Противостояние СССР - США на море во время войны «Судного дня» 1973 г.

Направление АУГ с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» в Средиземноморье был отсрочен, он был направлен в район к западу от Гибралтара, чтобы поддержать воздушный мост. В то же самое время, руководство Пентагона направили вертолетоносец «Иво Джима» (LPH 2) с батальоном морских пехотинцев – около двух тысяч человек в район Средиземноморья, для противодействия советской десантной группе.

Советские субмарины, развернутые к Атлантике направлялись в район Гибралтарского пролива ждать американское подкрепление.

15 октября, Израиль начал полномасштабное наступление на Синае, остановив перед этим египетское наступление, нацеленное на уменьшение израильского давления на Сирию. Тем временем, советское вовлечение в кризис начало усиливаться, советские субмарины начали контролировать районы около израильских портов.

Почти до последнего египетское руководство старалось скрыть от своих советских союзников истинное положение дел. Египетский генерал Саад эд-Дин фш-Шазли, в 1973 г. начальник Генерального штаба египетской армии вспоминал: «Мы утаили от русских наше намерение начать войну и все связанные с этим детали. Мы не сообщали им и результатов проходивших сражений. Генералу Самоходскому был закрыт доступ в оперативный сектор Генштаба. Он получал информацию от одного из специально назначенных офицеров контрразведки, однако эта информация не выходила за рамки официальных сообщений, распространяемых по всей стране. В период 16-22 октября, когда позиции противника западнее Суэцкого канала день ото дня становились все более угрожающими, сведения, которые поступали от нас к генералу Самоходскому, всегда были неверны и не давали представления об истинной ситуации.

Такие отношения с нашим главным союзником были ненормальными, в корне порочными. »

Реальное положение дел на фронте очень интересовало советское руководство. А это означало, что у корабля радиоэлектронной разведки «Крым» было много работы.

Начальник 6-го управления ГРУ генерал-лейтенант Петр Спиридонович Шмырев вспоминал: «Мой рабочий день, как начальника управления, начинался в 7 часов утра и заканчивался в 23 часа. В таком же режиме работали начальник ГРУ, начальник информации, начальник ближневосточного управления и некоторые другие генералы.

Боевые действия на Синайском полуострове начинались в 7 утра по московскому времени с подъема в воздух израильской авиации.

Этот факт моментально фиксировался кораблем, а через несколько минут донесение поступало в 6-е управление. Почти одновременно раздавался звонок от начальника ГРУ и нетерпеливый голос Петра Ивановича спрашивал: «Что там?» Я докладывал время и количество поднятых в воздух израильских самолетов. Начинался очередной напряженный день звонков, докладов, одобрений и замечаний ».

Старший лейтенант Михаил Шатберашвили, тогда оператор службы обработки разведданных корабля «Крым» вспоминал: «Самая напряженная обстановка, была в период активных боевых действий с 6 по 24 октября. Тут бывало всякое: израильские истребители демонстрировали воздушную атаку на корабль, и ракетные катера «Саар» подходили, включая станции наведения ракет.
Но главное ведь не внешнее воздействие. Дело в том, что ведение боевых действий - это особая фаза. Идет огромный массив информации. А информационная служба, как известно, мозг корабля. Приходилось много работать. Времени на отдых практически не оставалось. Поспишь 2-3 часа и снова на пост.
Да и Центр прессует, постоянно требует новой информации. Говорят, что все разведданные по конфликтам докладывали Председателю Совета Министров Алексею Николаевичу Косыгину.
Как-то после очередного такого требования «давай-давай» из Центра не выдержал наш кэп Бочарин: «Знаете, разведывательный корабль это не переполненный троллейбус в Москве, чтобы туда-сюда ходил. У корабля определенный лимит и выше голова не прыгнешь».
И тем не менее, несмотря на сложности военного времени, думаю, мы со своей задачей справились.
Суточное донесение отправлялось в 20.00 по московскому времени. А еще масса донесений. Обнаружен американский транспорт, идет курсом на Хайфу. Сообщаем. Засекли пролет самолета «Фантом», преодолел звуковой барьер, удалился... Сообщаем. Всплыла подводная лодка, погрузилась, также отправляется донесение.
У меня, например, в суточном донесении был свой раздел - действия авиации. Там я писал о состоянии радиомаяков, самолетов, сколько машин поднялось в воздух, сколько перелетов осуществлено. Разумеется, резкие внезапные изменения в обстановке отражались в срочных донесениях».

