Советское - значит лучшее! Универсальный Березин

К весне 1941 г. выяснилось, что из-за значительной отдачи МП-6 в месте её соединения с двигателем М-105П образуются трещины, и пушку можно использовать только при условии усиления его картера. Налицо был срыв задачи по вооружению пушками современных истребителей! И это накануне войны! Нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин пошёл на самоуправство — разрешил изготовление моторов М-105П с усиленным картером, не согласовав этот шаг с Правительством, Совнаркомом и ЦК ВКП(б). И что делать в этом случае руководству? Руководство отреагировало. Постановлением СНК и ЦК ВКП(б) от 4 марта 1941 г. А. И. Шахурин был обвинён в несогласованном утяжелении мотора М-105 в целях его приспособления к пушке Таубина и предупреждён, что в дальнейшем за подобные действия последует более строгое взыскание. 12 апреля в ходе очередных испытаний ЛаГГ-3 с усиленным картером мотора и установленной МП-6 провалил испытание — крепление пушки снова было сорвано отдачей. В ходе этих испытаний МП-6 из первой серийной партии завода № 66 показала себя крайне ненадёжной — задержки возникали в среднем одна на 15 выстрелов (у пушки ШВАК — одна задержка на 220 выстр.), часто случались поломки. Испытывавшиеся одновременно с МП-6 на том же истребителе пушки ВЯ и СГ тоже вели себя не лучше. Возникло немало задержек, поломок и даже несколько случаев выстрела при незапертом канале ствола, но положение этих пушек, по сравнению с таубинской, не вызывало особой тревоги. Ведь они были опытными, а МП-6 являлась СЕРИЙНОЙ! В конце марта 1941 г. начались новые сравнительные испытания пушек ВЯ и МП-6 с ленточным питанием на серийных штурмовиках Ил-2. Они шли с перерывами на доработку установок и пушек до начала мая, за это время пушка МП-6 была “вылизана” конструкторами ОКБ-16 и показала удовлетворительные результаты по безотказности, не уступив пушке ВЯ. Но Государственная комиссия рекомендовала к серийному производству всё же пушку ВЯ.

Такое решение появилось не на пустом месте — к марту 1941 г. руководству НКВ стало окончательно ясно — освоение производства МП-6 идёт плохо. К 20-м числам января заводы № 2 и № 66 практически завершили разработку технологии, калибров, инструмента, оснастки и приспособлений под её производство, а завод № 66 даже частично переоснастил цеха новой оснасткой и выпустил первые 5 пушек. По плану до конца 1941 г. предстояло выпустить 12 600 пушек МП-6 — почти в 6 раз больше, чем ШВАК, и она должна была стать основной пушкой новых боевых самолётов. Заводы начали производство МП-6, но их качество было низким. На заводских испытаниях в Туле и Коврове часто случались поломки и, что критично, массовые случаи выстрелов при незапертом канале ствола. Директора, объясняя аварии, ссылались на конструктивное несовершенство механизма противоотскока, что понятно — объяснить их только неточным изготовлением одного и того же узла сразу на двух заводах не получалось. Таубин же считал причиной аварий заводской брак. Что бы там ни было причиной, выпустить серию пригодных для поставки на авиазаводы пушек не получалось. И в этой обстановке, когда не удаётся добиться выпуска работоспособных пушек, Таубин готовит новый вариант МП-6 с ленточным питанием, что означает для заводов в ближайшей перспективе ломку с трудом организуемого производства пушек с магазинным питанием! Но надежда заставить работать МП-6, в которую было вложено столько сил и средств, ещё сохранялась.

В начале мая 1941 г. на совещании у секретаря ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкова в резкой форме обсуждался вопрос о возможности доработки ранее выпущенных пушек МП-6 в отношении надёжности. В итоге МП-6 сняли с серийного производства и работу над ней прекратили. Этот провал в работе ОКБ-16 и лично Я. Г. Таубина мог и не повлечь для него трагических последствий — прецеденты подобного неудачного хода разработок вооружения имелись. Беда была в том, что этот провал стал не единственным, произошедшим в описываемый (и довольно узкий — всего три месяца) промежуток времени.

Наибольший резонанс вызвала работа Таубина над 12,7-мм авиационным пулемётом АП-12,7. Разработка пулемёта АП-12,7 была поручена ОКБ-16 Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 4 октября 1940 г. “Об изготовлении опытных образцов вооружения для НКО”. Срок разработки пулемёта устанавливался жёсткий — не позже 25 декабря он должен поступить на полигонные испытания.

