10 ударов 1944 года. 8 часть.

"Очень похоже на 1941 г. у нас, не правда ли? Такие картины тянулись километрами: Бочки, кстати, довольно часто попадаются на снимках. Канистры - нет. Возможно специфика пехотных частей ГА "Центр", которые окучивались в Белоруссии.

Штуг на переправе. В сопроводительном тексте есть история этого снимка. Шла колонна, в которой был один Штуг(опознанный летчиками как "танк"), Штуг въехал на мост как раз в момент атаки Ил-2. Мост был разнесен в щепки, см. снимок. В общем случае, конечно, вряд ли самоходку смогли убить с воздуха, а так она осталась висеть на обломках как живая. Запертую у разбитого моста колонну разгромили. Дело было у речки Бася.

На этот раз 16 ВА 1-го Белорусского фронта. При изучении материалов в голове вертелось "В Бобруйск, жывотное!". В общем немецкая 9 А под Бобруйском подверглась двум ударам по сходящимся направлениям. Сходились они как раз к Бобруйску. Когда стало понятно, что фронт не удержать, окружаемые немецкие части бросились к Бобруйску по Жлобинскому и Рогачевскому шоссе и переправам через Березину на шоссейном мосту у этого города. Отходившие по шоссе колонны сразу стали целью "пешек", "бостонов" и "илов" 16-й воздушной армии. Лесисто-болотистая местность движению вне дорог не особо благоприятствовала и немцы сгрудились вдоль дорог. Ситуация резко поплохела, когда 27 июня 1944 г. к стыку двух шоссе вышел советский 9-й танковый корпус. В обшем ситуация практически идентична Белостокскому котлу июня 1941 г., когда 10-я армия вытянулась вдоль шоссе Волковыск-Зельва и под ударами авиации пыталась прорваться через Зельвянку.

В 1944 г. так же наказали немцев. На шоссе образовались огромные пробки, которые непрерывно атаковалсь с воздуха. Вот общая панорамка. В кадр попала САУ типа Хуммеля(слева), "ахт-ахт", Pz.IV(в центре) и автомашины разных типов.

"Еще одно фото с Жлобинского шоссе. В отчете 16 ВА сказано, что это "участок от д.Титовка на юг, размером 500мХ2000м":
У Штуга вырвана крыша, я бы не исключил, что это результат попадания ПТАБов с Ил-2 с последующей детонацией боекомплекта. В один кадр все битое не попало"

"Всего фотографы 16 ВА насчитали на этом куске шоссе 30 танков(видимо Штуги тоже пошли как танки) и 250 автомашин.

Под раздачу попадала и боевая, и вспомогательная техника. На этом снимке видим полугусеничник, Мардер поздних серий и Флакфирлинг на полугусеничнике:

Про Мардер написано: "На фото №8 самоходная пушка, в которую попала ПТАБв отсек размещения прислуги, верхняя часть взорвана, экипаж уничтожен."

"Вот про эту фото написано: "прямое попадание ФАБ-250 в скопление артиллерии и автотранспорта на шоссейной дороге, в результаче чего по дороге движение совершенно прекратилось". Это Жлобинское шоссе, район деревни Дубовка.

Вообще авиация работала практически безнаказано. Т.е. в некоторых полках небоевые потери самолетов были больше, чем боевые. Еще запомнился эпизод, характеризующий борьбу с "рамами". Два Ла-5 атакуют одинокую "раму". Боекомплект на каждую машину, напомню, 340 снарядов к 20-мм пушке. "Рама" отчаянно маневрирует и отстреливается. "Лавочкины" выпускают по ней 650 снарядов, но в итоге убивают стрелка и сбивают самолет. Однако в горячке боя один из пилотов не замечает, что пуля с "рамы" пробивает ему колесо основной стойки шасси. При посадке Ла-5 капотирует. Пилот отделывается ушибами, самолет - под списание. Вот такая "потеря".

Поскольку на шоссе творилось нечто, часть немецких подразделений поехали к мосту через Березину вдоль железной дороги. Однако здесь, на подходе к мосту их тоже ждало опыление советской авиацией. Вот два фото из этого района:

(На фото видно, что накрыто зенитное подразделение в походном положении - даже не огрызались)

"Т.е. гансам в "Багратион" реально устроили страшный погром с воздуха, сравнимый, а то и превосходящий происходившее в 1941 г. " ©

И таким металлоломом были завалены все дороги.

Темпы наступления - быстрее, чем у вермахта в 1941 году. Опять же масса котолов и мешков. И в Минске - 100 тысяч немцеа в котле. Все повторяется.

