Итак, в тот памятный день пражские улицы были свидетелями трогательного примера истинного патриотизма. Старуха толкала перед собой коляску, в которой сидел мужчина в форменной фуражке с блестящей кокардой и размахивал костылями. На его пиджаке красовался пестрый букетик цветов. Человек этот, ни на минуту не переставая, кричал на всю улицу: "На Белград! На Белград!"
За ним валила толпа, которая образовалась из небольшой кучки людей, собравшихся перед домом, откуда Швейк выехал на войну. Швейк констатировал, что некоторые полицейские, стоящие на перекрестках, отдали ему честь. На Вацлавской площади толпа вокруг коляски со Швейком выросла в несколько сот человек, а на углу Краковской улицы был избит какой-то бурш в корпорантской шапочке, закричавший Швейку:
- Heil! Nieder mit den Serben!/ Хайль! Долой сербов! (нем.)/
На углу Водичковой улицы подоспевшая конная полиция разогнала толпу. Когда Швейк доказал приставу, что должен сегодня явиться в призывную комиссию, тот был несколько разочарован и во избежание скандала приказал двум конным полицейским проводить коляску со Швейком на Стршелецкий остров.
Обо всем происшедшем в "Пражской официальной газете" была помещена следующая статья:
ПАТРИОТИЗМ КАЛЕКИ
Вчера днем на главных улицах Праги прохожие стали очевидцами сцены, красноречиво свидетельствующей о том, что в этот великий и серьезный момент сыны нашего народа также способны дать блестящие примеры верности и преданности трону нашего престарелого монарха. Казалось, что вернулись славные времена греков и римлян, когда Муций Сцевола шел в бой, невзирая на свою сожженную руку. Калека на костылях, которого везла в коляске для больных его старая мать, вчера продемонстрировал святое чувство патриотизма. Этот сын чешского народа, несмотря на свой недуг, добровольно отправился на войну, чтобы все свои силы и даже жизнь отдать за своего императора. И то, что его призыв "На Белград!" встретил такой живой отклик на пражских улицах, свидетельствует, что жители Праги являют высокие образцы любви к отечеству и к царствующему дому.
В том же духе писал и "Прагер Тагблатт", где статья заканчивалась такими словами: "Калеку-добровольца провожала толпа немцев, своим телом охранявших его от самосуда чешских агентов Антанты".
"Богемия", тоже напечатавшая это сообщение, потребовала, чтобы калека-патриот был награжден, и объявила, что в редакции принимаются подарки от немецких граждан в пользу неизвестного героя.
Итак, эти три газеты считали, что чешская страна не могла дать более благородного гражданина. Однако господа в призывной комиссии не разделяли их взгляда. Особенно старший военный врач Баутце. Это был неумолимый человек, видевший во всем жульнические попытки уклониться от военной службы - от фронта, от пули и шрапнелей. Известно его выражение: "Das ganze tschechische Volk ist eine Simulantenbande" / Весь чешский народ-- банда симулянтов (нем.)/. За десять недель своей деятельности он из II 000 граждан выловил 10999 симулянтов и поймал бы на удочку одиннадцатитысячного, если бы этого счастливца не хватил удар в тот самый момент, когда доктор на него заорал: "Kehrt euch!"/ Кругом! (нем.)/.
- Уберите этого симулянта,-- приказал Баутце, когда удостоверился, что тот умер,
И вот в этот памятный день перед Баутце предстал Швейк, совершенно голый, как и все остальные, стыдливо прикрывая свою наготу костылями, на которые опирался.
- Das ist wirklich ein beson-deres Feigenblatt / Это действительно необычный фиговый листок (нем.) /,-- сказал Баутце,-- таких фиговых листков в раю не было.
- Освобожден по идиотизму,-- огласил фельдфебель, просматривая его документы.
- А еще чем больны? - спросил Баутце.
- Осмелюсь доложить, у меня ревматизм. Но служить буду государю императору до последней капли крови,-- скромно сказал Швейк.-- У меня отекли колени.
Баутце бросил на бравого солдата Швейка страшный взгляд и заорал:
- Sie sind ein Simulant!/ Вы симулянт! (нем.)/ - И, обращаясь к фельдфебелю, с ледяным Спокойствием сказал: - Den Kerl sogleich einsperren / Немедленно арестовать этого типа (нем.)/
Два солдата с примкнутыми штыками повели Швейка в гарнизонную тюрьму. Швейк шел на костылях и с ужасом чувствовал, что его ревматизм проходит. Когда пани Мюллерова, с коляской ожидавшая Швейка у моста, увидела его между двумя штыками, она заплакала и тихо отошла от коляски, чтобы никогда уже к ней не возвращаться...
А бравый солдат Швейк скромно шел в сопровождении вооруженных защитников государства. Штыки сверкали на солнце, и на Малой Стране, перед памятником Радецкому, Швейк крикнул провожавшей его толпе:
- На Белград!
А маршал Радецкий задумчиво смотрел со своего постамента вслед ковылявшему на старых костылях бравому солдату Швейку с рекрутским букетиком на пиджаке.
Какой-то солидный господин объяснил окружавшей его толпе, что ведут дезертира.
yaplakal.com