Был один, но давно и не у нас) Да и брешут наверное империалисты)) (сарказм ежели чего)
Фиорелло Генри Ла Гуардиa – лучший мэр Нью-Йорка
«Неподкупный, как Солнце»
Этого смешного толстячка называли «Цветочек». Или «Маленький Цветочек», потому что рост его был 157 сантиметров. Да и имя его – Фиорелло, в переводе с итальянского – маленький цветок.
Рассказывают такую историю. B 20-е – 30-е годы ХХ века в Нью-Йорке не было аэропорта. Самолет, которым Цветочек возвращался домой, приземлился в аэропорту соседнего штата Нью-Джерси. Hо толстяк отказался выйти из самолета, заявив: «У меня билет до Нью-Йорка!». Самолет снова взмыл в воздух и приземлился на частном летном поле в Квинсе, бывшем еще совсем недавно парком развлечений Гала.
Этим человеком был мэр Нью-Йорка Фиорелло Энрико (Генри) Ла Гуардиа.
В 1939 году был открыт аэропорт, названный – «Нью-Йоркский полевой муниципальный аэропорт Ла-Гуардиа», а на другом конце Земли, на юге Тель-Авива, центральная улица района Яд-Элиягу носит имя мэра Нью-Йорка – «Фиорелло Энрико Ла Гуардиа».
На тихой нью-йоркской улице стоит памятник маленькому толстенькому человечку – 99-му мэру Нью-Йорка Фиорелло Генри Ла Гуардиа.
Прэскотт
Родившийся в Нью-Йорке, сын итальянских иммигрантов Фиорелло Ла Гуардия свое детство провел в Прэскотте, маленьком городке в Аризонской пустыне. Пройдут годы, и в своих воспоминаниях он напишет: «Пустыня Аризоны … была раем для мальчика. Нам давали полную свободу. К самостоятельности нас не просто приучали – на ней настаивали. Нас учили стрелять и охотиться в возрасте, когда нам еще было не удержать ружья... и в том же возрасте – ездить верхом. Наши игры были только уличными и в основном коллективными. Наше образование сочетало старомодную дисциплину со старомодным отвращением к невежеству. Словом, у меня было полноценное и счастливое детство».
Толстенький коротышка, сын эмигранта-музыканта и дочери раввина, – казалось бы, классический объект насмешек и обид? Ничего подобного. Oн poc энергичным и любопытным, виртуозно ругался и с удовольствием дрался. Как-то во время драки с высоким противником шустрый мальчишка успел заскочить домой, вынес стул, взобрался на него и дал вpaгу по физиономии – дескать, видели мы таких длинных...
Особого почтения к взрослым Фиорелло тоже не испытывал. Как-то заявил школьной учительнице: «Придется вам освоить арифметику, раз уж вы собрались нас учить». Но надо отдать должное благородству маленького грубияна – всё это он сказал ей наедине, подождав, когда все дети уйдут.
Уроки детства
В конце XIX века в Прэскотте было много европейцев-переселенцев. В массе своей это были люди небогатые, образованные, с взглядами, близкими к социалистическим, лишенные высокомерия и пренебрежительного отношения к соседям с другим цветом кожи или другим местом рождения.
Может быть, поэтому во взрослой жизни Фиорелло Ла Гуардиа проявлял сочувствие к бедным и стремление им помочь. И не было в нем расового превосходства и религиозной нетерпимости.
«Наполеон Нью-Йорка»
С 1906 года Фиорелло начал работу в Нью-Йорке переводчиком. Он знал 8 языков.
Пол Джефферс, американский писатель и журналист, автор книги «Наполеон Нью-Йорка»: «Его первой работой в Америке ...была работа переводчика в Нью-Йорке, куда прибывали эмигранты. И его потрясла судьба тех, кого не принимали в Америке из-за трахомы. ... Им сообщали, что они должны вернуться на родину, где у них уже не было «ни кола ни двора». Их горе надрывало Фиорелло душу. Одновременно с работой переводчика Ла Гуардия учился на юридическом факультете NYU и практиковался в судах, в которых решались эмигрантские дела. Там он увидел, с одной стороны, цинизм судейских, с другой – доброту и альтруизм людей, сочувствующих эмигрантам. Все это сделало его политическим либералом, и когда его выбрали в конгресс, это направление стало его социальной платформой».
Работая в конгрессе США, Ла Гуардиа добился того, что врачи осматривали эмигрантов еще в Европе, до их отплытия в Америку.
