- Что там за светопреставление? Ведьма, что ли, бешеного быка рожает?
- Никак нет!.. Ослы поют. Погонщик через переводчика сказывает, будто они
завсегда в полнолунную ночь в восторг приходят, кто кого перекричит. Занятие
себе такое придумали, Ваше Сиятельство...
- Ишь ты, скажи на милость. А у меня, сват, свое занятие: соснуть на часок
надо, тоже и я не двужильный. Дай-ка пакли из тюфячка, уши заткнуть.
Покрутил Сундуков головой... Ах ты, Царица Небесная! Ужели русскому
генералиссимусу из-за такой последней твари не спать?.. Ишь, как притомился!
Паклю подал, вздохнул и на мелких цыпочках прочь вышел.
Да разве ж против ослиной команды пакля действует? Месяц встал выше,
сияние на полную небесную дистанцию, ослы-стервы только в силу вошли, будто
басы-геликоны мехами раздувают, да с верхним подхватцем...
Тетку твою поперек! Сел Суворов на койку, щуплые ножки свесил, сплюнул.
Под пушечный гром спал, под небесный спал, а тут - хочь воском уши залей, не
всхрапнешь. Чего делать? Приказать им в мешки морды завязать? За что ж тварь
мучить, погонщика обижать... Поколеют, не солдат же в дышла впрягать. И
животная полезная, из жил тянется, в гору ли, с горы ли, - ей наплевать.
Соломы дадут - схряпает, не дадут - солдатскую пуговку пососет. Экая оказия!..
Спасибо Создателю, ветер над рекой ревет, ослов заглушает. А то бы беда, враг
близко...
Вынырнул тихим манером Сундуков из кошмы, стоит, искоса на начальника
любимого смотрит. Шагнул ближе, в свечу вытянулся.
- Не извольте. Ваше Сиятельство, беспокоиться, чичас они замолчат.
- А ты что ж, с обоих концов их соломой заткнешь?
- Никак нет! Голос у них такой, никакая солома не удержит.
- Как же так они, сват, замолчат? Они ж только во вкус вошли - ишь как
наддают, хоть в присядку пляши.
- Не извольте беспокоиться. Чичас полную тишину Вашему Сиятельству
предоставлю.
Ушел вестовой. И что ж, братцы, как по отделениям, в одном конце
закупорило, в другом... Чуть последний осел сверчком рипнул и - стоп.
Вынул Суворов паклю, прислушался: ни гу-гу. Ухмыльнулся он, походную
думку-подушку поправил, плащем ножки прикрыл и, как малое дитё, ручку под
голову, - засвистал-захрапел, словно шмель в бутылке. Какой ни герой, а и сам
Илья Муромец, надо полагать, сонный отдых имел.
* * *
Утречком, чуть серый день наступил, по горам-скалам до ущелья дотянулся,
скочил князь Суворов, сухарик пососал, вестового кликнул. Ледяной воды в рот
набрал, в ладони прыснул, ночную муть с личика смыл и спрашивает:
- Что ж, Василий Панкратьич, ослиный капельмейстер...Как же ты их, свет,
ночью угомонил? Ась? Шаман ты сибирский, что ли?
- Никак нет! А как при лунном сиянии позицию их мне разглядеть
потрафилось, приметил я, что ежели он, стерва-осел, рыдает, в восторг входит,
чичас он хвост кверху штыком... Нипочем иначе не может. Такой у него, Ваше
Сиятельство, стало быть, механизм. Ну, тут уж штука нехитрая: по камешку я им
к хвостам вроде тормоза подвязал, они и примолкли...
Рассмеялся Суворов звонко, так личико морщинками и залучилось.
- Ах ты, ослиный министр, чертушка, милый человек! Расскажу вот
австрийцам, утиным головам, пусть с зависти полопаются. Разве ж им, козодоям,
за русской смекалкой угнаться! Ась? Утешил ты меня по самое горлышко. Чем же
мне тебя, сват, наградить? Проси чего хочешь, поднатужься, - ежели только
власти моей хватит, честное слово, не откажу... Ну!
Вестовой Сундуков осклабился, а сам руку за спину завел.
- Так точно, Ваше Сиятельство! Награждение мое в вашей полной власти,
действительно. Вчерась ночью второй заяц в силок попался, - заяц ничего,
форменный. Не спал я, для вас изжарил, старался, авось смилуетесь. Будьте
отцом родным, наградите вашего верного слугу, извольте откушать!
И зайца из-за спины вытаскивает.
Насупился было Суворов, посмотрел на вестового и оттаял.
- Хитрый ты, Васька, до невозможности! У лисы ухо срежешь, да ей же и
скормишь... Счастье твое, слово дал, солдатское слово не олово. Давай, сват,
походную вилку-ножик. Только чур, половина мне, половина тебе. А то три дня
разговаривать с тобой не буду... Согласен?
- Так точно, согласен.
Насупился было и Сундуков, да что ж поделаешь.
А ослам приказал князь Суворов по гарнцу чечевицы выдать за то, что им
ночью ради чужого русского старика лунный восторг перешибли.
Саша Черный "Ослиный тормоз"
yaplakal.com