Кшесильда ПОДКНЯЖИНСКАЯ
Великая русская балерина
Серия ЖЖЛ (Живут Же Люди)
Кшесильда Матильдовна Подкняжинская появилась на свет в имении Фуетыково под Петербургом 32 августа 1871 года. Балет был её судьбой с рождения. Её отец Матильд Жишипишинский был знаменитый подтанцовщик, постановщик, педагогщик, а в свободное время отчаянный мазурщик и краковяк. Мать Смешильда Жишипишинская (в девичестве Шиншилльда Крысинская), будучи замужем за Матильдом вторым браком, тоже служила балету, исправно рожая девочек для второй линии «Лебединого озера». У неё было пятеро детей от первого раза и трое от второго. Кшесильда была седьмым лебедем в семье и первым, кто родился «в пачке».
С самого детства маленькая Кшеша ни о чём, кроме балета, не грезила. Она не мечтала научиться читать, писать или говорить, а стремилась лишь танцевать. Родители до пяти лет думали, что девочка немая. Оказалось, что она все эти годы пыталась говорить с родными – даже на горшок просилась – языком танца. Она спала в пуантах, выбегала в одной пачке на любой мороз, постоянно садилась на шпагат… Всем было ясно: судьба девочки – или Императорский балет, или Императорский дурдом.
* * *
Успешно окончив Императорское училище балетного резерва (на выпускном она танцевала за семерых), Кшесильда попала по распределению в Большой театр, и должна была, как молодой специалист, проработать там до глубокой старости.
Кшеша быстро выучила весь репертуар Большого (к слову, не такой уж и большой) и начала блистать. Она блистала в «Комарином озере» в партии Раздетты, в «Шептунчике» в партии Щелкуньи, в «Псковитянке» в роли Негритянки и так далее.
Судьбу Кшесильды резко переменил один случай. Будучи в Москве проездом, император Александр III решил вместе с сыновьями поужинать в Большом театре в обществе балерин.
Во время этого ужина Кшесильда, по замыслу режиссёра застолья А. Учителя, должна была выскочить из торта и сделать тридцать два фуэте (фирменный трюк молодой балерины) прямо на столе. Но Подкняжинская разволновалась, выскочила неудачно, развалила половину торта и во время двадцать восьмого фуэте опрокинула стакан с горячим чаем на брюки цесаревича. Зардевшись, смутившись и разрыдавшись, молодая неуклюжая танцовщица полезла под стол, дабы промокнуть брюки наследника, и промокнула бы, а может, даже и простирнула бы, если бы император не намекнул громогласно, что кругом люди, и манипуляции с брюками производить не следует.
«Весь ужин наследник просидел в мокрых горячих штанах, а я сидела рядом с ним на шпагате в мокрой от слёз пачке. Мы смотрели друг на друга и постепенно между нами натекла мокрая горячая лужа. В моём сердце тоже было мокро и горячо…» – так писала позднее Кшесильда в своём дневнике.
Александр III был наблюдательным императором. Он не видел ничего дурного в том, если его наследник до вступления в брак познает азы и пазы любви, и в январе 1892 года в квартиру Кшесильды прибыл некий «гусар Волков». Удивлённая девушка подошла к двери, а навстречу ей шёл… гусар Зайцев! Вот это был сюрприз так сюрприз! Гусар Зайцев объявил Кшесильде, что к ней явился и ожидает в парадном ефрейтор Рейтузенбах в сопровождении роты лейб-гусар, духового оркестра и табора цыган с гитарами. Это тайно, секретно, сохраняя полное инкогнито к балерине прибыл наследник престола Николай!
Так начался роман балерины с императорским домом. Подкняжинской пришлось переехать из провинциальной Москвы в Центр-Петербург. Шишмариинский театр, куда она поступила, в те годы пользовался заслуженной славой. Господа из высшего света постоянно посещали театр, чтобы, что называется, всех посмотреть.
Но в первую очередь смотрели все, конечно же, на Подкняжинскую. Театральное начальство ходило перед Кшесильдой на цыпочках, хотя и в ботинках. На этом настояла Кшесильда, чтобы балеринам было не так обидно.
* * *
Совместное счастье Кшесильды и наследника было недолгим – уже через два года Николай собрался жениться, причём весьма удачно – на будущей царице.
Этот момент стал переломным в жизни Кшесильды. Когда посреди жаркой январской ночи Николай сообщил ей ужасную новость, она долгие пять минут не могла решить, что ей делать в следующую минуту – остаться с наследником или перейти в соседнюю комнату к его дяде.
Конечно, Кшесильде было обидно, что Николай променял её на какую-то принцессу. Она даже хотела нанять террористов, чтобы они выцарапали зенки и выдрали космы этой «немке крашеной», как она называла Александру Фёдоровну в своих будуарах.
«Разрыв с Ники сделал мне так больно, что я решила больше ни с кем никогда и ни за что не разрывать!» – писала Подкняжинская в своих пеньюарах.
С этого самого момента она уже ни в ком себе не отказывала. Теперь под покровом ночи ей покровительствовал один великий князь (например, Иван Иванович), а под покровом дня – другой (например, Сидор Карлович). В её объятиях побывали и великий дядя великого князя, и великий свояк, и великий деверь. А в мае того же года судьба сводит Кшесильду с Николаем Сергеевичем, сыном двоюродного брата Александра Владимировича, приходившимся, в свою очередь, дядей Анны Андреевны, которая вообще ко всей императорской катавасии никакого отношения не имела. Но это только на первый взгляд… Внучатый поклонник Никита со стороны князя Сергея Михайловича тоже удостоился общения с общительной Кшешей (она звала его Ники Второй или Тютя)...
