Конец цивилизаций. Глава 1. Страшный суд.

Вот и рассвет. Считанные часы остаются до того, как юной принцессы не станет. Первые лучи солнца коснулись ее старых, но всё еще крепких, ботинок, а первый утренний ветерок развивал полы ее плаща.
Светило стремительно поднималось над этим миром, всё более освещая маленькую фигурку девочки, но тепла оно так и не дало - холод пока еще преобладал, удерживая собой ночь. Чтобы еще хоть немного времени насладиться родным краем, Зара заслонила солнце рукой в грубой кожаной перчатке и продолжила наблюдать за раздувающимися ветром барханами.
Скорее всего, она бы и дальше любовалась природой Оазиса, если бы резкое похлопывание по плечу не прервало ее идиллии.
- Прощаетесь с родными краями, принцесса?
Перед Зарой возникла высокая крепкая фигура мужчины в подобном ей пепельного цвета плаще с красным орнаментом. Его лицо, как и лица многих здесь, украшал респиратор, который должен защищать дыхание от песка и радиационной пыли, которую порой приносит с Диких Земель. Его солнечные очки отражали лучи солнца, из-за чего он выглядел еще более устрашающим. Но боятся не стоило – это был Боб, личный телохранитель юной принцессы.
- Не тебе же умирать всем на потеху, Боб! – воскликнула Зара, и на ее серо-голубых глазах навернулись слезы.
- Но-но, принцесса… - он коснулся своей грубой рукой в перчатке ее бледной щеки и приподнял ее лицо, - ты же не забыли главное правило Оазиса?
- Каждый делает то, что ему положено…
- …кому-то положено жить ради государства, а кому-то – умирать за него!
- Оставь меня. У меня еще есть время перед… Парадом жизни.

Немного растерянный Боб решил не вмешиваться в дела Зары и забрать ее позднее. Он понимал всю важность этого дня. Охранник не показывал виду, что ему действительно жаль принцессу, может, он и сам в это не совсем верил, но сердце внутри сжималось и поднывало. Боб привязался к девочке за 5 лет службы, и теперь словно терял смысл жизни.
Она стояла на краю песчаной скалы и смотрела вдаль. Вдруг она вспомнила что-то очень важное, еще не завершенное дело. Засунув руку в карман штанов, она нащупала в нем нейростимулятор и кликнула по нему. Буквально через минуту тишину прервал звук, напоминающий взрыв – со скоростью ветра нечто вырвалось из земли склонилось над Зарой. Это была ее личная сороконожка. Когда-то давно, еще до войны, их размер был совсем небольшим, не более полуметра, и уж явно люди не могли их использовать в своих целях как поезда или боевые машины, но не так давно, около 15 лет назад, ученые Оазиса смогли их приручить, а еще раньше, после гражданской войны, они узнали, что сороконожки из-за ядерной пыли мутировали до огромных размеров. Раньше их истребляли, но после изобретения нейростимулятора – устройства, с помощью которого могли посылать импульсы в подобие мозгов этих созданий, - смогли использовать в своих целях. Одну из таких сороконожек подарили принцессе Заре в первый день ее жизни.
Огромное существо склонилось перед девочкой. Вместо того, чтобы, как всегда, сесть на массивную шею насекомого, она вырвала антенну нейростимулятора из головы сороконожки.
- Теперь ты свободна, Фурия…

***
Город шумел. Сегодня праздновали Парад жизни – великий праздник, идущий корнями в Гражданскую войну 2047-2049 года и Войну с Дикарями, которая длилась вплоть до 2055 года. Но на деле, история началась еще раньше.