АП-12

Требования к пулемёту были под стать срокам — по боевым характеристикам и ёмкости системы питания он не должен уступать 12,7-мм пулемёту Березина, но весить в два раза меньше, а живучесть иметь в два раза больше! Почему Таубину поставили столь суровые условия? Дело в том, что к тому времени осуществлявшаяся с 1938 г. разработка пулемётов Березина и Салищева не дала ожидаемых результатов — их живучесть была низкой, доводка шла медленно. Сложно утверждать точно, но, похоже, руководство страны поверило, что Я. Г. Таубин сможет в короткий срок решить проблему оснащения советской авиации крупнокалиберным пулемётом. Соблюдение подобных сроков и уровня разработки даже сейчас представляется крайне трудным, а тогда возможностей было существенно меньше — САПР, ЧПУ и обрабатывающих центров ещё не было. Понимал ли Таубин всю сложность задания и меру ответственности за его неисполнение? Хотя на волне успеха с разработкой МП-6 он вполне мог поверить, что в состоянии справиться с заданием в короткий срок.

К 4 ноября 1940 г. за счёт чрезвычайного напряжения КБ и остановки работ над пушками опытный образец АП-12,7 в турельном варианте был готов. Он имел автоматику, функционирующую за счёт короткого хода ствола, магазинное питание и вес всего 12,5 кг. Обладая запасом времени до испытаний, Таубин начал переработку пулемёта под ленту ДШК (позже выяснится неудачность выбора ленты — авиаконструкторы настаивали на рассыпной ленте пулемёта УБ). Пулемёт АП-12,7 показали представителю ВВС дивинженеру И. Сакриеру (впоследствии он был расстрелян вместе с Таубиным), который доложил о готовности оружия в ГУ ВВС, откуда эта информация ушла к руководству страны. Вывод о готовности пулемёта был сделан Сакриером без проведения полигонных испытаний, но на самом деле пулемёт не мог быть даже допущен к ним, т.к. выходил из строя после 150–200 выстрелов.

Дело в том, что его автоматика была спроектирована так, что могла функционировать только при больших скоростях подвижных частей (по некоторым данным — около 17–18 м/с). При этом Таубин, в погоне за снижением веса оружия, предельно сократил размеры сечений многих ответственных деталей, что привело к снижению их прочности и поломкам при соударениях на больших скоростях.

Тем временем, в конце ноября — начале декабря 1940 г. НКВ приступил к подготовке АП-12,7 к запуску в серию на заводах № 74 и № 2, который должен был начаться 15 февраля 1941 г. Ожидая появления пулемёта АП-12,7, с декабря 1940 г. КБ НКАП приступили к проектированию крыльевых и турельных установок, авиаконструкторов обязали включать пулемёт в комплексы вооружения перспективных самолётов.

Тревожный звонок для АП-12,7 прозвенел в конце декабря 1940 г., когда он не поступил на полигонные испытания. Тем временем, к 10 января заводы практически завершили разработку технологии изготовления пулемёта, а завод № 74 даже выпустил несколько пробных образцов. Ситуация с готовностью пулемётов АП-12,7 к серийному производству на заводе № 74 описана его бывшим директором, впоследствии — заместителем НКВ В. Н. Новиковым:

Это сообщение отредактировал konigsadler - 9.02.2022 - 19:30

Здесь начинается знакомая по МП-6 история — ОКБ-16 стало дорабатывать пулемёт в процессе организации его производства, внося существенные изменения в конструкцию многих деталей и узлов. В итоге в установленный срок производство АП-12,7 не началось.

Следует обратить внимание, что и начало выпуска пушки МП-6, которое тоже должно был состояться в январе-феврале 1941 г., также было сорвано! И в обоих случаях вину за срыв программы промышленность вполне обосновано возлагала на ОКБ-16. Информация об этом, теперь уже втором провале Таубина, была доведена до руководства страны. Ему пошли навстречу — срок представления пулемётов на испытания изменили на 10 апреля и 1 мая (турельный и синхронный варианты соответственно), а срок начала серийного производства крыльевого и турельного варианта — на 1 мая.