С 16 октября по 5 ноября все советские военные корабли в Средиземном море были переведены в состояние полной боевой готовности и находились в готовности к немедленному открытию огня и боевому использованию оружия. Хотя это было и нелегко. Бывший тогда начальником штаба 69 БПЛ СФ капитан 2 ранга Даньков Юрий Николаевич вспоминал: «Мне довелось руководить работой штабного поста подводных лодок на флагманском корабле 5 эскадры. Работа всего штаба 5 эскадры в период конфликта была исключительно напряжённой. Поток донесений, которые корабли эскадры делали на командный пункт согласно табелю срочных донесений, был настолько велик, что всю эту информацию было трудно обработать. Каждую телеграмму надо было прочитать, принять решение по ней и наложить резолюцию, адресовав соответствующему исполнителю. Я наблюдал, например, что начальник штаба эскадры контр-адмирал А.Ушаков работал почти круглосуточно, делая короткие перерывы на приём пищи и ночной отдых, при этом количество поступающих донесений превышало количество донесений, по которым были приняты резолюции. И когда он уходил на короткий ночной отдых, оставалась стопка необработанных телеграмм, которые по правилам не могли храниться более суток и к утру уничтожались. Было совершенно очевидно, что управление работой штаба необходимо автоматизировать.»

15 октября АУГ во главе с авианосцем «Франклин Д. Рузвельт» ( FranklinD . Roosevelt CVA 42) начал переход из центрального Средиземноморья в восточном направлении чтобы поддержать американскую воздушную перевозку. Советский СКР пр.159 (по классификации НАТО - Petya) патрулирующий Сицилийский пролив начал сопровождение авианосца поскольку он проходил через пролив 16 октября. На следующий день 17 октября сторожевик был сменен БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin), который продолжал отслеживать авианосец до 22 октября. «Франклин Д. Рузвельт» ( FranklinD . Roosevelt CVA 42) прибыл на станцию к востоку от Мальты 17 октября и остался там до 25 октября.

16 октября крейсер «Мурманск» и ЭМ «Напористый» заменили отряд в составе РКР «Грозный», и БПК «Красный Кавказ», «Проворный» и «Скорый» ведшие слежение за американским АУГ с авианосцем «Индепенденс» к югу от острова Крит. Хотя эффект замены должен был уменьшить непосредственную угрозу АУГ это произошло больше по тыловым причинам чем дипломатическим. Неспособные пополнять запасы на ходу «Грозный» и его эскорт был вынужден направиться в точку 15 к востоку от острова Крит для заправки горючим от танкеров эскадры.

Длительное слежение за АУГ ВМС США вскрыло слабые стороны кораблей 5-й оперативной эскадры ВМФ СССР в Средиземном море. Во-первых, возникла проблема дозаправки кораблей топливом. Американцы начали маневрирование на больших ходах - 26-28 узлов с тем, чтобы следящие КУГ израсходовали свои запасы топлива, а затем и запасы танкеров. На больших ходах расход топлива увеличивался вдвое - втрое. Командование эскадры переместило все танкеры в восточную часть Средиземного моря.

Предусмотрели «челночный» метод пополнения горючего: танкер, у которого топлива оставалось меньше других, передавал остатки другому танкеру, а сам полным ходом шел в Советский Союз, бункеровался и немедленно возвращался. В дополнение к танкерам вспомогательного флота ВМФ было арендовано у ММФ СССР 3 танкера (по 10 тысяч т водоизмещения каждый) типа «Казбек». За месяц корабли эскадры израсходовали топлива почти столько, сколько весь Черноморский флот за четыре года войны. Только ПБПЛ «Волга» в период противостояния прошла 6,5 тысяч миль. Во-вторых, на эскадре отсутствовало авиационное прикрытие, не было источников пополнения боекомплекта средств противовоздушной обороны. Позже на эскадру пришла плавучая ракетно-техническая база «ПРТБ-33» с запасом ракет и снарядов. При этом категорически было запрещено использовать зенитные комплексы по кораблям и береговым целям.

