Тем временем хороших людей становилось всё меньше. Но они были — например, мой напарник Андрей, который никогда не брал взяток, честно выполнял свою работу, а командир, видя в нём слабость, а в себе силу и власть, унижал его при каждом удобном случае. С ним я проработала больше всего. Мы часто разговаривали, и я спрашивала его, двадцатитрёхлетнего молодого человека, который за пять лет в системе стал выглядеть на все тридцать, зачем он всё это терпит. «Не обращай внимания, это издержки» — сказал Андрей.
В тот момент я поняла, что профессиональная деформация — это не только, когда машинально обращаешь внимание на людей с банками пива (у меня до сих пор это никуда не делось), но и вот это «проглатывание» ситуаций несправедливости к самому себе и впоследствии к другим. Тех, кто не проглатывал, давно уволили. Реформа полиции, в силу увеличения количества проверок, дала таким ментам, как мой начальник, дополнительные рычаги для фильтрации «непокорных».
Если подвести итог, то вот вывод, который сделала я два года назад:
ЛЮДИ В СИСТЕМЕ ДЕЛЯТСЯ НА ДВЕ КАТЕГОРИИ — КРЫСЫ И ТЕРПИЛЫ.
Моя история в полиции, длиною в один год и три месяца, закончилась тем, что я не захотела становиться терпилой. Многие наблюдают несправедливость от представителей системы. Но слишком многие не понимают, сколько несправедливости творится внутри системы каждый день.
Я уволилась.
yaplakal.com