Петербург, Петроград и немножко Ленинграда

076.
Мы, мучаясь недосыпом, пошли по Фонтанке в сторону Апраксина двора. Хотели рассмотреть его получше, но не решились: проскакали галопом, ибо выглядит он весьма криминогенным (а ощущается и подавно).

077.
Вот как описывают всякие кварталы с нехорошей репутацией в книжках. Черкизон двадцатилетней давности был куда солиднее и респектабельнее. Живые люди говорили, что покупают там одежду и прочие интересные вещи. Либо это очень бесстрашные люди, либо они знают что-то, чего не знаем мы.

078.
Впечатлившись базаром, выпили кофе в “Идеальной чашке” и утопали в сторону Исаакиевского собора.

079.
За два с половиной дня мы уже много раз проходили мимо монферрановского чуда. Причем, когда находишься далеко от Исаакиевского, даже на другом берегу Невы, может появиться ощущение, что проходишь мимо, потому что его видно отовсюду.

080.
Рядом – Исаакиевская площадь, и она огромна. У памятника Николаю Первому посреди площади помещается более 9000 туристских автобусов. Это одно из самых посещаемых мест в городе. Однако же толпы там не собираются, потому что много места.

081.
Между памятником императору и собором расположен очень уютный сквер с дубами и сиренью. Сирень была в цвету, и пахло там изумительно. Несмотря на обилие гуляющих, место на скамейках периодически освобождалось, и мы продолжили заботиться о ногах. Не сходя с места, можно наблюдать за туристами и другими обитателями сквера. И рассматривать собор издалека. Колоннада в тот день не работала, ибо была третья среда месяца – выходной.

082.
Что такое колоннада и почему она должна работать? Это популярнейшая смотровая площадка под куполом Исаакиевского собора. Туда нужно подниматься по внутренней лестнице, число ступеней которой не поддается подсчету (серьезно, видела столько версий, что утверждать ничего не берусь. Придется нумеровать). Она доступна по билетам круглый год днем, а в период белых ночей – еще и ночью. Обычно там присутствуют люди во множестве: ведь оттуда, с высоты почти 100 метров, видно всю историческую часть города.

083.
Оказывается, Исаакиевский собор в нынешнем виде – четвертая модификация Исаакиевской церкви. Первая была построена на этом месте еще при Петре для работников Адмиралтейских верфей и не имела ничего общего с нынешним каменным исполином. Печальна судьба третьего храма: он был задуман архитектором Ринальди как мраморное классическое здание с куполами и шпилями, но финансовый вопрос всё испортил.

084.
Строительство было брошено на полпути, а потом спешно завершалось по приказу Павла I. Купола отрезали, мрамор выбросили, возвели куцые кирпичные стены. Кое-как это УГ простояло семь лет под горькие насмешки петербуржцев, после чего его таки решили перестроить. Однако архитекторы в большинстве своем настаивали на строительстве нового храма, а Александр I долго жлобился на это: аж до 1816 года.

085.
И тогда появился Монферран. Был он еще молод, амбициозен и очень талантлив. Знал себе цену и работал на износ. Он представил несколько проектов нового храма, один из которых наконец-то понравился императору. Однако не понравился коллегам-архитекторам. Прочность собора была подвергнута сомнению и критике, и начатое было строительство – надолго заморожено. Переговоры проектировщиков, Комитета по делам строений и гидравлических работ и царского двора продолжались несколько лет, и в 1825 Монферран сделал новый проект с учетом требований комитета. Строительство собора началось весной того же года, длилось более тридцати лет и заслуживает отдельного рассказа.

086.
Редкий случай, когда в одном художественном объекте собрано так много элементов, при этом они не выглядят нагромождением всего и вся, а создают единое гармоничное произведение. Много вы знаете таких примеров? Мне приходят на ум разве что старинный Дмитровский храм во Владимире и полотна Иеронима Босха. Современные попытки “глобализации в искусстве” вызывают чаще всего горечь и жалость. А Огюст Монферран умер почти сразу после торжественного открытия Исаакиевского собора. Вот так и поверишь, что человек исполнил свою миссию на земле. Хотя это глупость, конечно.

087.
Из последних сил обходим собор и вдоль здания Сената и Синода. Машинки там ставить можно, но очень осторожно: эвакуаторы не дремлют. Трудятся даже по несколько штук в ряд.

088.
Идем засвидетельствовать свое почтение Медному всаднику. Сказать ему спасибо за то, что придумал сделать такой красивый город. И вообще, говорим, Петр Алексеич, ты молодец. Жаль, что не увидел многих великолепных построек – да хоть того же Исаакиевского у тебя за спиной. Поговорив с умным человеком, идем отдыхать до большой ночной вылазки.

