Мы рекламными акциями пробавлялись: майонез, колбасы, йогуртА, знаешь. Студенточка пришла наниматься, Лёля. Метр с копейками. Платьишко с детского плеча, и то ниспадает как с вешалки. Шисят два раз в минуту поправляет очки.
Я ей говорю: – Детонька, уходи по-пластунски. У меня сегодня колбаса по акции: из жил, голяшек и промежностей. Привет поГОСТ, если смекаешь, о чем это я… Короче, тебя побьют за эти небритые останки в гандоне. Я себе этого не прощу.
– Не побьют. Не успеют, дяденька. – отвечает девчонка и подтягивает фильдекосовые гольфы.
Дяденька! Ц... Погладил Лёлю по головке, а она из-под ладошки снизу лыбится «Гы-гы». Боже!.. Зеленая совсем, глупая. Тщедушный лелеемый поздний ребенок пожилых родителей. Жизни не нюхала. В музыкальном техникуме (или где она там) не успевает, стипендия смешная. Живет со своей скрипкой. Знаю я таких, короче.
Ну и что с ней делать? Жалко. Ну-ка, гаркни «Дорогие покупатели, спешите на дегустацию натуральной колбасы!». Соври во всю глотку! Или что там у тебя, Лёля.
А она шейку из ворота тянет, в грудь (или что там у неё) воздуха взяла, поднатужилась, пищит: – Внимания! Дологие покупателя, спесите… мяу-мяу-мяу…
– Тьфу! Ты колбасу продаешь, или отпеваешь? Побьют! Давеча пацан на этой колбасе сгорел конкретно. Одноногий покупатель в ней клитор нашел. По пересеченной местности пацана догнал и... Нет, не убил. Что, что!!.. Клитор пацану вернул! Уходи, Лёля. Побьют.
– Не побьют! – тощей ножкой топает.
– Хорошо, приходи через неделю, как с колбасой закончу. Жив буду, поставлю тебя на детское банановое пюре. Там голимый крахмал, там спокойно. Мамаша или старушка клейстером в морду плюнут, и все. А сейчас уходи, я греха на душу не возьму, побьют…
– Не побьют! Ставьте меня на колбасу, раскидаю всю за полчаса!
– Как бы тебя не раскидали по запчастям. Уйди, Лёля!
– Ставьте на колбасу, не пожалеете, дяденька!
Ну что с ней делать? Хорошо. Только сдай мне зачетку, студенческий билет и чиркни адрес, кому твои вещички и соболезнования отослать, Лёля…
Она снизу лыбится «Гы-гы». Ладно, сама напросилась. Погрузил прилавок, вывеску «Дегустация! Распродажа!», колбасу, так называемую блядь, поехали в магазин. Поставил Лёлю на ящик, чтоб из-за прилавка виднелась, перекрестил, отбежал…
Машу ей, давай, мол «Дорогие покупатели, хуе-мое, налетай пока подешевело, пробуй!».
Но вместо зазывать, Лёля стала хавать колбасу сама.
Я невольно ущипнул себя. Точно! – ест! Поедом жрет!
Также фраппированные непривычной рекламной компанией, остановились две, три красивые бабы, четыре:
– Ээ, простите, это дегустация?
– Угу... – буркнула Лёля, споро работая челюстями.
– Вкусно? Можно кусочек?
– Дерьмо. Не советую. – отрезала Лёля, жадно оторвала от колбасной палки кусище и проглотила урча.
– А где купить? – зло прищурились бабы на замухрышку "Нас, мол, не проведешь!".
– Справься в колбасном. Если еще осталась… – презрительно ухмыльнулась Лёля.
Бабы и семейная пара, ставшая свидетелем этого диалога, наперегонки кинулись в колбасный отдел.
Спустя каких-то полчаса мы уезжали. Две коробки колбасы разлетелись.
– Куда это мы? – удивилась Лёля.
– Промывать твой желудок!
– Лишне. Заранее приняла Фестал и уголь. – сухо отрезала пигалица, доставая записную книжку и что-то удовлетворенно фиксируя.
Я прихуел. Ты талант, Лёля, честно признался я девчушке. Подумал, и накинул пятьсот рублей сверх ставки.
– Где же ты учишься, детонька?
– Давно отучилась, дяденька. Пилю диссертацию о новаторских методах агрессивной рекламы и маркетинга в торговле…
А. Болдырев
yaplakal.com