение! Нет, оба Ваших примера – не готика. Но если вы меня спросите – у хора скаутов больше шансов прийти к истинной готике, чем у уважаемого мною Ника. Кстати, он перед собой такую задачу и не ставил, его просто неправильно поняли..

***
Р. Смит, 04.06.2012.:
http://www.afisha.ru/article/robert_smith_interview/

…нравилось мне всегда все подряд — и играли мы тоже все подряд. Ну разве что нас немного ограничивает мой голос и то, как я умею писать песни; видимо, нам уже не суждено стать джаз-бандом или блюзовой группой. Но в остальном — все что угодно. Когда мы только начинали, я слушал панк-рок: The Stranglers, Buzzcocks, Sex Pistols, The Clash. Но я любил и The Beatles. Очень любил! Я любил всех, кто умел написать хорошую песню, и, мне кажется, The Cure всегда были именно про песни. И знаете, что смешно? Понятно, что у нас есть более глубокие вещи и те, что полегче. И понятно, что я больше люблю первые. Но штука в том, что вот эти милые мелочи, наши поп-песенки, затрагивают куда более широкую аудиторию — и получилось так, что мы использовали их, чтобы заманить людей в нашу вселенную. Это как такой трюк, понимаете? Ты слушаешь «Just Like Heaven», опа — и ты еще этого не понял, а уже играет «Disintegration», и тебя туда затягивает.