089.
Еще в первую ночь мы поняли, что темноты в эту пору в северном городе не сыщешь. Причем выдавал ее Питер всё скупее: как таковая ночь длилась сначала три часа, а потом и того меньше. Поэтому во второй ночной выход мы не ждали урочного времени разводки мостов (1:20), а вышли незадолго до полуночи, пока еще ходил транспорт, и доехали до Казанского собора.

090.
Невский гудел, как улей. Точнее, как цыганский табор. Гости с юга и ближнего востока распугали всех китайцев своими бум-бумствующими колымагами. Удивительно, что при таком уличном оживлении в сквере у Казанского почти никого не было. Даже табуны голубей и воробьев, которые кормятся тут днем, где-то мирно спали. Сирень благоухала, и ничто не мешало нам сделать панораму. Жаль только, что фонтаны ночью выключают.

091.
Казанский собор намного ниже Исаакиевского, зато шире. Стилистическое сходство их очевидно: цвет гранита, многочисленные колонны, форма купола. Казанский собор старше на несколько десятков лет. Он строился с 1801 по 1811 годы по проекту архитектора Андрея Воронихина, который считается одним из отцов-основателей русского ампира. Купол собора, согласно пожеланию императора, сделан по образу и подобию купола Собора Святого Петра в Ватикане. Полукруг величественной колоннады также содран оттуда, но не тупо, а с фантазией.

092.
В Риме таких коллонады две, они образуют полный круг за основным зданием собора. А в Петербурге Казанский собор раскрывает объятия вперед – навстречу тем, кто приходит со стороны Невского. Встречают их два генерал-фельдмаршала Михаила, героя Отечественной войны 1812 года: Кутузов и Барклай-де-Толли. В истории собора и Казанской площади есть много интересных страниц. При Николае I о нем говорили гадости как о неудачной копии католического собора, но в начале прошлого века отношение изменилось.

Это сообщение отредактировал invizbk - 6.07.2016 - 17:02

093.
От Казанской площади по каналу Грибоедова идем к другому собору из питерской “большой четверки” – Воскресения Христова, более известному как храм Спаса на Крови. Он заметно выбивается из классической и неоклассической архитектуры Санкт-Петербурга. Кажется, что он построен давным давно, но на самом деле самый младший из всех – его заложили лишь в 1883 году на месте покушения на императора Александра II, которое привело к его смерти. Внутри собора, под сенью, сохранился участок мостовой, обагренной царской кровью (отсюда и название).

094.
От Собора Василия Блаженного, с которым его постоянно сравнивают, Спас на Крови отличается большей сдержанностью стиля, собранностью формы, Иверской часовней-ризницей, создающей единый ансамбль с храмом, и чугунной оградой. Если ночная иллюминация Исаакиевского и Казанского соборов в большой мере воссоздает их дневной облик, то Воскресенский собор надо видеть и днем, и ночью.

095.
От него мы отправляемся в сторону Невы через Конюшенную площадь, Мойку и Зимнюю канавку. Ночью арка над каналом выглядит завораживающе. А днем рядом с нею из-под Эрмитажного моста очень смешно выскакивают экскурсионные плавсредства.

096.
С Невы канавка совсем не видна, мостик воспринимается как кусочек набережной – и вдруг откуда ни возьмись выплывает кораблик. Даже испугаться можно.

Мы обходим Зимний дворец и через Разводной сад идем к Дворцовой площади.

097.
Там, в свою очередь, идут приготовления к празднованию Дня города, поэтому площадь перегорожена сеткой, а у стен дворца возведен остов эстрады. Решаем вернуться сюда в следующий раз. А сейчас по Адмиралтейскому проспекту вдоль Александровского сада потихоньку начинаем двигаться в сторону дома.

098.
Убеждаемся, что Исаакиевский собор никуда не делся, а здание Конногвардейского Манежа в ночи – сплошная отрада для глаз, окруженная липовыми и каштановыми аллеями.

099.
В эту ночь мы не заметили странного света и движения в центре Конногвардейского бульвара. Точнее, заметили, но не придали ему особого значения. А зря. Через сутки мы об этом пожалели.

100.
А что мы заметили, так это наступление дня – намного раньше, чем ожидали. В три часа, когда мы возвращались домой, было уже почти светло, хотя восход солнца обещал быть в 4:09. С востока край неба стремительно белел, на его фоне четко очерчивались розовато-синие облака, ночная иллюминация меркла, а где-то и гасла.