Для проведения доработок требовалось не только время, но и деньги, и немало — Нарком вооружения Б. Л. Ванников на 18 пулемётов запрашивал 1,7 млн руб.! Сумма по тем временам колоссальная. Но, несмотря на поддержку Таубина наркомом Ванниковым, синхронный АП-12,7 так и не был разработан, его не удалось перевести на рассыпную ленту и, самое главное, устранить низкую живучесть конструкции. Может, не будь у АП-12,7 альтернативы, руководство страны пошло бы на его доработку несмотря ни на какие траты. Однако к этому времени туляки довели пулемёты Березина до нужных кондиций безотказности и в конце февраля 1941 г. успешно провели их лётные испытания. В этой обстановке лёгкий, но не стреляющий АП-12,7 стал не нужен, а дальнейшая возня с ним — опасной, т.к. авиация ждать новый пулемёт больше не могла.

22 апреля 1941 г. пулемёт Березина был принят на вооружение ВВС, а 1 марта вышло Постановление Правительства и ЦК ВКП(б), предписывавшее пулемёт Таубина на вооружение не ставить и его производство не организовывать. Разработанные для пулемёта АП-12,7 установки пришлось срочно переделывать под пулемёт Березина, что тоже требовало времени. Понятно, что такие меры не могли не вызвать негативный настрой руководства страны в отношении Я. Г. Таубина. Но эти провалы не стали для Таубина последними. Была ещё 37-мм авиационная пушка.

Работу над ней Я. Г. Таубин начал в 1938 г. К концу года макетный образец пушки был готов и продемонстрирован представителям Военсовета ВВС РККА. Несмотря на незаконченность конструкции, пушка имела малый для своей мощности вес (около 150 кг) и компактные размеры, чем вызвала к себе интерес со стороны ВВС. В последующие два года ОКБ-16 вело доработку 37-мм пушки в моторном варианте, но официально её разработку поручили Я. Г. Таубину только 4 октября 1940 г. Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) “Об изготовлении опытных образцов вооружения для НКО”. В нём указывались и основные требования к орудию: вес 130 кг, темп стрельбы 330–350 выстр./мин, усилие отдачи не более 2 т, питание магазинное на 48 патронов.

Срок подачи пушки на наземные полигонные испытания устанавливался не позднее 25 декабря 1940 г., т.е. через три месяца. Но в установленный срок пушка на испытания не поступила. Работа над ней была приостановлена Таубиным для завершения отработки пулемёта АП-12,7, ситуация по которому в это время вошла в опасное состояние. Тем самым в очередной раз выполнение постановления Правительства Таубиным было сорвано. Но и это был не последний удар по его репутации. В середине апреля 37-мм пушку Таубина попытались установить на истребитель ЛаГГ-3, но тут же выяснилось, что она не вмещается в моторный отсек самолёта!

Это была катастрофа. Все конструкции Я. Г. Таубина — 23-мм пушка, 12,7-мм пулемёт и 37-мм пушка, на которые была сделана ставка в оснащении новых боевых самолётов, по тем или иным причинам провалились. Конечно, не он один их проектировал, но отвечал за каждое именно он, как главный конструктор. На их разработку были потрачены огромные средства и упущено бесценное время, т.к. промышленность отвлекалась на подготовку выпуска недоработанных образцов. За это кто-то должен был ответить, и личность виновного не требовалось долго искать.

В ночь с 15 на 16 мая 1941 г. Я. Г. Таубина и его заместителя М. Н. Бабурина арестовали по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных УК РСФСР ст. 58-1а, 58-7, 58-8 и 58-11.7 В тот же день — 16 мая 1941 г. вышло Постановление Политбюро “О пушечном вооружении авиации”, которым отменялась программа выпуска пушек Таубина, а на вооружение ВВС принималась пушка Волкова и Ярцева. Но развернуть массовое производство ВЯ в мирное время, к сожалению, не удалось — до начала войны осталось чуть больше месяца.

28 октября 1941 г., когда немцы стояли у ворот Москвы, в посёлке Барбыш Куйбышевской области Я. Г. Таубин был расстрелян. Его заместитель М. Н. Бабурин, осуждённый по тому же делу на 5 лет заключения, умер в лагере 30 августа 1944 г.

