Редкие кадры и архивные снимки 26.05.2021

51 Иногда им голову сноси(я)т

Обезглавленная статуя, голова Иосифа Сталина на улице Будапешта во время Венгерской революции 1956 года.

52 Москва, Площадь Маяковского. 1953.

53 Девушки в кафе

Первая половина 20 века, Европа

54 Девушки из партизанского отряда Вьетконга, переносящие боеприпасы по тропе Хо Ши Мина.

Вьетнам. 2 января 1968 г. Вьетнамская война.

55 Человек по своей природе — сказочник и мечтатель. Он верит, что наступит какой-то момент, который преобразит его жизнь в лучшую, счастливую сторону. И у меня такая вера существует. Но иногда удача приходит, когда ты, может быть, о ней не успел еще помечтать.

Так произошло и в моей жизни. Когда Шукшин меня снял в своей первой полнометражной картине «Живет такой парень», самой моей любимой, я был как бы запущен в счастливую киносудьбу. У меня это первая главная роль. Фильм имел большой успех.

И Шукшин словно предложил меня режиссерскому сообществу: мол, смотрите, Куравлев достоин, чтобы вы обратили на него внимание».
⠀
Леонид Куравлёв

56 Зрители приехали на футбол; 1939 год

Зрители приехали на футбольный матч; припаркованные автомобили на дорогах
возле стадиона Университета Дьюка (штат Северная Каролина, США), ноябрь 1939 года.

Фото Marion Post Wolcott, с Shorpy

57 Старшая дочка пишет: «Смотри, что я нашла!». И присылает черно-белую фотографию. На ней ее мама, первая моя жена. Ей тогда было девятнадцать, то есть как дочке сейчас. Фотка сделана в разгар нашего романа, почти тридцать лет назад. Она там худая, с очень густыми волосами, чертовски красивая.

Я даже почувствовал, как сердце забилось сильнее.

Да, отвечаю дочери, твоя мама была прямо ух! Не зря я долго бегал за ней. «Еще бы! – смеется дочка. – Такая она классная. За ней многие бегали, думаю» .

Потом я долго рассматривал эту фотку, улыбался. Я ведь очень любил эту девчонку.
Впереди у нас пятнадцать лет брака, финал которого был совсем плох, впереди у нас ссоры, мучительное расставание, впереди у нас много чего. Наши характеры испортятся, мы растолстеем и станем занудными.

Но на этой фотке классная девчонка, которую я очень любил. И на самом деле, люблю до сих пор. Как хорошо, что где-то хранятся старые фотографии наших юных жен. Их надо беречь. Иногда доставать из пыльных коробок, рассматривать. Знаете, это как инъекция гормонов в одряхлевшие чувства.

Вот живут двое целую жизнь, надоели друг другу, спят в разных комнатах. Дети выросли, объединяет двоих лишь жилплощадь, поездки летом на дачу и по субботам в «Ашан» за продуктами. Жизнь их тосклива, как февральский вечер. И вот тогда нужны эти давние фотки. Тогда их черёд.

Женщины, которым за сорок, часто «возвращаются» в юность. Рассматривают старые фотографии. «Вот мы на первом курсе… А это я с Пашкой, моим ухажером, не знаю, где он сейчас… Ой, а это я на дискотеку иду, вот это начес у меня, хахаха! И такое мини, ни фига себе!»

Им хочется видеть свои гибкие талии, стройные ноги, буйные волосы и насмешливые глаза. Для женщин, которым за сорок, это важней, чем сеанс у психолога. Это полезней, чем визит к косметологу. Это лучшая процедура. «Ведь это же я! Я! Я! И наверно не очень я изменилась?»