Это сообщение отредактировал BigCap - 25.09.2018 - 17:24

Продолжалось наращивание американских сил. 16 октября вертолетоносец «Iwo Jima» с 2.000 морскими пехотинцами вышел из Морхед (Moorehead, Северная Каролина) в Средиземноморье, куда прибыл 25 октября. Советские самолеты разведчики Tу-95 (по классификации НАТО – Bear) периодически контролировали «Iwo Jima» во время его транзита через Атлантику.

На 17 октября в восточном Средиземноморье к югу от Крита находилась авианосная группа TG 60.1 состоявшая из авианосца «Индепенденс» ( IndependenceCVA 62), флагманского корабля 6-го флота ракетного крейсера « LittleRock » CLG -4, ракетного фрегата « RichardL .

Естественно наши корабли держали американские суда в восточном Средиземноморье под пристальным вниманием. 18 октября с авианосца «Индепенденс» (CVA 62) наблюдали, как советский эсминец пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) прошел рядом с авианосцем, наведя на него свои орудия. Данный факт являлся нарушением соглашения о предотвращении инцидентов в открытом море от 1972 г., на следующий день протест был заявлен американскими властями советскому военно-морскому атташе.

18 октября АУГ во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» CVA 67 прибыла к Гибралтарскому проливу и оставалась там до 25 октября. При этом находясь к западу от пролива авианосец оставался частью 2-го флота США, вместо того чтобы стать частью 6-го флота США. Советский эсминец 18 октября едва АУГ подошел к проливу начал его сопровождение, и оставался с авианосцем в течение следующих двух дней.

19 октября командующий 6-м флотом адмирал Дэниел Мурфи направил запрос адмиралу Волобуеву заявив, что советские корабли нарушают соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море от 1972 г., нацеливая свое оружие и ракеты в американские морские суда. Штаб 5-й эскадры тоже заявлял - что американские реактивные самолеты и вертолеты выполняли аналогичные действия в нарушение соглашения. Но американцы подсуетились первыми и советское Министерство иностранных дел получило официальную жалобу от американского Государственного департамента по этому поводу, и на 5-ю эскадру было послано распоряжение от руководителя ГШ ВМФ, чтобы командиры выполняли условия соглашения. Но это продолжалось непродолжительное время, так как ситуация вновь обострилась.

Поскольку израильские танки пересекли Суэцский канал 17 октября, предварительные планы ограниченного десанта советской военно-морской пехоты планировались на западном береге канала, как это было в январе 1968, в ответ на израильскую попытку блокировать вход в Суэцский канал. Но в отличие от 1968г. в районе не было подразделений советской морской пехоты. Отряд десантных кораблей (1-БДК и 6-СДК ), уже находился в Средиземное море, но на борту у него были грузы, а полк морской пехоты еще только готовился в Севастополе для переброски в Средиземное море. В сложившейся обстановке Главнокомандующий ВМФ приказал сформировать на каждом корабле 1 ранга (КР, БПК) по роте, а на каждом корабле 2 ранга (ЭМ, СКР) по взводу добровольцев. Каждый крейсер и БПК при нахождении на боевой службе имели подготовленные нештатные подразделения для действий в морском десанте на берегу. Подготовку они проходили в бригаде морской пехоты перед выходом на БС.

Силы 5-й эскадры так же получили пополнение. 19 октября черноморскими проливами в Средиземное море вышли БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Решительный» и БРК «Неуловимый». Источники НАТО сказали, что после прибытия двух этих кораблей, число советских военно-морских сил в Средиземноморье достигло 72 судов.

