Как в реальности выглядели женщины, которых известные художники воспевали в картинах

Камилла Донсье (Первая жена Клода Моне)
На Салоне Национального общества изящных искусств 1866 года работа Моне «Камилла, или Портрет дамы в зеленом платье» имела большой успех. Многие критики считают, что именно после этого портрета художник стал известным. Тогда Камилла Донсье даже не была его невестой — просто подругой. Вскоре они поженились и прожили счастливо 15 лет.

Это сообщение отредактировал Rubinus - 20.03.2020 - 07:36

Камилла любила позировать мужу, и большая часть женских образов Моне списана именно с нее.

Даже когда она умерла, художник написал посмертный портрет «Камилла Моне на смертном одре», который сейчас выставлен в Музее Орсе.

В 1883 году купил дом в Живерни. В 1892 году Моне женится во второй раз, на Алисе Ошеде́ (фр. Hoschedé) (1844– 1911). Алисе тогда было 48 лет. Ещё до этого Алиса помогала художнику вести хозяйство и воспитывать детей от первого брака.

Алиса Ошеде

Это сообщение отредактировал Rubinus - 20.03.2020 - 07:20

Гортензия Фике
Моя жена любит только Швейцарию и лимонад», — говорил Сезанн друзьям. На многочисленных портретах (и редких фотографиях) Гортензии Фике мы видим грустную уставшую женщину, некрасивую и замкнутую. Скорее всего, позировать мужу она была вынуждена — ведь они с художником прожили 20 лет в бедности, и средств на оплату натурщиц не было. Отец Сезанна, банкир, не давал разрешения на брак и даже лишил сына половины содержания. Кроме того, художник был очень строг со своими моделями, с ним было непросто работать. В общем, причин позировать с радостью у Гортензии не было. Тем не менее в этом году в Метрополитен-музее с успехом прошла выставка «Мадам Сезанн», где было представлено 29 портретов Гортензии — и они составляют важную часть творческого наследия художника.

Берта Моризо
На протяжении шести лет Берта вдохновляла Эдуарда Мане на создание картин, он написал больше десятка ее портретов. Их связывали странные отношения, которые сложно назвать романом.

Э. Мане. Слева – *Балкон*, 1869. Справа – *Отдых (Портрет Берты Моризо)*, 1870

В 1870 г. частым гостем в компании художников стал брат Мане Эжен. Он стал для Берты родным и близким, он восхищался ее творчеством, и в 1874 г., в 33 года, девушка вышла за него замуж. Прощальным напоминанием о невозможной любви стала картина Мане «Букет фиалок», на которой он изобразил фиалки с первого портрета Берты и веер – со второго, и лист бумаги с надписью «Мадмуазель Моризо». Картину он отправил девушке, а в 1874 г., в год ее свадьбы, он написал последний портрет Берты с обручальным кольцом на пальце, и больше никогда не возвращается к работе с ней.

Берта Моризо. Эжен Мане с дочерью в саду, 1883

Эмилия Прахова

Портреты Эмилии Львовны писали И. Е. Репин, В. А. Котарбинский, М. А. Врубель. Именно Эмилия Львовна вдохновила Врубеля при написании знаменитой иконы «Богоматерь с Младенцем» для алтаря Кирилловской церкви в Киеве.

В семье Праховых хранилось прямое «вещественное доказательство» — листок бумаги с рисунками. На одной стороне Врубель сделал карандашный набросок лица Эмилии Львовны с натуры, на другой изобразил идеализированным то же лицо в облике Богоматери

В. Серов «Портрет Эмилии Праховой», 1879 г.

И. Е. Репин «Э. Л. Прахова и Рафаил Сергеевич Левицкий», 1879 г.

В. Котарбинский «Портрет Э. Л. Праховой»

Елена Прахова (Лёля)
дочь Эмилии Праховой, несостоявшаяся невеста Михаила Нестерова и модель его работ.
Художник познакомился с дочерью Прахова — идеолога создания Владимирского собора в Киеве, после того, как получил предложение участвовать в росписи этого храма и переехал туда на постоянное место жительства.