Но пушкам Таубина всё же удалось поучаствовать в войне. Распоряжением ГКО № 101 (“Об использовании авиационного оружия по противовоздушной обороне городов”) от 11 июля 1941 г. НКВ Д. Ф. Устинову предписывалось все 400 шт. хранящихся на заводах пушек МП-6 укомплектовать установками и зенитными прицелами и двумя партиями по 200 штук к 10 сентября 1941 г. передать ГАУ для укомплектования ПВО городов. Выполняя Распоряжение, в ЦКБ-14 для них спроектировали упрощённую установку (конструктор — Н. Ф. Токарев). В конце октября 1941 г. некоторое количество этих установок участвовало в отражении налётов вражеской авиации на Тулу. На этом боевая биография изделий Таубина завершилась.

После смерти Сталина Постановлением Прокуратуры СССР от 20 декабря 1955 г. дело по его обвинению Я. Г. Таубина было прекращено за отсутствием состава преступления. Итак, доказано — преступления Таубин не совершал.
Так, значит, и вины не было? Формально — да. Но что-то внутри не даёт произнести это “да” твёрдо… Нам, нынешним, сложно судить дела людей той эпохи — и обвиняемых, и обвинителей, ибо жили они во время неведомого нам уровня ответственности перед страной.

Пусть лучше оценку дадут их современники.

Из воспоминаний Б. Л. Ванникова:

Ванников описывает причину провала таубинской пушки обтекаемо, признавая, что был её сторонником и из-за этого пострадал (с 7 июня до 20 июля 1941 г. находился под следствием). Но есть такие свидетели, кто своих чувств по поводу вины Таубина не скрывал.

Самую жёсткую оценку ему дал В. Н. Новиков (директор Ижмаш-а):

Ил-2 вооружённый пушками ВЯ (реплика)

Процесс творения трудно поддаётся планированию, но особенность творчества конструктора состоит в том, что он должен выдать технический объект с определёнными свойствами в строго установленный срок. В случае неудачи ссылки на то, что “я не смог придумать” не проходят.

Конструктор должен, обязан довести начатое дело до требуемого результата, ибо это картину в случае неудачи можно выбросить, и никто, кроме автора, не загрустит. А если не удастся работа конструктора, то будет дезорганизована работа смежных организаций, а иногда и целых отраслей промышленности.

Ещё более тяжёлыми будут последствия провала разработки, если она ведётся накануне войны. В этом случае пострадают, а точнее — погибнут тысячи, десятки тысячи людей, не получивших нужного оружия. Тогда, перед войной, Рабоче-Крестьянской Красной Армии повезло, что в стране нашлись Волков, Ярцев и Березин, создавшие надёжные образцы авиационного оружия, дублирующие неудачные изделия Таубина, и их удалось подготовить к серийному производству в мирное время. Страшно подумать, что могло получиться иначе.

А ведь ещё 13 апреля 1938 г. командарм ВВС Локтионов писал:

“Военный совет ВВС РККА придает чрезвычайно важное значение разработке 12,7-мм синхронного пулемёта и синхронного патрона. В связи с этим военный совет ВВС просит все работы, относящиеся к этому вопросу выполнять вне всякой очереди и в чрезвычайном порядке.
Необходимо построить работу так, чтобы в текущем году этот объект был полностью отработан с проведением войсковых испытаний и доведен до установки в валовое производство”.

Крупнокалиберный пулемёт нужен был советской авиации как воздух! Таубин его не выдал, а ведь обещал это сделать лично тов. Сталину.

Это сообщение отредактировал konigsadler - 9.02.2022 - 19:30

Сейчас, когда провалы в разработке систем и комплексов военного назначения стали настолько привычными, что на них уже не обращают внимания, трагическая судьба конструктора Я. Г. Таубина даёт нам повод задуматься о том, что если и дальше во главу угла при разработке оборонных ОКР будут ставиться интересы, не связанные с конечным результатом, то история может повториться — деньги будут истрачены, время упущено, а современного оружия не появится. А в мире снова ощутимо пахнет войной.

Ещё о Таубине материал есть здесь: http://militera.lib.ru/h/kymanev_ga2/index.html

Момент. В 1940 г. он был в Германии. Просто факт. Интересно когда откроют для широкой публики его дело. И откроют ли?

Авиационный Дегтярёв.

В 1931 г. был изготовлен первый опытный 12,7-мм авиационный пулемёт по схеме ДК с приемником конструкции Шпагина, приспособлением противоотскока рамы и ударно-спусковым механизмом с синхронизатором. Второй его экземпляр изготовили в 1932 г. Пулемёт получил обозначение ДАК-32 (Дегтярева Авиационный Крупнокалиберный). Технически ДАК-32, предназначавшийся как для неподвижных крыльевых установок, так и для турелей, повторял “сухопутную” версию ДК со всеми ее недостатками, главным из которых был абсолютно недостаточный для авиации темп стрельбы – всего 300 в/мин, и приличный вес в 35,5 кг. В 1935 г. производство ДК прекратили.