Еще в далеком 2045 году случилась Великая ядерная война, в ходе которой часть планеты стала непригодна к существованию. Тот, кто был богат, хитер или умен, знали, куда бежать: в далекие пустыни, что были отличным местом для спасения от надвигающихся катаклизмов и суровых ядерных зим. Так и образовался Оазис – высокотехнологичный город в условиях страшного дефицита ресурсов, два года в котором шла Гражданская война. Однако даже за этими благами велась еще и внешняя охота – со временем всё больше и больше человекоподобных чудищ, прозванных Дикарями, пыталось захватить город-государство. Восемь лет велась кровопролитная бойня, пока с их главой, Банзаром, не был заключен мир, но его условия были такими же жестокими, как и сама война – раз в год, в угоду захватчиков приносилась жертва, которой мог стать абсолютно любой житель Оазиса, пока все жизни павших Дикарей не будут искуплены кровью.
На этот раз жребий пал на юную дочь короля, Зару. В тот злополучный день именно ее порядковый номер, 12, высветился на экране в кабинете главного судьи.
***
«Как же так?» - тупой болью ворвался в разум Зары этот вопрос. Все планы на день были разрушены. Да что там день – в жизни больше не оставалось смысла. Неужели все закончится именно так? Кто это подстроил? Тысячи мыслей вихрем вскружили голову. Они путались, спотыкались друг об друга, накладывались, растворялись и появлялись вновь. Цикл за циклом, словно в коматозном бреду, возникали одни и те же идеи. Понимание наступления смерти – гораздо тяжелее, чем сама смерть. Заре страшно было даже думать о том, что за все время этой жуткой традиции никто так и не вернулся из Обожжённых Земель. Еще так многое хотелось сделать, столько попробовать, испытать. Весь этот огонь жизни задувал ветер отрешённости.
Испытать. Неожиданно в мутной голове промелькнула мысль, за которую ранее ей было бы стыдно. Времени до Парада Жизни оставалось совсем немного, но и терять больше было нечего. Единственной помехой на ее пути оставался телохранитель Боб – старый вояка, герой войн за ресурсы с дикими племенами, так трепетно охранявший её, будто она не человек, а настоящий стратегический объект.
«Как же везёт другим подросткам…» - подумала Зара. Вдруг в её голове появился гениальный план, а сердце наполнилось тревожной решимостью.
- Вези меня в город, в Церковь Оазиса! Я хочу исповедаться.
- Как скажешь, принцесса. Ранее ты не была такой религиозной. Неужели ниспослал Назар на тебя…
- Ты слышал меня? Вези давай. Времени и так нет. Когда я попаду в Нетленну, я передам тебе весточку и скажу «большое спасибо» за то, что я не успела исповедаться.
- Опять ты что-то задумала? Хотя… ладно, поверю. В любом случае, времени действительно мало.
- Я уже давно жалею, что не сказала отцу про твою субординацию. Надо было охранника помолчаливее.
- Извините, Ваше низочество! Я уж и забыл о Ваших заслугах перед Родиной! - кривлялся Боб.
Он не был плохим человеком, но награды прибавляли ему вес в собственных глазах, отчего он считал себя лучше, чем остальные. Зара считала эту черту противной, но никогда бы не променяла Боба на очередного серого унылого громилу.
- Сначала дорасти, потом пи…
- Заткнись, урод!
С ним ей никогда не было скучно, хоть порой он и выводил ее из себя. Боб был настоящим 40-летним ребенком в цельнометаллической оболочке, нарощенной во время войн. Неудивительно – всё его детство и юность прошли в боях за Оазис… Хоть мир и был заключён уже давно, в 2055 году, велось множество локальных войн за ресурсы с различными одичавшими племенами и теми, кто живет в Медных Лесах.
Никто не знал, кто или что это, мало кто видел их. Боб рассказывал, что во времена одной из вылазок он слышал страшный вой – так не воют мегаволки или псины племен. Этот звук гипнотизировал разум. Кто-то из их отряда говорил, что после этого из ниоткуда появляются глубокие рваные раны на теле, но тому рассказчику никто не поверил – наверняка тот просто-напросто облюбовал заносчивую фурию, а та «глубоко ранила его душу» своими острыми когтями, вот он и придумал, чтоб не позориться перед отрядом.
