Немного коротких историй..

Накануне 85-го Дня рождения, Георгий Францевич Милляр собирался на встречу с поклонниками в концертном зале «Россия», которая так и не состоялась. Его друг Юрий Сорокин рассказал, как видел Милляра в последний раз.

«Я приехал к нему в гости и вижу — на столе лежат стопки рисунков, на каждом изображена Баба-Яга и подписано: «С любовью, Г. Ф. Милляр». «Что это?» — спрашиваю. — «Да вот, Юречка, я узнал, что в «России» 850 мест, и было бы неплохо, если бы у каждого ребятенка остался от меня подарочек», — ответил Милляр. И он действительно нарисовал 850 картинок. Зная ответственность Георгия Францевича, уверен, что он с раннего утра сидел застегнутый на все пуговицы. А ему даже не перезвонили».

В итоге рисунки разошлись по знакомым, а часть из них попала в Музей кино, в пыльную папку, вместо того, чтобы перейти маленьким зрителям, которых так жаждал увидеть Милляр. Забвение убивало артиста, хотя он старался не подавать виду, как расстроен. При жизни он часто повторял одну фразу: «Актер — кладбище несыгранных образов...».

Умер Милляр в 89 лет, во сне, 4 июня 1993-го, написав перед смертью стихотворение:
⠀
Появился в начале века
И уйду под конец его
В те края, где чужая аптека
Вряд ли нальет чего.
Кто расписался в моей бесполезности?
Рано мне выдали этот диплом!
Сгорел от безделья и умер от трезвости
— Вот что пишите на гробе моем.
А сниматься? Когда же?
Скорее же!
Впереди только темный лес.
Сыграть бы хоть пьяного сторожа,
На березу который полез.
Не нужна мне жена чужая
И ролей чужих не хочу,
Но найдется же роль такая,
Чтобы мне пришлась по плечу…
А, наверное, было бы здорово
Под финал, под конец пути
Напоследок сыграть Суворова
И тогда уж спокойно уйти…

Однажды ко мне в купе (вагоны были уже забиты до отказа) положили раненого полковника. Старший военный врач, командовавший погрузкой, сказал мне:

— Возьмите его. Я не хочу, чтобы он умер у меня на пункте. А вам все равно. Дальше Пскова он не дотянет. Сбросьте его по дороге.
— А что у него?
— Пуля около сердца. Не смогли вынуть— инструментов нет. Ясно? Он так или иначе умрет. Возьмите. А там — сбросите...

Не понравилось мне все это: как так — сбросить? Почему умрет? Как же так? Это же человеческая жизнь. И вот, едва поезд тронулся, я положил полковника на перевязочный стол. Наш единственный поездной врач Зайдис покрутил головой: ранение было замысловатое. Пуля, по-видимому, была на излете, вошла в верхнюю часть живота и, проделав ход к сердцу и не дойдя до него, остановилась. Входное отверстие— не больше замочной скважины, крови почти нет. Зайдис пощупал пульс, послушал дыхание, смазал запекшуюся ранку йодом и, еще раз покачав головой, велел наложить бинты.

— Как это? — вскинулся я.
— А так. Вынуть пулю мы не сумеем. Операции в поезде запрещены. И потом — я не хирург. Спасти полковника можно только в госпитале. Но до ближайшего мы доедем только завтра к вечеру. А до завтра он не доживет.

Зайдис вымыл руки и ушел из купе. А я смотрел на полковника и мучительно думал: что делать? И тут я вспомнил, что однажды меня посылали в Москву за инструментами. В магазине хирургических инструментов «Швабе» я взял все, что мне поручили купить, и вдобавок приобрел длинные тонкие щипцы, корнцанги. В списке их не было, но они мне понравились своим «декадентским» видом. Они были не только длинными, но и кривыми и заканчивались двумя поперечными иголочками.

Помню, когда я выложил купленный инструмент перед начальником поезда Никитой Толстым, увидев корнцанги, он спросил:

— А это зачем? Вот запишу на твой личный счет — будешь платить. Чтобы не своевольничал.

И вот теперь я вспомнил об этих «декадентских» щипцах. Была не была! Разбудив санитара Гасова (он до войны был мороженщиком), велел ему зажечь автоклав. Нашел корнцанги, прокипятил, положил в спирт, вернулся в купе. Гасов помогал мне. Было часа три ночи. Полковник был без сознания. Я разрезал повязку и стал осторожно вводить щипцы в ранку. Через какое-то время почувствовал, что концы щипцов наткнулись на какое-то препятствие. Пуля? Вагон трясло, меня шатало, но я уже научился работать одними кистями рук, ни на что не опираясь. Сердце колотилось, как бешеное. Захватив «препятствие», я стал медленно вытягивать щипцы из тела полковника. Наконец вынул: пуля! Кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся. За моей спиной стоял Зайдис. Он был белый, как мел:

— За такие штучки отдают под военно-полевой суд,— сказал он дрожащим голосом.

Промыв рану, заложив в нее марлевую «турунду» и перебинтовав, я впрыснул полковнику камфару. К утру он пришел в себя. В Пскове мы его не сдали. Довезли до Москвы. Я был счастлив, как никогда в жизни! В поезде была книга, в которую записывалась каждая перевязка. Я работал только на тяжелых. Легкие делали сестры. Когда я закончил свою службу на поезде, на моем счету было тридцать пять тысяч перевязок!

— Кто этот Брат Пьеро? — спросил Господь Бог, когда ему докладывали о делах человеческих.
— Да так... актер какой-то,— ответил дежурный ангел.— Бывший кокаинист.

