В.Л. Попов
"Судебно-медицинская казуистика"
Текст скопирован из PDF, прошу прощения за ошибки
Глава 2. БЫВАЮТ ЛИ НА СВЕТЕ ЧУДЕСА?
Владимир Иванович Пальцев последнее время стал часто жаловаться на неприятные ощущения в области сердца: то ноет, то колет, то болит, то щемит, то давит. «Не рановато ли, Иваныч, ведь только сорок разменял?» — то ли спрашивали, то ли сочувствовали сослу- живцы. В пятницу даже попросил начальника цеха отпустить пораньше домой. Тот разрешил со словами: — «Ладно, отдыхай, набирайся сил. Завтра утром заеду, отправимся на дачу, по- ра клубникой заниматься».
Их участки в садоводческом товариществе находились рядом. Общие интересы, об- щие заботы, здесь не было начальников и подчиненных, только — единомышленники.
Как и договорились, к 7 ч утра машина была во дворе. В дороге говорили обо всем. Владимир Иванович чувствовал себя неплохо, но дал слово, что в понедельник обязательно обратится к заводским врачам. Было 8 ч 30 мин. Начинался один из чудесных дней конца мая. Время первых плодов и больших надежд на будущий урожай. Переговариваясь с сосе- дом, Владимир Иванович рыхлил грядку. Сосед о чем-то спросил, Пальцев не ответил. Тот снова задал вопрос — молчание. «Иваныч, ты где?» Владимир Иванович лежал, уткнувшись лицом в грядку. Сосед кинулся к нему, перевернул на спину, лицо было необычно бледно. Пальцев не дышал. Кто-то из садоводов оказался врачом. Пытались делать закрытый массаж сердца, искусственное дыхание, применить валидол, нитроглицерин... Все было бесполезно.
«Скорая» помощь явилась через 2,5 ч. Констатировала и без того очевидный всём факт смер- ти Пальцева1. Опросив окружающих, врач скорой помощи записал: «Острая сердечная не- достаточность. Инфаркт миокарда».
Внезапная смерть человека средних лет. Как поступают в таких случаях? Если у умершего при жизни врачами было объективно диагностировано заболевание сердечно- сосудистой системы (атеросклероз венечных артерий, стенокардия и т. п.), которое могло привести к быстрой смерти, то врач поликлиники на основании записей в амбулаторной кар- те больного может выписать свидетельство о смерти, что позволяет произвести захоронение без вскрытия трупа. Если умерший не наблюдался врачами и смерть наступила скоропо- стижно, неожиданно для окружающих, то причину смерти следует устанавливать обязатель- но по результатам вскрытия, причем судебно-медицинского. При неожиданной смерти ее причина может оказаться столь же неожиданной. Вот здесь мы и подошли к первому обстоя- тельству, делающему этот случай необычным.
Судебно-медицинское исследование трупа Пальцева было проведено на 3-й сутки. Вскрытие трупа проводил опытный эксперт Анатолий Харитонович Кукулев. Сама предыс- тория представлялась довольно типичной, в целом она могла быть охарактеризована двумя словами «сердечный анамнез». Беседа с родственниками лишний раз убедила эксперта в том, что речь, по всей видимости, пойдет о скоропостижной смерти, наступившей вследствие сердечно-сосудистого заболевания.
Он начал наружное исследование, размеренно диктуя секретарю протокол: «На трупе надеты синие хлопчатобумажные спортивные брюки, пестрые сатиновые трусы, серые носки из синтетической ткани. На передней поверхности брюк сухая сероватая грязь. Порядок в одежде не нарушен. Каких-либо повреждений и следов биологического происхождения на одежде нет. Труп мужчины, 40 лет, правильного телосложения, средней упитанности. Длина тела - 174 см. На голове густые темно-русые волосы длиной до 9 см. Кости свода черепа и лица на ощупь целы. Носовые ходы и слуховые проходы чистые. Рот закрыт, язык за линией зубов. Все зубы целы. На шее повреждений нет. В области левого надплечья, в проекции ак- ромиона, ссадина неправильной круглой формы, диаметром 0,8 см, покрытая плотной черно- красной корочкой...».