К началу Первой мировой войны конгрессмену от штата Нью-Йорк Ла Гуардиа было за тридцать. Он был обручен с девушкой, родившейся в Триесте, которую звали Теа.
Пол Джефферс: «...австрийцы захватили Триест. ...И Теа сказала жениху: «Я выйду за тебя тогда, когда Триест будет свободен». Ла Гуардиа пошел на фронт добровольцем. ... он стал военным летчиком и летал бомбить австрийские позиции».
В 1919 году Теа и Фиорелло поженились. Судьба отмеряла им два года счастливой жизни. В 1921 году Теа и их новорожденная дочь одна следом за другой умерли от менингита. На долгое время с личной жизнью было покончено. Осталась только работа.
Будучи конгрессменом, Ла Гуардиа решительно противился «сухому закону», введенному в 1919 году. Выступая перед людьми, он не уставал повторять: «Прежде чем издавать такой закон, конгресс должен был отменить ... силу земного притяжения. Чтобы провести этот закон в жизнь в Нью-Йорке, потребуется 60 000 полицейских плюс 60 000 человек, которые буду следить за этими полицейскими».
Рассказывали, что в знак протеста против «сухого закона» Ла Гуардиа явился на телевидение и сам отснял программу «Как варить самогон». Скорее всего, это сказка – в 1931 году экспериментальные телевизионные станции только появлялись. Но такие сказки слагают не обо всех...
«Сухой закон» Рузвельт отменил в 1933-м году.
В 1934 году Фиорелло Ла Гуардиа стал мэром Нью-Йорка.
«Будьте хороши или уйдите!»
«Be good or be gone!» Эта фраза стала девизом администрации нового мэра. Иными словами – либо работайте хорошо, либо вон!
Как съязвил кто-то из журналистов, «активность стала в Нью-Йорке эпидемией». Фиорелло Ла Гуардиа назначил нового начальника полицейского управления. Свою охрану он отправил работать в полицейские участки, заявив, что ему вполне достаточно пистолета. Сменил всех начальников тюрем. Похоже, волюнтаризм он большим недостатком не считал. Ла Гуардиа приписывают слова: «При нынешней администрации большинство – это я».
Пол Джефферс: «Был разгар депрессии. Ла Гуардиа немедленно подключился к политике Рузвельта «Новый Курс» и сразу добился субсидий на постройку дешевого жилья. При нем построили две обводных дороги... провели два туннеля и возвели несколько внутренних мостов, ...перекупили три линии метро, сделав метро дешевым транспортом... Выстроили много общественных больниц, школ и детских площадок... При нем начали ставить бесплатные спектакли в Центральном парке. При нем Нью-Йорк ожил и стал культурной столицей Америки».
Мэр и артишоки
Один из старых, но действующих и сегодня законов США, позволяет мэру в экстренных случаях вводить запрет на ввоз в город и продажу продуктов. В морозный день 20-го декабря 1935 года овощной рынок Терминал Маркет в Нью-Йорке оцепила полиция. На грузовик вскарабкался лично мэр. Зычным голосом он объявил, что с сегодняшнего дня в городе запрещена продажа артишоков и оливкового масла.
Подоспевшим газетчикам он охотно дал объяснения.
Во-первых, сослался на тот самый старый закон.
Во-вторых, объяснил, что гангстер Тэрранова, по прозвищу «король артишоков», прибрал к рукам всю торговлю маслом и артишоками по выгодным ему, а не покупателям, ценам. И он, мэр, этого допустить не может и не хочет.
А в-третьих, пообещал, что ньюйоркцы без масла и артишоков ни в коем случае не останутся.
Адвокаты Тэррановы строчили иски в судебные инстанции. Журналисты обсуждали самоуправство мэра и готовили ядовитые статейки.
А мэр заключил договоры c двумя солидными фирмами и ...через неделю жители Нью-Йорка за обедом поливали артишоки оливковым маслом, которое стало на треть дешевле. Как и артишоки...
Цветочек как дипломат
15 сентября 1935 года в Германии были приняты Нюрнбергские расовые законы. А вскоре в Нью-Йорк прибыл высокопоставленный немецкий дипломат. Демонстрировать в открытую свое отношение к нацисту было, конечно, нельзя. Цветочек нашел выход. Он «по секрету» поделился с немцем некой информацией, которую, скорее всего, сам и сочинил: дескать, существует опасность покушения на жизнь высокого гостя. Но волноваться не надо он, мэр Нью-Йорка, обо всем позаботился и выделил дорогому гостю самую что ни на есть надежную охрану.
