В "Швейке" есть истории на любые случаи
Во время обхода он увидел за вокзалом стоявшего у фонаря Швейка, который с интересом рассматривал плакат какой-то благотворительной военной лотереи. На плакате был изображен австрийский солдат, штыком пригвоздивший к стене оторопелого бородатого казака.
Подпоручик Дуб похлопал Швейка по плечу и спросил, как это ему нравится.
– Осмелюсь доложить, господин лейтенант, – ответил Швейк, – это глупость. Много я видел глупых плакатов, но такой ерунды еще не видел.
– Что же, собственно, вам тут не нравится? – спросил подпоручик Дуб.
– Мне не нравится, господин лейтенант, как солдат обращается с вверенным ему оружием. Ведь о каменную стену он может поломать штык. А потом это вообще ни к чему, его за это могут наказать, так как русский поднял руки и сдается. Он взят в плен, а с пленным следует обращаться хорошо, все же и они люди.
Подпоручик Дуб прощупывал дальше убеждения Швейка и задал еще один вопрос: «Вам этого русского жалко, не правда ли?»
– Мне жалко, господин лейтенант, их обоих: русского – потому что его проткнули, и нашего – потому что за это его арестуют. Он, господин лейтенант, как пить дать сломает штык, ведь стена-то каменная, а сталь – она ломкая. Еще перед войной, господин лейтенант, когда я проходил действительную, у нас в роте был один лейтенант. Даже наш старший фельдфебель не умеет так выражаться, как тот, господин лейтенант. На учебном плацу он нам говорил «Когда раздается «habacht», ты должен выкатить зенки, как кот, когда тот гадит на соломенную сечку». А в общем – это был очень хороший человек. Раз на Рождество он спятил: купил целый воз кокосовых орехов, и с тех пор я знаю, как ломки штыки. Полроты переломало штыки об эти орехи, и наш подполковник приказал всех посадить под арест. Три месяца нам не разрешалось выходить из казарм… а господин лейтенант сидел под домашним арестом.