Диктуя, Анатолий Харитонович размышлял: «Опять небольшие повреждения на теле скоропостижно умершего. Хорошо, что не на голове». Ему не нравились эти «типичные» случаи скоропостижной смерти в сочетании с незначительными наружными повреждениями, когда родственники умершего донимают вопросами: может быть, кто-то ударил по лицу и от этого возникло кровоизлияние в мозг? Как на самом деле уверенно различить: то ли человек споткнулся, упал, ударился головой и у него возникли небольшая ссадина на лице и массив- ное внутримозговое кровоизлияние, или у больного человека сначала возник инсульт, он по- терял сознание и при падении получил такую же ссадину. Надо сказать, что ссадины, нане- сенные непосредственно перед смертью, в агональном периоде и в ближайшее время после смерти практически не различаются. Ведь даже при остановке сердца и дыхания, прекраще- нии функции головного мозга, т. е. при наступлении биологической смерти, ткани опреде- ленное время сохраняют свои физиологические свойства, остаются условно живыми. Так до сих пор никто и не взялся за разработку объективных критериев судебно-медицинской оцен- ки повреждений на трупах внезапно умерших людей: «Наверняка» была бы хорошая диссер- тация», — подумал Кукулев.
Но, слава богу, этот случай кажется не из их числа. «Во-первых,— размышлял экс- перт,— корочка над ссадиной возвышается — значит, повреждение возникло не в самое бли- жайшее время. Во-вторых, ссадина располагается на плече, а здесь нет никаких жизненно важных органов; значит, это повреждение не повлияло на наступление смертельного исхо- да». «Тем не менее будем последовательны, — решил Анатолий Харитонович, — рассечем кожу, увидим кровоизлияния, сделаем вывод о прижизненности ссадины и продолжим вскрытие». В таких случаях кожу рассекают непосредственно через ссадину. Но Анатолий Харитонович давно взял себе за правило до поры до времени не нарушать первичное состоя- ние повреждения. Он сделал дугообразный окаймляющий разрез в 1,5 см от ссадины и слегка отпрепарировал кожу. Кровоизлияние неожиданно оказалось обширным, имело темно- красный цвет и окружало ссадину на площади диаметром 4—5 см. Это становилось не- понятным: ссадина — с ноготь мизинца, а кровоизлияние — с пол-ладони. Он аккуратно стал ощупывать акромион и вдруг почувствовал хруст мелких осколков - это было начало раневого канала. «Вот так «типичный» случай! Здесь, пожалуй, попахивает криминалом.
Явился недовольный фотолаборант — «напускает туману мэтр», ссадину сфотогра- фировал и собрался удалиться. «Погоди,— сказал Анатолий Харитонович, приложил к сса- дине влажное полотенце, — здесь, кажется, что-то необычное». Убрал полотенце, на нем ос- тались корочки запекшейся крови, и ссадина... превратилась в небольшую рану вытянутой овальной формы, размерами 1,5х0,6 см, окаймленную сплошным осаднением шириной 0,5- 0,2 см. В средних отделах раны выделялся дефект кожи размерами 0,5х0,4 см. Это было... входное пулевое отверстие. Вокруг него не оказалось ни следов копоти, ни следов действия порошинок, иначе говоря, не было следов близкого выстрела. При наличии на пострадавшем одежды этот факт имеет относительное значение, поскольку копоть и порошинки могут быть задержаны первыми слоями одежды. Но Пальцев был одет только до пояса. Значит, выстрел был произведен с неблизкой дистанции.
При пулевых ранениях, независимо от того, успел ли следователь поставить интере- сующие его вопросы, эксперт должен быть готов установить локализацию входной и выход- ной огнестрельных ран, направление раневого канала, расстояние выстрела, вид ранящего снаряда и использованного образца оружия, возможность причинения выстрела самим по- страдавшим и др. Анатолий Харитонович сообщил о находке в прокуратуру и продолжил исследование.
У Пальцева входная пулевая рана располагалась в 154 см от подошвенной поверхно-
сти и в 18 см от передней срединной линии. Длина верхних конечностей от кончиков паль- цев до акромиона— 73 см. Тщательный поиск выходной раны оказался безрезультатным. Ее не было. Значит, ранение слепое. Поиски огнестрельного снаряда при* слепых ранениях — непростое дело. Поэтому сначала была выполнена обзорная рентгенография грудной клетки и живота. Инородное тело металлической плотности, по форме и размерам похожее на пулю, было обнаружено в правом подреберье. Итак, это ранение оказалось слепым пулевым. Лока- лизация инородного тела уточнена на двух рентгенограммах, выполненных в задней прямой и правой боковой проекциях.
