Краткая хронология с вики:
В начале декабря 1904 года с Путиловского завода по решению мастера Тетявкина было уволено четверо рабочих — членов «Собрания» По утверждению администрации, они были уволены на законном основании. Однако в среде рабочих распространился слух, что они уволены за принадлежность к гапоновскому «Собранию». По информации И. И. Павлова, руководители Путиловского завода были обеспокоены стремительным ростом Нарвского отдела «Собрания», который угрожал вобрать в себя всех рабочих завода. Инцидент с увольнением рабочих рассматривался в Нарвском отделе, и там было решено, что они уволены незаконно, о чём было доведено до сведения Гапона. Гапон заявил своим сотрудникам, что видит в увольнении вызов, брошенный «Собранию» со стороны капиталистов. Гапон сказал, что «Собрание» должно вступиться за своих членов и что в противном случае оно ничего не стоит и он сам из него выйдет.
27 декабря состоялось заседание руководителей отделов «Собрания», на котором обсуждался вопрос о путиловском инциденте. По итогам заседания было принято решение послать три депутации: одну — к директору завода С. И. Смирнову, другую — к фабричному инспектору С. П. Чижову и третью — к градоначальнику И. А. Фуллону. В принятой резолюции от заводчиков требовали восстановить на своих местах уволенных рабочих и уволить мастера Тетявкина. В случае отказа в выполнении требований рабочие заявляли, что не ручаются за сохранение в городе порядка. После принятия резолюции в более узком кругу руководителей «Собрания» был поднят вопрос о петиции. Гапон и на этом заседании был против петиции, убеждая рабочих вести только стачку. «Я человек практический и думаю, как бы не вышло из этого хуже, — говорил Гапон. — Я глубоко убеждён, что стачку мы выиграем, а петиция — нелепость сейчас». Оппозиция же считала, что именно сейчас наступил самый удобный момент.
По итогам голосования было принято решение: в случае неисполнения требований рабочих объявить забастовку на Путиловском заводе и предъявить администрации более широкие экономические требования; если и тогда требования не будут исполнены, распространить забастовку ещё на несколько заводов и предъявить ещё более широкие требования; если же и на этот раз заводчики не уступят, обратить забастовку во всеобщую и использовать её для подачи петиции.
28 декабря депутации от рабочих явились к директору Смирнову и фабричному инспектору Чижову, и те отказали им во всех требованиях. При этом директор Смирнов закончил свою речь обвинениями в адрес Гапона, сказав, что он-то и есть главный враг рабочих. Градоначальник Фуллон, напротив, принял депутацию вежливо и обещал оказать содействие. В последующие дни Гапон вёл единоличные переговоры со Смирновым и Чижовым, убеждая их пойти на уступки, однако те остались непреклонны.
Гапон возлагал свои надежды на Фуллона, который вёл переговоры о восстановлении рабочих с С. Ю. Витте. Однако вопреки ожиданиям Гапона, требования так и не были удовлетворены. 2 января на собрании в Нарвском отделе было принято решение о начале забастовки, и 3 января Путиловский завод встал. Одновременно гапоновские рабочие начали печатать и распространять по заводам Петербурга списки широких экономических требований к администрации.
3 января у министра финансов В. Н. Коковцова состоялось совещание заводчиков и фабрикантов, на котором обсуждались меры по прекращению рабочей забастовки. По итогам этого совещания Коковцов написал доклад на имя императора, который был подан ему 5 января. В докладе Коковцов утверждал, что требования рабочих незаконны и невыполнимы для промышленников, а исполнение некоторых из них могло бы нанести тяжёлый урон российской промышленности. В частности, установление 8-часового рабочего дня на Путиловском заводе, выполнявшем ответственный заказ для Маньчжурской армии, могло бы привести к непоправимым последствиям на военном фронте и потому вообще недопустимо. Коковцов также обращал внимание царя на то, что забастовкой руководит допущенное властями «Собрание» во главе со священником Гапоном и сообщал, что обратился по этому поводу в Департамент полиции. Царь ознакомился с докладом.
