Два советских коммуниста из ЦК обмениваются верительными грамотами: патриотическими-раздумьями о войне и имперьялизме, литературе и коммунизме, здоровье и молодежи; типа муравьи трутся усиками — свой. И, соблюдя этикет, один смотрит вопросительно и поощрительно, а другой испрашивает добро изложить свое мелкое дело.
И, винясь кратко за пустячный повод и отнятое время, Михалков начинает излагать сжатое жизнеописание сына Никиты, яркими мазками зажигая портрет передо-
вика на фоне производства. Гениальный мальчик, взлетающая звезда, мэтры советского кино в восторге, лучезарные перспективы. Под лепным потолком порхают музы в белом и орошают слезами невинности маршальский мундир.
Так вот... нельзя ли освободить? Родине нужны таланты! Каждый обязан отдать Родине то лучшее, что имеет! От чего больше пользы: еще одного солдата среди пяти с половиной миллионов в строю — или гениального фильма, вдохновляющего и поднимающего эти миллионы на подвиги любви к своей социалистической Отчизне?
Традиция. Государственная мудрость. Даже в войну. «Два бойца». «Подвиг разведчика». Ташкент. Создали. Все отдали.
На лице старого маршала, прошедшего войны и сталинские чистки, прочесть можно меньше, чем прочтет слепой на листе мацы. Родион Яковлевич, великий из могикан загадочного племени караимов, кивает дружелюбно и чай прихлебывает. Понимаю. Конечно. Не волнуйтесь. В лучшем виде.
И под локоток провожает совершенно теперь успокоившегося Михалкова до дверей. Трясет ему руку, смотрит со смыслом и желает дальнейших творческих успехов.
Адъютант прихватывает поднос с тарелками. Малиновский вдруг выбивает посуду, швыряет в адъютанта бутерброд и начинает синеть. Мгновенно! — ему пихают таблетку, пузырек, капельки, — вся аптека летит в стену:
— Соедини! меня! с горвоенкомом! сию с-е-к-у-н-Д-у!!!
И, налившись кровью до малинового свечения, пузырясь бешеной слюной, орет:
— У тебя!! мудака!! в Москве!! идет под призыв!! М-и-х-а-л-к-ооо-в!! пиши: Ни-ки-та! Сер-гей-вич!
сорок пятого года!.. Так вот!! Чтобы ты этого пидараса законопатил так!!! на Кушку!!! в Уэллен!!! куда Макар телят не гонял!!! чтобы Я найти не мог!!! Ты — меня — понял???!!!
— А!.. А!.. А!.. — контуженный атомным взрывом, бессмысленно ахает генерал.
— К министру!!!! К маршалу!!!! С-Т-А-Л-И-Н не смел!!!! Кто!!!! Вы!!!! Они!!!! Я!!!!
Обмочившийся от ужаса генерал, потрясенный до полураспада всех атомов организма, только качается под ударной волной и квакает животом об стол:
— Есть. Есть. Есть.
— Узнаю!!! Погоны сорву!!! Под расстрел! — вопит Малиновский, этот потомок-трудяга крымских первопоселенцев, полвека тянувший военную лямку, как бессменный конь. — Развели тут!!..
— Ква, — говорит генерал. — Ква. Ква.
— Что ты квакаешь?! Пьян с утра?! Доложить по форме! Взятки берешь???!!! Рыло не бито?!! Жукова забыл?!! В О с о б о м отделе давно по яйцам не получал?! — И топает маршальскими штиблетами по ковру, как взбесившийся слон в цирке.
Через час от генерала уезжает «скорая». Глаза его возвращаются в орбиты. На нем сухие штаны. Морщины на его лице наливаются сизой и страшной боевой сталью. Он тянет руку к телефону, и после касания этой кнопки взрывается на хрен вся Австралия.
Э
М.Веллер.
Размещено через приложение ЯПлакалъ
yaplakal.com