Солнце уже высоко стояло над землей. Обожжённые пески успели изрядно запылить обувь, одежду и пару снаряженных гигантских тушканов, смиренно ждущих своих всадников.
***
В городе кипела жизнь. Все пытались заниматься своими рутинными делами, но не получалось – жители были в предвкушении Парада Жизни. Ни один праздник не вызывал столько злорадства. «Как же не повезло кому-то, но, наконец, не мне», - проносилось в головах жителей Оазиса. К тому же, как обычно, все заканчивалось пиром – казалось, словно все жители исполняют Святую Заповедь о делах во имя государства только ради этого дня раз в год. Им были не чужды плотские утехи, ведь жизнь в Оазисе хоть и была лучшим местом на современной земле, но жить в нем было так же трудно, как в фильмах о древности, которые показывали ученикам через нейротрансляторы. Большинство граждан были… Как это слово было раньше… Кри-сти-а-не…
Зара всегда путала подобные понятия. Ее не интересовала учеба, что не нравилось ее родителям. Для того, чтобы научиться хотя бы основам математики и языка, семья должна быть действительно обеспеченной, ведь в таком случае они теряют кормильца, пока идет обучение, да и за уроки учителям также нужно платить не малыми ресурсами. Раньше люди пользовались странными бесполезными кружками и бумажной тканью – деньгами. Пару таких экспонатов можно увидеть в музеях, а иногда даже найти у стариков. Эти «деньги» были разных размеров, цветов, номиналов. Они стали не нужны, когда первопроходцы выстроили Оазис – более в них не было толка. Йод, к сожалению, с помощью «денег» не купишь, одежду не сошьёшь, не добудешь воду и ресурсы. Теперь каждый добывал, шил, готовил и делил всё поровну, в том числе и шанс выступать в роли жертвы на Параде Жизни.
***
«Почему я, а не они? Почему они живут дальше, а не я?», - проносилось в голове у принцессы. Их подготовка и суета злили её. Жизнь продолжала течь и продолжит, только без нее. Эта мысль не давала ей покоя.
Доехав до Церкви, Зара быстро спешилась и побежала в комнату для исповедания. Боб думал проследовать за ней, но, будучи человеком религиозным, вдруг он подумал, что таинство должно остаться таинством, и решил подойти к алтарю и прочесть молитвы о павших товарищах.
Принцесса прекрасно знала священника Винувира с детства. Большинство времени он проводил в полупьяном бреду и любил крепко выспаться на работе. Наверняка, поэтому и жизнь не сложилась, что ее искренние, а потом и не очень (под страхом гнева родителей) исповедания застряли где-то между Богами и хмельным священнослужителем.
«Отец Винувир, я хочу исповедаться перед неизбежным…», - она украдкой взглянула через решетку. Как она и предполагала, священник спал. «Много плохого я делала в своей жизни…» - с аккуратностью профессионального вора она приподняла засов с другой стороны перегородки между ней и пьяницей. Тот только что-то невнятно бормотал себе под нос. «Короткой, но очень яркой жизни…» - ее руки потянулись к граалю со сладостями для богослужений. О их действии складывались легенды – кто-то говорил, что после них к тебе спускаются все Боги Пантеона, а кто-то видел нечисть в каждом углу. Однако, для простых смертных эта вещь оставалась недоступной, даже запретной, кроме дня Посвящения. Зара плохо помнит этот день в своем детстве. Под светом какого Бога ее вообще святили?..
Зара быстро и ловко насыпала себе в карман горсть этих конфет, а одну из них закинула себе в рот. Вкус у нее был горьковатым, неприятным. В иных условиях она никогда бы даже не притронулась к ним, но раз уж столько слухов ходит о их «чудотворном действии», то почему бы и не попробовать? Казалось, что оно подействует через три, два, один… Но никакого эффекта не было.
«Похоже, нужно больше», - подумала принцесса и закинула еще одну себе в рот, но и сейчас ничего необычного не произошло. «Наверное это все сказки», - решила Зара.