Он выбрал её в качестве модели для «Святой Варвары» в росписи собора. Но в результате сходство святой и Лёли оказалось так велико, что одна из высокопоставленных киевских дам заявила: „Не могу же я молиться на Лёлю Прахову!“. От Нестерова потребовали переписать образ, и ему пришлось изменить позу и лицо святой»

Лёля Прахова. Эскиз для «Святой Варвары»

Взамен Нестеров летом того же 1894 года задумал написать картину по первоначальному замыслу «Варвары». Картину он назвал «Чудо». Он написал её в Уфе летом 1895 года, однако показал лишь в 1898 году на «Выставке русских и финляндских художников». Перед отправкой картины на выставку Нестеров ещё поработал над ней. Затем её показали в Дюссельдорфе и на Всемирной выставке в Париже (за «Чудо» и «Под благовест» он получил серебряную медаль). Все это время Нестеров продолжал работать над ней — всего работа заняла 27 лет. В 1923 году, когда «Чудо» решили на выставку советских художников в Северную Америку, Нестеров писал Турыгину: «Я даю переписанное „Чудо“ под названием „Святая Варвара“. 22 июля 1942 года на его вопрос о судьбе «Чуда» художник ответил: «После американской выставки картина была мною уничтожена, и на ее холсте в разное время написаны небольшие этюды. Этим все и кончилось». От картины уцелели лишь фигура юноши и голова Варвары

Слева – В. Васнецов. Елена Прахова, 1894. Справа – А. Мурашко. Портрет Е. Праховой, 1905|

Врубель был влюблён в её мать Эмилию и также использовал её и сестру Ольгу в качестве моделей (Богоматерь с младенцем (Врубель)). Считается, что «Царевна-Лебедь» Врубеля — изображение его жены Надежды Забелы в оперной роли, однако «никаких прямых связей со сценической трактовкой „Царя Салтана“ в картине нет, и сама царевна даже не похожа на Н. И. Забелу — совсем другое лицо, в отличие от „Морской Царевны“, где портретное сходство несомненно. Н. А. Прахов находил в лице Царевны-Лебедь сходство с его сестрой, Е. А. Праховой. Вероятнее всего, Врубель придумал лик Царевны, в котором отдалённо отразились и слились черты и его жены, и дочери когда-то любимой им женщины, а может быть, и ещё чьи-то.

Васенецов использовал её образ для «Царевны Несмеяны»

Софья Кувшинникова
В конце XIX века жила в первопрестольной удивительная женщина, которую знала, любила и о которой судачила вся художественная Москва. Звали её Софья Петровна Кувшинникова. В небольшой казенной квартирке под крышей пожарной каланчи близ Хитрова рынка, выделенной её мужу, полицейскому врачу, она создала салон, в который запросто заходили А. П. Чехов и И. Е. Репин, М. Н. Ермолова и А. И. Южин, А. С. Степанов и В. А. Гиляровский.
В августе 1886 года братья Антон и Михаил Чеховы привели «на каланчу» молодого, но уже известного художника Исаака Левитана, вскоре ставшего завсегдатаем салона и близким другом его хозяйки. Бурный роман талантливого художника с женщиной, бывшей старше его годков на десять, несколько лет с интересом обсуждали в богемных кругах, а Чехов откликнулся на него рассказом «Попрыгунья». Естественно, что Левитан, узнавший в одном из героев рассказа себя, серьезно обиделся, и дело даже шло к дуэли. К счастью, поединок удалось предотвратить, художника и писателя помирили, но восстановить сердечные отношения, бывшие между ними раньше, уже было не суждено.

А. Степанов. Слева – *И. Левитан и С. Кувшинникова на прогулке в Плесе*. Справа – *И. Левитан и С. Кувшинникова на этюдах*, конец 1880-х гг.

Алексей Степанов. Портрет Софьи Петровны Кувшинниковой. 1888-1889. Государственный Литературный музей.
«Это была женщина лет за сорок, некрасивая, со смуглым лицом мулатки, с вьющимися тёмными волосами… и с великолепной фигурой. – Она была очень известна в Москве, да и была «выдающейся личностью», как было принято тогда выражаться…» (Т. Л. Щепкина-Куперник)

Ну в принципе очень даже похоже.

А вы в жизни похожи на свою фотографию в паспорте?

Мне очень интересно посмотреть на избранниц тех, кто тут отписался что все женщины с полотен страшные. Так, чисто для сравнения.

У художников особое видение ...