• Витебско-Оршанская операция - Витебск взят 27 июня
• Могилёвская операция - Могилев освобожден 27 июня
• Бобруйская операция - Бобруйск освобожден 29 июня
• Полоцкая операция - Полоцк взят 4 июля
Минская операция - Минск освобожден 8 июля

• Вильнюсская операция - Вильнюс взят 13 июля
• Шяуляйская операция -Шяуляй взят 27 июля
• Белостокская операция - Белосток освобожден 27 июля
• Люблин-Брестская операция - Люблин 25 июля
• Каунасская операция -Каунас 1 августа
Осовецкая операция - Осовец 14 августа

Немецкие войска сопротивлялись отчаянно, в плен сдавались крайне неохотно, (в Брестском котле пленных взяли 110 человек, а хоронить пришлось более 7000 гитлеровцев).

Группа армий "Центр" перестала существовать, как единое целое и понесла невосполнимые потери.
Как всегда тут начинаются танцы с бубнами, потому как немцы естественно врут и их данные не бьются совершенно. Столь любимые ихспердами отчеты-десятидневки никак не соответствуют убыли личного состава в разгромленных немецких соединениях за время событий. Это и понятно, в условиях, когда пропадали без вести дивизии, вместе со штабами учет вести непросто.

Потому приведу советские данные: По официальным советским данным, опубликованным Совинформбюро, потери немецких войск с 23 июня по 23 июля 1944 оценивались в 381 000 убитыми, 158 480 пленными, 2735 танков и самоходок, 631 самолёт и 57 152 автомашины.

Замечу, что тогда нашим, в отличие от современных ихспердов, пленных пришлось кормить - а трупы хоронить. Так что я предпочту считать достоверными советские цифры.

Наши потери: Они составили 178 507 погибшими, пропавшими без вести и пленными, а также 587 308 ранеными и больными

Бои шли на протяжении 2 месяцев по фронту более 1000 километров и на глубину до 600 километров по весьма неприятной для маневра местности.

Несколько свидетельств того времени.

"Из глубины "котла" были вычерпаны диковинные человеки, которых не встретить среди пленных немцев переднего края. Интенданты, пасторы, каратели, знаменитый дипломированный повар с жирными щеками, услаждавший своим искусством желудок генерал-лейтенанта, командовавшего дивизией, капитан гигантского роста, с плечами такой ширины, что он, пожалуй, не смог бы пройти в широко распахнутые ворота, и с таким маленьким черепом, что он был бы тесен для новорожденного младенца. Этот капитан командовал тыловыми обозами. Короткий разговор с ним убедил нас, что лошади его обоза совершенно не были удовлетворены интеллектуальным уровнем своего шефа. Немцев "вычесывали" из лесов, из рощ, из оврагов, из ржи, из болот, поодиночке, десятками, сотнями, огромными толпами. В последние часы добыванием пленных занимались не только автоматчики, стрелки и танкисты, но и "добровольцы" - киномеханик клубной передвижки, парикмахер штаба дивизии, девушки из политотдела дивизии". ©


На фото: Представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза А.М. Василевский и командующий войсками 3-го Белорусского фронта генерал-полковник И.Д. Черняховский допрашивают командира 53-го армейского корпуса генерала пехоты Ф. Гольвитцера и командира 206-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта А. Хиттера