Чтобы у Боба не возникло сомнений в её мотивах, она немного задержалась в комнате, бормоча под нос какие-то самые банальные вещи, которые обычно говорят на исповедях. Когда принцесса все же решила уйти, то почувствовала, что весь окружающий мир немного поплыл. Ноги слегка подкосились, а тело непослушно отклонилось на дверной косяк.
- Все в порядке, принцесса? – участливо Боб кинулся к Заре.
- Да, все в порядке, просто встала резко.
- Рановато, молодая еще.
Он взгромоздил девочку себе на спину и отнес на улицу. Зара безвольно положила голову на спину телохранителя. В глазах загуляли синие вспышки, мир казался волшебным и… другим.
- Все, Боб, хватит, я сама, все хорошо.
Охранник аккуратно посадил её на скакуна. Заре казалось, что шерсть зверька начала отливать всеми цветами радуги. Вдруг тушкан повернул голову и сказал:
- Ну что, погнали?
Зара растеряно посмотрела на Боба и спросила:
- Ты тоже видел?
- Что?
- Ну, тушкан…
- Странная ты сегодня. Перегрелась, что ли?
- Показалось, значит.
Дорога к главной площади лежала через большой пустырь, на котором были только редкие сухие деревья и руины довоенных цивилизаций. Путники рассекали песчаные барханы на своих необычных скакунах. Животные быстро передвигались длинными прыжками и вздымали песок вокруг себя. Заре виделось, что вокруг очень много воды, предки называли подобное морями. Учителя рассказывали, что раньше люди плавали по водам планеты на специальных машинах – кораблях, сейчас же подобное можно увидеть только в игровой симуляции.
Неожиданный глухой громкий звук заставил Боба обернуться. Тушкан принцессы уже ускакал вперед, но без нее. Где-то позади лежала и она.
- Да ёпт… Что за день?!
Он спешился и быстро подошел к Заре. Лицо девочки было бледное, а губы побагровели. Она безвольно мотала руками и невнятно бормотала что-то себе под нос.
- Что с тобой, принцесса? Эй, не подводи меня.
Боб отвел взгляд в сторону и увидел горькие конфеты, которые предательски высыпались у нее из кармана. Вдруг он осознал всё, что происходит, и его охватил холодный ужас. Времени на принятие решений оставалось совсем мало. Боб взял принцессу на руки и оседлал тушкана. Он гнал скакуна в сторону королевского форта, надеясь на чудо.
Форт стоял на ушах из-за подготовки к Параду Жизни. Все предвкушали замечательный вечер – готовили различные блюда, катили бочки со спиртным поближе к столовой, ну а кто-то уже оставил парочку пустых у входа.
На страже остался только Ирфин – новобранец, все еще веривший в свою важность и серьезно относящийся к любым, даже самым глупым, поручениям свыше. Он сонно облокотился на лазерный посох и с грустной усталостью смотрел на счастливые лица остальных солдат. Внезапное появление всадников взбодрило и удивило его. Ирфин вытянул в струйку свое тощее тело и выкатил грудь колесом.
- Сэр Роберт Гравибус Суровый, приветствую Вас! – громко выпалил солдат.
- Тихо, заткнись и помоги.
- Сэр Роберт Гравибус Суровый, правая рука короля , что с принцессой? – продолжил громко и возбужденно Ирфин.
- Ты меня что, не понял? Ты бы ещё громче кричал.
- Сэ… - грубая рука Боба сжалась на горле солдата.
- Ты совсем конченный?! Иди отдохни.
Раздался сильный глухой удар, и бесчувственное тело Ирвина упало на землю.
«Был бы на рейде, ночью из кустов бы он больше не вернулся», - подумал Боб, быстро удаляясь с Зарой на спине. Он направлялся в свои покои и надеялся, что на пути им больше никто не встретится.