Не ранее середины октября 1973 г. на боевую службу в Средиземное море вышли с ЧФ две дизельные пр.613 (по классификации НАТО - Whiskey ) «С-96» и «С-100» . Это был последний выход черноморских субмарин 613 проекта на боевую службу в Средиземном море. В соответствии со статьей 12 Конвенции о режиме проливов Босфор и Дарданеллы, черноморские государства имели право проводить свои подводные лодки через черноморские проливы только при следовании их на ремонт вне верфей Черного моря или к новому месту базирования. Проход проливами разрешался в одиночку, т.е. в зоне проливов могла находиться в состоянии транзита лишь одна подлодка, в светлое время суток и только в надводном положении. При необходимости проливы лодки проходили в сопровождении надводных кораблей. Так что, исходя из Конвенции, черноморские лодки совмещали боевую службу в Средиземном море с последующем ремонтом на Балтике и возвращением после этого на Черное море.

К этому времени, поражение арабов было неизбежно. 19 октября и снова на 21 октября Садат обратился к СССР, чтобы принять немедленные меры для установления перемирия. Совет Безопасности ООН разработал резолюцию № 388 предусматривающую конец всем военным действиям. 22 октября СБ ООН принял резолюцию № 338. С ней согласились Израиль и Египет. Казалось, что конфликт благополучно разрешен и можно переходить к переговорному процессу.

22 и 23 октября в Средиземноморье было относительно спокойно. После принятия резолюции ООН о перемирии от 22 октября, 6-му флоту США было предписано начать планировать возвратиться к нормальным операциям мирного времени. Советская Средиземноморская эскадра продолжала отслеживать перемещения авианосных групп во главе с авианосцами «Индепенденс» ( Independence CVA 62) и «Франклин Д. Рузвельт» ( FranklinD . Roosevelt CVA 42). Большинство советских надводных кораблей было сконцентрировано около острова Крит, меньшая часть у побережья Сирии. Советские корабли вооруженные крылатыми ракетами, предназначенными для поражения американских кораблей оставались в пределах действия АУГ «Индепенденс» ( Independence CVA 62) к югу от острова Крит.

Никоим образом на улучшение обстановки не подействовало и появившаяся 22 октября информация о том, что на советских транспортах, следующих в Египет, было зафиксировано радиоактивное излучение. Из этого был сделан вывод, что Советский Союз, возможно, направил в Египет ядерное орудие, а именно ядерные боеголовки для ракет Р-17.

Первоначально говорилось, что эта информация была получена от американского 157 отряда морской разведки дислоцированного в Турции. Отряд отслеживал все перемещения советских кораблей в Босфоре, вел кино и фотосъемку. Много позже один из членов 157 отряда, что они никаких сообщений не передавали, все материалы отправлялись самолетом в Вашингтон для анализа. Заключение, о наличии боеголовок на борту советского судна прибыло из морской лаборатории в Вашингтоне.
Американцы в меморандуме « SovietNuclearWeaponsinEgypt » от 30 октября 1973 г. даже называли корабль, говоря о возможной переброске советского ядерного оружия в Египет. Назывался сухогруз «Междуреченск» (Mezhdurechensk) проект В-44 тип МУРОМ, построенное в 1965 г. на верфи им Парижской Коммуны в Гданьске (Польша), водоизмещением более 10 000 тонн. Судно дважды выполнила рейсы в Египет, в ходе первого поставило груз вооружения и оборудования в Александрию 15 октября. Вернулось на Черном море, там в порту Октябрьский вторично приняли груз и 21 октября вышли во второй рейс, прошли через Босфор 22 октября, и 25 октября было сфотографировано в Александрии.

Только вот никаких ядерных зарядов теплоход не вез. Американцы знали это уже тогда. Один высокопоставленный американский чиновник, который возглавлял главную спецслужбу в то время, сказал, что разведка установила, что Советы загрузили ядерные боеголовки на грузовое судно в черноморском порту - но никогда не отправляли их. Уже после сообщений о ядерных зарядах якобы доставленных в Египет, американцы напрямую спросили об этом советских представителей. Советский ответ гласил: «Мы ничего не посылали.»