Однако в период 1935 – 1936 гг. В.А. Дегтярёв сумел довести свое детище до приемлемых характеристик. Серьезной проблемой оставалась отработка системы питания пулемёта. В 1937 г. Георгий Шпагин существенно доработал свой вариант ленточного приёмника, создав барабанный механизм подачи металлической неразъёмной ленты секциями по 50 патронов оригинальной конструкции.

Приёмник Шпагина приводился в движение от движущейся в процессе автоматической стрельбы рукоятки перезаряжания, потому не требовал существенной переделки системы самого пулемёта. В апреле 1938 г. пулемёт с ленточным питанием был успешно испытан, 17 декабря выдержал полигонные испытания. И 26 февраля 1939 г. постановлением Комитета Обороны при СНК СССР образец принят на вооружение под обозначением “12,7-мм станковый пулемёт образца 1938 г. ДШК (Дегтярева — Шпагина крупнокалиберный)”, хотя в документах он именовался и как ДК. Пулемёт был принят на универсальном станке системы И.Н. Колесникова с отделяемым колесным ходом и раскладной треногой. Пулемет рассматривался как средство борьбы с воздушными целями, легкими бронемашинами, а также с живой силой и огневыми точками противника в укрытиях.

В том же 1938 году были разработаны на основе “сухопутного” ДШК авиационный ЦКБ-2-3835 в версиях крыльевого – ДШКА и синхронно-крыльевого – ДНК с ленточным питанием, а также турельного ДШТА (ДШАТ) под 30-зарядный барабанный магазин Кладова. Работу по авиационным версиям помимо собственно В.А. Дегтярева и Г.С. Шпагина вели К.Ф. Васильев, Г.Ф. Кубынов, С.С. Брынцев, С.А. Смирнов.

ДАК-32

Конструктивно идентичные между собой, авиационные пулемёты были выполнены с высокой степенью унификации с пулеметом ДШК. Отличие заключалось в более высоком темпе стрельбы 750-800 в/мин, что было достигнуто применением рассыпной металлической ленты с меньшим шагом между звеньями – 34 мм вместо 39 мм у неразъемной ленты ДШК.

В отличие от пулемёта ДШК, его авиационные версии имели возможность быстрой смены ствола. Подача ленты на крыльевой ДШКА и синхронной ДНК версиях пулемёта осуществлялась с левой стороны, хотя в серийных вариантах наверняка была бы предусмотрена смена направления подачи ленты.

С 30 зарядным магазином Кладова

Ствол длиной 1070 мм с 8-ю правосторонними нарезами и газовый двигатель был унифицирован с ДШК, за исключением казенной части, в которой было предусмотрено байонетное соединение со ствольной коробкой.

Масса пулемётов в разных исполнениях колебалась в пределах 24-27 кг при длине около полутора метров. Таким образом, на конец 30-х годов авиапулемёт Дегтярёва-Шпагина был, как минимум, не хуже знаменитого американского Браунинга М2 и, сложись его судьба удачнее, вполне мог бы составить ему конкуренцию как универсальный пулемёт для всех случаев жизни. Но, как обычно, появилось одно “но”.

К концу 1938 года синхронный пулемет ДНК, а судя по всему, именно этой версии отдавался наивысший приоритет, успешно прошел полигонные испытания, практически без замечаний. Но тут в его судьбу вмешался случай. На сцене появился пулемёт неизвестного никому конструктора Березина.

Существует легенда, что в начале 1939 года на совещании у Сталина, где рассматривались перспективные виды вооружений, зашел вопрос о новом авиационном крупнокалиберном пулемёте.

Сталин, попыхивая трубкой, глядя в глаза В.А. Дегтяреву, спросил:

“Так какой же пулемет лучше, Ваш или товарища Березина?”
На что Дегтярев, не колеблясь, ответил, что “пулемёт товарища Березина лучше”.

Результат известен. Советская авиация получила лучший в мире крупнокалиберный авиационный пулемёт в своем классе.

Это сообщение отредактировал konigsadler - 9.02.2022 - 19:35

Лучший из лучших.

Перейдём к истории создания лучшего пулемёта всей Второй Мировой войны – УБ.