На этот раз удача ему сопутствовала. Боб аккуратно положил принцессу на свою кровать. Несколько выбившихся из кос смолисто-черных прядей упали на её фарфоровое аристократичное личико. Он сел рядом и нежно убрал их назад. Он с досадой и сочувствием смотрел на эту молодую 15-ти летнюю девочку. Его сердце снова сжалось от жалости к ней. В Заре Боб видел себя – несчастного подростка без детства и юности. Если бы он только мог спасти её и показать весь мир, точнее, только лучшую его сторону. То, что ему самому было недоступно, когда он был в её возрасте…
Но Боба сковывал страх. Страх за себя. Он был много раз за стенами Оазиса и знал, что каждый раз мог бы оказаться последним. Гигантские скорпионы, зыбучие пески, радиоактивные участки, одичалые – лишь малая часть того, что может ожидать снаружи. Мало кто возвращался обратно из рейдов… Еще страшнее – идти в одиночку, тем более – с помехой в виде маленькой девочки.
Боб не знал, как поступить дальше, поэтому решил просто плыть по течению. Он вышел из своих покоев и закрыл их на замок, чтобы принцесса не смогла выйти оттуда, пока он не вернется. В голове крутилось много версий того, куда могла деться Зара для жителей, а главное – для короля и королевы.
Парад Жизни все приближался. Через несколько минут вот-вот должна была начаться официальная часть. Боб нервно прогуливался недалеко от пьедестала, со страхом думая о том, в какую ситуацию он попал. Народ уже начал скапливаться рядом с местом проведения Парада.
Тяжелые бронированные двери со скрежетом распахнулись. Из них вышли король Балор и королева Сиверия. Рядом с матерью шла маленькая белокурая принцесса Морриган. Малышка улыбалась и возбужденно лепетала, удивляясь, сколько людей скопилось в одном месте.
Заметив, что Боб все еще не привел принцессу, король подозвал его к себе. Телохранитель тяжело выдохнул, и, стараясь не показать свой страх, медленно начал подниматься на пьедестал.
- Роберт, почему с тобой нет Зары? Ты же должен быть рядом с ней. Для чего я тебя нанимал?
- Она… хм, у нее от волнения заболел живот. Мне кажется, ей очень плохо. Может, перенести парад?
- Ты как это вообще себе представляешь? Пришла огромная толпа зевак из всех частей государства, ждут жратвы, выпивки, и мы неожиданно заявляем – парада не будет, идите по домам, потому что принцесса усирается в уборной? Они же нас растерзают, и тебя – в первую очередь.
- Конечно лучше представлять народу обосранную принцессу.
Король зло выдохнул и направил взгляд вниз, лишь бы не видеть Боба.
- Роберт… Если бы ты не спас мне жизнь когда-то, то сейчас бы пошел её сопровождать. Давно пора укоротить твой острый сраный язык.
- Неужели никак нельзя отменить эту традицию? Зачем нам лишние бесполезные смерти? Мне кажется, Дикари уже не такие сильные, как раньше, да и тех, кто помнил её истоки, уже давно нет в живых.
- Хм… - ухмыльнулся Балор, - ты ничего не понимаешь в политике. Людям нужно зрелище, нужно то, что будет их объединять, сплочать. Традиция нужна не Дикарям, а Оазису.
- Хорошо, даже если так, неужели вам настолько наплевать на жизнь своей дочери? Она еще совсем ребенок.
- Моей дочери? – рассмеялся король, - моей дочери?
- Я требую переизбрать Смертника! – резкий крик прервал их беседу. Ошарашенные люди повернулись в сторону ворот. Зара, шатаясь из стороны в сторону и держась за руку, которая, по-видимому, оказалась сломана.
Когда она подошла ближе, Боб яростно прошипел:
- Что ты здесь бл… делаешь?!
- Я требую переизбрания Смертника! Судья все подстроил! Вы все лжете! Я требую… Требую… Я хочу сама вытянуть номер! Я не верю! Это заговор! Заговор!..