24 октября была принята новая Резолюция СБ ООН № 339, в ней говорилось о соблюдении сторонами резолюции № 338. Однако Израиль, несмотря ни на что, продолжал наступление. Еще во второй половине дня 23 октября египетская 3-я армия была окружена. В течение 24-25 октября израильские войска, развивая успех, вышли на окраины Суэца, были высажены морские десанты, овладевшие Айн-Сухио и Рас-Абу-Дараг.

Советское правительство, возмущенное подобным нарушением резолюции СБ ООН, выступило с Заявлением о положении на Ближнем Востоке, от 24 октября 1973 года. В нем, в частности, говорилось: «Советское правительство, весь советский народ выражают гневный протест против этих вероломных действий израильского правительства и требуют, чтобы Израиль немедленно прекратил огонь и все военные действия против войск арабских государств и отвел свои войска на линию прекращения огня 22 октября в соответствии с решением Совета Безопасности от 22 октября 1973 года.

Советское правительство предупреждает правительство Израиля о самых тяжелых последствиях, которые повлечет продолжение его агрессивных действий против Арабской Республики Египет и Сирийской Арабской Республики ».

Обычно спокойный и не предрасположенный к крутым действиям, Брежнев был вынужден 23 октября по «горячей линии» передать Никсону отнюдь не дипломатическое послание. В нем говорилось: «Почему Израилем допущено вероломство - Вам виднее. Мы видим единственную возможность исправить положение и выполнить договоренность - заставить Израиль немедленно подчиниться решению Совета Безопасности». В послании содержался намек на то, что бездействие США приведет к краху разрядки: «Слишком многое поставлено на карту - не только на Ближнем Востоке, но и в наших отношениях».

В США поняли серьезность ситуации. В тот же день Никсон ответил, что Соединенные Штаты «берут на себя ответственность за то, чтобы полностью прекратить военные действия со стороны Израиля». «Мы с Вами достигли исторического урегулирования, - говорилось в послании Никсона Брежневу, - и мы не позволим, чтобы оно было взорвано».

Однако Израиль продолжал игнорировать требования Совета Безопасности ООН прекратить огонь и отвести войска на занимаемые ими позиции в момент принятия резолюции № 338. В Москве шло бурное заседание Политбюро. Эмоции прибавились в результате того, что по специальному телефону Садат умолял сделать все, чтобы «спасти его и египетскую столицу, которую окружают израильские танки». Немедленно запрошенный советский главный военный советник в Каире доложил Брежневу, что Садат потерял голову, когда узнал, что несколько израильских танков перешли через Суэцкий канал, но непосредственной угрозы Каиру нет. Несмотря на это сообщение, ряд членов Политбюро высказались за принятие острых военно-политических мер.

Многие члены советского руководства исходили из того, что Израиль сам, без согласия США, не мог бросить вызов всем и вся, игнорируя резолюции Совета Безопасности о прекращении огня. Помощник Громыко В. Грубяков, сопровождавший его на заседание Политбюро, рассказал вызванному в Москву Добрынину, что министр обороны Гречко потребовал «демонстрации присутствия советских войск в Египте». Косыгин резко возражал против подобных мер, его поддержал Громыко. Занимавший осторожную позицию Брежнев выступил против любой вовлеченности советских войск в конфликт, но был вынужден все-таки согласиться, во-первых, с направлением жесткого послания в адрес Никсона с намеком на возможность военного вовлечения СССР и, во-вторых, на проведение маневров с участием авиации в Закавказье. Решили все-таки, что в послании Никсону следует этот намек упаковать в предложение совместного направления советских и американских войск в Египет с целью заставить Израиль прекратить военные действия.

В ночь с 24 на 25 октября Р. Никсону было направлено послание Л. И. Брежнева, в письме говорилось, что израильтяне умышленно нарушили достигнутую между США и СССР договоренность об арабо-израильском перемирии и «встали на путь, неминуемо ведущий к их собственной гибели». В письме предлагалось, чтобы в Египет, для обеспечения выполнения резолюции СБ ООН о прекращении боевых действий, были направлены советские и американские воинские контингенты. В сообщение ясно давалось понять, что если Вашингтон отклонит предложение, Советский Союз оставляет за собой право одностороннего вмешательства.