Лишь после этого было продолжено вскрытие. Важно проследить раневой канал на всем его протяжении. При этом следовало решать две задачи: определить направление ране- вого канала, включая различные отклонения раневой траектории, установить, какие по плот- ности ткани повреждены по ходу раневого канала.
Раневой канал был исследован до извлечения органокомплекса последовательно, на- чиная от входного отверстия. Первое, что обнаружил эксперт, был огнестрельный перелом, акромиона. Раневой канал в кости начинался на задневерхней поверхности акромиона в 2 см от его конца и проходил в направлении слева направо, сверху вниз и несколько спереди на- зад, т.е. косо продольно по отношению к длиннику отростка, который оказался полностью отделенным от ости лопатки. Продолжая это направление, раневой канал проходил через по- лость левого плечевого сустава и головку левой плечевой кости. Раневой канал удавалось сохранять на одной прямой линии только при положении левой руки, отведенной вперед и влево примерно на 40-50°. По отношению к основанию эпифиза раневой канал проходил ко- со поперечно, причем головка была полностью отделена от анатомической шейки, на перед- ней поверхности которой выделялся дополнительный плоский отломок кости размерами 2х1,5 см.
Во втором межреберье по средней подмышечной линии на площади 2,5х2 см обнару- жено локальное повреждение межреберных мышц, верхнего края III левого ребра и присте- ночной плевры. Герметичность левой плевральной полости была нарушена. Представляло интерес краевое повреждение III ребра — оно имело четкую полукруглую форму (такие по- вреждения имеют особо важное значение при сквозных ранениях, поскольку позволяют ус- тановить калибр ранящего снаряда).
Левое легкое оказалось спавшимся. Раневой канал в нем начинался на задневерхней поверхности верхней доли щелевидным отверстием длиной 1,5 см и проходил слева направо и сверху вниз, пересекая всю верхнюю долю, междолевую щель и медиальные отделы ниж- ней доли, заканчиваясь на ее внутренней поверхности щелевидным отверстием. По ходу ра- невого канала в легких выявлены обширные кровоизлияния, муфтообразно окружавшие весь раневой канал в радиусе 2,5-3 см.
Соответственно левой переднебоковой поверхности VIII грудного позвонка горизон- тально располагалось продолговатое повреждение пристеночной плевры с мелколоскутными краями (лоскутки треугольной формы, их острые концы направлены влево). Общие размеры повреждения — 5x1,5 см. При сведении краев повреждения в его средних отделах опреде- лялся горизонтально расположенный дефект плевры длиной 1,5 см. Левый конец дефекта достигал 0,2 см, ширина дефекта уменьшалась «на нет» к правому его концу.
После отсепаровки пристеночной плевры было выявлено краевое повреждение ниж- ней половины передней стенки VIII грудного позвонка. Повреждение располагалось почти горизонтально, имело желобовидную форму и размеры 1,8х0,8х0,2см.
Все повреждения от входной раны до левого края повреждения тела VIII грудного по- звонка (исключая раневой канал в спавшемся легком) находились на одной прямой линии, при упомянутом положении левой руки. Начиная от краевого повреждения тела VIII позвон- ка раневой канал отклонялся несколько кпереди и становился менее отвесным.
Напротив повреждения тела VIII грудного позвонка обнаружен сквозной разрыв зад- ней стенки грудной аорты, проникающий в просвет сосуда. Разрыв располагался вертикаль- но, имел щелевидную форму и длину 1,8 см. Края разрыва были мелко неровными. Раневой канал пересекал заднее средостение и проникал в правую плевральную по-
лость через ее медиальную стенку. Он продолжался от медиальной поверхности нижней до-
ли правого легкого к ее диафрагмальной поверхности в виде щелевидного прямолинейного повреждения, окруженного муфтообразным кровоизлиянием. Далее раневой канал проходил через правый купол диафрагмы и правую долю печени, оканчиваясь на ее нижней поверхно- сти, где и была обнаружена остроконечная 7,62-мм пуля. На боковых поверхностях пули имелись следы от полей нарезов, а головной конец был несколько изогнут.
Общая протяженность раневого канала составила 48 см. Его первый прямолинейный участок был равен 27 см, а второй — 21 см.