Не все из этих отношений были безоблачными. Несколько десятков ночей своей бурной жизни Кшесильда проплакала. Воспоминания об этих ночах мы можем отыскать в её «Воспоминаниях» (стр.: 11-14, 23-28, 65-66, 145-149, 150-151, 151-152 и мн. др.)
Мимолётное увлечение Кшесильды безликим князем Ивана Ивановичем прошло незамеченным для других ухажёров, да и мы узнали о нём только из п. 187 примечаний к «Воспоминаниям».
* * *
Благодаря высоким покровителям Подкняжинская могла забирать себе лучшие партии Шишмариинского театра оперы и балета. Партии, которые ей не нравились, она бросала остальной труппе, как говорится, на драку собакам.
Надо отдать ей должное – Кшесильда была непревзойдённой балериной, техничной и неутомимой. Однажды специально для неё и князя Евстигнея Евгеньевича в Шишмариинке был поставлен спектакль «Фуэте», состоявший из одних её фирменных фуэте. Сорок тысяч одних фуэте. Представьте: пустой зал, князь, балерина и пять часов непрерывного вращения.
В своих балетах Кшесильда часто использовала эффект двадцать пятого фуэте, чем завораживала и сводила с ума поклонников.
Неудивительно, что даже самому Григорию Распутину она вскружила голову, исполнив перед ним пресловутые тридцать два фуэте. Проблевавшись, Распутин попросил балерину покрутиться в обратную сторону, чтобы голова стала на место.
* * *
Родила она неожиданно для себя.
«У меня тогда не было ничего серьёзного, один пустой флирт, но когда я обратилась к доктору, то поняла, что флирт был не пустой…» – читаем мы в её воспоминаниях.
Кшесильда даже не поняла сразу, чей это ребёнок. Когда ей сказали, что это её ребёнок, она затанцевала от счастья! Но вот кто отец, Подкняжинская не знала. Сначала её выбор пал на двуликого княза Петра Петровича, а потом чаша весов склонилась на сторону его сына Семёна Семёновича, тоже нехилого князя. На том они все втроём и порешили.
Сперва Кшесильда думала назвать сына Николаем Вторым, но потом одумалась и передумала.
Успешно разрешившись от бремени, прекрасная танцовщица продолжила крутить ногами и мужчинами. Она вела себя с поклонниками как настоящая рабовладелица – продавала их другим женщинам, проигрывала в карты и в лото. Слабых и некрасивых ухажёров она сбрасывала с балкона. Удержался на знаменитом балконе только Ленин, и даже выступил перед матросами.
Но это было позднее. А пока – жизнь Кшесильды была полна балетом и бурными Романовыми. Впрочем, не только. Однажды вечером она замёрзла и, чтобы согреться, завела роман с партнёром по балету Поцлавом Неженским, который был младше её на 21 год и на полголовы умнее…
* * *
Как известно, большевики так и не простили балерине пустых винных погребов её особняка, на которые они так рассчитывали. Увы, такова была цена за знакомство с большой и дружной царской семьёй.
Ленин ей сразу не понравился (вождь плохо разбирался в балете и отправил Кшесильду в детский дом вместе с подаренной рыбой), поэтому заводить с ним роман она не стала и решила уехать на юга.
«Я хотела ехать к Акакию в Кислорожье, но сердце моё разрывалось между этим желанием и отсутствием билетов…» – писала она.
Но на югах балерина застала войну, стрельбу, трах-бах, голод. Хоть и тепло, но негде даже потанцевать. Перед голодающими или воюющими танцевать было глупо. Поэтому Кшесильда уехала за границу.
Её жизнь за границей была не столь интересной. Известно, что в 1929 году она открыла в Париже свою балетную школу, чтобы хоть чем-то зарабатывать на хлеб. Конечно, логичнее было бы открыть булочную, но голова Подкняжинской целиком была занята балетом. При этом она и сама продолжала «пылить» в «Лебедином озере» до 1940-х годов, несмотря на возраст.
Известно также, что в годы Второй мировой войны, когда немцы вошли в Париж, они сразу же оккупировали Кшесильду.
В 1958 году Подкняжинская отпраздновала 44 года, хотя на самом деле ей было далеко за 80. Однако она не смогла усидеть дома, когда во Францию приехала труппа советского Огромного театра. Самостоятельно, без поддержки Кшесильда Матильдовна пришла на спектакль и так же самостоятельно пришла в неописуемый восторг от того, что за годы советской власти в репертуаре театра мало что изменилось!
* * *
В последние годы жизни Кшесильда Матильдовна вспоминала молодость и, как прежде, крутила свои знаменитые тридцать два фуэте, но теперь уже в инвалидном кресле.
Проходив на цыпочках с младых и почти до седых ногтей, Кшесильда Матильдовна Подкняжинская скончалась в 1971 году и была похоронена на парижском кладбище Сент-Балерин-де-Труа, знаменитом Третьем балетном кладбище.
Не исключено, что сейчас, когда вы читаете эту статью, великая балерина совершает виртуозные обороты вокруг своей оси.
(© 2017 «Красная бурда»)
yaplakal.com