Так что для подкрепления слов делом, советское военное руководство решило провести в ЗакВО маневры с участием авиации, что не преминули отметить все зарубежные аналитики. Это действие рассматривалось ими исключительно как решимость СССР в отправке своих войск на Ближний Восток. Наряду с учениями были приведены в состояние повышенной боевой готовности некоторые советские части. Зарубежными исследователями они характеризуются как семь советских воздушно-десантных дивизий (около 50 тыс. человек).

Само собой разумеется, что свою роль должна была сыграть и Средиземноморская эскадра. Силы 5-й эскадры на 24 октября по американским данным насчитывали 80 кораблей и судов, включая 31 надводный боевой корабль (два - РКР пр.58 «Грозный» и БРК пр.56-У «Неуловимый» были вооружены крылатыми ракетами предназначенными для поражения кораблей) и примерно 16 субмарин (4 или 5 из них были вооружены крылатыми ракетами).
они имели 48 ракет класса «корабль-корабль» на 36 пусковых установках и 360 зенитные ракеты на 30 пусковых установках. В целом, эта сила была способна в первом залпе запустить, по крайней мере, 40 крылатых ракет.
Непосредственно к участию в готовящейся десантной операции 24 октября недалеко от берега Египта по западным данным были развернуты пять советских судов - БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin), эсминец пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin), БДК пр.1171 (LST, по классификации НАТО - Alligator ) и два СДК пр. 773 (LSM, по классификации НАТО - Polnocny). Три десантных корабля могли нести максимум 1.800 бойцов, но реально их было меньше, так как такого количества морских пехотинцев на боевой службе не было. Костяк десанта составляла усиленная рота морской пехоты (203 человека, 42 единицы техники) 61-го полка морской пехоты СФ.

Советское руководство в какой-то мере достигло поставленной цели. В американских средствах массовой информации появились сообщения о готовящемся советском вторжении на Ближний Восток. Даже Госсекретарь США Г. Киссинджер, как писал А. Ф. Добрынин: "нервозно воспринял это послание" (имеется в виду послание Л. И. Брежнева к Р. Никсону).

Информируемые Вашингтоном о намерений СССР и настойчиво подталкиваемые американцами, чтобы военные действия были остановлены, Израиль так и сделал. Планы советской десантной операции в районе Суэцкого канала были отозваны, как сообщают в последнюю минуту. В течение полдня 25 октября, СССР согласился на план перемирия, который должен был выполняться силами по поддержанию мира ООН, и который исключил обе сверхдержавы.

Американская реакция на планируемый десант была прогнозируемой. 24 октября в 23 часа было собрано совещание ВГСД. На нем присутствовали: Государственный секретарь Г. Киссинджер, А. Хейг, Начальник Объединенного комитета начальников штабов, адмирал Т. Мурер, Министр обороны Дж. Шлезинегр, Б. Скоукрофт и Директор ЦРУ У. Колби. Было принято решение о приведении американских обычных и ядерных сил в состояние повышенной боевой готовности по всему миру. Интересно, что это решение принималось без участия президента США Р. Никсона.

Утром 25 октября, после ночной встречи кабинета, Р. Никсон сообщил, что предложение о посылке советских и американских воинских контингентов является неприемлемым в данных условиях. Для усиления своей позиции президент потребовал скорейшего перемещения АУГ во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди», все еще находящемуся к западу от Гибралтара, и АУГ с авианосцем «Франклин Д. Рузвельт», чтобы присоединиться авианосцу «Индепенденс» в восточном Средиземноморье. Распоряжения отдавались с целью усилить морскую поддержку и форсировать воздушные перевозки в Израиль, а так же как мера по противодействия возможной высадки советского десанта в Египет.

