и опять хотелось бы оставить тут баянчик..
Френсису несколько лет за двадцать,
Он симпатичен и вечно пьян.
Любит с иголочки одеваться,
Жаждет уехать за океан.
Френсис не знает ни в чем границы:
Девочки, покер и алкоголь…
Френсис оказывается в больнице:
Недомоганье, одышка, боль.
Доктор оценивает цвет кожи,
Меряет пульс на запястье руки,
Слушает легкие, сердце тоже,
Смотрит на ногти и на белки.
Доктор вздыхает: «Какая жалость!».
Френсису ясно, он не дурак,
В общем, недолго ему осталось –
Там то ли сифилис, то ли рак.
Месяца три, может, пять – не боле.
Если на море – возможно, шесть.
Скоро придется ему от боли
Что-нибудь вкалывать или есть.
Френсис кивает, берет бумажку
С мелко расписанною бедой.
Доктор за дверью вздыхает тяжко –
Жаль пациента, такой молодой!
Вот и начало житейской драме.
Лишь заплатив за визит врачу,
Френсис с улыбкой приходит к маме:
«Мама, я мир увидать хочу.
Лоск городской надоел мне слишком,
Мне бы в Камбоджу, Вьетнам, Непал…
Мам, ты же помнишь, еще мальчишкой
О путешествиях я мечтал».
Мама седая, вздохнув украдкой,
Смотрит на Френсиса сквозь лорнет:
«Милый, конечно же, все в порядке,
Ну, поезжай, почему бы нет!
Я ежедневно молиться буду,
Френсис, сынок ненаглядный мой,
Не забывай мне писать оттуда,
И возвращайся скорей домой».
Дав обещание старой маме
Письма писать много-много лет,
Френсис берет саквояж с вещами
И на корабль берет билет.
Матушка пусть не узнает горя,
Думает Френсис, на борт взойдя.
Время уходит. Корабль в море,
Над головой пелена дождя.
За океаном – навеки лето.
Чтоб избежать суеты мирской,
Френсис себе дом снимает где-то,
Где шум прибоя и бриз морской.
Вот, вытирая виски от влаги,
Сев на веранде за стол-бюро,
Он достает чистый лист бумаги,
Также чернильницу и перо.
Приступы боли скрутили снова.
Ночью, видать, не заснет совсем.
«Матушка, здравствуй. Жива? Здорова?
Я как обычно – доволен всем».
Ночью от боли и впрямь не спится.
Френсис, накинув халат, встает,
Снова пьет воду – и пишет письма,
Пишет на множество лет вперед.
Про путешествия, горы, страны,
Встречи, разлуки и города,
Вкус молока, аромат шафрана…
Просто и весело. Как всегда.
Матушка, письма читая, плачет,
Слезы по белым текут листам:
«Френсис, родной, мой любимый мальчик,
Как хорошо, что ты счастлив там».
Он от инъекций давно зависим,
Адская боль – покидать постель.
Но ежедневно – по десять писем,
Десять историй на пять недель.
Почерк неровный – от боли жуткой:
«Мама, прости, нас трясет в пути!».
Письма заканчивать нужно шуткой;
«я здесь женился опять почти»!
На берегу океана волны
Ловят текущий с небес муссон.
Френсису больше не будет больно,
Френсис глядит свой последний сон,
В саван укутан, обряжен в робу…
Пахнет сандал за его спиной.
Местный священник читает гробу
Тихо напутствие в мир иной.
Смуглый слуга-азиат по средам,
Также по пятницам в два часа
Носит на почту конверты с бредом,
Сотни рассказов от мертвеца.
А через год – никуда не деться,
Старость не радость, как говорят,
Мать умерла – прихватило сердце.
Годы идут. Много лет подряд
Письма плывут из-за океана,
Словно надежда еще жива.
В сумке несет почтальон исправно
От никого никому слова.
© Kladbische
yaplakal.com