Пока все стояли в оцепенении, она подбежала к старинному аппарату-рандомизатору, который не использовался уже лет 30 для таких событий (его давно заменил огромный проектор), но до сих пор пылился на пьедестале. От сильного удара из него выкатился глиняный шарик, который разбился об пол. На полу лежала бумажка, которую Зара жадно схватила и развернула. На ней предательски зияло число 12.
Она вновь и вновь била по аппарату, вновь и вновь выпадали и разбивались оземь глиняные шарики с другими числами внутри. К этому времени подоспели солдаты, которые окружили маленькую бунтарку и уже связывали ей руки.
- Нет! – закричал Боб и рванулся к ней. Однако его путь преградили гвардейцы, которые не давали больше сделать ни шагу. Фигура девочки все дальше уходила во тьму бронированных дверей, а отчаянные крики Боба все больше тонули в ликовании толпы. Все уже были готовы к пиру.

Титьки?

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Где про Страшный Суд? Что за издевательство?

Спасибо тем, кто поддерживает тему плюсами! Это мотивирует писать дальше! Уже готова вторая глава, через неделю опубликую.

- Проснись!
Сквозь сон Зара услышала скрипучий мужской голос. Тело понуро висело вниз головой. Некто раскачивал его, как пиньяту, явно ожидая ответа.
- Почему ты дрожишь? Ты в порядке? Проснись...
Принцесса почувствовала, что ее глаза закрывает плотная хлопковая повязка. Она подняла ткань и открыла глаза. Голова раскалывалась, словно по ней били молотом. Зара огляделась вокруг – ничто не было ей знакомо. Прямо перед ней стоял грязный дед с очень веселым и глупым выражением лица. Его морщины не могли скрыть всех тех годов его пьянства, которые, скорее всего, и привели его в эти места.
***
В Оазисе не было тюрем - все было гораздо проще: пьяниц, зависимых, убийц, насильников, бунтарей и прочих бездельников по Главному Закону изгоняли за врата города. Вернуться туда было практически невозможно – в обычное время над государством возводили силовой купол – недавняя послевоенная технология, которую кому-то из учёных-первопроходцев удалось забрать с собой и доработать уже здесь – как и большинство нынешних изобретений, видов оружия и прочих повседневных вещей. К счастью, на руинах оставалось еще очень много деталей, иногда даже удавалось найти цельные довоенные аппараты, которые отправляли в Музей истории Оазиса.
Добычей ресурсов и прочей ерунды занимались рейдеры – специально обученные отряды бойцов, охраняющие прилегающие земли от разных опасностей: Диких, мегаволков, насекомых и прочих. Они же занимались отловом живости и внедрения в них нейростимуляторов для контроля над ними.
Еще в самом начале войны, до построения Оазиса, в здешние земли хлынул поток богачей, учёных, предпринимателей и других влиятельных людей, у кого только хватило ума и средств. Именно они стали первыми жителями города-государства и именно благодаря ним государство процветало, если это так можно назвать
***
- Ну ты и соня! Как тебя зовут? Ну тебя даже вчерашняя пустынная буря не разбудила! Говорят, мы уже прибыли в Дикие земли. Нас убьют, это точно...
Зара молчала. Ей просто было нечего сказать. Сначала надо было выпутаться из этой ловушки. С трудом, не с первой попытки, ей удалось дотянуться до своих ног, и, казалось, совсем немного, и она будет свободна, но тело не слушалось, пальцы путались, а веревка ловко ускользала от рук.
- Подожди, я что-нибудь придумаю! – суетливо начал оглядываться незнакомец, - А! Вот! Сейчас мы тебя снимем!
Тупая боль от брошенного камня импульсом скользнула по всему телу, удар пришелся прямо в колено.
- Ай! Тупица! Больно же, - вскрикнула Зара.