Но, быть может, еще важнее – смотреть эти фотки мужьям. Даже бывшим. Чтобы вспомнить девчонку, в которую он влюбился когда-то. Которая изводила его своим мини и песнями группы А-ha или «Браво». Чтобы в этой усталой, полноватой женщине рядом увидеть эту девчонку. Услышать звук древней кассеты. Чтобы воскликнуть «Ого!», чтобы взыграли уснувшие гормоны, чтобы ночью не храпеть тупо, а заняться полузабытым и важным делом. Потому что та девчонка никуда не делась на самом деле, она же тут, лишь протянуть руку. Обнять и сказать: «Как же я тебя люблю».

Все эти лишние годы, ссоры и килограммы – обман. Их не было. Мы такие же юные, глупые, счастливые. Ну хотя бы на час. Хотя бы на полчаса.
Нам очень нужны эти фотографии из пыльных коробок. Потому что там, в глубине, в шкафах-антресолях, спрятано главное – наша любовь...

Игорь Губерман.
Павел Сухарев фотограф

Это сообщение отредактировал SESHOK - 26.05.2021 - 21:06

58 Как дети малые... во всяком случае - Киану

Сандра Баллок и Киану Ривз, 1994 г.

59 Спрашиваю: «Где же твой отец, Ваня?». Шепчет: «Погиб на фронте». — «А мама?» — «Маму бомбой убило в поезде, когда мы ехали». — «А откуда вы ехали?» — «Не знаю, не помню…» — «И никого у тебя тут родных нету?» — «Никого». — «Где же ты ночуешь?» — «А где придется».
Закипела тут во мне горючая слеза, и сразу я решил: «Не бывать тому, чтобы нам порознь пропадать! Возьму его к себе в дети». И сразу у меня на душе стало легко и как-то светло. Наклонился я к нему, тихонько спрашиваю: «Ванюшка, а ты знаешь, кто я такой?» Он и спросил, как выдохнул: «Кто?» Я ему и говорю так же тихо. «Я — твой отец».

Боже мой, что тут произошло! Кинулся он ко мне на шею, целует в щеки, в губы, в лоб, а сам, как свиристель, так звонко и тоненько кричит, что даже в кабинке глушно: «Папка родненький! Я знал! Я знал, что ты меня найдешь! Все равно найдешь! Я так долго ждал, когда ты меня найдешь!» Прижался ко мне и весь дрожит, будто травинка под ветром. А у меня в глазах туман, и тоже всего дрожь бьет, и руки трясутся…

Как я тогда руля не упустил, диву можно даться! Но в кювет все же нечаянно съехал, заглушил мотор. Пока туман в глазах не прошел, — побоялся ехать: как бы на кого не наскочить. Постоял так минут пять, а сынок мой все жмется ко мне изо всех силенок, молчит, вздрагивает. Обнял я его правой рукою, потихоньку прижал к себе, а левой развернул машину, поехал обратно, на свою квартиру. Какой уж там мне элеватор, тогда мне не до элеватора было.

Бросил машину возле ворот, нового своего сынишку взял на руки, несу в дом. А он как обвил мою шею ручонками, так и не оторвался до самого места. Прижался своей щекой к моей небритой щеке, как прилип. Так я его и внес. Хозяин и хозяйка в акурат дома были.
Вошел я, моргаю им обоими глазами, бодро так говорю: «Вот и нашел я своего Ванюшку! Принимайте нас, добрые люди!» Они, оба мои бездетные, сразу сообразили, в чем дело, засуетились, забегали. А я никак сына от себя не оторву. Но кое-как уговорил. Помыл ему руки с мылом, посадил за стол. Хозяйка щей ему в тарелку налила, да как глянула, с какой он жадностью ест, так и залилась слезами.

Стоит у печки, плачет себе в передник. Ванюшка мой увидал, что она плачет, подбежал к ней, дергает ее за подол и говорит: «Тетя, зачем же вы плачете? Папа нашел меня возле чайной, тут всем радоваться надо, а вы плачете». А той — подай бог, она еще пуще разливается, прямо-таки размокла вся!