К концу вскрытия подошел следователь. Для него находки эксперта были абсолютной неожиданностью. Анатолий Харитонович подвел итоги проведенного исследования: ранение огнестрельное, пулевое; ранящий снаряд — пуля к патрону образца 1943 г., могла быть вы- стрелена из автомата Калашникова или самозарядного карабина Симонова; входное пулевое отверстие на верхней поверхности левого надплечья; раневой канал в виде изломанной ли- нии, его первоначальный прямолинейный отрезок имел направление сверху вниз, слева на- право и несколько спереди назад; в момент выстрела левая рука была отведена вперед и вле- во приблизительно на 40-50°; огнестрельный снаряд сохранил большую кинетическую энер- гию, хотя вошел в тело своим полубоковым профилем; выстрел произведен с неблизкой дис- танции.
Не имея никаких других, кроме известных нам, сведений об условиях гибели Пальце- ва, следователь вполне удовлетворился этой исходной информацией. Он лишь попросил уточнить направление выстрела. «Мы не можем устанавливать направление выстрела»,— отвечал эксперт.— «Можно лишь сказать, что оно совпадало (если пуля по пути не встретила какую-то преграду и не рикошетировала от нее) с начальным прямолинейным участком ра- невого канала. Для того, чтобы установить направление выстрела, надо знать позу Пальцева в этот момент. Таких данных нет. Поэтому» откуда произведен выстрел, судебно- медицинская экспертиза ответить не может. Конечно, нельзя исключить, что в Пальцева вы- стрелили с крыши одного из близко расположенных домов или с дерева. Но все может быть и гораздо банальнее: человек, наклонившись, вскапывал или рыхлил грядку, был обращен головой в сторону стрелявшего, при этом и мог образоваться раневой канал с таким направ- лением, как у Пальцева».
«Каково же расстояние выстрела?» — с робкой надеждой в голосе спросил следова- тель. «Неблизкая дистанция», — развел руками эксперт. — «К сожалению, мы можем более или менее точно устанавливать расстояние выстрела только на близкой дистанции, когда ви- дим следы действия копоти, порошинок, металлических частиц, пороховых газов. Но это расстояние очень короткое — 1-1,5, редко — 2 м. Дальше порошинки и металлические час- тицы не летят. Научные разработки по поводу определения расстояния выстрела на неблиз- кой дистанции мне не известны. Но я изымаю кожу с входной раной, все поврежденные кос- ти, кусочки обоих легких, фрагменты печени и аорты из области раневого канала. Все это отправляю на лабораторное исследование, а пулю передаю вам для баллистической экспер- тизы».
Есть специальные лабораторные методы, которые могут дать весьма ценную допол- нительную информацию. Но эффективность этих исследований во многом зависит от задачи, которую ставит перед специалистами лаборатории эксперт, проводивший вскрытие. К сожа- лению, руководители отдельных экспертных учреждений в погоне за дополнительными вра- чебными и лабораторными ставками стремятся искусственно увеличить экспертную нагруз- ку, добиваясь в приказном порядке «100% охвата вскрытий гистологическими и физико- техническими исследованиями». Еще один образчик административно-командного подхода к управлению, на этот раз экспертной службой.
Как бы то ни было, были назначены оба исследования. О степени их полезности мож- но судить по результатам.
Опустим исследовательскую часть и приведем только выводы из заключения физико- технической экспертизы: «Повреждения на теле Пальцева вполне могли быть причинены пу- лей, выпущенной из нарезного оружия. Выстрел был произведен с расстояния вне сферы действия дополнительных факторов выстрела, т. е. с дальнего расстояния». Без труда можно заметить, что это дополнительное исследование, проведенное «специалистом физико-
техником» кажется куда менее квалифицированным, чем заключение эксперта, проводивше- го вскрытие. Во-первых, физико-техник считает, что ранение «вполне могло быть причинено пулей», т. е. он допускает лишь возможность (!?) пулевого ранения. А каким же еще, кроме пулевого, может быть слепое ранение глубиной 48 см с типичным входным пулевым отвер- стием и наличием пули в конце раневого канала? Во-вторых, физико-техник полагает, что выстрел мог быть причинен пулей, «выпущенной из нарезного оружия». Хотя существует вообще небольшое число объективных судебно-медицинских параметров, позволяющих ус- тановить нарезной характер оружия, из которого выстрелена пуля, в данном случае эти при- знаки отсутствовали. На что же опирался эксперт, делая свой вывод? Только на следы наре- зов на пуле, найденной в теле Пальцева. Но... это — выход за пределы компетенции судебно- го медика, поскольку оценка следов на пулях, возникших в момент выстрела от ее взаимо- действия со стволом оружия, является прерогативой эксперта-криминалиста: В-третьих, фи- зико-техник, ничего не прибавив к выводам предыдущего эксперта о расстоянии выстрела, допустил терминологическую неточность, применив вместо общепринятого понятия «не- близкая дистанция» — «дальнее расстояние».