- Во, зато проснулась, заговорила сразу! Раньше дети были куда более уважительнее ко взрослым! Эх, такой мир посрали…
Старик продолжал что-то бубнить себе под нос, но девочке не было до этого никакого дела. Принцесса начала чувствовать сильную боль в руке. Ее неестественное положение сильно напрягало. Зара попробовала сжать ладонь, но опасения подтвердились – она сломана. Принцесса не помнила большинство из того, что было вчера, лишь пустые обрывки видений и огромную пустыню недалеко от того места, которое когда-то звала домом. В момент ей стало так тоскливо, что в горле встал комок, который не давал сделать и вздоха. Жизнь разделилась на «до» и «после», с поправкой на то, что «до» больше никогда не будет, а «после» скоро закончится, так и не успев начаться – от голода, злых обитателей Диких земель или иных событий.
Зара не скучала по родным – это давало ей полную свободу. Выученное безразличие к другим было особой чертой жителей Оазиса. Оно впитывалось в сознание людей с молоком матери и преследовало на протяжении всей жизни. В борьбе за ресурсы нет друзей или родни, нет никого, кроме тебя и твоей жизни, и каждый понимал это. Жители скорее жили в симбиозе друг с другом – пока была выгода, ты нужен этому обществу, а когда твой срок годности истек… Именно поэтому древних стариков и неизлечимо больных не было в Оазисе. На общих голосованиях давно уже приняли решение – кто не работает, тот не ест.
Дед не оставлял попыток спасти девочку. Он приметил недалеко старые руины, и быстро, нелепой походкой, кряхтя и запинаясь, направился туда.
«И этот ушел», - подумала про себя Зара. Она направила свои серо-голубые глаза на небо. Там не было ни одного облачка, а солнце светило так ярко, что в глазах стали мелькать разноцветные мошки.
Легкий порыв ветра нежно коснулся своим горячим дыханием тела девочки. Привычным движением она хотела надеть на лицо свой респиратор, но с ужасом обнаружила, что его нет. Отчаяние нахлынуло с новой силой, но Зара не хотела показывать этого. Она лишь висела вниз головой и созерцала новый для нее мир. В один момент ей надоела скучная картина, и принцесса закрыла глаза. Заре так хотелось убежать от всего этого, просто проснуться от коматоза и понять, что это всё не наяву, но единственный путь для нее – в мир снов.
Она очнулась от металлического лязга и посмотрела по сторонам. Сумрак уже начал спускаться на пустыню, неся за собой ночной холод. Прямо напротив, на большом гладком камне сидел тот самый старик, которого сегодня утром уже встречала. Он держал в руках какой-то продолговатый металлический обломок и старательно бил по нему камнем. Неожиданно он перевел свой взгляд на девочку и улыбнулся.
- О, уже проснулась! Я думаю, у меня есть способ тебя разговорить. Небось кушать хочешь? Давай заключим сделку – ты отвечаешь на мои вопросы, а я тебе еду. Договорились?
Живот предательски заурчал. Во рту забурлила слюна, но гордость препятствовала любому диалогу с незнакомцем. Зара попыталась отвернуться, но веревка начала раскручивать ее вокруг своей оси, то и дело пытаясь развернуть ее лицом к старику.
- Даже так… Что ж, твое дело. – сказал дед и продолжил стучать по балке.
Становилось все холоднее. Принцесса понимала, что одной ей не справиться, но и в контакт со стариком вступать совсем не хотелось. Он казался Заре отвратительным грязным животным, от которого разило алкоголем и многолетней бедностью, похожим на Дикарей в послевоенное время, которых показывали по нейротранслятору в школе.
Бедняк полюбовался своей поделкой и тронул одну из ее сторон пальцем. Вдруг в месте касания у него пошла кровь. Он быстро отвел кисть в сторону и положил порезанный палец в рот. Затем старик снова прошелся по округе и нашел несколько округлых булыжников, из которых сложил костровище, и бросил туда охапку сухих палок. Он взял два камня и быстро начал стучать ими друг об друга, в результате чего несколько искр вылетели и со временем разожгли спасительный костер.
- Хочешь погреться? Я вижу, что хочешь, - ехидно сказал старик.