В 1.25 25 октября, Объединенный комитет начальников штабов (JCS) отдал приказ АУГ во главе с авианосцем «Франклин Д. Рузвельт» ( FranklinD . Roosevelt CVA 42) на полной скорости идти в восточное Средиземноморье, так же АУГ во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» CVA 67 было приказано пройти Гибралтарский пролив и идти в восточное Средиземноморье на полной скорости для присоединения к 2 АУГ. В 2.25 Объединенный комитет начальников штабов (JCS) приостановил морскую поддержку воздушного моста в Израиль. Все, кроме двух, участвовавшие в ней корабли вернулись в состав эскорта авианосцев.

Советская реакция на приведение американских обычных и ядерных сил в состояние повышенной боевой готовности по всему миру, была озвучена в «Заявлении ТАСС» от 27 октября: «В связи с событиями на Ближнем Востоке в Вашингтоне были сделаны сообщения относительно приведения в повышенную готовность вооруженных сил США в некоторых районах, в том числе в Европе.

Официальные лица, пытаясь оправдать такого рода шаг, ссылаясь на какие-то действия Советского Союза, дающие якобы основание для беспокойства.
ТАСС уполномочен заявить, что подобные объяснения являются абсурдными, так как действия Советского Союза строго направлены на то, чтобы способствовать выполнению решений Совета Безопасности о прекращении огня и восстановления мира на Ближнем Востоке.

Этот шаг США, который отнюдь не способствует разрядке международной напряженности, явно предпринят в попытке припугнуть Советский Союз. Однако его инициаторам уместно сказать, что они выбрали не тот адрес. »

И хотя 26 октября министр обороны Джеймс Шлесингер объявил, что США понизили боевую готовность до третьей степени, но Шестой Флот продолжал оставаться на самой высокой степени готовности. В составе 6-го флота на 26 октября было 50 боевых кораблей - 2 авианосца, 1 крейсер, 19 эсминцев, 4 патрульных судна, 11 десантных кораблей и 12 вспомогательных судов.

В тот день, 26 октября 5-я эскадра создав несколько корабельных ударных групп (КУГ) начала проведение учений против АУГ и десантных соединений в восточном Средиземноморье, используя фактические американские суда как цели моделируемых нападений. По заключению адмирала У.Бэгли, «…русские разместили свои корабли и подводные лодки так, что они были способны нанести немедленный удар по нашим силам сразу с нескольких направлений».

27 октября существенное пополнение надводных сил эскадры пришло с Северного флота через Гибралтарский пролив, это был БПК пр.1134A (по классификации НАТО - Kresta II) «Адмирал Макаров». Это единственный корабль 1 ранга прибывший в Средиземное море этим путем. Однако, это судно осталось в западном Средиземноморье до его возвращения обратно в ноябре.

28 октября из Севастополя в Средиземное море были направлены дополнительные силы поддержки в составе РКР пр.58 (по классификации НАТО - Kynda) «Адмирал Головко», БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Красный Крым», эсминца пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) «Находчивый», командир отряда - командующий 11 бригадой противолодочных кораблей капитан 1 ранга Н.Г.Легкий, со штабом. 29 октября они вошли в Средиземноморье и сразу же включились в боевую службу.

Начальник штаба ВМС США адмирал Э. Зомуолт в связи с этим писал: «Сомневаюсь, чтобы крупные соединения американского военно-морского флота когда-либо после окончания Второй мировой войны попадали в столь напряженную ситуацию, в какой оказался 6-й флот в Средиземном море в первую неделю после объявления боевой готовности.»

Противостояние двух флотов всегда содержало риск непреднамеренных столкновений, поскольку советский и американский флоты не были единственными участниками действий. Так рано утром 25 октября американские самолеты обнаружили две скоростные малоразмерные цели, приближающиеся к авианосцу «Индепенденс» ( Independence CVA 62). Корабли были приведены в состояние боевой готовности, но до того как были приняты силовые меры противодействия, цели были опознаны как израильские.