Господь задумался.
— А настоящая как фамилия?
— Верти́нскАй.
— Ну, раз он актер и тридцать пять тысяч перевязок сделал, помножьте все это на миллион и верните ему в аплодисментах.

С тех пор мне стали много аплодировать. И с тех пор я все боюсь, что уже исчерпал эти запасы аплодисментов или что они уже на исходе.

Шутки шутками, но работал я в самом деле, как зверь...

©️ Александр Вертинский

...Михаил Боярский получил такой счет на воду, что вскричал:
"Водоканальи!"...

Михаил Боярский. Встреча у Исаакия. 1982 год Автор: С.А. Борисов

Прибытие императора Николая II в Кострому на празднование 300-летия дома Романовых, 19 мая 1913 года

Автор: Булла Карл Карлович

Какие шикарные бакенбарды!

Граф Александр Владимирович Адлерберг (1818-1888) - приближенный Александра II, генерал от инфантерии, министр императорского двора и уделов (1870-1881).

Граф Александр Адлерберг. 1855-1861 годы Автор: Деньер Андрей (Генрих) Иванович

"Не за спасибо человек помогает человеку, а просто потому, что проникается сочувствием, проявляет участие к судьбе другого человека. Это так естественно. Если ты сегодня еще не можешь никому помочь, ты хотя бы умей в душе своей вырастить и сберечь благодарность к тем, кто тебе помогает.

Это не для того вовсе, чтобы вернуть человеку свой моральный долг: "Ты — мне, я — тебе", это грустное производит впечатление. Я полагаю, что благородный человек захочет помочь другому, когда сможет, ибо благодарность делает его чувствительным к чужим заботам и бедам..."

Евгений Павлович Леонов (1926-1994) - советский и российский актер театра и кино, народный артист СССР.

Евгений Леонов, 1980-е годы Автор: Юрий Инякин

"Ты говоришь, что любишь дождь, но когда он идет, ты открываешь зонтик.

Ты говоришь, что любишь ветер, но когда он дует, ты поднимаешь воротник.

Ты говоришь, что любишь солнце, но когда оно светит, ты уходишь в тень.

Вот почему я боюсь, ведь ты говоришь, что любишь меня"!

Боб Марли (1945-1981) - ямайский музыкант, гитарист, вокалист, композитор.

"Наверное, прекрасных времен никогда и не было - всегда кто-то кому-то ноги выдергивал, только что с разным усилием".

Станислав Герман Лем (1921-2006) - польский философ, футуролог и писатель.

Станислав Лем на встрече со студентами и преподавателями МГУ, 1963-1964 годы Автор: В.С. Тарасевич

Актеры Жан Маре, Ирина Скобцева и Элина Быстрицкая 1963 год Автор: В.А. Руйкович

"Женщины - это одно, а женщина - совсем другое. Можно все знать о женщинах вообще и ничего - об одной-единственной".

Джон Эрнст Стейнбек (1902-1968) - американский прозаик, лауреат Нобелевской премии по литературе.

Американский писатель Джон Стейнбек в редакции журнала "Юность", 1963 год Автор: С.И. Васин

Это сообщение отредактировал SESHOK - 6.02.2021 - 21:18

Аркадий Райкин, Леонид Утесов, Симона Синьоре и Ив Монтан в ЦДЛ
1956 год

Автор: С.И. Васин

Первый Всесоюзный съезд советских писателей. Гость съезда французский писатель Андре Мальро. Справа Исаак Бабель (расстрелян через 6 лет). 1934 год
Неизвестный автор

Игорь Давидович Ойстрах (род. 1931) - советский и российский скрипач, дирижер, педагог, народный артист СССР.

Скрипачи: отец Давид и сын Игорь Ойстрах, 1941 год Автор: М.Б. Марков-Гринберг

"Бывает иногда мужчина -
Всех женщин безответный друг,
Друг бескорыстный, беспричинный,
На всякий случай, словно круг,
Висящий на стене каюты.
Весь век он старится и ждет,
Потом в последнюю минуту
Его швырнут - и он спасет..."

Константин Михайлович Симонов (1915-1979) - русский советский прозаик, поэт, драматург и киносценарист, общественный деятель, журналист, военный корреспондент, участник боев на Халхин-Голе (1939) и Великой Отечественной войны.

Валентина Васильевна Серова (1917-1975) - советская актриса театра и кино.
Константин Симонов и Валентина Серова, 1950-1957 годы Неизвестный автор

Случалось ли вам видеть деревенский фургон, как он въезжает в город, а рядом бежит собака? Фургон останавливается на площади, из него вылезают люди, а собака забивается под днище. Угрозами или лаской её можно выманить оттуда, но стоит на секунду отвлечься, как она сразу возвращается на место, глухо ворча. Так вот, я и есть эта собака.
_ _ _ _ _
Уильям Фолкнер. Из письма.

SESHOK вишь ли уважаемый начало было другое. Другое.
Твоё продолжение просто пробежал.
Это как земля и небо.

И заметь,в основном неглупые люди!

..Я прожил жизнь под девизом:
«Мы можем всё, нас могут все».

В промежутках между этими призывами мы пытались оставаться людьми.

©️ Александр Ширвиндт

Это сообщение отредактировал zeppelman - 7.02.2021 - 08:35

Спасибо не устаю повторять - отличная подборка разных историй! Многого не знал. Нашел, что нужно почитать внимательно!

Ущац хитёр )