Генерал Горбатов.: " В течение шестого дня было захвачено еще более пяти тысяч пленных и громадное количество техники. Попадая в безвыходное положение, гитлеровцы шли на любое коварство; кое-кто забывал об этом и дорого расплачивался за свою беспечность. К одному из батальонов 41-го стрелкового корпуса в сумерках подошла большая группа фашистов. В поднятых руках белые платки. Идущие впереди были без оружия и кричали: «Плен, плен!» Наши встретили их со смехом и подпустили шагов на пятьдесят. Вдруг первые ряды гитлеровцев расступились, а идущие за ними автоматчики открыли огонь. У нас были убитые и много раненых, в их числе подполковник Матвеев (умер от ран). Немцы прорвались к лесу.
Об этом случае мы немедленно оповестили все войска. Когда на следующий день группа немцев вышла на один из полков 129-й стрелковой дивизии, командир батальона, приказав подчиненным быть готовыми к открытию огня, велел гитлеровцам остановиться в трехстах метрах и переходить к батальону по десять человек. Они этого приказа не выполнили, бросились в разные стороны, но батальон открыл огонь. Из четырехсот человек никто не ушел. От захваченных в плен узнали, что это была та самая часть, которая накануне воспользовалась доверчивостью подполковника Матвеева.
В этот же день командир немецкого 35-го армейского корпуса фон Лютвиц прорвался из окружения во главе группы в шесть тысяч человек с танками и артиллерией, выбил наш полк из поселка Октябрьское и двинулся к северу, но был снова окружен. В решительной схватке половина его отряда была уничтожена, а другая половина вместе с генералом попала к нам в плен.
На другой день я проезжал по железнодорожному мосту через Березину, приспособленному противником для автотранспорта, и был поражен увиденной картиной: все поле около моста усеяно телами гитлеровцев — не меньше трех тысяч. Здесь группа фашистов пыталась вырваться из окружения. Больше всего мертвых поблизости от моста, который прикрывали зенитчики майора Панченко. Противник много раз атаковал мост, но взять его не смог.
Я изменил маршрут двум дивизиям, которые шли на переправу севернее, я приказал им идти через этот мост. [280] Я считал, что пройденные пехотинцами лишние пять километров сторицей окупятся моральным эффектом: пусть люди своими глазами увидят тысячи убитых врагов и сами оценят подвиг товарищей, дравшихся на этом направлении".

Малинин А. Н., командир роты автоматчиков 624-го стрелкового полка:
— Пошли в атаку, моя рота первой ворвалась в какое-то село, несколько домов там горело, немцы быстро отошли. Потом построились в колонну и двинулись по направлению к Бобруйску. Немцев встретили только вечером, но шла их на нас — лавина. Стреляли мы почти в упор, все здесь перепуталось. Утром вижу — столько кругом убитых немцев… Еле собрал своих автоматчиков, но все оказались целы. Командир полка оставил меня здесь, похоронить своих — восемь человек, из других подразделений полка, и немцев убитых закопать. А потом снова вперед, прочесывали какой-то лес, взяли человек пятнадцать пленных, целый обоз трофеев — хромовые сапоги, консервы, вино…

Александров А. А., парторг 624-го стрелкового полка, подполковник в отставке:
— Такая была сумятица, трескотня, это километрах в десяти от Бобруйска, на шоссе Жлобин — Бобруйск. Немцы шли массами — прямо на орудия. Наши артиллеристы стреляли прямой наводкой — только клочья летели. Мы с Арбузовым несколько раз останавливали наших солдат, когда они вот-вот начинали пятиться. Немцы вышли к штабу полка — были там только полковые разведчики, саперы, комендантский взвод. Дрались врукопашную. Помню, как немец убивал старшину, а он его одновременно срезал из автомата. Немец успел ударить нашего ножом, и оба упали мертвые. Что тут творилось — не описать. Были тут и командир полка Резинкин, и Громов, Куда — их немцы загнали в болото, наутро вылезли грязные, мокрые. На шоссе трупы лежали грудами, смрад — жара стояла, солдат рвет, был какой-то ад. Как потом все это убирали — не представляю, столько там было техники, трупов, ведь бульдозеров не было. Но главное — немцев тогда в Бобруйск не пропустили…

Салтан А. Ф., рядовой 771-го стрелкового полка, полковник в отставке:
— Немцы драпали от нас босиком! Сколько их сапог по дороге валялось… В одном месте контратаковали нас власовцы, с криком «Ура!». Взяли их несколько человек в плен, я смотрю — да это же узбеки! Взял одного за бороденку: «Ну, ты-то, дед, как мог здесь оказаться?» Идем дальше — деревня, спросил у какой-то женщины молока, и впервые в жизни увидел, как корова дрожит от страха… В деревне брошенные немцами повозки, набил за пазуху шоколада, а он начал быстро таять, потом гимнастерку еле отскоблил. И все идем, и бои, бои… Я был очень здоровый, смерти не боялся, не думал о завтрашнем дне. Дед у меня освобождал Болгарию, может быть это от него передалось…

Уничтоженные под Бобруйском танки - Т-4

ЗиС - 3 ведет огонь прямой наводкой

СУ-85 на улице Минска.

Регулировщик комендантской службы. Фронт рядом - потому мужчина. Где поспокойнее - ставили девушек. Они и на вид приятнее.

По дрищам, там где на немецких картах указана непроходимая местность.

Витебск, разминирование.

Валентайны лезут по болотине.

Переправа.

Самоходы на улице Полоцка.

Мотоциклисты. Все знают про немецких наглых хамов. Наши работали не хуже, пролезая в каждую щелку, но мы к сожалению это уже быстро забыли. Немцев - помним. Наших - нет.