Познакомимся с его конструктором. Михаил Евгеньевич Березин был живым символом молодой Страны Советов – родившись в 1906 году, в бедной крестьянской семье, в деревне Гончарка Вологодской области. Когда Мише исполнилось девять лет, умерла мать. Трое детей остались сиротами. Для ведения хозяйства старшего брата женили на женщине, значительно старше его и властной по характеру. С новой родственницей Михаил часто ссорился, потом вовсе убежал из дома, стал беспризорником.

Чтобы выжить, нужно было самостоятельно зарабатывать на хлеб. Михаил подрядился батраком к богатеям в своей деревне, работал чернорабочим, лесорубом, плотником. Но тяга к знаниям взяла своё, и в 1926 году он поступил на рабфак при Ленинградском политехническом институте, а после его окончания стал студентом этого института.
Учёбу в институте он совмещал с работой конструктора на заводе Карла Либкнехта (в 1929 году), оптико–механическом заводе им. ОГПУ (1930 г.), в артиллерийской академии им. Ф.Э. Дзержинского (в 1933 году). В 1932 году по спецнабору был переведён во вновь создаваемый Ленинградский военно-технический институт.

Это было единственное учебное заведение, где готовили инженеров-конструкторов и инженеров-технологов по оружейно-арсенальной, оружейно-пулемётной, патронно-трубочной специальностям для промышленных предприятий страны. Будущие инженеры изучали структуру советских Вооружённых Сил, систему их обеспечения материально-техническими средствами и людьми. Особое внимание уделялось разработке и производству военной техники. В 1934 году Михаил Евгеньевич успешно окончил институт и получил направление на Тульский оружейный завод.

Он вникал во все тонкости его производства, сблизился по работе с Вячеславом Силиным. У них появилась мысль: создать пулемёт собственной конструкции. 1 мая 1935 года пытливых молодых специалистов перевели в Центральное конструкторское бюро (впоследствии ЦКБ-14).

В 1943 году М.Е. Березин на базе своего пулемета УБ создал 20-мм пушку, которая была принята на вооружение в 1944 году. Она выпускалась в трех вариантах: синхронном, крыльевом и турельном. В 1944-1945 гг. было изготовлено более 9 тысяч пушек Б-20 всех вариантов. Советская авиация на заключительном этапе войны получила одну из наиболее эффективных и мощных в своем классе систем авиационного оружия.

Имя Михаила Евгеньевича Березина в силу определенных условий не было на слуху у широкой публики, но о признании заслуг и талантов выдающегося конструктора говорят высокие государственные награды. Он дважды лауреат Сталинской премии СССР (1941 г., 1946 г.), награжден орденом Ленина (1939 г.), двумя орденами Трудового Красного Знамени (1944 г., 1946 г.), орденом Кутузова I степени (1945 г.), орденом Суворова II степени (1944 г.), медалью “За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.” (1945 г.).

Увы, в результате трагической случайности 23 августа 1950 года в возрасте 43 года Михаил Евгеньевич погиб на рыбалке. Он был похоронен в Туле.

Это сообщение отредактировал konigsadler - 9.02.2022 - 19:31

История 12,7-мм универсального пулемёта началась 5 августа 1938 года, когда руководство страны поставило задачу по созданию 12,7-мм крупнокалиберного синхронного пулемета.

Михаил Евгеньевич спроектировал синхронный пулемет под патрон 12,7×108 мм. Автоматика пулемёта газоотводного типа, запирание затвора специальным клином, питание ленточное, с металлической звеньевой лентой, ударно-спусковой механизм обеспечивает ведение только автоматического огня.

Первый пулемёт Березина, изготовленный в октябре, и два других пулемёта, выпущенные в декабре 1938 года, выдержали заводские испытания, показав надёжную работу автоматики и достаточную живучесть. Ещё до окончания войсковых испытаний, 8 апреля 1939 года Б.Л. Ванников обратился с письмом в ЦК партии и Совет Народных Комиссаров. Дав высокую оценку крупнокалиберному пулемёту Березина как новому мощному оружию авиации, он ставил вопрос о немедленной организации серийного выпуска, не дожидаясь результатов дальнейших испытаний и принятия на вооружение.
13 апреля 1939 года Комитет Обороны принял постановление о производстве 12,7-мм авиационного пулемёта Березина БС (Березин, синхронный). Это был крупный успех конструктора и всего коллектива бюро. Конструкторскому коллективу, и в первую очередь М.Е. Березину, было предложено в срочном порядке на базе пулемёта БС разработать варианты крупнокалиберных пулемётов для вооружения всех типов боевых самолётов. Анализ новых требований к пулемёту привёл к созданию по сути нового авиационного универсального крупнокалиберного пулемёта, получившего при этом индекс "УБ" (Универсальный, Березин). Пулемёт производился в трёх вариантах: крыльевом (УБК), синхронном (УБС) и турельном (УБТ).