«Cлучайно» охранники оказались евреями. Видимо, в их глазах немецкий дипломат прочитал что-то такое, что счел за благо свернуть свои дипломатические планы и быстренько отбыть восвояси.
Конец «счастливчика» Лучиано
Чарли Лучиано называли «счастливчиком». Eму мафия была обязана тем, что грызущиеся между собой бандитские кланы превратились в мощную организацию. Pуки у «счастливчика» были по локоть в крови. Он организовал «Корпорацию убийств» для разборок с врагами мафии. Он объединил преступников – итальянских и американских. Он руководил сбытом наркотиков. Он был владельцем сети борделей и игорных залов, покрывшей Нью-Йорк. Говорят, что Ла Гуардиа лично крушил игровые автоматы. И при его жe активной помощи «счастливчиком» занялся прокурор Томас Дьюи.
Чарли Лучиано исчез из Нью-Йорка. Томас Дьюи объявил его «врагом общества номер один». «Счастливчик» был обнаружен в Арканзасе, арестован и доставлен в Нью-Йорк.
11 мая 1936 года начался суд. 28 свидетелей были готовы давать показания. Сам Дьюи выступил перед присяжными с извинениями и сказал: «Леди и джентльмены, моими свидетелями сегодня будут проститутки, бандерши, сутенёры... Но вы должны меня простить: в деле, связанном с проституцией, невозможно иметь свидетелем епископа».
Суд присяжных признал Чарли Лучиано виновным. Он получил 30 лет заключения.
Поимка «счастливчика» стала блестящей победой мэра Фиорелло Ла Гуардиа. За три срока его пребывания на посту мэра прошли 72 судебных процесса над преступными авторитетами.
Проблема марихуаны в Нью-Йорке
Так назывался доклад «Комиссии Ла Гуардиa». Сам он считал, что марихуана может помочь в лечении наркозависимости. Члены комиссии – фармакологи, терапевты, психиатры – не нашли связи между преступлениями и употреблением марихуаны. Их вывод был таков: марихуана не влечет за собой негативных изменений личности, не вызывает привыкания, а также не провоцирует агрессивного или антисоциального поведения.
Конгресс США проигнорировал выводы «Комиссии Ла Гуардиа», объявив в 1949 году марихуану «оружием коммунистов, ослабляющим дух американской нации». Ла Гуардиа уже не было в живых, протестовать было некому.
Мари
После смерти жены и дочери Ла Гуардиа много лет был один. Работа заменила ему семью. Среди его верных соратников была Мари Фишер. Мари было 19 лет, когда она начала работать секретарем в юридическом офисе Ла Гуардиа. Pаботала хорошо, и когда Ла Гуардиа стал конгрессменом, она осталась его секретарем. Как и следовало ожидать, в 1934 году Мари стала секретарем мэра.
Пол Джефферс: «Однажды она, уходя с работы и уже стоя в пальто, отдавала ему последние бумаги. И вдруг он сказал: «Мари!»
– Да, мистер мэр.
– Мари, вы уволены!
– Уволена?! Но почему?!
– Потому что я не могу ухаживать за женщиной, которая на меня работает.
Мари и Ла Гуардия поженились и прожили вместе до самой его смерти. У Мари не могло быть детей, и они взяли двух приемных».
В 1945 году закончился третий срок пребывания Ла Гуардиа на посту мэра. Его ласковое прозвище «Цветочек» не забыли, но всё чаще звучало еще одно: «Наполеон Нью-Йорка».
В марте 1946 года Ла Гуардиа назначили директором Администрации помощи и восстановления. Эта служба занималась помощью беженцам.
У Фиорелло был опыт работы с беженцами. Было огромное чувство сострадания к гонимым. Был личный горький опыт – его жившая в Венгрии сестра Джемма чудом выжила в Равенсбрюке, муж ее погиб в Маутхаузене.
У него не было только одного – времени. 20 сентября 1947 года Фиорелло Ла Гуардиа умер от рака.
В день похорон по всему огромному городу звучали сирены – пожарные Нью-Йорка как с погибшим другом прощались с мэром.
Мари получила телеграмму от президента Гарри Трумэна. Соболезнования по поводу смерти ее мужа заканчивались словами: «Фиорелло был неподкупен, как Солнце».
yaplakal.com