После обеда повел я его в парикмахерскую, постриг, а дома сам искупал в корыте, завернул в чистую простыню. Обнял он меня и так на руках моих и уснул. Осторожно положил его на кровать, поехал на элеватор, сгрузил хлеб, машину отогнал на стоянку — и бегом по магазинам. Купил ему штанишки суконные, рубашонку, сандалии и картуз из мочалки. Конечно, все это оказалось и не по росту и качеством никуда не годное. За штанишки меня хозяйка даже разругала. «Ты, — говорит, — с ума спятил, в такую жару одевать дитя в суконные штаны!» И моментально — швейную машинку на стол, порылась в сундуке, а через час моему Ванюшке уже сатиновые трусики были готовы и беленькая рубашонка с короткими рукавами.

Спать я лег вместе с ним и в первый раз за долгое время уснул спокойно. Однако ночью раза четыре вставал. Проснусь, а он у меня под мышкой приютится, как воробей под застрехой, тихонько посапывает, и до того мне становится радостно на душе, что и словами не скажешь! Норовишь не ворохнуться, чтобы не разбудить его, но все-таки не утерпишь, потихоньку встанешь, зажжешь спичку и любуешься на него…

Перед рассветом проснулся, не пойму, с чего мне так душно стало? А это сынок мой вылез из простыни и поперек меня улегся, раскинулся и ножонкой горло мне придавил. И беспокойно с ним спать, а вот привык, скучно мне без него. Ночью то погладишь его сонного, то волосенки на вихрах понюхаешь, и сердце отходит, становится мягче, а то ведь оно у меня закаменело от горя…"
Михаил Шолохов, "Судьба человека"

Завершающая

Софи Марсо

Вот такая красота...

Ну, уж, извините, очевидно, что Гоша, как золоторукий механ, взял матчасть на починку в качестве халтурки на дом!
Писатель это уж скорее Влюблён по собственному желанию - мечтатель и мыслитель. А тут суровый практик, какие там графоманства.

Про Гогу- Гошу. Он же ещё был и рационализатором. А все изобретения нужно было оформлять. Вот и печатал.
Или, как выше сказали, на починку взял.

Может кто не знает, но тогда и стихи и книги перепечатывали на 4 копии.
Особенно небольшие сборники стихов.
Да и целые романы, типа "Мастера и Маргариты" тоже.
Иметь машинку дома было круто.
Кстати оттиски текста твоей машинки ( паспорт) сдавали в милицию или КГБ , уже не помню. Так говорили. Но когда я купил машинку , маленькую в чемоданчике, марку забыл в конце 80-х , ничего уже никуда не сдавал.
Все машинки печатные якобы были на учете - боялись печати листовок.
На работе у нас СУ-5 было в начале 80-х несколько машинисток, набирали текст , довольно быстро.
Компьютеров не было, писали от руки, но справки часто нужны были в трест в печатной форме.

Это сообщение отредактировал Awers17 - 26.05.2021 - 20:47

Сколько уж раз перечитывал, а все равно слеза наворачивается.... да и фильм не хуже.

была какое то время - хозяин (вылитый Васисуалий Лоханкин) смазал, чтоб легче печатала. не признался чем. подозреваю растительным маслом

Эти летние дожди...

Грузинская ССР. Пациентки доктора Цопе (Вахтанга Хуцидзе) после пластической операции.
©Малхаз Датикашвили, 1991 год.

Идеальный пикник, 1960-е.

Aвтомат с oдеколоном и духами.
Цена пшика одеколона «Шипр» или духов «Красная Москва» и «В полёт» - 15 копеек. СССР. 1950-к гг.

1945 год. Детвора на Тверском бульваре.
На месте двухэтажного здания в 1977-ом году будет выстроено здание ТАСС.

Из группы CozyMoscow

Сашко Билый и киевский криминальный авторитет Виктор Рыбалко с охраной - братьями Кличко. 1990-е гг.

Пять копеек, просто пять копеек...

Пляж в Планерском. Крым, 1984

Пара на пляже. Кони-Айленд, 1947 год.
(фото Рут Оркин)

Когда хочется путешествовать и быть дома одновременно, Калифорния, 1957