Сопоставив этих два экспертных документа, следователь без труда усмотрел противо- речия. Их удалось устранить в процессе допроса обоих экспертов, что вполне естественно привело лишь к трате дополнительного служебного времени 3 человек.
Исключительно интересные (весьма редко встречающиеся) данные были получены при гистологическом исследовании. В препаратах левого легкого, стенки аорты и печени бы- ли обнаружены инородные, угловатые, бесцветные, желто-коричневые частицы, а также крупные и мелкие комплексы растительных клеток. К сожалению, гистологи не придали должного значения этим находкам и никак не оценили факт обнаружения инородных тел, ограничившись указанием лишь на прижизненный характер огнестрельного повреждения (факт, который не вызывал никаких сомнений на аутопсии). «Прошел мимо» инородных час- тиц и эксперт, проводивший вскрытие. А они в будущем еще сыграют свою роль.
Тем временем была назначена и проведена криминалистическая экспертиза пули, из- влеченной из тела Пальцева. Вот ее результаты: «Представленная на экспертизу пуля являет- ся частью 7,62-мм отечественного промежуточного унифицированного патрона, выстрелена из штатного боевого оружия — 7,62-мм автомата Калашникова (типы АК, АКМ, АКМС); ствол автомата малоизношенный; пуля пригодна для идентификации экземпляра оружия; следов взаимодействия пули с преградой, более твердой, чем ее оболочка, не обнаружено».
Здесь почти все верно, за исключением последней фразы. Вспомним искривленный головной конец пули. Конечно же, он деформировался не самопроизвольно. Следовательно, есть все основания утверждать, что пуля взаимодействовала с преградой. Но что это была за преграда? То ли плотные костные Ткани по ходу раневого канала, то ли плотные препятст- вия на ее траектории до попадания в тело. Криминалисты должны были выразить свое отно- шение к данному факту, но этого не произошло. И в своей дальнейшей работе следователь, к сожалению, опирался только на эти сведения.
Поскольку расстояние выстрела не было установлено, оставалось рассчитывать толь- ко на определение направления выстрела. Место падения Пальцева было точно зафиксиро- вано. Следов действия пули на ближних и дальних деревьях и строениях не было. Это позво- ляло сузить секторы обстрела, если предположить, что выстрел произведен горизонтально или почти горизонтально. Был составлен масштабный план местности.
Рис. 4. Масштабный план местности вокруг садоводства, где был обнаружен труп Пальцева. Пунктиром обозначены границы сектора, в пределах которого мог быть произведен горизон- тальный выстрел в Пальцева.
Проведя визирование возможных направлений горизонтального выстрела, следова- тель пришел к выводу, что выстрел не мог быть произведен с южного, западного и восточно- го направления, поскольку на траектории выстрела находились различные строения. К севе- ру располагался лесной массив, за которым в 1,5 км на северо-запад находилась войсковая часть, а в 2 км на северо-восток — стрельбище. Других объектов в секторе не было. Это об- стоятельство в сопоставлении с выводами заключения криминалистов о том, что выстрел произведен из боевого оружия, привело следователя к убеждению, что в тот злополучный день стрельба велась либо со стороны воинской части, либо со стрельбища. Однако дополни- тельное тщательное визирование исключило территорию войсковой части, так как на пути возможной траектории выстрела находился один из садоводческих домиков. При его осмотре следов действия пули не найдено. Оставалось стрельбище. Но днем происшествия была суб- бота. В эти дни стрельбы, по официальному сообщению командования, не планировались и не проводились. Тем не менее других точек для выстрела не имелось; следовательно, версия выстрела со стрельбища не исключалась, ее требовалось проверить и, по возможности, экс- пертным путем.
Помня о том, что конкретное расстояние выстрела в пределах неблизкой дистанции определить невозможно, следователь все-таки сделал такую попытку, поставив следующий вопрос: с какого расстояния произведен выстрел в Пальцева, в частности, мог ли он быть произведен с расстояния 2000 м и исключается ли возможность получения повреждений Пальцевым при выстреле с этого расстояния?