Стараясь обезопасить свои корабли 30 октября Объединенный комитет начальников штабов (JCS) разрешил всем трем авианосцам двигаться на запад и свободно маневрировать, что позволяло уходить от опеки советских кораблей.
Как только стало ясно, что конфликт не будет иметь никакого продолжения, Вашингтон дал приказ своим авианосцам оставить районы развертывания к югу от острова Крит и идти на запад. Однако начало движения было отсрочено, до 16.00 30 октября в виду плохой погоды. Этим Белый дом бесспорно посылал Кремлю сигнал, что его силы возвращаются в обычное состояние, силы 5-й эскадры начали рассеиваться 3 ноября.
Тем не менее, оба флота остались в высокой готовности следующие две недели. Как отмечал адмирал Д. Мэрфи, «хотя другие американские силы начали уменьшать степень своей боеготовности 27 октября, 6-й флот продолжал сохранять высокий уровень готовности до 18 ноября».
30 октября из Черного моря в Средиземное вышли два десантных корабля. По некоторым данным эти корабли ранее в середине октября доставили грузы в Сирию, 23 октября вернулись на Черное море, и после загрузки вновь вышли в поход.
31 октября из Черноморских проливов для несения боевой службы в Средиземном море вышел отряд из 4 кораблей. Три корабля 41-й бригады ракетных катеров ЧФ в составе МРК пр.1234 «Бриз», «Гроза» и плавбазы «ПРТБ-13», вышедшие из Севастополя 30 октября, и ЭМ пр.30-бис (по классификации НАТО - Skory ).

Силы 5-й эскадры достигли максимума 31 октября и по воспоминаниям Дубягина П. Р.составили 90 единиц: 43 боевых корабля, 21 подводных лодки, 18 вспомогательных судов, 5 РЗК, 3 танкера ММФ. Всего - 13 777 человек, из них 1593 офицера, 835 мичманов, 11 040 матросов и старшин, 209 служащих.

Корабли и подводные лодки эскадры могли в первом залпе запустить 88 крылатых ракет, но 8 из них входили в противолодочный ракетный комплекс РПК-3 «Метель» (по классификации НАТО - SS-N-14 «Silex») на БПК пр.1134A (по классификации НАТО - Kresta II) «Адмирал Макаров», так что реально крылатых ракет было 80. Это реальная сила, способная решить поставленные главкомом задачи. Да плюс дивизия морской ракетоносной авиации ЧФ, находившаяся в дежурстве на крымских аэродромах с подлетным временем к месту событий 1 ч 30 мин - 1 ч 50 мин.

3 ноября группе TG 60.1 состоящую из авианосца «Индепенденс» ( Independence CVA 62) и его эскорты дали разрешение идти на отдых в Афины (Греция), десантному соединению TF 61/62 отдали приказ вернуться в залив Суда (Крит) и стать там на якорь.

С 3 ноября, советское наблюдение за 6-м флотом США начало уменьшаться, советские КУГ перестали сопровождать авианосец «Франклин Д. Рузвельт» ( FranklinD . Roosevelt CVA 42) и десантное соединение TF 61/62.
6 ноября командующий 5-й эскадрой адмирал Волобуев отменил посещение порта в Алжире, и вновь продолжил слежение за группами «Джон Ф. Кеннеди» и «Иво Джима» к западу от острова Крит. 9 ноября группа кораблей с крылатыми ракетами следящая за «Джон Ф. Кеннеди» была уменьшена и направлена для отдыха в Александрию (Египет). Еще две группы слежения были расформированы 10 ноября, осталось только три КУГ.
На 18 ноября 6-й флот насчитывал 57 кораблей - 3 авианосца, 2 крейсера, 23 эсминца, 4 патрульных судна, 11 десантных кораблей и 14 вспомогательных судов.
Несмотря на постоянные запросы, о возвращении изношенных судов на базы, Главком ВМФ С.Горшков не разрешил более существенное сокращение сил следящих за соединениями во главе с «Джон Ф. Кеннеди», «Индепенденс» и «Roosevelt» до 15 ноября.
На 31 декабря 1973 г. в Средиземном море из состава ЧФ находился отряд кораблей в составе: крейсер «Адмирал Ушаков», БПК «Отважный», «Решительный», «Неуловимый», ЭМ «Сознательный» и «Оживленный», 3 СКР, 1 ТЩ, 2 СДК и плавучая база «Виктор Котельников».