Универсальный пулемёт Березина был первой в советской авиации системой с пневматической перезарядкой, т.е. заряжание и устранение задержек досылания патрона производилось с помощью сжатого воздуха. Данная система значительно облегчила эксплуатацию пулемётов в боевых условиях, она пришла на смену тросовой - требовавшей от лётчика больших физических усилий в самые решительные минуты боя.

Войсковые испытания новой версии пулеметов состоялись в 1941 году, они проходили с 7 января по 22 февраля.

Синхронные пулемёты испытывались в 116-м ИАП на самолётах И-153 и И-16. Всего испытаниям подверглись 6 пулемётов, из которых было выполнено в общей сложности 48 286 выстрелов, в том числе 36 870 выстрелов в воздухе и еще 11 416 выстрелов в наземном тире.

В воздухе стрельба из 12,7-мм пулемёта велась в диапазоне высот от 1 до 9 тысячи метров очередями по 20-50 выстрелов. Проверка работы автоматики пулемёта в условиях низких температур воздуха проводилась стрельбой на высоте около 8-9 тысяч метров, где температура воздуха доходила до -42…-48 градусов по Цельсию.

Во всех случаях установленные на истребителях пулемёты отработали надежно, давая небольшое число задержек. При этом при стрельбе они без дополнительной смазки и чистки могли выпустить в среднем по 1470 патронов, что обеспечивало возможность совершения за день до 5-6 боевых вылетов, не снимая пулемёта для обслуживания.

После успешного выполнения основной программы испытаний в воздухе пулемёты были подвергнуты испытаниям на живучесть в наземном тире. Средняя живучесть ствола составляла 10-12 тысяч выстрелов.
При этом новому пулемёту дали высокую оценку лётчики-испытатели, которые отстреливали его в воздухе. Старший лейтенант Крючков докладывал, что в процессе проведения войсковых испытаний пулемёт УБС продемонстрировал себя вполне пригодным для принятия его на вооружение ВВС Красной Армии.
Во время испытаний пулемёт демонстрировал бесперебойную работу, дав лишь несколько легко устранимых задержек в стрельбе. Поэтому Крючков считал работу пулемёта отличной, такого же мнения придерживались и другие лётчики, участвовавшие в его испытаниях. Комиссия, которую возглавлял Герой Советского Союза полковник Н. П. Каманин, в своем заключении отмечала, что 12,7-мм синхронный пулемёт конструкции Березина выдержал испытания и может быть принят на вооружение.

22 апреля универсальный пулемет конструкции Березина был официально принят на вооружение ВВС Красной Армии.

Однако в первый год эксплуатации крупнокалиберного пулемёта УБ возникали частые отказы оружия. Со временем все дефекты были устранены.

Массовое производство пулеметов УБ было развернуто на Ижевском машиностроительном и Тульском оружейном заводах. В 1941 г. было выпущено 6300 пулеметов УБ, в 1942 около 25 тыс., в 1943 г. - 43 690, в 1944 г. - 38 340, в 1945 г. - 42 952. Таким образом, итоговый объем выпуска пулеметов Березина превысил 150 тыс. штук.

Установка УБС на Як-9

Характеристики УБ:

Калибр, мм: 12,7.
Скорострельность, в/мин: 800-1000.
Длина пулемёта УБС и УБК, мм: 1347.
Вес пулемёта УБС, кг: 21,438 кг.
Вес патрона с БЗ пулей, г: 130.
Вес БЗ пули, г: 48.
Начальная скорость пули, м/с: 860.

Сравнение с некоторыми аналогами

Использованная литература:
цикл статей Е. Аронова;
цикл статей А. Уланова;
статья Якубовича "Трагедия конструктора Таубина"
статья Р.Чумака "Высшая мера ответственности".
руководство на пушку ШВАК;
руководство на пулемёт УБ;
С. Кузнецов "Истребитель Як-1".