Но кто возьмется за решение этой задачи? «Это сделать невозможно»,— отвечал опытный Кукулев, к которому в первую очередь обратился следователь.— «Нет методики и нет критериев для решения этой задачи».— «Впрочем,— Анатолий Харитонович задумал- ся,— можно обратиться на кафедру судебной медицины Военно-медицинской академии. Там каждый преподаватель имеет подготовку по двум специальностям — судебной медицине и криминалистике. Эта кафедра считается Всесоюзным научно-методическим центром по изу- чению проблем судебно-медицинской экспертизы огнестрельной травмы. И вообще они, как правило, берутся за безнадежные, как кажется всем, экспертизы. И, что самое удивительное, обычно справляются с нерешаемыми, на первый взгляд, экспертными проблемами. Ну, а ес- ли по каким-то причинам не могут справиться с той или иной задачей, то честно, а главное
— обоснованно об этом скажут в официальном документе — «Заключении эксперта».
Следователь обратился по указанному адресу. Постановление о назначении эксперти- зы было принято. Конечно, к моменту получения постановления специалисты упомянутой кафедры никакими объективными критериями для установления расстояния выстрела в пре- делах неблизкой дистанции не располагали. Следовательно, не было и никаких методических
подходов к решению этой экспертной задачи. Но ведь что-то, наверно, все-таки было, раз они взялись за дело?
Конечно, было. Экспертиза была начата не на пустом месте. Это был более чем веко- вой опыт изучения огнестрельных повреждений в академии, начиная с Н.И. Пирогова, кото- рый впервые в мире в 1848 г. описал дифференциально-диагностические признаки входной и выходной огнестрельных ран. Это были его последователи П.И. Морозов, В.А. Тиле, И.П. Ильин, Е.В. Павлов, внесшие еще в конце прошлого столетия существенный вклад в пред- ставления о механизме формирования огнестрельной раны. Это были и наши современники, среди которых наиболее заметными фигурами были судебные медики профессора М.И. Рай- ский, И.Ф. Огарков, В.И. Молчанов и др. Наконец, было интересное научное исследование, проведенное в конце 70-х годов по определению поражающих свойств свободно падающих осколков. В ходе этого исследования была установлена зависимость объема и характера ос- колочного повреждения от энергии поражающего осколка. Последнее и стало основной кон- цепцией, послужившей научным фундаментом для решения поставленных следователем за- дач.
Основная идея: 1) любые биологические ткани (кожа, мышцы, кости, внутренние ор- ганы и т. д.) имеют вполне определенные прочностные характеристики; 2) для нарушения це- лости разных по плотности структур должна расходоваться разная энергия поражающего снаряда; 3) между объемом пулевого повреждения и энергией поражающего снаряда (пули) должна существовать вполне определенная зависимость; 4) если установить такую зависи- мость, то по объему огнестрельного повреждения можно установить энергию огнестрельного снаряда и по простым формулам вычислить его скорость в момент контакта с биологическим объектом, а следовательно, и расстояние выстрела, поскольку скорость пули известна на лю- бом участке внешней баллистической траектории.
К реализации этой идеи приступили в рамках экспертного эксперимента. Его суть за- ключалась в том, чтобы на биологических объектах (биоманекенах), меняя последовательно скорость огнестрельного снаряда, получить такое повреждение, которое было обнаружено у Пальцева. Задача была непростой; ввиду сложности раневого канала в теле Пальцева: он проходил через множество разных плотных и мягких тканей, менял свое направление, был достаточно протяженным.
Сначала попытались ответить на вопрос о возможности возникновения ранения при выстрелах только с расстояния 2000 м. Эксперимент вынуждены были проводить в лабора- торных условиях. Натурный эксперимент в полевых условиях (полигон, стрельбище) исклю- чался, поскольку не мог быть реализован технически: в заданную точку объекта со столь дальней дистанции не под силу попасть даже высококвалифицированному стрелку- спортсмену.
Оставалось воспроизвести возможность выстрела с этого расстояния в условиях тира. Такая методика известна: уменьшая навеску пороха в патроне, мы уменьшаем начальную скорость пули. Соотношение между массой порохового заряда и начальной скоростью пули известно. Так, для получения начальной скорости пули 130 м/с (такой скоростью обладает выстреленная из автомата Калашникова 7,62-мм пуля штатного патрона на расстоянии 2000 м от точки выстрела) требуется всего 0,35 г пороха. Приготовив патроны с такой навеской, приступили к опытам.
