Я же пару обещал...
Тропку до бани за неделю замело снегом. Разметя веником порог, откинув снег до поленницы – натаскал дров. Вечер пятницы начался…
Впереди ждали дежурные 0,5 водки, непритязательная закуска и провальный сон – под бубнёж СТС или РенТВ – неделя была не из лёгких, а бывают они, лёгкие? Зимой он приезжал в этот дом только по пятницам – с ночёвкой на субботу; в отличие от летней поры, когда огородная суета заставляла бывать в деревне почти ежедневно, но и в эти краткие наезды – было чем заняться: проверить в подвале крысоловки, убрать скопившийся за неделю в ограде и за ней снег, а тут ещё сосед дров привёз… Но сегодня у него была ещё одна, незапланированная, странная работа – нужно будет сжечь старые фотоальбомы – жена настояла, мол, лежат после продажи отцовой квартиры – а кто там, кто эти люди – ни жена, да и он, по правде сказать, уже и не помнили, и не знали…
Сначала он противился самому факту этой почти что казни для чьих-то изображений, но жёны – это жёны, спорить с ними и ругаться – претит любому русскому мужику, ну воротит с духу, что поделать! Значит – нужно выполнить, по-своему, с оговорками – но сделать…
Лучина в топке банного котла занялась мгновенно, наколотые тоненькими брусочками «растопочные» полешки пламя облизнуло – и принялось жадно есть. Первым из пакета вынулся батин дембельский альбом: батя на «отработке руки» на радиоключе, рота на погрузке в АН-22, все в подшлемниках, все одного роста, с основным и запаской на пузе – поди найди его, отца-то… Вот он крутит «солнышко» на тренажёре, вот какие-то его сослуживцы, улыбаясь, едят молдавский виноград… Вот 16-ти ствольный дивизионный миномёт, а тут – укладка парашютов - и в голове каждая фотография вдруг оживает таким далёким, таким забытым – и вместе с тем, таким родным голосом… Сколько отца уже нет? Вопрос озадачил, принялся второпях считать, загибая пальцы: по всему выходило, что уже почти 10 лет прошло… Странно, а кажется – уже полжизни прожил… Да, брат, мама, отец – все ушли, и теперь уже некому объяснить – кто вот этот бравый мужик на фото, подписанном просто: «Другу Анатолию – на долгую память! 1972 г.» Кто все эти люди, так светло улыбающиеся на свадебном фото, стоящие за мамой и отцом в ЗАГСе? Нет, бабушек и деда он конечно же узнал, как и некоторых родственников, но кто все эти люди, живы ли они – перед грядущей огненной инквизицией их визуальных отображений на бумаге, покрытой бромистым серебром?! И отчего-то ему вдруг стало страшно: как можно жечь живых людей, пусть даже если они – лишь фото, а те, кому эти фото предназначались – давно уже не смотрят на эти картинки?!
Второй, мамин альбом – он уже и не глядел: там были настолько старые фото, что даже он сам не понимал до конца: было это на самом деле – или это какая-то причудливая игра: трое девчонок на фоне деревенских матёрых ворот с надписью «заимка Зинково, август 1959» - и он точно знал, что на карте области нет такого названия, ушла под воды водохранилища и заимка, и память о ней, и история… Ещё в том альбоме была мама под сочинскими пальмами – худая, красивая и незамужняя, и ему было трудно расстаться с этим образом – таким нетипичным для той мамы, которую он помнил… Ещё там был и он сам, в коляске, в яслях, в садике… Но эти фотографии жена убрала из альбома, наказав ему выбрать ценные и дорогие – а остальное сжечь. И вот теперь, открыв топку печи, и глядя на догоревшие почти дрова – он вдруг физически ощутил жажду жизни в этих кусках фотокартона! Все эти люди, знакомые и совершенно чужие, ныне здравствующие и неживые уже много-много лет – взывали о милости к своим фотоизображениям! Они требовали сохранить их – если не для Истории, то хотя бы – для тех, кто сможет когда-нибудь рассказать про них, вспомнить о них, пожалеть о них…
Туго завязав полиэтиленовый пакет – он положил альбомы под крышу бани, в сухое и недоступное место. Шуранул сухих дров в банную печку, снял с шеста берёзовый веник, подмёл в бане пол. Вроде всё… И с чувством какого-то душевного успокоения – отправился колоть дрова, убирать снег, варить ужин… Над тонущими в сумерках берёзами, робко моргнув – проклюнулась первая звезда.
Фотографий горький белый дым...
Улетели ввысь воспоминания.
Никогда не буду больше молодым,
Ни к чему теперь души страдания...
...
У меня в бане окно в ночи -
Видит суету Московского тракта.
И когда я, на полке - как на печи
Отчасти я там, на полосе асфальта...
Люди едут, летят, сквозят -
Оптом все. По делам, по безделью...
Я смотрю и парюсь. Я с веником, брат...
И я понимаю, что время - бесцельно...
...много лет пролетело над баней и мной,
И по тракту промчались миллиарды душ
И если обещано было что мной -
Приступай, поэт. Давай же, не трусь!
Я сегодня сжигал альбомы...
Батин дембельский, их с мамой свадебный...
Там на фото - есть я, сильно маленький,
Есть сонм лиц приходящих из темноты...
А ты? Ну что бы сделал сейчас ты?!
Сохранить неживое, запечатленное,
На бромистом серебре - и завещанное живым
Или нажраться до белки - и похерить всё
И забить, и забыть чьей-то юности мечты...
Да, там не я... Там юные лица....
Там 60-тые орут из окон..
Там винные работают до одиннадцати,
И воздух апреля космически - тонок,
И танцплощадок стон....
И эти вот счастливые мгновения -
Я сегодня, предварительно шапку сняв
Отправил в горящую топку...
Они кричали... Я угли шевелил. Устал...
Там, на этих живых картинках -
Чьё-то счастье, чьи-то идеи и ожидания...
И я сжигаю несбыточность их надежд...
Через семьдесят лет расстояния...
Там дядья и тётки, собаки,давно околевшие,
Мотоцикл "Восход", брат покойный накручивает газ...
Там изба, надеющаяся на лучшее,
государство, продавшее всё за газ...
Там страна, лучших сынов своих -
Сгноив в очередях за чешским пивом ли - мотоциклами...
Научила изворотливыми быть как раз -
К моменту получения материальной выгоды...
Там, фатою прикрытая - молодая мама...
И я - минус сколько-то там недель
Отец, в фасонистой фетровой шляпе,
В пальто, купленном по случаю, (в магазине дуэль..)
От дембеля - пара лет: впереди горизонты,
Здоровья - море.. Работы - только вертись...
Так и проработал: " телефоны, рыбалка, отпуск"...)))
А где она, мать её, эта жизнь?!
Может там, в альбоме со службы?
Там друзья, с которыми больше никогда не...
Фото при погрузке в "Антей", фото возле...
Сжёг я память. Поминать уже некому. Нет.
Поминать - не хочу: слишком многое есть своё:
И жалеть о погубленной жизни - стезя моя
Отложил я от топки дорогие мне...
Не такая я уж непомнящая свинья...
yaplakal.com