Глухая тайга. Лесосплав полным ходом:
Бревно за бревном, день за днём, год за годом.
Напарник — из новых, весь светит насквозь.
Под вышкой ходил, но, увы, не сбылось.
Принёс он свои золотые пятнадцать,
Держался за них, всё потел, надрывался.
И я, наблюдая, как он метит дни:
— Земляк, — говорю, — покури, отдохни.
А он, доходяга,
Ответил неясно:
«Ты не был в Чикаго?
Ну и напрасно».
Когда нормы нету, когда непогодит,
То каждый с ума — всяк по-своему — сходит:
Кто пьёт, кто дерётся, а этот — того…
Какой-то ущербный, мне жалко его.
Глядит в небеса — взгляд дурной, с поволокой,
Морока мне с ним, ведь гляди в оба ока.
Сорвался багор, покатился балан…
— Эй, прыгай! — кричу, — Оглоушит, болван!
А он, доходяга,
Ответил неясно:
«Ты не был в Чикаго?
Ну и напрасно».
В бараке лежим, я, стараясь помягче,
Спросил о семье — он молчит, глаза прячет.
— Дела, — говорю, — знать, неважны, браток.
Ну хочешь, заочницы дам адресок?
От сердца даю, от души отрываю:
Шеф-повар столовой по имени Рая.
Напишешь — полюбит, вернёшься — возьмёт,
И жизнь у тебя как по маслу пойдёт!
А он, доходяга,
Ответил неясно:
«Ты не был в Чикаго?
Ну и напрасно».
Я вижу: дойдёт, не дотянет до снега.
И я — то да сё ему, вплоть до побега.
И время убил, и не смог ничего,
И, в общем, оставил в покое его.
А нынче сказали — его задавило,
Но дышит ещё, я к нему что есть силы…
Прибёг, говорю: — Доконал ты меня —
Неделю мне снится Чикага твоя!
И он, бедолага,
Чуть слышно, печально:
«Ты видел Чикаго?
Ну, как там, нормально?..»
© И. Кучин, 1990
Размещено через приложение ЯПлакалъ
yaplakal.com