На 4 биоманекенах удалось получить слепые ранения, сходные с повреждениями у Пальцева по локализации входной раны и направлению раневого канала. Однако на этом сходство заканчивалось. Раневые каналы, близкие по протяженности (около 50 см), возника- ли только в тех случаях, когда пуля не причиняла существенных костных повреждений. Вспомним, что у Пальцева пуля на своем пути разрушила акромион, головку плечевой кости и частично ребро и тело позвонка. Если же в экспериментах пуля попадала в плотные кост- ные ткани, она быстро теряла остатки своей и без того малой энергии и оказывалась способ- ной продвинуться в теле лишь на 20—30 см.
Но, пожалуй, самую интересную информацию давали входные раны. Даже начинаю- щий судебный медик хорошо знает, что в зависимости от величины кинетической энергии пуля способна оказать пробивное, клиновидное или ушибающее действие. Пробивным дей-
ствием обладают пули с большой кинетической энергией. Выражением пробивного действия пули является дефект кожи в области входной раны. Клиновидное действие оказывают пули, имеющие небольшую кинетическую энергию. О клиновидном действии говорят в тех случа- ях, когда входная рана не имеет дефекта кожи. Так вот: все раны, полученные в эксперимен- те, не имели дефекта кожи; они имели продолговатую форму и были окружены широким осаднением, напоминавшим по форме и размерам боковой силуэт пули. Иначе говоря, на расстоянии 2000 м пуля способна оказать только клиновидное действие, ее энергии недоста- точно для образования дефекта кожи. Надо сказать, для судебных медиков эти результаты оказались неожиданными. И прежде всего потому, что по данным следствия на местности не было никакой другой точки, откуда мог быть произведен выстрел. Поэтому были выполнены несколько дополнительных серий опытов. Результаты были обработаны методами вариаци- онной статистики. Факт клиновидного действия пули, на расстоянии 2000 м от места выстре- ла был подтвержден математически. Оставалось «обрадовать» следователя.
Надо откровенно сказать, что он был готов и к тому, что эксперты подтвердят его вер- сию, и к тому, что у них не будет достаточно данных для ее исключения, и к тому, что экс- перты, сохраняя «достоинство», заявят о невозможности решить эту задачу ввиду отсутствия соответствующих разработок, по этому поводу в судебно-медицинской науке. Но то, что эксперты категорически исключат возможность выстрела в Пальцева с расстояния 2000 м, т. е. из района стрельбища..., это была катастрофа.
Ничто не сходилось. Следователь вновь и вновь вглядывался в схему места происше- ствия и масштабный план местности: вот место падения Пальцева, вот строения на вообра- жаемой траектории пули, вот «свободный» от препятствий сектор, в нем ни живой души на расстоянии 12 км, кроме стрельбища, только стрельбища... Нет, либо ошибаются эксперты, либо на свете есть чудеса.
Мало-помалу успокоившись, он пришел к простому решению: если эксперты смогли исключить дистанцию 2000 м, пусть тогда (при условии, что их действия правильны и науч- но обоснованны) исключают последовательно и остальные расстояния (1500, 1000, 500 м и т.д.), ведь какое-то из них останется.
Но профессоров и преподавателей кафедры не пришлось уговаривать. После получе- ния первых экспериментальных данных становилось понятно, что эти сведения носят прин- ципиально новый характер. Становилось ясно, что исследования в этом ключе могут соста- вить большое и долговременное научное направление: как отражается энергия огнестрельно- го снаряда (или осколка взрывного устройства) в морфологических свойствах повреждений кожи, плоских и трубчатых костей, внутренних органов и т. д.? Как повлияет на характер и объем повреждения не только скорость, но и конструктивные особенности снаряда, его ка- либр, форма, наличие оболочки, расположение центра тяжести, устойчивость в полете и мно- гое другое? Все это предстояло исследовать в рамках плановых научных исследований. Но следователь не мог ждать несколько лет. Расследование имеет ограниченные законом вре- менные рамки. Пришлось продолжить эксперименты в интересах следствия.