Он подошел и резким движением обрубил веревку, на которой висела девочка, своим самодельным мачете. Тело безвольно упало вниз, голова заболела, а спина выла от резкого удара о землю. Зара с трудом перевернулась на живот и по-пластунски, опираясь лишь на левую руку, подползла к яркому свету костра.
- Что, даже «спасибо» не скажешь? – обиделся дед.
- Спа… спа… с…
- Ладно, не напрягайся. Я добыл немного еды и воды. Присаживайся. Набирайся сил. Завтра будет долгая дорога…
- К… куда? – невозмутимо спросила Зара.
- По желуда да по желудки, - пошутил старик. – Пойдем куда-нибудь подальше, есть у меня одна идея.
Бедняк достал из засаленой поясной сумки небрежно сложенный пожелтевший клочок бумаги и деловито развернул его.
- Вооот… Сюда пойдём. Говорят, тут есть жизнь. Стоит рискнуть, все равно в одиночку уже не выжить в этом сумасшедшем мире. Эх, такой мир просрали…
Дед ещё долго вспоминал свою старую довоенную жизнь, упоминая много слов, значение которых Заре были недоступны, но ей и не было интересно – в ее распоряжении было немного разбавленного бульонного концентрата и холодная мутная вода.
- Внуча, а звать-то тебя как?
Девочка недовольно взглянула на него и буркнула под нос.
- Зара…
-…за? Вот отчего и вредная такая. Но, не обижайся ты… Прости дурака… А меня знаешь, как звать?
- Ты ж сам сейчас сказал – дурак.
- Да ну… Гришка я… - по-детски недовольно дед надул губы и сложил руки на груди. – Григорий Саныч для тебя. Васильков. Я вообще-то великий ученый-биолог.
***
В свое время Оазис и правда стал пристанищем для многих великих ученых и интеллигенции всех сортов. Он стал своеобразным ковчегом для элиты общества, благодаря чему город активно процветал несмотря на кризис и трудности.
Камнем преткновения долгое время был языковой барьер, но и его смогли преодолеть, придумав Общий язык – именно он стал в будущем двигателем прогресса.
Внутри Оазиса не было деление на расы и национальности – только на своих, жителей, и чужих – всех, кто был вне его пределов.
***
- А что у тебя с рукой?
Дед аккуратно дотронулся до сломанной руки Зары. Девочка отвела взгляд и резко отдёрнула её.
- Да дай посмотрю. Дай.
Григорий Саныч взял ее руку и осмотрел.
- Мда, дело дрянь. Но ты не боись, вылечим твою культяпку, заметить не успеешь.
Он разломал пополам крепкую палку, оторвал кусок ткани от своей ветхой накидки и сделал для Зары импровизированный гипс. Затем дед что-то долго искал в темноте под деревом, а когда, наконец, нашел, радостно воскликнул. Он быстрым неуклюжим шагом направился к своему месту, где взял жестяную банку от недавно съеденной тушенки, и, сделав из нее своеобразную кастрюлю, поставил ее рядом с костром.
- Так-то лучше! Сейчас еще отварчику бахнешь – и скоро будешь как огурец. Запомни – крестовик помогает костям срастись быстрее.
Девочка, отхлебнув питье, недовольно скривилась – напиток сильно горчил и вязал рот.
- Нравится – не нравится, терпи, моя красавица. С одной рукой жить неудобно.
Доверившись судьбе, Зара, с усилием воли, все же допила отвар. Её глаза уже слипались, а голова до сих пор гудела со страшной силой. Она легла спиной к костру и уснула, свернувшись в клубок. Увидев это, Григорий Саныч недовольно покачал головой. Он снял с себя старую накидку и накрыл ей, как одеялом, бедную девочку.
В пустыне были только трое – спящая Зара, костер и дремлющий рядом с ним старик.

Это сообщение отредактировал Gnolla - 10.07.2025 - 20:07

Штамп на штампе штампом погоняет. И сороконожка эта ебанутая.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

На песке стояли трое, он она и у него. А костер на земле лежит.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Можете не читать. Это вторая и последняя глава. Финита ля комедия.