4 января Гапон во главе депутации явился к директору Путиловского завода Смирнову и зачитал ему список экономических требований. По поводу каждого пункта требований Гапон давал объяснения и возражал на замечания, делаемые директором, причём неоднократно обращался к сопровождавшим его рабочим со словами: «Не так ли, товарищи?» Смирнов в очередной раз отказал в удовлетворении требований, указав основания, почему они неисполнимы. На следующий день забастовка была распространена на другие заводы Петербурга, и им были также предъявлены широкие экономические требования. 5 января Гапон ходил с депутацией в правление акционеров Путиловского завода и убедился, что требования рабочих не будут удовлетворены. 6 января он отправился к министру внутренних дел П. Д. Святополк-Мирскому, но тот отказался его принять. После того, как стало ясно, что все экономические средства борьбы исчерпаны, Гапон решил перейти на путь политики и обратиться непосредственно к царю. В своих воспоминаниях Гапон писал: «Сознавая, что со своей стороны я сделал всё, чтобы сохранить мир, я решил, что другого исхода не было, как всеобщая забастовка, а так как забастовка эта, несомненно, вызовет закрытие моего союза, то я и поспешил с составлением петиции и последними приготовлениями»
6 января Гапон приехал в Нарвский отдел «Собрания» и произнёс зажигательную речь, в которой призывал рабочих обратиться со своими нуждами непосредственно к царю. Сущность речи состояла в том, что на рабочего не обращают внимания, не считают его за человека, правды нигде нельзя добиться, все законы попраны, и рабочие должны поставить себя в такое положение, чтобы с ними считались, как с людьми. При этом Гапон призывал всех рабочих, с жёнами и детьми, идти 9 января в 2 часа дня к Зимнему дворцу.
Идея шествия ко дворцу «всем миром» возникла 6 января и принадлежала самому Гапону. Сущность идеи была проста: петицию, поданную депутацией от рабочих, можно положить под сукно, но петицию, принесённую десятками тысяч рабочих, нельзя положить под сукно. Царь так или иначе должен будет ответить на эту просьбу, и из этого ответа станет ясно, с кем он — с народом или против народа.
6, 7 и 8 января текст петиции читался во всех отделах «Собрания», и под ним собирались тысячи подписей. По подсчёту историка Василия Богучарского, только 6 января под петицией было собрано не менее 7 тысяч подписей. По подсчёту журналиста Н. Симбирского, всего было собрано не менее 40 тысяч подписей, а по оценке самого Гапона, подписей было более 100 тысяч.
6 января Гапон объявил о начале всеобщей забастовки, и к 7 числу все заводы и фабрики Петербурга забастовали. Гапоновские рабочие проходили по предприятиям и без труда снимали людей с работы. Последним остановился Императорский фарфоровый завод. Делегат от завода сообщил Гапону, что их рабочие не желают бастовать. «Скажи рабочим фарфорового завода, — ответил Гапон, — если они завтра к полудню все не бросят работу, я пришлю туда тысячу человек, которые заставят их сделать это». На другой день казённый завод встал, как один человек.
7 января Гапон ходил на приём к министру юстиции Николаю Муравьёву и убеждал его оказать воздействие на царя и уговорить его принять петицию. «Падите ему в ноги, — говорил Гапон, — и умоляйте его, ради него самого, принять депутацию, и тогда благодарная Россия занесёт ваше имя в летописи страны». Муравьёв, подумав, ответил, что у него есть свой долг, которому он останется верен. На следующий день Муравьёв рассказал о своей встрече с Гапоном другим министрам. Гапон, по словам Муравьёва, — «убеждённый до фанатизма социалист; говорит, что его долг — положить живот за „други своя“, и говорит, что, собственно, рабочий вопрос — пустяки, что они только придрались к этому, а главное — [политика]». Это мнение было доведено до сведения императора Николая II, который записал в своём Дневнике 8 января: «Со вчерашнего дня в Петербурге забастовали все заводы и фабрики… Во главе рабочего союза — какой-то священник-социалист Гапон»
Чтобы не дать властям повода применить силу, Гапон решил придать движению максимально мирный характер. Было решено, что народ пойдёт к царю абсолютно безоружным и не допустит никаких беспорядков. Эту мысль Гапон настойчиво внушал рабочим в своих выступлениях. По словам очевидца, Гапон «грозно, подобно Савонароле, требовал и заклинал — и весь народ громогласно повторял вслед за ним в собраниях эту клятву — не прикасаться к спиртным напиткам, не иметь при себе оружия, даже перочинных ножей, и не применять грубой силы при столкновении с властями»
В одной из последних речей накануне шествия Гапон говорил: «Здесь может пролиться кровь. Помните — это будет священная кровь. Кровь мучеников никогда не пропадает — она даёт ростки свободы…». Вечером 8 января Гапон и руководители «Собрания» поехали в фотографию и снялись «на прощание», после чего разъехались по своим отделам.
Утром 9 января Гапон во главе Нарвского отдела «Собрания» двинулся в направлении Зимнего дворца. С ним шло не менее 50 000 человек.
--------------------------------------------------------------------------------
yaplakal.com