Выстрелы со скоростью 335 м/с, соответствующей 500 м, устойчиво приводили к об- разованию сквозных торакоабдоминальных ранений. Все входные отверстия имели круглую форму диаметром 0,8-0,9 см или неправильную квадратную форму размерами 0,8х0,8 см, тонкое (около 1 мм) осаднение по краям и большой круглый или квадратный дефект диамет- ром 0,6-0,7 см. Соотношение круглого диаметра осаднения с диаметром дефекта кожи соста- вило примерно 1,3: 1. Эти раны существенно отличались от той, которая была обнаружена у Пальцева. Входное отверстие у него было овальной формы, осаднение — широким, дефект
— небольших размеров. Соотношение соответствующих наружных размеров осаднения и дефекта составляло 3:1. Значит, выстрел был произведен с расстояния более 500 м.
Было выполнено несколько серий опытов со скоростями 230 и 180 м/с, соответст- вующими 1000 и 1500 м. Полученные результаты не были устойчивыми. Дальнейшее расши- рение опытов требовало не только усилий экспертов, но и значительного числа биообъектов. Поэтому было решено дать заключение на основании проведенных исследований. Основной вывод сводился к исключению возможности выстрела с расстояния 2000 м и более, а также с расстояния 500 м и менее. Теперь засели за один стол эксперты и следователь. Перед ними
лежали заключения, экспертные фотографии повреждений, масштабный план местности, план-схема места происшествия, в руках — циркули, измерители. Но и без всяких измерений было ясно, что какие-то объекты в возможном секторе обстрела в промежутке от 500 до 2000 м отсутствовали.
«Так что же, — с некоторой иронией в голосе спросил следователь,— может быть, стреляли с самолета, вертолета или... летающей тарелки?» «Нет!» — последовал спокойный ответ.— «Стреляли из леса. Прежде, чем попасть в тело, пуля взаимодействовала с какими- то растениями, возможно, с листвой деревьев, поскольку у Пальцева в раневом канале обна- ружено много инородных тел в виде комплексов растительных клеток».
Следователь сообщил о последних результатах расследования: оружие в войсковых частях не пропадало, охота в этих местах не практикуется, да и нет зверей, на которых ходят с автоматами. Он тактично продолжал настаивать на том, что выстрел не мог произойти из этого сектора, ограниченного 500 и 2000 м. «Ну, что же, наука — дело серьезное, а чудес на свете не бывает. Поэтому..., если в злополучном секторе нет других объектов, остается пред- положить, что стреляли из проходящего поезда»,— и молчавший до этого времени профес- сор ткнул карандашом в обозначенную на плане местности железнодорожную ветку.
«Профессорские фантазии»,— мысленно отметил следователь.— «Впрочем, и этот невероятный вариант придется теперь проверить».
Ответ из управления железной дороги пришел быстро: в день гибели Пальцева в 8 ч 35 мин на перегоне в районе стрельбища проследовал эшелон сохраняемым грузом. Что за эшелон? Что за груз? Действительно ли была охрана? Чем была вооружена? Кто охранял? Каким оружием был вооружен? Где находится это оружие?
На все эти вопросы следователь получил исчерпывающие ответы. Отделение взвода охраны, сопровождавшее этот груз, действительно имело автоматы Калашникова, всего 8 единиц оружия. Следователь вынес постановление об изъятии оружия, назначил криминали- стическую экспертизу. Имея пулю, найденную в теле Пальцева, криминалисты установили тот конкретный автомат, из которого был произведен выстрел в Пальцева.
Не составило особых хлопот установить, за кем был закреплен автомат. Но солдата — хозяина автомата — в части не было. К этому времени с момента происшествия минуло 1,5 года, солдат был уволен и проживал в другом конце страны. Каково было его изумление, ко- гда спустя столь продолжительное время следователь стал допрашивать его о событии, кото- рое произошло с ним в эшелоне, мчавшемся через долгий безлюдный лес.
Эшелон находился в пути около суток. Заканчивалась смена его 4-часового дежурст- ва, которое вызывало неодолимую скуку. Чтобы не заснуть (близилась демобилизация и лю- бое ЧП могло ее отодвинуть на неопределенный срок), решил почистить оружие. Все каза- лось привычным. Он протер еще раз затвор, вставил его, передернул, повернул дуло автома- та в сторону леса и произвел контрольный спуск… и, раздался выстрел. Тот самый роковой выстрел....
Так бывают ли на свете чудеса?
Это сообщение отредактировал Sjoberg - 14.08.2015 - 16:38
yaplakal.com