Ну, а я потихоньку обгонял и обгонял, пока не подпорхнул к самому носу этого огненного чудища(кометы).
Теперь уже и самого капитана вытащили из постели на переднюю палубу, и он стоял, освещенный багровым заревом, рядом со своим помощником, без сюртука, в ночных туфлях, волосы торчат во все стороны, как воронье гнездо, незастегнутый конец подтяжек свисает вниз.
Вид и у него и у помощника был порядком, расстроенный. Пролетая мимо них, я просто не в силах был удержаться, показал им нос и крикнул:
- Счастливо оставаться! Прикажете передать привет вашим родственникам?
Это была ошибка, Питерс! Я не раз потом пожалел о своих словах. Да, я совершил ошибку!
Понимаешь, капитан уже готов был сдаться, но такой насмешки он вытерпеть не мог. Он повернулся к помощнику и спрашивает:
- Что, хватит у нас собственной серы на весь рейс?
- Да, сэр.
- Это точно?
- Да, сэр. Хватит с избытком.
- Сколько у нас тут груза для Сатаны?
- Миллион восемьсот тысяч миллиардов квинтильонов казарков.
- Прекрасно, тогда пусть его квартиранты померзнут до прибытия следующей кометы. Облегчить судно! Живо, живо, ребята! Весь груз за борт!
Питерс, посмотри мне в глаза и не пугайся. На небесах я выяснил, что каждый казарк - это сто шестьдесят девять таких миров, как, наш.
Вот какой груз они вывалили за борт.
При падении он смел начисто кучу звезд, словно это были свечки и кто-то их задул.
Что касается гонок, то на этом все кончилось.
Освободившись от балласта, комета пронеслась мимо меня так, словно я стоял на якоре. С кормы капитан показал мне нос и прокричал:
- Счастливо оставаться! Теперь, может быть, _вы_ пожелаете передать привет вашим близким в Вечных Тропиках?
Потом он застегнул болтавшийся конец подтяжек и пошел прочь, а через три четверти часа комета уже опять лишь мелькала вдали слабым огоньком.
Да, Питерс, я совершил оплошность - дернуло же меня такое сказать! Я,
наверно, никогда не перестану жалеть об этом. Я выиграл бы гонки у небесного нахала, если бы только придержал язык